Эксперимент. Том 1. Архивные записи поселения «Мори». 2025 - 2027гг

Несмотря на то, что теплицы в Мори были построены ещё в сентябре, в то же время, что и в остальных поселениях, они тем не менее до сих пор пустовали, хотя в Тани и Кава дети лаборатории уже готовились собирать первые урожаи листовой капусты и редиса. Связано это было с тем, что в Мори ни у кого катастрофически не хватало времени на сельхозработы, но вскоре всё должно было измениться. К тому же в начале весны наступал идеальный момент для высадки клубники. Упустить его было бы непозволительным расточительством. Не имея поблизости крупных конкурентов, жители поселений возлагали на урожай большие надежды в плане заработка. Учитывая, что работать в теплицах предстояло в основном мелким после их переезда, Таэ Ву принял решение показать им фронт работ заранее. Тем более, что был выходной, и ему оказалось решительно нечем заняться. Являя собой олицетворение исполнительности, скрупулёзности и порядка, он давно покончил со всеми делами и теперь пух от скуки. К тому же он успел соскучиться по второму поколению. Джу До уехал с Рэн Ганом и Ли Хо в город (их срочно вызвал к себе директор школы), и альфу, как обычно, с собой не взял. Поэтому Таэ Ву обсудил возникшую мысль с Ко Джа, оповестил Рэн Гана о принятом решении и привёз из общаги всех «лучших» мелких. Теплицы были выстроены практически в центре поселения ближе к дому Тэ Сона у изгиба реки. Таэ Ву привёз сначала Кан Мина, На Гёма, Тэ Хана, Со Джуна и Чон Хо (его омега наотрез отказался тесниться в автомобиле второго, тем более на коленях альфы, как пришлось ехать На Гёму), высадил их у теплиц и вернулся в общагу за Су Воном, Го Раном, Ли Тэ, Хэ Соном и Мин Хо. Добравшись с ними в Мори, второй заметил машину лидера. Ко Джа бродил внутри ближайшей к дороге теплицы, окружённый мелкими, как мама-наседка – цыплятами, слушал их вполуха, пока они наперебой делились новостями и впечатлениями, и осматривал фронт работ. Остальные мелкие высыпали из автомобиля, едва Таэ Ву успел припарковаться, и бросились к главе, присоединившись к шумному табору и облепив Ко Джа со всех сторон. Лидер по обыкновению был без футболки, посему округлившийся живот стал центром всеобщего внимания. Омеги рвались поочерёдно его коснуться, а Ко Джа только посмеивался, не намереваясь отказываться. Таэ Ву увлёкся, наблюдая за вознёй мелких, поймал на себе лукавый взгляд главы и, смущаясь, стряхнув оцепенение, проследовал в теплицу. – Неслабо он подрос, – кивнул второй на живот Ко Джа, заполняя возникшую в разговоре при его появлении паузу. – Ну так! – самодовольно надулся лидер, – первый триместр на исходе. Завидуешь? – подмигнул он Таэ Ву, заставив второго стушеваться ещё больше. – Ну тебя, – махнул он рукой и резво зашагал вглубь теплицы, намереваясь проверить исправность оросительной системы, чувствуя, как мочки ушей пунцовеют и щёки заливаются румянцем. Ко Джа вздохнул, не обращая внимание на то, как мелки прыснули от смеха. «Детям всё смех», – попенял он им мысленно, но вслух сказал иное: – Насколько я знаю, все вы уже работали в теплицах в Тани, с процессом знакомы. Сейчас из имеющихся задач только подготовка почвы и формирование грядок, но прежде тут должна поработать техника. Поэтому сегодня вы осмотрите визуально сооружения, проверите системы, потом можно прогуляться к реке. Здесь невероятно красиво. Мне пора возвращаться, Кён Су просил выделить ему сегодня немного времени на учёбу. Но вечером вы можете приехать к нам в гости, если будет такое желание. Мелкие тут же загалдели утвердительно, успев соскучиться по лидеру омег и крохам. – Тогда звоните, когда закончите, я заеду, увезём вас на двух машинах разом. Таэ Ву, до вечера! – крикнул лидер второму. Тот отряхнул от земли руки и махнул главе, молча кивнув ему на прощание. «Неслабо я его задел», – пристыдил себя Ко Джа, – «извинюсь вечером». Обняв на прощание мелких, глава сел в машину и направился к дому, всю дорогу размышляя, чего бы такого наворотить, чтобы повлиять на вторых. – Что в школе-то стряслось? – поинтересовался невзначай Таэ Ву у мелких. Кан Мин замялся, остальные опустили головы. – Да ладно, рассказывай, что ж я, ругать вас стану? На то есть Рэн Ган. Он у вас глава теперь. Таэ Ву подмигнул, и Кан Мин приободрился немного: – Старшие сами виноваты. Они к нашим девчонкам приставали. Мы услышали. Ну и наваляли им. Сильно... Альфа снова замолчал, вероятно, прокручивая в голове события вчерашнего дня и чувствуя раскаяние за то, что вместо того, чтобы повести себя как лидер и остановить своих, он, напротив, возглавил их, втянув в жестокую свару. Справедливости ради стоит сказать, что хоть и противников было больше, огребли в итоге они, а из детей лаборатории никто не пострадал. Феромон подчинения оказал отличный эффект. Однако будь он таким же сильным, как у половозрелых альф и омег, драк в школе не возникало бы вовсе. Таэ Ву кивнул, улыбаясь уголками губ. В этой ситуации действительно и поругать-то было не за что. Сработал инстинкт «защищать», ведь мелкие успели привыкнуть к одноклассникам. – Кто участвовал? – поинтересовался Таэ Ву всё с той же лёгкой улыбкой. – Все мы, – Кан Мин обвёл взглядом присутствующих, – потом прибежали другие наши из параллели. Альфы Чже Хван, Дже Сон, У Джин, Хо Чжин, Ю Чан, Чже Ин, Ши Вон, Сон Хо, даже омеги Сэ Хо и Мин У вмешались. И не обошлось конечно без Кан Дэ, Вон Хо, Ха Мина и Ки Ёна. Малявок-омег мы не подпустили. – На манеже всё те же, – рассмеялся второй, – ясно, не будем ворошить это, Рэн Ган с вами обсудит сам. Принимайтесь за работу. Проверим целостность плёнки, проволоку. Идите по периметру, я закончу с трубами и присоединюсь. Мелкие разбрелись по углам первой теплицы снаружи и поначалу действительно медленно и внимательно двигались к центру, осматривая полотно плёнки и места его крепления. Но монотонная работа быстро им наскучила. На Гём раззадорился первым, раздразнил Кан Мина, устроив догонялки, взбесил Су Вона, едва не подравшись с ним, заодно пытаясь снова спровоцировать Мин Хо. К счастью, последний был в весьма благодушном настроении и на провокации не поддавался. А вот за Хэ Соном погнался мгновенно, стоило альфе едва ущипнуть строптивого омегу, почти не уступавшего ему ни в росте, ни в силе. Пару минут спустя и Ли Тэ с Го Раном, и Тэ Хан с Со Джуном носились как угорелые, не забывая перманентно оттаскивать На Гёма от Су Вона. Чон Хо отчаялся их угомонить, вернулся в теплицу и молча сверлил потолок взглядом. Таэ Ву отвлёкся от работы и указал обрезком трубы в сторону наибольшей концентрации шума снаружи: – Без тебя веселятся? Чон Хо, помедлив, кивнул: – Таэ Ву, у тебя есть мысли относительно Джу До? Поделись, пожалуйста. Может, что-то поменялось с последнего раза? Старший задумался: – Ты удивительно проницателен. Я и правда что-то такое чувствую. Но ещё не разобрался, что именно происходит. Одно мне совершенно ясно – обстановка в Мори сильно влияет на Джу До. Понаблюдай за Су Воном после переезда. И превыше всего цени его свободу. Соблюдай дистанцию. Не нарушай его границы. Но и не упускай случая покрасоваться. Чёрт, советы от меня, ничего ещё не добившегося, так ли они тебе нужны? Чон Хо кивнул и положил руку на плечо Таэ Ву: – Именно твои советы мне нужны. Я, можно сказать, вырос подле тебя, внимая каждому слову. И за это очень тебе благодарен. Чон Хо хотел ещё что-то спросить, но не успел. Снаружи раздались вопли разбуянившегося зверинца, и альфы мгновенно устремились туда. Благо, до серьёзной драки дело не дошло, Со Джун и Тэ Хан изловили На Гёма, едва удерживая его лишь с помощью феромона Тэ Хана и «красного словца». Кан Мин с предельной осторожностью «вливал» в Су Вона успокоительный феромон, уговаривая его вместе с Го Раном не буянить. Ли Тэ, Хэ Сон и Мин Хо предпочли стоять в сторонке и не соваться в очередную заварушку сильнейших. Чон Хо опасливо приблизился к Кан Мину, но Су Вон так стрельнул в него глазами, что альфа ретировался назад, в общество четвёртого и пятых. Таэ Ву со вздохом потёр переносицу. Наверное, не скоро теперь он вновь решит, что соскучился. – Что на этот раз? – поинтересовался Чон Хо у Ли Тэ. – Ничего нового, – заверил омега, – На Гём врубил старую пластинку, вспоминая наше детство, этот триггер срабатывает у Су Вона безотказно. Чон Хо изобразил facepalm: – Как не надоедает... Из раза в раз одно и то же. Быстрее бы уже переехать. – И что толку? – удивился Хэ Сон. – В школе-то будете так же видеться каждый день. И дома ваши расположены недалеко. Чон Хо пожал плечами и с надеждой бросил взгляд на Таэ Ву: – Старшие считают, что переезд может повлиять на ситуацию положительно. Мне хочется им верить. Мин Хо, до этого скептически молчавший, вдруг озарился какой-то принципиально новой мыслью: – Я вспомнил нечто важное. Из детства. Про На Гёма, Су Вона и Со Джуна. Чон Хо, ты этого не знаешь, но эти трое были противниками в мыслях учёных перед распределением, они пытались побудить их к соперничеству. Но Су Вон хотел, чтобы лидером был На Гём, а тот делал всё, чтобы первым стал Су Вон. Со Джун вообще всегда их обоих считал первыми. Тогда На Гём и начал перманентно буянить, а Со Джун периодически замыкаться в себе. Может быть, если тебе удастся разговорить Су Вона, выспросить об этой ситуации, он откроется тебе и меньше будет «щетиниться». Хэ Сон покачал головой: – А если он его прибьёт? Рискованная затея. Ли Тэ кивнул: – Это запретная тема для второго, опасно её поднимать. Чон Хо улыбнулся: – Хуже не будет, стоит попробовать в подходящий момент. Спасибо вам. Я... Договорить он снова не успел. Таэ Ву крикнул им и махнул рукой в сторону реки. Су Вон, которого Таэ Ву по-свойски обнял за плечо и вёл в сторону пологого берега, болтая с ним на какую-то отстранённую тему, смирился с участью и вымученно улыбался. Буянить