С Днём Рождения, Кэра.

... В темноте впереди виднелся белый свет. Выход - тёплый, чистый и спокойный. Но она всё никак не могла дойти до него, хоть и казалось, что он был близко.. В свете показалась чья-то знакомая фигура, и девушка постепенно убыстрилась. - Кэра! - Ками! У неё наконец не болела голова, не ныло тело - бежать со всех ног было так непринуждённо и легко.. Свет начал приближаться, голос и фигура брата становились всё отчётливей, но вдруг девочка поняла, что услышала кого-то сзади. От неожиданности она затормозила, обернувшись в кромешную темноту. Кто-то очень звонко и громко плакал, как.. малыш? Звук стал громче, и Кэра проснулась. Боль резко опустилась на неё с осознанием себя в Конрэтовской кладовке, но так же вместе с этим её охватило удивление - плач продолжался. В квартире действительно был ребёнок! Девушка поднялась на лапы, прижавшись ухом к двери. Звук шёл с кухни, и не смотря на присутствие народа в гостиной малыш похоже был один. Кэра прождала несколько минут вслушиваясь и надеясь, что кто-то придёт, но громкая музыка и пъяный хохот за закрытой дверью явно не способствовали хорошей слышимости веселящихся. Людианка тревожно заметалась внутри, скребясь и давя на дверцу - у неё никогда не было детей, но материнский инстинкт сформировался достаточно рано, и теперь требовал выбраться и успокоить маленького. - Конрэт! Кто-нибудь! - Звук вечеринки стал громче - кто-то вышел из комнаты, пройдя в сторону ванны. Она судорожно застучала, - Прошу, откройте! Защёлка отошла в сторону, и дверь отворилась, подослепив коридорным светом, но Кэра сразу увидела открывшего кладовку людиана - такой же небритый, как и Рэт, но полностью живой без каких-либо протезов и с более накачанным бардовым телом. - Ты.. Ик! Кто? - Кэра.. - А Рэту кто? - Сестра..? - Да лаан, - выражение лица людиана приняло с удивлённого какой-то немного поражённый весёлый вид, - та самая капец тупая что ли? Рэээт! Поди сюда! - Нет, подождите! - А скажи чё-нить, тупое, как обычно.. - в коридоре раздались шаги, и сбоку показалась морда кибера, недовольно зыркнувшего на застывшую и покрывшуюся мурашками Кэру, - Чё ты не сказал, что твоя мелкая тут? Поржали бы, как рассказывал.. И почему в шкафу сидит, наказана? - Да, - Конрэт взялся за дверцу, - Не открывай. - Стой! - дверь почти закрылась, но в последний момент подначаная непрекращающимся детским плачем девушка сунула лапу в проём, не дав запереть себя снова. Она с писком отдёрнула прищемлённую руку, но дверь открылась - Рэт недоумённо смотрел на неё сверху. - П-прости, н-но там ребёнок.. Плачет.. - И чё? - Можно.. Можно я успокою? Я не помешаю, честно! - О, заебись, Конрэт, пусть заткнёт, он же всю ночь и день напролёт орать может, Бор только благодарен будет, что ему за заплаканную мелкую рожу от Зои не прилетит! Конрэт молча глянул на Кэру, и поморщившись от крика с кухни отошёл в сторону. - Валяй. Девушка бросилась на кухню, как будто от этого зависела чья-то жизнь. В самом уголке возле батареи из переносной люльки мелькали маленькие синие лапки с зелёным хвостом, пытающиеся за что-нибудь ухватиться. Ребёнок так сильно кричал, что поначалу даже не обратил внимания на осторожно взявшую и начавшую укачивать его Кэру. Отец малышу попался далеко не самый ответственный, в то время как мама явно знала хотя бы требующийся младенцу минимум - в отсеке люльки лежали запасные подгузники и бутылочка со смесью. Искупав, одев в чистое и накормив Кэра смогла подуспокоить малыша, но не полностью - всё ещё что-то было не так. Лишь потрогав маленький горячий лоб она наконец поняла, что к чему. - Ты сказала, что не помешаешь. Кэра вновь покрылась неприятными мурашками, представ перед взором пъяного Рэта, развалившегося с такой же компанией на диване, но сглотнув пересилила себя второй раз ради ребёнка. - У него жар.. Нужно лекарство, ему очень плохо! Где родители? Усмехнувшиеся морды повернулись в сторону раздававшегося из-за дивана храпа, откуда торчали синие лапы отрубившегося людиана. - Вне доступа. Забей. - Но ведь.. - Возьми что нужно из аптечки и свали уже. Кэра поспешно закрыла дверь, и отнеся малыша в люльку метнулась в коридор - лекарство, пусть и для взрослых, могло лежать на верхней полке. Кэра запрыгнула на тумбочку, и еле выискав среди хаотично набросанных коробочек с блистерами нужное чуть не свалилась кубарем, задев ремень чьей-то сумки, что упала с металлическим звуком. Девушка скорее всего не поинтересовалась содержимым, если бы не выглянувший изнутри ствол оружия, слабо переливавшийся свечением. Кэра замерла. Оружие было магическим. Она довольно быстро