Эксперимент. Том 1. Архивные записи поселения «Мори». 2025 - 2027гг

Кён Су, проснувшись, долго лежал, глядя в потолок, пребывая под впечатлением ото сна, в котором увидел эпизод из недавнего прошлого. Примерно семь месяцев назад или чуть больше. Это было солнечное утро. Кён Су лежал в своей комнате на нижнем ярусе кровати на спине и притворялся спящим, стараясь скрыть улыбку. Его правая рука покоилась на едва заметном бугорке, завершавшем идеальный пресс, который начал округляться совсем недавно, в отличие от внушительного живота его альфы. Когда лидер пытался втянуть его, было похоже, будто он проглотил баскетбольный мяч. Рядом с ним на постели примостился Ко Джа, лёжа на боку, облокотившись на правую руку щекой, а левую положив на живот омеги рядом с его ладонью, и нагло разглядывал его лицо. Наконец Кён Су не выдержал и засмеялся, выдавая себя с потрохами. – Так и знал, что не спишь, – самодовольно заявил альфа. – Поспишь с тобой, как же! – воскликнул омега и мягко стукнул его своей подушкой. Они повозились в шуточной борьбе и в результате поменялись местами. Теперь Ко Джа лежал у стены на спине, подложив руки под голову, а Кён Су прижался к нему сбоку, поглаживая тугой шар под смуглой кожей, и с восторгом ловил каждый толчок крошечных ножек и ручек малышей, тоже проснувшихся в своей тесной обители и чувствующих теперь «связь» с отцом-омегой. – Все работают, а мы тут прохлаждаемся. Не думаешь, что стоит помочь остальным? – спросил он задумчиво. Лидер отрицательно покачал головой: – Справятся и без нас, устроим выходной. Сто лет уже не отдыхали нормально. Пусть сегодня Таэ Ву с Джу До за главных, а мы побудем вдвоём в тишине… На этих его словах в комнату заглянул Джу До: – Глава, ты меня звал? Встретившись глазами с Кён Су, обнимающим лидера, омега смутился и опустил взгляд. Ко Джа удивлённо поднял бровь: – Слух у тебя поразительный. Не звал, но ты зашёл очень кстати. Передай Таэ Ву и остальным, что у нас с Кён Су сегодня выходной, а вы будете руководить. Нас не кантовать. И это не обсуждается! – добавил он, заметив, что Джу До вознамерился было что-то возразить. Омега поник и вздохнул протяжно: – Понял. Я хотел уехать в город за продуктами, придётся отправить Ди Джи. – Так и поступим, – махнул ему рукой Кён Су, – иди же, не томи. И остальных предупреди, чтобы нас сегодня не беспокоили. Джу До кивнул и вышел, сделав лицо кирпичом. Лидеры переглянулись и засмеялись. – Мы будто с уроков сбежали, мне так стыдно, – улыбаясь прошептал омега. – Не стыдно, ни капельки, – подначил его альфа, – и мне тоже. Один день можно и посачковать. Я так соскучился по твоему телу… Ко Джа повернулся к Кён Су и, не сдерживаясь больше, стал горячо целовать его, прижимая к себе, зарываясь пальцами в его шёлковые волосы, сжимая предплечья, кусая шею и ключицы, заставив животы соприкоснуться, чтобы «связь» усилила и без того фантастические ощущения. Омега задохнулся от восторга, растворяясь в безграничном удовольствии, и в этот момент проснулся. «И к чему это мне приснилось?», – думал он взволнованно, однако на самом деле уже знал ответ. Инстинкт вопил во всё горло, трубил на все стороны, использовал любые средства, чтобы подавить разум омеги и заставить его зачать вновь, отказаться от использования презервативов, справиться с волнением и довериться ему. Откровенно говоря, сил к сопротивлению самому себе и так уже не осталось. Кён Су невыносимо скучал по ощущениям, ставшим уже такими привычными: сильнейшая «связь», лёгкие толчки и пинки, едва заметные содрогания от икоты. Блаженство, несравнимое