ему на сегодня расхотелось. На Гём, придавленный феромоном Кан Мина, тоже вёл себя тихо и покорно наслаждался видами в тишине. Река в этом месте была величественна и красива, плавный изгиб вызывал приступ ностальгии по ангару, располагавшемуся так же недалеко от речки. Налюбовавшись кристально-чистыми водами, переливающимися в лучах закатного солнца, Таэ Ву позвонил лидеру, и спустя час все они уже были дома у Ко Джа. В маленькой гостиной мелкие набились шумной ватагой и с удовольствием поглощали всякие угощения, какие бы ни предложил им Кен Су. Старшие ужинали в кухне, и крохи были с ними там же, чутко дремали в колыбелях, благосклонно позволяя взрослым вести тихую неспешную беседу. Когда все насущные темы исчерпали себя, Кен Су проникновенно заглянул в глаза Таэ Ву и произнёс таинственно: – Ты помнишь про наш уговор? – Приезжать к вам в выходные? Помню. И с Джу До успел это обсудить, он согласен, – заверил второй. – Отлично, – кивнул Кён Су, – тогда ждём вас завтра. Таэ Ву хотел ответить, но из гостиной раздался взрыв хохота, и крошки-омеги завозились в люльках. – Так, – Ко Джа решительно поднялся, – пора бы закругляться. Таэ Ву, посиди тут немного с детьми, мы с Кем Су проведём время с мелкими, и нужно уже скоро возвращать их домой. Путь не близкий. – Есть идея, можно отвезти их к Тэ Джуну, у них полно места. Пусть ночуют у него, а завтра отвезём ребятню в общагу. Они наверняка не только по нам соскучились, – предложил омега. Таэ Ву пожал плечами: – Как скажете, мне всё равно, когда ехать. – Так и поступим, – решил Ко Джа, дай нам полчасика. – Без проблем, – кивнул второй, с нежностью взглянув на крох. Они были не менее очаровательны во сне, чем во время бодрствования. Рядом с ними альфа будто заряжался энергией. Лидеры ушли в гостиную к мелким, а Таэ Ву бесконечно любовался малышами, предаваясь смелым мечтам о совместном с Джу До будущем.

***

– Ну, рассказывайте, что там в школе, – с улыбкой произнёс Ко Джа, входя в гостиную. Он уже знал в общих чертах о случившемся от Таэ Ву и Джу До, но хотел получить информацию из первых рук. Кан Мин густо покраснел, но это не помешало ему описать в подробностях, как они проходили мимо закутка, где старшие устроили себе курилку, уловили знакомые ароматы девочек из своего класса, почуяли их страх и, не раздумывая ни секунды, бросились на помощь. Первым в закуток ломанулся лидер, за ним его омега, за ними последовал Су Вон, до этого старательно державший дистанцию от лидера омег и своего альфы, потом шедшие чуть поодаль Тэ Хан, Со Джун и Чон Хо, за ними поспешили остальные, ощутив ярость Кан Мина. Лидер тем временем влетел в толпу старшаков, раскидав ближайших молниеносно, да так, что они уже не поднялись до конца драки. Девчонки оглушительно завизжали от ужаса, не понимая, что происходит, едва не теряя сознания от наполнивших закуток феромонов ярости и подчинения, действующих на них в разы сильнее, чем на парней. В считанные минуты толпа зачинщиков оказалась на земле не в состоянии продолжать бой. Тут подоспели учителя, их лица исказила гримаса ужаса, мелких отвели скопом в кабинет директора и заставили ждать, пока их заберут опекуны. Сам директор при этом предпочёл находиться вне своего кабинета. Хоть окно и было распахнуто настежь, разгорячённые дети лаборатории всё продолжали распространять свои феромоны, от количества которых в кабинете невыносимо было находиться не только обычным людям, но и им самим. Благо, долго ждать не пришлось. Рэн Ган с Ли Хо примчались на всех парах, прихватив с собой соседей из Тани, кто был свободен, чтобы без промедления забрать детей в общагу (к счастью, уроки у них уже закончились), и сразу же первым делом рассадили провинившихся мелких по машинам, отделив альф от омег, от греха подальше. Лишь покончив с этим, Рэн Ган велел остальным уезжать, оставив только в своей машине Кан Мина, Чон Хо, Тэ Хана, Го Рана и Хэ Сона, вернулся к пребывавшему во взвинченном состоянии директору и попросил перенести аудиенцию на следующий день. Не только по той причине, что стремился скорее разобраться с мелкими. В случае, если бы серьёзно пострадал кто-то из старшеклассников, пристававших к девочкам, разговор был бы уже совсем иным. Однозначно необходимо было присутствие их родителей при этом обсуждении. По счастливому стечению обстоятельств, зачинщики отделались ушибами да синяками, ну и получили хороший урок на будущее. Их опекуны, пристыженные показаниями девочек, отказались от любых претензий к детям лаборатории. Но это было в субботу. А в тот момент, когда лучшие из мелких альф сидели в машине Рэн Гана, ожидая его возвращения, им было не до смеха. Когда шестой вернулся от директора и сел на водительское сиденье, не успев даже захлопнуть дверь, на него обрушился феромон страха мелких пассажиров. Рэн Ган опешил, его даже на слезу прошибло. – В чём дело? – изумлённо произнёс он. – Вы что, считаете, что