заметила по своему состоянию изменения в своей регенерации - та ощутимо сильно ослабла. Болезненные побои от Рэта держались около недели, в некоторых местах боль не проходила уже около месяца, постоянно болела голова, не давая засыпать. Мысли о самоубийстве не отпускали её почти с самого начала, но старший брат сразу пояснил, что это ей не поможет - того что осталось хватит, что бы её воскресить, после чего он ей хорошенько всыпет дополнительно. Шансов сбежать из кошмара не было. Кроме одного - выстрел из энергитического оружия в голову, испепелившего бы мозг. В один из очередных гостевых дней она случайно послушала разговор, где Рэт проговорился об этом своему товарищу, но информация обрадовала мало - всё своё оружие кибер прятал под замком, отдельно запирая и Кэру. А теперь оно лежало в свободном доступе прямо у её ног. Девушка заворожено смотрела на магический перелив. Один выстрел, она может сделать это прямо сейчас... С кухни донёсся нарастающий жалобный плач. Сердце сжалось, и положив сумку на место Кэра быстрым шагом двинулась на кухню - напоследок ей хотелось помочь такому же беззащитному, как и она, ребёнку. Малыш тихо засопел. Кэра выдохнула, поцеловав дитё на прощание в лобик, и развернувшись на выход замерла. В проходе стоял потрёпанный синий людиан. - Ты блять ещё кто такая? - спустя пару секунд тупления рыкнул он, и шатаясь двинулся на прижавшуюся к батарее девушку. - Я Кэра! Я успокоила ребёнка, ничего боле.. Одним взмахом он опрокинул её. Она свернулась клубком, закрываясь руками от обрушившихся сверху ударов и рефлекторно отползая в угол подальше от проснувшегося малыша, на вознобившийся плач которого пришёл Рэт, ленившего подав голос только когда синий наконец подугомонился. - Что натворила? - А? - синий развернулся на звук, - Это.. - вчерашняя пъянка ещё явно не отпустила тело, что всё так же шатаясь опустилось к ребёнку, - Папка ту.. Тут, тут, - он погладил ребёнка по голове, и лишь немного запачкав его волосы обратил внимание на кровь на руках. - Так что натворила, Бор? - К-к Вили моему.. Лезла, ссука! - Так вроде успокаивала, не? - О.. Да?. - тело повернулось на всё ещё сжатую в комок Кэру, после уставившись на Рэта, - Это, если так, то .. - Не извиняйся. Можешь бить сколько хочешь, но в следующий раз возьму оплату. Синий тупо ухмыльнулся, какое-то время потупя глазами в дрожащую девушку, но дрогнув от телефонного звонка взял люльку, потащив её в коридор. Поняв, что сестрёнка после побоев не способна даже встать, не то что идти и убирать за гостями Конрэт сразу же отволок её за волосы обратно в кладовку. Кэра лишь успела заметить, как синий набросил заветную сумку на плечо, но сквозь отбитые лёгкие ничего не успела, и не смогла сказать. .. Она зажала руками рот, что бы приглушить свой крик. Она упустила свободу. В первый раз по глупости, а теперь.. А теперь снова сделав всё неправильно. Какой был смысл успокаивать ребёнка, за которым всё равно не будут следить? Эта маленькая забота не решит и не даст ничего в жизни с такими родителями. Всё было зазря. Она чувствовала, как сходила с ума. Больше не получалось мириться с этим, ей стал противен этот мир, который она всю жизнь любила и считала прекрасным. Всё оказалось неправильным, искажённым, и она не в силах исправить это - у неё не было ничего против таких как Эсхил и Рэт. Напрасно она надеялась, что с последним жить будет легче, чем с Эсхилом - чем больше Конрэт привыкал к наличию сестры, тем больше агрессии и побоев с каждым разом по его возвращению выливалось на неё. Потому что забыла про пятно. Не смогла отодвинуть мебель для уборки. Не так посмотрела/поздоровалась с ним/его приятелями. Просто потому, что существовала. Словарное насилие так же не уступало физическому - те крохи осколков радости и надежды, что чудом в силу отсталости и глубоко, но всё же могли остаться после смерти семьи Рэт уничтожил безвозвратно, давя на больное. Опять забыла. Ни на что не способна. Позор для семьи. Груз для близнеца, из-за отсталой ставшего мишенью. И в итоге мишень вся семья. Она тщетно пыталась оправдаться сама перед собой - с каждым разом новые и всё более обидные слова наваливаясь уже все вместе давили сильней, в итоге сломав окончательно. "- Опять о братике сопливишь? Твой Камиль сдох! Сдох, и это по твоей вине, дура! - Я знаю, но он мог.. - Если и стал духом, неудивительно, что не приходит к тебе. Никто бы не простил того, что ему пришлось перетерпеть из-за тебя. - Я.. Я бы простила.. - Потому что дура. Именно об этом я и говорю - никто, кроме тебя!" Впервые научившись ненавидеть она возненавидела саму себя.