ни с чем в этом мире. «Жаль, что нельзя уничтожить ещё раз, ещё более жестоко, мерзких учёных, создавших нас такими!» – злился лидер омег. Однако он ясно понимал, что уже проиграл. Осознание собственной слабости злило и тревожило, но рядом был альфа. Кён Су, подчиняясь порыву, прильнул к любимому, ища в его объятьях успокоение и защиту от дурных мыслей и страхов. Глава обнял его сквозь сон, прижал к себе, обхватив ногами и руками, и закутался с ним в одеяло с головой. Кён Су уткнулся лицом ему в грудь и лежал так, пока не смирился с поражением окончательно. Потом откинул одеяло, опасаясь, что Ко Джа перегреется, повернул его на спину и стал настойчиво целовать, вынуждая проснуться. Лидер не заставил омегу ждать, мгновенно выныривая из объятий Морфея и включаясь в процесс со всей пылкой страстью, на которую только способен сильнейший альфа. Утро было совсем ранним, дети сладко спали внизу, в детской, а потому ничто не мешало лучшим предаваться безудержному, дикому сексу, рычать, стонать, метаться по постели и всей комнате, сменяя позы одну за одной, растягивая блаженство, не обращая внимания на секунды, минуты, часы. В какой-то момент Кён Су оказался на пушистом ковре, уткнувшись лицом в его длинный ворс. Ко Джа прижал его к полу, навалившись сверху, и вбивался остервенело, не чувствуя усталости, лишь бескрайнюю похоть, неисчерпаемое вожделение, безмерную тягу обладать. Он весь обратился в пламя, и Кён Су знал, что именно случится в следующую секунду, но желал теперь лишь этого. Член альфы становился необъятным, словно разрывая омегу на части, но эта мука была сладостной, томительно-вожделенной, будто лишь ради неё и существовал он в тот момент. Потоки спермы устремились к шейке матки, отвергая малейший шанс избежать оплодотворения. Лидеры замерли в этом положении, позабыв о стремительно убегающих мгновениях. Прошло довольно много времени, а они продолжали всё так же лежать на ковре, слившись в единое целое, тяжело дыша и позабыв о реальности, купаясь в наслаждении друг другом. Идиллию прервал тихий плач, доносившийся из детской. Ко Джа, опомнившись, вскочил на ноги, бережно переложил Кён Су на кровать, ласково целуя его в губы, щеки, нос, потом накинул халат и стремглав умчался вниз по лестнице. «Ну вот и всё», – думал омега, распластавшись на постели, слегка подрагивая от не схлынувшего ещё возбуждения, накрыв руками низ живота, как делал это в недавнем сне, – «теперь в этом доме точно будет филиал детского сада…»

***

Не только лидеры предавались в этот день воспоминаниям. Тэ Джун и Ди Джи, нежась в постели, сначала обсуждали мелких, их буйство и шалости в ангаре, какие сложности возникали в той жизни, как с ними удавалось справляться. В итоге дошли до момента, когда им впервые удалось уединиться, коснуться друг друга по-настоящему, не сдерживая желания, в самый первый раз отдаться страсти, отодвинув дела и проблемы на задворки сознания. Потом вспомнили и дни зачатия, отличавшиеся особенными, ярчайшими актами соития, которые и словами описать было бы сложно. В пылу той безудержной страсти они, казалось, сломают друг другу кости. Так дерзко, неистово совокуплялись они под сенью раскидистых деревьев, отойдя недалеко от ангара в лес, ближе к реке, стараясь не попасться собственным караульным на глаза во время обхода территории. – Поверить не могу, что прошло уже четыре месяца, – с трепетом произнёс Ди Джи, бережно поглаживая круглый живот Тэ Джуна, – не могу дождаться момента, когда увижу наших малышей. Альфа улыбнулся и тоже коснулся живота омеги: – Я знаю, как