вас есть за что ругать? Кан Мин, почувствовав, что нынешний глава Тани не злится, отрицательно качнул головой. – Вот что я скажу, – с расстановкой произнёс Рэн Ган, выруливая на дорогу в сторону общаги, – главное, что вам нужно помнить: нельзя нанести непоправимый вред людям. Вы сильнее, значит рассчитывайте обстоятельно свои силы. При этом не стоит противиться тому, что взращивали в нас с рождения. Желание защитить того, кто слабее, кто нуждается в помощи, слишком сильно вросло в разум каждого из нас. Поэтому за то, что вы защитили девушек, я вас могу лишь похвалить. Если же те парни сильно пострадали, наказания избежать не получится. – Я один в ответе! – перебил его Кан Мин и смутился. – Прости. Рэн Ган улыбнулся, совсем как Ко Джа: – Твоё желание защитить всех весьма похвально. Но не у тебя одного есть голова на плечах. В любом случае о наказании говорить рано, решим это завтра, когда ситуация будет рассмотрена как следует. Сейчас же имейте в виду, что реакцию лидеров я не в силах предугадать, поэтому постарайтесь хотя бы до завтра больше не буянить. Рэн Ган вздохнул, понимая, что это едва ли осуществимо. Но альфы наперебой принялись уверять главу, что проконтролируют по крайней мере общагу. Старший усмехнулся и подмигнул лидеру мелких: – Тогда рассчитываю на вас. Закончив рассказ, Кан Мин подытожил: – Мы правда сидели вчера весь вечер тише воды ниже травы. На нас можно положиться, – и он доверительно склонился к Ко Джа, заглядывая ему в глаза своими огромными наивными глазами-блюдцами. Лидер рассмеялся: – Верю, верю. Хорошо, что ситуация так легко разрешилась в вашу пользу. Директор, наверное, поседеет к вашему выпуску, но тут уж ничего не поделаешь. Сменим тему. Вы готовы к переезду? Глава окинул взглядом три пары лучших, и они с готовностью закивали. На Гём подскочил и повис на шее у Кён Су, распространяя феромон удовольствия: – Лидер, расскажи, что мы будем делать у вас? С чем помогать? Как вообще проходит ваш день с малышами? Кён Су улыбнулся и начал перечислять: – Школу никто не отменял, вы будете учиться, это в первую очередь. Сможете заниматься уроками, пока они спят. Если возникнет необходимость, будете оставаться с ними на весь день, кормить и купать, играть и укладывать на сон. Всему научим, всё покажем. Мы обычно утром работаем онлайн, пока крохи спят, потом следим за ними вместе или по очереди. После вашего переезда мы сможем взять на себя некоторые обязанности, которые сейчас целиком и полностью свалены на вторых и четвёртых. Я бы хотел поработать в теплицах, соскучился по ручному труду. В любом случае мы поймём, как будет лучше, когда вы освоитесь здесь. Со Джун вздохнул: – Далеко до вас, мне бы хотелось видеть малышей чаще, но на велосипедах не добраться быстро. – Верно, – кивнул Ко Джа, – не наездишься без машины в такую даль. Почему бы вам с Тэ Ханом не научиться водить? Все присутствующие оторопели от такого смелого предложения. – Но нам ведь всего шестнадцать, почти, – протянул задумчиво Тэ Хан. – Это не имеет значения, – успокоил его Ко Джа, – за пределы Мори вы не будете выезжать, а значит, не стоит беспокоиться о возрасте и водительском удостоверении. Водить машину совсем не сложно, мы вас быстро научим. – И я хочу научиться! – запрыгал На Гём. У остальных мелких глаза тоже загорелись надеждой. Кён Су с улыбкой потрепал по волосам Су Вона, который зарделся, но всё же не отстранился. – Всех желающих научим, не волнуйтесь, – заверил он, вопросительно глянув на лидера. Тот утвердительно кивнул, крайне довольный сегодняшним вечером. Мелкие неизменно заставляли его радоваться жизни ещё больше, сколько бы лет ни прошло. В гостиную заглянул Таэ Ву: – Пора ехать, полночь миновала, – попенял он. – Да, пора. Грузитесь по машинам, я сейчас приду, – кивнул Ко Джа. Он вспомнил мимоходом, что так и не попросил у второго прощения за свои неосторожные слова, но поток мыслей решительно унёс его к истинному. Когда мелкие высыпали из комнаты, Таэ Ву оповестил лидеров, что уже предупредил Тэ Джуна и остальных, и вышел следом. Ко Джа обнял Кён Су и с удовольствием зарылся носом в его густые волосы, источавшие нежный аромат, прижавшись к нему всем телом, соприкоснувшись животами и наслаждаясь «связью». – Я скоро вернусь, – шепнул он, – дождись меня, не засыпай. – Дождусь, – тоже шёпотом ответил Кён Су, – перенесу малышей в детскую и почитаю там книгу на планшете. Не торопись сильно, я не устал сегодня. – Вот и чудненько, – хмыкнул альфа, – значит я тебя вымотаю как следует, когда вернусь. – Иди уже, – рассмеялся омега, нежно скользя пальцами по рельефной спине Ко Джа, – а то вообще не уедешь. – Ты прав, ещё минута, и я не смогу от тебя оторваться, – жадно с придыханием проговорил лидер, куснув Кён Су за мочку, потом поцеловал его страстно на прощание и скорее выскочил из гостиной, борясь с собой. Омега остался один, улыбаясь от переполнявшего его счастья.

