
Метки
Повседневность
Романтика
Флафф
Нецензурная лексика
Счастливый финал
Неторопливое повествование
Рейтинг за секс
Элементы юмора / Элементы стёба
Истинные
Элементы ангста
Элементы драмы
Запахи
Омегаверс
Студенты
Упоминания жестокости
Метки
Соулмейты
Течка / Гон
Мужская беременность
Беременность
Элементы психологии
Психологические травмы
Упоминания смертей
Элементы гета
Фантастика
Элементы фемслэша
Занавесочная история
Графичные описания
Школьники
Неразрывная связь
Врачи
Роды
Художники
Япония
Вымышленная медицина
Кноттинг
Южная Корея
Несчастные случаи
Научная фантастика
Рискованная беременность
Избыточный физиологизм
Модификации тела
Нежелательная беременность
Нереалистичность
Лабораторные опыты
Семейная сага
Скрытая беременность
Подростковая беременность
Гендерная утопия
Описание
Жанр омегаверс в моей интерпретации претерпел существенные изменения, требуемые сеттингом. И мне это очень нравится.
Примечания
В эту работу вкачано столько философии, что я не понимаю, где желание подурить свернуло не туда.
Посвящение
Моя огромная благодарность тем редким авторам, которые пишут нетипичный омегаверс.
Глава 24. Инстинкт. 3.10.2026г
20 октября 2024, 01:36
Кён Су, проснувшись, долго лежал, глядя в потолок, пребывая под впечатлением ото сна, в котором увидел эпизод из недавнего прошлого. Примерно семь месяцев назад или чуть больше. Это было солнечное утро. Кён Су лежал в своей комнате на нижнем ярусе кровати на спине и притворялся спящим, стараясь скрыть улыбку. Его правая рука покоилась на едва заметном бугорке, завершавшем идеальный пресс, который начал округляться совсем недавно, в отличие от внушительного живота его альфы. Когда лидер пытался втянуть его, было похоже, будто он проглотил баскетбольный мяч. Рядом с ним на постели примостился Ко Джа, лёжа на боку, облокотившись на правую руку щекой, а левую положив на живот омеги рядом с его ладонью, и нагло разглядывал его лицо.
Наконец Кён Су не выдержал и засмеялся, выдавая себя с потрохами. – Так и знал, что не спишь, – самодовольно заявил альфа. – Поспишь с тобой, как же! – воскликнул омега и мягко стукнул его своей подушкой. Они повозились в шуточной борьбе и в результате поменялись местами. Теперь Ко Джа лежал у стены на спине, подложив руки под голову, а Кён Су прижался к нему сбоку, поглаживая тугой шар под смуглой кожей, и с восторгом ловил каждый толчок крошечных ножек и ручек малышей, тоже проснувшихся в своей тесной обители и чувствующих теперь «связь» с отцом-омегой.
– Все работают, а мы тут прохлаждаемся. Не думаешь, что стоит помочь остальным? – спросил он задумчиво. Лидер отрицательно покачал головой: – Справятся и без нас, устроим выходной. Сто лет уже не отдыхали нормально. Пусть сегодня Таэ Ву с Джу До за главных, а мы побудем вдвоём в тишине… На этих его словах в комнату заглянул Джу До: – Глава, ты меня звал? Встретившись глазами с Кён Су, обнимающим лидера, омега смутился и опустил взгляд. Ко Джа удивлённо поднял бровь: – Слух у тебя поразительный. Не звал, но ты зашёл очень кстати. Передай Таэ Ву и остальным, что у нас с Кён Су сегодня выходной, а вы будете руководить. Нас не кантовать. И это не обсуждается! – добавил он, заметив, что Джу До вознамерился было что-то возразить.
Омега поник и вздохнул протяжно: – Понял. Я хотел уехать в город за продуктами, придётся отправить Ди Джи. – Так и поступим, – махнул ему рукой Кён Су, – иди же, не томи. И остальных предупреди, чтобы нас сегодня не беспокоили. Джу До кивнул и вышел, сделав лицо кирпичом. Лидеры переглянулись и засмеялись. – Мы будто с уроков сбежали, мне так стыдно, – улыбаясь прошептал омега. – Не стыдно, ни капельки, – подначил его альфа, – и мне тоже. Один день можно и посачковать. Я так соскучился по твоему телу…
Ко Джа повернулся к Кён Су и, не сдерживаясь больше, стал горячо целовать его, прижимая к себе, зарываясь пальцами в его шёлковые волосы, сжимая предплечья, кусая шею и ключицы, заставив животы соприкоснуться, чтобы «связь» усилила и без того фантастические ощущения. Омега задохнулся от восторга, растворяясь в безграничном удовольствии, и в этот момент проснулся.