скоротать время ожидания. Иди ко мне. Он притянул Ди Джи за шею к себе, обвил её тонкими изящными руками и коснулся пухлых губ омеги своими, раздвигая их нагло языком, дразня того и заставляя мгновенно заводиться. Не тратя времени на одежду, которой на них и не было, Ди Джи поворачивает альфу на бок и бесстыдно приникает губами к маленьким ягодицам, затем принимается растягивать и возбуждать Тэ Джуна языком, наслаждаясь его стонами и ощущая, как по его телу волнами пробегают судороги. Альфа практически бьётся в конвульсиях от непомерного перевозбуждения. Сжалившись, омега плавно проникает внутрь, позволяя члену заполнить нутро любимого до отказа, и осторожно ускоряется, стискивая в огромных ручищах изящное бедро альфы. Лицо Тэ Джуна сейчас такое восхитительно прекрасное,изумительно пошлое, необузданно-дикое и бесконечно жадное. Он не похож на себя, сосредоточенного, спокойного, рассудительного. Словно другой человек смотрит на омегу так лукаво и кровожадно прищуренными глазами, в которых, будто в тёмных омутах, скрываются черти с факелами. Кажется, он сожрёт его этим взглядом, не оставив ни кусочка. Сложно представить этого в обычной жизни миниатюрного, хрупкого, непоколебимого и холодного парня таким невероятно чувственным, похотливым, неистовым, яростным и неукротимым в постели. Будто другая его личность выходит на первый план, сжигая прежнюю в пламени вожделения. Истинный альфа, доминирующий, могущественный, властный, он стирает разум омеги одним взмахом ресниц и, словно кукловод, заставляет его удовлетворять своё желание снова и снова, пока силы обоих не иссякнут до крупицы. Ди Джи не сдерживается больше, вколачивается остервенело, оглашая комнату громогласным рыком, и кончает бурно, изливаясь много томительных секунд. Тэ Джун улыбается хитро, изворачивается, сползает с кровати, тянет омегу за собой, демонстрируя нечеловеческую силу, которую трудно угадать в его маленьком теле, разворачивает Ди Джи спиной к себе, вынуждая лечь грудью на край кровати, и дразнит его, водя непропорционально огромным членом по сочным ягодицам омеги. Тот жалобно стонет, сжимаясь и выгибаясь в предвкушении, но альфа отстраняется, а затем проделывает с ним то, с чего начал сам омега этим утром. И лишь удовлетворив сие желание, вонзает в пылающее отверстие изнемогающего Ди Джи свой внушительный инструмент, мгновенно разряжаясь, заполняя его нутро, упиваясь долгим и мощным процессом эякуляции. Однако ему этого мало. Тэ Джун манит омегу за собой на кровать, заставляет лечь на спину и долго, томительно ласкает всё его тело, покрывая то нежными горячими поцелуями, то влажными рубиново-алыми следами, безраздельно властвует над ним, покоряет, сковывает хищным взглядом, пленит источаемой похотью, и наконец овладевает резко, немного грубо, бесцеремонно повернув его на бок и пристроившись сзади. Движения становятся всё злее, яростнее, воздух в комнате до того наполнен феромонами, что кажется тягучим и густым, Ди Джи уже не кричит и не стонет, а лишь хрипит от всепоглощающего удовольствия, растворяясь в нем без остатка. Следующий миг раздробился на тысячи осколков, растянулся на сотни лет, когда альфа повязал омегу, узел заполнил его, вызвав эйфорию, и они испытали долгий, великолепный оргазм вместе, утонув в экстазе, захлебнувшись восторгом, возносясь к небесам. Несколько мгновений спустя альфа рухнул на спину и лежал, раскинув руки и пытаясь отдышаться. Ди Джи повернулся к нему, устроил голову уютно на маленьком плече и прошептал: – Будь со мной вечно. Тэ Джун улыбнулся и пообещал: – Буду.