***

Когда автомобили Таэ Ву и Ко Джа подъехали к дому Тэ Джуна, он, заслышав их ещё издалека, уже ждал на пороге. Мелкие высыпали из машин и бросились обнимать альфу, едва не затискав его до обморочного состояния. Большинство из них были выше Тэ Джуна ростом, но это не мешало второму поколению обожать и безмерно уважать своего спасителя. На шум выглянул Ди Джи, отвлекая на себя внимание мелких и уводя их в дом, давая возможность своему альфе вздохнуть спокойно. Ко Джа решил тоже ненадолго заглянуть к ним, перекинуться парой фраз с хозяевами. Дон Гу и Хье Ри здесь не оказалось, они уехали на источники с Тэ Сону, и лидер подумал, что не плохо было бы присоединиться к ним завтра. Джу До незамедлительно прихватизировал главу, утащив его в свою комнату вместе с Таэ Ву, чтобы обговорить ситуацию в школе, поэтому Тэ Джун и Ди Джи остались наедине со взбудораженными мелкими. Все они были в восторге от того, как вырос живот альфы, и изнывали от желания коснуться его, ощутить, как сильно пихаются внутри малыши-омеги. Ди Джи даже обиделся поначалу, ведь он успел немало обогнать в размерах живота своего истинного. Альфы бросились утешать старшего и так его затискали, что омега пожалел о собственном недовольстве. Тэ Джун смеялся над ним, как счастливый ребёнок, и Ди Джи в очередной раз изменил мнение, позволяя мелким облепить себя и в десять рук лапать живот, кайфовать от шевелений крошек-альф и «связи». Окончательно обмусолив тему с происшествием в школе, Ко Джа успокоил вторых, заверив, что ситуация разрешилась исчерпывающе и не требует какого-то отдельного наказания для мелких. После он заторопился домой, но вспомнил, что ещё не обговорил с медиками волнующие его вопросы. «Завтра на источниках обсудим», – махнул он рукой и, наскоро простившись с детьми лаборатории, помчался домой, где его ждал столь вожделенный лидер омег. Джу До, Таэ Ву, Тэ Джун и Ди Джи посидели ещё немного с мелкими, болтая на отстранённые темы, а после разогнали их по комнатам спать, расстелив для них футоны везде, где только было место. В результате Кан Мин и На Гём оказались вместе с Чон Хо и Су Воном в комнате Дон Гу и Хье Ри, при чём Су Вон демонстративно ушёл спать в дальний угол, первые заняли кровать старших, а Чон Хо пришлось примоститься на футоне возле двери, что совсем его не радовало. Го Ран, Ли Тэ, Хэ Сон и Мин Хо теснились в кухне, но им, в целом, привыкать к тесноте не приходилось. Они так смеялись всю ночь, что под утро у Джу До, который единолично занял всю гостиную по соседству с кухней, жутко раскалывалась голова. Но отругать их он не мог, не желал признаваться, что свинтил из их с Таэ Ву комнаты среди ночи, не выдержав сгустившихся феромонов спящего альфы. Ему однозначно снилось нечто крайне волнительное благодаря пресыщенному впечатлениями дню. Тэ Хан и Со Джун ночевали в гостевой комнате, такой маленькой, что омега до утра не знал, куда ему деваться, ведь Тэ Хан тоже спал весьма неспокойно, заполняя комнатку феромонами. В итоге Со Джун не выдержал-таки и сбежал под утро в кухню к четвёртым и пятым, сославшись на жажду и бессонницу и став невольным участником веселья.

***

Вернёмся на несколько часов назад, когда Тэ Джун и Ди Джи, покончив с расселением молодняка, уединились наконец в своей комнате, без сил рухнув на постель. – И как мы, интересно, будем с ними жить? Они нас с ума сведут,–простонал Ди Джи. – Не волнуйся, с нами будут жить не все, а лишь четверо. Причём самые спокойные. Я уже говорил об этом с лидером. С ними как-нибудь мы сладим. – ответил Тэ Джун. – Мне бы твою уверенность, – прогудел омега и, повернувшись набок, упёрся животом в альфу, зарываясь лицом ему в волосы, щекоча губами шею, стараясь раззадорить, поддразнивая языком, покусывая маленькое ухо, дыша горячо в затылок и робко лаская тоненькую фигуру и большой живот. Тэ Джун не заставил себя долго уговаривать, без лишних прелюдий, повозившись с одеждой, взгромоздился на омегу спиной к его лицу, пару раз для острастки сжал пальцами преисполненный готовности фаллос, скользнул по нему поясницей, заставив Ди Джи застонать, шикнул на него, запрещая шуметь, и наконец дозволил омеге проникнуть внутрь. Калейдоскоп звёзд закружился вихрем в их сознании. Сколь частыми бы ни были соития, восторг и ярость каждый раз, как в первый, накрывала их с головой. И потому менять кровать на новую этой парочке пришлось уже трижды за прошедшие месяцы. Тэ Джун не жалел сил, ударяясь о бёдра любимого с неистовой силой, заставляя проникать так глубоко, что где-то внутри было щекотно, и приходилось обеими руками придерживать живот, чтобы сохранять равновесие. Тэ Джун так усердствовал, что вскоре начал уставать, но его усталость с лихвой готов был компенсировать Ди Джи. Альфа сполз с постели, поманив омегу за собой, взгромоздился на стул коленями, скрестив руки на спинке и облокотившись на них грудью, и предстал таким образом перед Ди Джи в невероятно привлекательной позе. Омега ринулся в атаку, схватив огромными ручищами узкие бёдра альфы, и долго, неустанно брал его, пока они не кончили оба, едва сдерживая рычание и стоны. Превозмогая усталость, Тэ Джун заставил Ди Джи проследовать за ним в душ и там, едва вода смыла следы соития и утомления, принялся ублажать его до изнеможения оральными ласками. Тут уже можно было позволить себе чуть больше, шум воды прекрасно заглушал тихие звуки, и парочка пользовалась этим по полной. Ванная комната таила в себе массу возможностей опробовать разнообразные позы, идеально подходящие глубоко беременным альфе и омеге. Но фаворитом для воплощения самых диковинных всегда оставалась исполинских размеров стиральная машина. Фантазия альфы поражала воображение, он даже не задумывался в эти моменты, что и несчастный агрегат может рассыпаться под натиском Ди Джи. Завершив марафон, омега буквально выполз из душевой и рухнул грудью на кровать, открыв ненасытному альфе весьма соблазнительный вид. – И как ты не устаёшь? – простонал он, когда Тэ Джун, швырнув на пол для удобства несколько подушек, пристроился к омеге сзади, явно намереваясь проникнуть теперь в него. – Я думал, что сегодня сумел удовлетворить тебя, тем более ты был так вымотан мелкими… – Не говори ерунды, – хищно рассмеялся Тэ Джун, – я ещё даже не успел войти ни разу, так о каком удовлетворении может идти речь? И