«И к чему это мне приснилось?», – думал он взволнованно, однако на самом деле уже знал ответ. Инстинкт вопил во всё горло, трубил на все стороны, использовал любые средства, чтобы подавить разум омеги и заставить его зачать вновь, отказаться от использования презервативов, справиться с волнением и довериться ему. Откровенно говоря, сил к сопротивлению самому себе и так уже не осталось. Кён Су невыносимо скучал по ощущениям, ставшим уже такими привычными: сильнейшая «связь», лёгкие толчки и пинки, едва заметные содрогания от икоты. Блаженство, несравнимое ни с чем в этом мире.
«Жаль, что нельзя уничтожить ещё раз, ещё более жестоко, мерзких учёных, создавших нас такими!» – злился лидер омег. Однако он ясно понимал, что уже проиграл. Осознание собственной слабости злило и тревожило, но рядом был альфа. Кён Су, подчиняясь порыву, прильнул к любимому, ища в его объятьях успокоение и защиту от дурных мыслей и страхов. Глава обнял его сквозь сон, прижал к себе, обхватив ногами и руками, и закутался с ним в одеяло с головой. Кён Су уткнулся лицом ему в грудь и лежал так, пока не смирился с поражением окончательно. Потом откинул одеяло, опасаясь, что Ко Джа перегреется, повернул его на спину и стал настойчиво целовать, вынуждая проснуться.
Лидер не заставил омегу ждать, мгновенно выныривая из объятий Морфея и включаясь в процесс со всей пылкой страстью, на которую только способен сильнейший альфа. Утро было совсем ранним, дети сладко спали внизу, в детской, а потому ничто не мешало лучшим предаваться безудержному, дикому сексу, рычать, стонать, метаться по постели и всей комнате, сменяя позы одну за одной, растягивая блаженство, не обращая внимания на секунды, минуты, часы. В какой-то момент Кён Су оказался на пушистом ковре, уткнувшись лицом в его длинный ворс. Ко Джа прижал его к полу, навалившись сверху, и вбивался остервенело, не чувствуя усталости, лишь бескрайнюю похоть, неисчерпаемое вожделение, безмерную тягу обладать.
Он весь обратился в пламя, и Кён Су знал, что именно случится в следующую секунду, но желал теперь лишь этого. Член альфы становился необъятным, словно разрывая омегу на части, но эта мука была сладостной, томительно-вожделенной, будто лишь ради неё и существовал он в тот момент. Потоки спермы устремились к шейке матки, отвергая малейший шанс избежать оплодотворения. Лидеры замерли в этом положении, позабыв о стремительно убегающих мгновениях. Прошло довольно много времени, а они продолжали всё так же лежать на ковре, слившись в единое целое, тяжело дыша и позабыв о реальности, купаясь в наслаждении друг другом.
