Tunnel method

— Второго декабря в восемь вечера была жестоко убита молодая девушка девятнадцати лет Чон Джэвон. В полиции уже четыре дня ведётся расследование…        Чан выключает телевизор с утренними новостями, поняв, что подобное к завтраку он смотреть не собирается. И сам всё знает. Сдвиги есть. Они узнали о ревности Ким Эвона и ссорах между парой. Пока что Ким является главным подозреваемым, хоть сам этого ещё не знает. В любом случае, прямых доказательств у них нет и сделать что-либо прямо сейчас они не имеют права. Поэтому команда Бана тихо продолжают искать малейшие зацепки.        Второй волнующий фактор Чана - Чонин. Этот адвокат - его смерть. Возможно, когда-то был жизнью Бана, но сейчас Ян кажется самым невыносимым мужчиной на свете. Как они вообще встречались?        Яичница с помидором была доедена и грязная тарелка кинута в гору посуды в раковине, которая не мылась уже на протяжении долгого времени и, видимо, не собирается. Холостяцкая жизнь следователя Бана ухудшалась с каждым днём её продолжения. Он хотя бы готовить научился, потому что надо было кушать, а заказывать еду, честно говоря, поднадоело.        По времени Чан даже не опаздывает на работу, что очень странно. Ему приснился кошмар под утро и больше уснуть не смог. Слишком неприятный сон… Чан падает на холодную землю, усыпанную белым снегом. Пальцы на руках слегка посинели от ледяного воздуха. Он не чувствует боль, но видит на своих ладонях тёмно-красную кровь, что стекает каплями и окрашивает землю. Кажется, всё течёт в районе живота. Видно, что на улице вечер или даже ночь. Звёзды спрятались за белыми облаками, лишь луна выглядывает и смотрит на погибающего.  Перед Чаном стоит человек. Он держит в руках нож, по лезвию которого стекает точно такая же кровь, что и на ладонях Бана. Неужели, его? Значит, этот человек сотворил с ним подобное? За что? И кто?  Чан не чувствует боли, но понимает, что прямо сейчас кривится в лице. Лицо неизвестного человека спрятано чем-то чёрным, совсем неразличимым. Он сел перед Баном и указал на него своим ножом.  — Ей тоже было больно… точно также.               Чан впервые запомнил сон в таких мельчайших деталях. Он слишком был похож на то, как он представлял убийство Чон Джэвон. Работа медленно, но верно исчерпывает его же рассудок. Ему нужно как можно скорее найти убийцу.        Через минут пять, не более, полицейский вышел на улицу и сел в свою машину, включая печку. Доехал до участка он быстро. Как всегда поздоровался с охранной и прошёл в свой отдел, однако новость о приходе матери жертвы в участок совсем его не обрадовало.        Женщина сидела в коридоре. Видимо, в сам кабинет её не пустили. Не успел Чан среагировать, как она заметила его и тут же подскочила. Как будто внешность её слегка поменялась. Женщина не была накрашена, под глазами появились большие мешки и словно добавилось множество морщин, которых не было четыре дня назад. Волосы грязные, явно долго не мытые и убранные в низкий хвост.  — Следователь Бан, почему вы ещё не нашли убийцу? — Нахмурив брови и, казалось, прямо сейчас расплавиться горькими слезами. — Я хочу знать кто забрал жизнь моей дочери!  — Госпожа Чон, я прошу вас, успокойтесь. — Чан положил руки ей на предплечья и аккуратно усадил обратно на скамью, которая стояла в коридоре. — Расследование идёт полным ходом. Мы делаем всё, что в наших силах.  — Значит, вы делаете недостаточно! — Разгневалась женщина.  — Госпожа Чон, пожалуйста, потерпите. Я понимаю, что вам тяжело, но мы правда пытаемся найти причастного и я клянусь вам, мы найдем. — Решительно сказал Бан спокойным, монотонным голосом.        Из туалета вышел Джисон и перевёл взгляд с женщины на Чана и обратно.  — Хан, отвези Госпожу Чон в её дом, пожалуйста. — Попросил следователь, на что Джисон тут же отреагировал.  — Я не сдвинусь с места, пока вы не скажете кто убил мою дочь. — Внезапно, сказала женщина, смотря в пол.  — Госпожа Чон…  — Я не сдвинусь с места. — Повторила она и сильнее сжала свою сумку худыми пальцами.        Бан сделать ничего не смог. Приказал принести женщине плед и горячий чай. Такое поведение не странно для матери, потерявшей ребёнка. Чану только сложнее будет морально выносить её взгляд, которым она смотрит на него стоит ему пройти мимо. Он работает следователем, его психика стальная, однако он и представить не может что было бы с его матерью, поэтому это трудно.        Пока что главным подозреваемым является парень погибшей Ким Эвон. Они с лёгкостью смогли взять ордер на его допрос ещё раз и он вновь сидит за тем же столом. В этой комнате всегда так холодно.  — Вы снова тут, Господин Ким. — Вздохнул Чан, складывая руки на груди и откидываясь на спинку стула.  — Да, и для меня это, по-правде говоря, странно. — Слегка замученным тоном ответил Эвон, складывая руки на столе в замок.  — Господин Ким, на данный момент расследования, я могу вам с честностью сказать, что вы является главным подозреваемым в деле об убийстве Чон Джэвон. — Чуть наклонив голову, проговорил Чан.  — Как я могу к вам обращаться? — Внезапно спросил Эвон.  — Следователь Бан.  — Следователь Бан, я этого не делал. — Делая акцент на каждом слове, ответил Ким.  — Знаю. — Спокойно сказал полицейский и чуть привстал, садясь точно также как допрашиваемый. — У нас нет прямых доказательств на вашу виновность. Абсолютно никаких. И наши подозрения идут исключительно из рассказа других людей. Ваша ревность по отношению к Чон Джэвон стала простым мотивом для убийства. Таких случаев полно, поэтому этот может быть не исключением. Однако, что бы там не думали, я не вижу в вас убийцу. Но это всё же можете быть вы, а моя интуиция меня жутко подводит.        Бан пожал плечами, словно это какой-то простой разговор в кафе между давними друзьями о произошедших делах. Эвон вздохнул и прикрыл свои глаза.  — Следователь Бан, вы когда-нибудь ревновали? — Спросил парень, подняв свою голову. — Я говорю не про ревность к матери или к лучшему другу, а ту самую ревность к своему любимому.  В машине холодно. Чан даже печку не включил. Ему не до этого. На пассажирском кресле, справа от него, сидит Чонин. На глазах младшего появились маленькие слезинки. Он полностью сжат, ещё немного и от этого напряжения он расплачется.  — Зачем ты так…? — Аккуратно прошептал, смотря на свои собранные ноги.  — Зачем я так?! — Воскликнул Бан, сильнее сжимая руль. — Ты считаешь нормальным флиртовать с официантом?!  — Я не флиртовал! — Громко крикнул Чонин, поворачиваясь к нему лицом. Губы покраснели от постоянных тревожных укусов. Глаза намокли. — Что ты говоришь такое…? — Да. Ревновал. — Кивнул Чан, прогоняя нагрянувшие воспоминания.  — К чему это привело? — Спросил Эвон. Теперь это похоже на допрос самого следователя.  — Мы расстались.  — А я не хотел расставаться. Джэвон была моей первой любовью, самой настоящей. Я как глупец стал ревновать её к одному одногруппнику и в тот день мы должны были поговорить об этом. Её прямо-таки раздражала моя ревность, а что я мог поделать с собой? — Покачал головой парень, чувствуя как руки начинают трястись. — Я… звонил ей в тот вечер, но она не брала трубку. Я подумал, всё, она меня больше не любит. Если бы я знал, что так случиться… я бы всё сделал, чтобы предотвратить это. — Прошептал Ким последние слова и закрыл своё лицо ладонями.        Чан замер, нахмурившись и пытался проанализировать слова парня ещё раз в своей голове.  — Звонил? — Переспросил Бан, получая безмолвный кивок в ответ. — Господин Ким, разве, вы не должны были встретить Чон Джэвон после её занятий в университете?  — Нет. — Поднял свою голову Ким. — У меня была смена в кафе, я бы не успел. Она обычно шла одна домой. Ну, или с Дохи.        Бан ошеломлено посмотрел на него. Почему всё не сходится? Кто ему соврал? Ян Дохи или Ким Эвон?