разве могу я оставить без внимания это страждущее отверстие, так недвусмысленно истекающее смазкой? Твоя дырочка зовёт меня, и я не в силах отказать. Ди Джи сдался, подаваясь немного назад, навстречу мощному, как дубина, члену альфы. – Ты читаешь меня, словно книгу, – протянул он, дыша сипло и тяжело, уловив феромоны возбуждения и подчинения альфы, вновь наполняющие спальню, – а мне не позволяешь прочесть себя. – Всё впереди, – заверил его тот, медленно погружая фаллос в нежную, с готовностью принимающую его плоть, – тебе ещё представится возможность прочитать мои мысли, не сомневайся. Закончив фразу, Тэ Джун пристроился поудобнее и принялся вбиваться неистово, словно не имел возможности овладеть истинным долгое время. Его тонкие длинные пальцы оставляли на ягодицах омеги длинные красные полосы, всё тело под маленькими ладонями дрожало и сжималось, конвульсивно подёргиваясь и подаваясь назад, и в этот момент альфа ощутил, как грянул фейерверк чувств в его голове, член увеличился кратно, расправляя узлом мельчайшие складочки внутри, достигая головкой той самой точки, от стимуляции которой омега едва не задохнулся в эйфории, и даже после разрядки в унисон оба долго ещё сохраняли эту позу, находясь под воздействием сильнейшего экстаза. – Сегодня кровать цела, – засмеялся Тэ Джун, приходя понемногу в себя. Ди Джи пробубнил что-то в подушку, не в силах уже не только двигаться, но и говорить. – Раз я не понимаю твою речь, значит могу трактовать, как пожелаю. Будем считать, что ты сказал, что мы сможем исправить это позже, – усмехнулся альфа, дотянувшись до упаковки салфеток и устраняя следы разврата на их телах. Ди Джи протестующе махнул рукой, но промолчал. – Так и быть, – сжалился Тэ Джун, дам тебе отдохнуть сегодня. С этими словами щуплый с виду альфа с лёгкостью приподнял омегу, помогая ему удобно расположиться на постели, а сам лёг рядом, прижавшись к нему изо всех сил и чувствуя себя счастливейшим в мире.

***

Тем временем Таэ Ву о таком мог лишь мечтать. В тот час, когда дети лаборатории разошлись по комнатам, вторые тоже ушли к себе, вот только вместо отдыха они, как повелось, обсуждали события дня, делая это скорее в официальной манере, нежели делясь впечатлениями, как близкие люди. Со дня переезда прошла неделя, и альфа явственно ощущал, что Джу До странным образом меняет своё отношение к Таэ Ву, но всё равно не мог разобрать в буре чувств, жуткой мешанине феромонов омеги, что он на самом деле чувствует и чего хочет. Вот и теперь они сидели друг против друга и вполголоса обсуждали визит к директору и поездку к теплицам. Когда темы исчерпали себя, Таэ Ву помолчал немного, привычным жестом потирая переносицу и лоб, выдав омеге тот факт, что он весьма взволнован, и робко спросил: – Как ты себя чувствуешь? Не тяжело тут… В одной комнате? Джу До хмыкнул, но не торопился отвечать. Он всё сверлил молча взглядом стену, а его феромоны сходили с ума, и Таэ Ву уже не на шутку разволновался, опасаясь реакции омеги, но тот посмотрел наконец ему в глаза, а феромоны внезапно сменились на успокоительные, так резко, что альфа вздрогнул под их напором. – Ты бы лучше о себе подумал, – усмехнулся Джу До, – кому действительно приходится тяжело, так это тебе. Я догадался, что ты чувствуешь феромоны острее других. Всё-таки я был вынужден находиться с тобой рядом столько времени, сложно было не заметить. Таэ Ву задохнулся, поражённый, и с замиранием сердца слушал, что скажет его истинный дальше. – Сейчас у меня течка, но ты и так об этом знаешь, потому что даже усиленным подавителям не скрыть от тебя правды. Из-за того, что метки нет, а твоё обоняние слишком сильно, ты мучаешься и страдаешь по моей вине каждый день, но молчишь. Безропотно сносишь любые испытания и не желаешь оставлять меня ни на минуту, следуешь неотступно, как бы ни было тяжело, не отходишь ни на шаг, как помешанный. Мне льстит такая твоя привязанность, знай, но я не хочу причинять тебе боль. Пойми, что какими бы ни были наши отношения, ты дорог мне, как и все остальные. Таэ Ву перестал на миг дышать, чувствуя, как по телу разливается тепло, а сердце пропускает удар за ударом. Он продолжал всё так же молча внимать, не рискуя шевельнуть даже мизинцем, лишь бы не спугнуть чудное событие, откровенность омеги. Джу До продолжал, упорно делая вид, что не замечает оторопи альфы: – В общем, я хотел сказать тебе, что если тяжело, не стоит себя насиловать. В эти дни ты можешь находиться отдельно от меня, чтобы не попадать под влияние течки. Если ты сорвёшься, пострадаешь сам в первую очередь. Со мной ничего не случится, если ты будешь заниматься своими делами. Я буду осторожен, обещаю. Таэ Ву с трудом сглотнул, осознание медленно, толчками, просачивалось и топило его разум. «Хочет оттолкнуть? Опять? Но эти слова… Дорог… Обещаю… Нет! Он не пытается оттолкнуть, скорее защитить. Боги, неужто мои молитвы были услышаны…» – справившись с потоком мыслей, обрушившихся на него, альфа произнёс дрожащим голосом: – Я понял, но прошу тебя, не нужно меня оберегать. Это моя задача – защищать, и ты можешь быть абсолютно уверен, что я сумею уберечь тебя, особенно от самого себя. Мне больно осознавать, что ты по-прежнему сомневаешься и не веришь мне, но наша встреча вышла не самой удачной, потому ты имеешь на недоверие полное право. И всё-таки, прошу, верь мне. Я не покину тебя ни в один из дней, и гарантирую, что не причиню вреда. Уповаю на то, что когда-нибудь ты сумеешь в это поверить. С этими словами Таэ Ву, как оловянный, рухнул на постель, укутался в тонкое одеяло с головой, повернувшись к омеге спиной, и замолчал, слушая как оглушительно бьётся в клетке рёбер растревоженное сердце. Джу До, казалось, тоже это слышал. Он постоял немного в задумчивости, а потом лёг на постель рядом с альфой, спиной к его спине, натянул на себя край одеяла и тихо произнёс: – Спи. Вернёмся к этому разговору завтра. Таэ Ву показалось, что мир рухнул, а потом воспрял, словно феникс из пепла. Эмоции были так сильны, что альфа погрузился в сладостную эйфорию, быстро утратив связь с реальностью и отрубившись. А чуть позже Джу До, не в силах выдержать восторгов спящего альфы, переполнивших комнату, тихо слинял в гостиную, силясь унять навязчивое желание прижаться к телу Тау Ву так сильно, чтобы между ними не осталось ни миллиметра.