Идиллию прервал тихий плач, доносившийся из детской. Ко Джа, опомнившись, вскочил на ноги, бережно переложил Кён Су на кровать, ласково целуя его в губы, щеки, нос, потом накинул халат и стремглав умчался вниз по лестнице. «Ну вот и всё», – думал омега, распластавшись на постели, слегка подрагивая от не схлынувшего ещё возбуждения, накрыв руками низ живота, как делал это в недавнем сне, – «теперь в этом доме точно будет филиал детского сада…»
***
Не только лидеры предавались в этот день воспоминаниям. Тэ Джун и Ди Джи, нежась в постели, сначала обсуждали мелких, их буйство и шалости в ангаре, какие сложности возникали в той жизни, как с ними удавалось справляться. В итоге дошли до момента, когда им впервые удалось уединиться, коснуться друг друга по-настоящему, не сдерживая желания, в самый первый раз отдаться страсти, отодвинув дела и проблемы на задворки сознания. Потом вспомнили и дни зачатия, отличавшиеся особенными, ярчайшими актами соития, которые и словами описать было бы сложно. В пылу той безудержной страсти они, казалось, сломают друг другу кости. Так дерзко, неистово совокуплялись они под сенью раскидистых деревьев, отойдя недалеко от ангара в лес, ближе к реке, стараясь не попасться собственным караульным на глаза во время обхода территории. – Поверить не могу, что прошло уже четыре месяца, – с трепетом произнёс Ди Джи, бережно поглаживая круглый живот Тэ Джуна, – не могу дождаться момента, когда увижу наших малышей. Альфа улыбнулся и тоже коснулся живота омеги: – Я знаю, как скоротать время ожидания. Иди ко мне. Он притянул Ди Джи за шею к себе, обвил её тонкими изящными руками и коснулся пухлых губ омеги своими, раздвигая их нагло языком, дразня того и заставляя мгновенно заводиться. Не тратя времени на одежду, которой на них и не было, Ди Джи поворачивает альфу на бок и бесстыдно приникает губами к маленьким ягодицам, затем принимается растягивать и возбуждать Тэ Джуна языком, наслаждаясь его стонами и ощущая, как по его телу волнами пробегают судороги. Альфа практически бьётся в конвульсиях от непомерного перевозбуждения. Сжалившись, омега плавно проникает внутрь, позволяя члену заполнить нутро любимого до отказа, и осторожно ускоряется, стискивая в огромных ручищах изящное бедро альфы. Лицо Тэ Джуна сейчас такое восхитительно прекрасное,изумительно пошлое, необузданно-дикое и бесконечно жадное. Он не похож на себя, сосредоточенного, спокойного, рассудительного. Словно другой человек смотрит на омегу так лукаво и кровожадно прищуренными глазами, в которых, будто в тёмных омутах, скрываются черти с факелами. Кажется, он сожрёт его этим взглядом, не оставив ни кусочка. Сложно представить этого в обычной жизни миниатюрного, хрупкого, непоколебимого и холодного парня таким невероятно чувственным, похотливым, неистовым, яростным и неукротимым в постели. Будто другая его личность выходит на первый план, сжигая прежнюю в пламени вожделения. Истинный альфа, доминирующий, могущественный, властный, он стирает разум омеги одним взмахом ресниц и, словно кукловод, заставляет его удовлетворять своё желание снова и снова, пока силы обоих не иссякнут до крупицы. Ди Джи не сдерживается больше, вколачивается остервенело, оглашая комнату громогласным рыком, и кончает бурно, изливаясь много томительных секунд. Тэ Джун улыбается хитро, изворачивается, сползает с кровати, тянет омегу за собой, демонстрируя нечеловеческую силу, которую трудно угадать в его маленьком теле, разворачивает Ди Джи спиной к себе, вынуждая лечь грудью на край кровати, и дразнит его, водя непропорционально огромным членом по сочным ягодицам омеги. Тот жалобно стонет, сжимаясь и выгибаясь в предвкушении, но альфа отстраняется, а затем проделывает с ним то, с чего начал сам омега этим утром. И лишь удовлетворив сие желание, вонзает в пылающее отверстие изнемогающего Ди Джи свой внушительный инструмент, мгновенно разряжаясь, заполняя его нутро, упиваясь долгим и мощным процессом эякуляции. Однако ему этого мало. Тэ Джун манит омегу за собой на кровать, заставляет лечь на спину и долго, томительно ласкает всё его тело, покрывая то нежными горячими поцелуями, то влажными рубиново-алыми следами, безраздельно властвует над ним, покоряет, сковывает хищным взглядом, пленит источаемой похотью, и наконец овладевает резко, немного грубо, бесцеремонно повернув его на бок и пристроившись сзади. Движения становятся всё злее, яростнее, воздух в комнате до того наполнен феромонами, что кажется тягучим и густым, Ди Джи уже не кричит и не стонет, а лишь хрипит от всепоглощающего удовольствия, растворяясь в нем без остатка. Следующий миг раздробился на тысячи осколков, растянулся на сотни лет, когда альфа повязал омегу, узел заполнил его, вызвав эйфорию, и они испытали долгий, великолепный оргазм вместе, утонув в экстазе, захлебнувшись восторгом, возносясь к небесам. Несколько мгновений спустя альфа рухнул на спину и лежал, раскинув руки и пытаясь отдышаться. Ди Джи повернулся к нему, устроил голову уютно на маленьком плече и прошептал: – Будь со мной вечно. Тэ Джун улыбнулся и пообещал: – Буду.