***

Хоть кухня в доме Тэ Джуна и была довольно просторной, Хэ Сон позаботился о том, чтобы футоны лежали друг к другу очень плотно, в самом углу, и чтобы стены отрезали пути к отступлению. Мин Хо до сих пор на него дулся за то, что Хэ Сон едва не столкнул его в реку, беснуясь, аки младшеклассник, и альфа вознамерился исправить это во что бы то ни стало. Го Ран и Ли Тэ были, конечно же, «в деле», и потому Мин Хо оказался на крайнем футоне в углу несмотря на ярое сопротивление. Хэ Сон придвинулся максимально близко, приняв позу греческого вельможи на пиру, и с прищуром взирал на омегу, выпуская понемногу феромоны страсти и подчинения. Мин Хо вжался в стену и косил недобро на своего альфу янтарным глазом. По тому, как пылал его взгляд жаждой отдубасить любимого, мириться он не желал. Го Ран и Ли Тэ делали вид, что они в кухне вообще одни и, совершенно не смущаясь, миловались в паре сантиметров от скандальной парочки пятых, от которых летели искры напряжения, ощущавшиеся почти физически. Сцена, словно из немого кино, затягивалась неприлично долго и оборвалась до оскомины пошло и банально – дверь кухни отворилась и на пороге возник незваный гость. – Я воды попить, – оправдываясь, пробубнил Со Джун и действительно налил себе воды из фильтра в стакан и выпил, но уходить не спешил. Под тяжёлым взглядом четырёх пар глаз он смутился, опустил взгляд, помялся немного и наконец спросил: – Я тут у вас перекантуюсь? Невозможно там оставаться. Мин Хо вскочил, резво перепрыгнув через остальных, и демонстративно пожал руку третьему: – Разумеется, я тебе и футон уступлю! А в ухо зашептал: – Спаси меня от этого маньяка, он достал уже. Хэ Сон скорчил непонятную рожу, как будто переел горькой редьки, и кухня огласилась первым взрывом хохота от подслушивающих Го Рана и Ли Тэ. Сон был забыт напрочь. Го Ран включил свет, Мин Хо поставил чайник, Ли Тэ жестом фокусника извлёк из кармана замусоленную колоду карт. Играли на желание, запивая сладость побед и горечь поражений крепким кофе. Первым желанием триумфатора Со Джуна стало довольно неожиданное решение проблемы пятых, которую он и застал, появившись ночью на кухне. Потому-то он так и стремился победить в первом коне, используя стратегическое мышление и незаурядный ум на полную, чтобы и с себя снять чувство вины, совершенно не уместное, конечно же, и товарищам скрасить мрачную обстановку. Хэ Сон сидел, нахохлившись, и стрелял в Со Джуна глазами, стараясь предугадать, что тот ему загадает выполнять. Но услышав, что он должен встать на одно колено и искренне извиниться перед Мин Хо, просиял. Сам он вряд ли отважился бы провернуть такое при свидетелях, но раз это желание победившего в карточной партии, то отвертеться, вроде бы как, и нельзя. Очень удобно. Альфа с величайшей готовностью опустился на колено перед ошарашенным Мин Хо, взял его нежно за руку, поцеловал ладонь едва ощутимым касанием горячих губ, прошептал с придыханием: – Сокровище, прости меня, я был неправ, очень ошибся, пытаясь свалить тебя в реку. Это было неприятно тебе, и я чрезвычайно раскаиваюсь. Ты простишь меня? Со Джун, не теряя времени, пока растерянный Мин Хо с недоумением, восторгом и умилением глядел на своего альфу, застыв на мгновение и не говоря ни слова, загадал ему своё второе желание – поцеловать Хэ Сона. Ли Хо зааплодировал, Го Ран прыснул от смеха в кулак, прижавшись скорее лицом к плечу своего омеги, дабы не показать, как его веселит динамика отношений пятых, Со Джун, весьма довольный собой, просиял улыбкой Чеширского кота, подсмотренной у Ко Джа. Мин Хо притянул Хэ Сона и прижался к его губам своими, не желая разрывать поцелуй долгие, томительные минуты. Далее желания пошли менее поэтичные. Например, выигравший следующий кон Ли Тэ загадал Со Джуну выйти в окно и набрать листьев, выложить ими на кухонном столе неприличное слово и не трогать его до пробуждения старших. Своему альфе он велел посадить Мин Хо себе на плечи и три минут ходить по кухне, фыркая, как лошадь, и изображать транспорт всадника без головы. При этом Мин Хо он загадал помимо этого надеть на голову бумажный пакет с нарисованными кетчупом брызгами крови, для реалистичности. Хэ Сону же беспощадный Ли Тэ велел не смеяться с этого зрелища, и несчастный альфа в попытках не заржать едва не задохнулся. Возможно, омега решил расквитаться таким образом за то, что прежде ему пришлось исполнять с Го Раном нелепое желание Со Джуна: альфа должен был минуту притворяться псом и гонять Ли Тэ, которому следовало изображать кота. Чем дальше, тем более странными и дикими становились желания, загадываемые проигравшим. Например, выйти на улицу (вновь через окно, разумеется) и поймать ящерицу. Нет, с ловкостью, чутьём, зрением детей лаборатории это не было сложной задачей. Но сам факт пожелания ночной охоты был несуразным. Или вот желание построить башню из стаканов в форме некоего органа. Отличное дополнение к перформансу с листьями. А потом и вовсе пошли желания из разряда «о таком не рассказывают даже друзьям». Укусить за мочку соседа справа. Лизнуть пятку игроку напротив. Поцеловать того, кто больше всех сможет отжаться от пола на кулаках. И всё в таком роде. Со Джун давно перестал удивляться причудам четвёртых и пятых, но всё равно чувствовал себя, мягко говоря, не в своей тарелке. Сыграв ещё несколько партий, едва не перебудив весь дом, утомившись окончательно, мелкие наконец улеглись на футоны, погасив свет. Тесниться пришлось впятером на четырёх футонах, поэтому решено было всё-таки их раздвинуть, на двух разместились трое омег, на оставшихся Хэ Сон и Го Ран. – Как в детстве, – вспомнил Го Ран. Хэ Сон только хмыкнул. Было дело. Они действительно, будучи малышами, ещё до распределения и обучения проводили вдвоём очень много времени, нередко ночуя друг у друга в кроватях, шушукаясь и сдерживая приступы смеха. Ярко вспомнив детство, он раззадорился, протянул руку в сторону футонов омег и ущипнул за пятку того, кто был ближе к краю. Ли Тэ пискнул, лягнул альфу по руке, кухня вновь заполнилась раскатами заливистого хохота. Джу До за стенкой поёжился, прижал подушку к ушам, но приструнить мелких всё же не решился. Никто из них не должен был знать, что вторые старшие до сих пор не всегда ночуют в одной комнате. Когда смех наконец стих, Мин Хо спросил шёпотом, чтобы альфы не слышали: – Ли Тэ, ты видел, как на тебя всю неделю смотрела Номура? Она тебя буквально съесть была готова взглядом. Ли Тэ сделал страшные глаза и зашикал: – Тише ты, вдруг услышат. Не видел, но даже если бы видел, что с того. Номура красивая, за ней табун парней бегает. Одна не останется. К чему бы мне о ней думать? А ты сам-то? Макино на тебя, как на светоч смотрит. Я даже видел пару раз, как она плакала. А про Хэ Сона и говорить нечего, на него пол школы хищно пялятся, а когда он играет в баскетбол, то чуть в обморок не падают. – Завязывайте! – попытался осадить их Со Джун. – Какая разница, кто на кого смотрит? В школе и без нас объектов обожания хватает. – Кто бы говорил! – взвился Ли Тэ. – Ты помог один раз Канеко с задачей, так она теперь за тобой хвостиком таскается. Тэ Хан скоро седой станет, наверное. – Тэ Хан сам гарем собрал. Куда ни придёт – всюду девочки чуть не вешаются на него. Он из-за такой ерунды не загоняется, – парировал Со Джун. Но всё же задумался тревожно. Не нужны его альфе лишние поводы для стресса, ему и так нелегко приходится. Нужно поговорить с Канеко. В этот момент в окно постучали. Мелкие подскочили от неожиданности, но, увидев Кан Мина за стеклом, успокоились. Мин Хо открыл створку и впустил лидера. – Я, конечно, всё понимаю, – начал Кан Мин миролюбиво, – но вы задрали уже орать и ржать. Потише давайте. Хоть старшие и не спят, но наглеть сильно не нужно. Вас даже в спальне Дон Гу слышно, а это на втором этаже в другом конце дома. Со Джун, ты-то как тут оказался? Омега замялся: – Да вот, попить пришёл. Альфа кивнул: – И решил остаться. Понятно. Ладно, я к себе, а вы не шумите больше так сильно, в меру. Договорились? Мелкие закивали, не желая разгневать лидера ещё больше. Хоть он и говорил с ними спокойно, почти ласково, феромоны ярости и подчинения готовы были вырваться из-под контроля. После ухода Кан Мина действительно некоторое время царила почти гробовая тишина, однако экспрессия, требовавшая выхода, таки нашла его. Ли Тэ принялся щекотать Мин Хо, до жути боявшегося щекотки, Со Джун вместо того, чтобы помочь пятому, присоединился к забаве, Го Ран и Хэ Сон, заслышав возню, стали растаскивать омег, но в итоге устроили шуточную свару, набили пару шишек, окончательно спугнули сон и долго ещё болтали, шутили и смеялись, тщетно стараясь не производить слишком много шума. Кан Мин, на их счастье, не приходил больше. Видимо, На Гём его не отпустил, не желая сам расставаться с любимым ни на миг и, кроме того, защищая подопечных от гнева лидера.