Эпизоды из прошлого

Всю ночь в двери поместья стучались соседские ребята. Чертята, гномы, герои комиксов, кого тут только не было. Дом Дювалье не был украшен, но здешние дети были уверены, что в особняке живут призраки. В Хэллоуин большой старый дом привлекал к себе особое внимание. Созданный временем антураж притягивал юных кровопийц и зомби всех мастей. Многие пытались заглянуть внутрь, но все что они видели это просторный коридор, украшенный историческими картинами, и большую лестницу, ведущую на этаж выше. В этом году юные демонята не повстречали женщину экзотической красоты, вместо нее, в дверях, предстал белокожий юноша с безупречными манерами. Незнакомец оказался очень щедрым на сладости и улыбку, и в отличие от миссис Дювалье, не был строг к их недостоверным образам. - Милый наряд. Держи. – сыпал бледный принц сладости в корзинку ушастого зверя. Глаза некоронованного аристократа были подведены черным, ресницы покрашены в белый, а на веках мерцали синие тени. Его светлый образ напоминал европейские сказки о Снежной Королеве. - Спасибо, снежный принц! – К празднику, мистер Франсуа всегда заготавливал угощения, покупал горы вкусных конфет в блестящих фантиках, ежегодно разоряя лучший магазинчик в городе. Шуршание фантиков услаждало слух мужчины, а продавцов радовала полная денег касса. Все всегда оставались довольными. Хоть Дювалье и был преогромным сладкоежкой, он всегда делился своими конфетами с другими. Хотя сегодня его пришлось уговорить раздать все без остатка во благо его фигуре и здоровым зубам. - Счастливого Хэллоуина! – помахал Эцель очередному вурдалаку, затем он закрыл входную дверь и устало выдохнул. – Мистер Дювалье наблюдал за происходящим с лестницы, он вальяжно попивал свежеприготовленный пунш и улыбался. Домработница бегала туда-сюда и помогала парню пополнять тару с конфетами. Эцелю нравились эти мелкие хлопоты, он улыбался, в его глазах искрилось счастье. Это его первый настоящий Хэллоуин, ведь у них в Берлине не принято принимать гостей и угощать незнакомцев «по старинке», для этого устраиваются отдельные вечеринки, а это не совсем тот первозданный дух Хэллоуина. Парень не был прочь встретить ребят и раздать им угощения. Видно, что ему была не чужда любовь к детям, он хорошо с ними ладил. Сегодня сердце Франсуа было тронуто вдвойне. - Думаю, в этом году, мы побили рекорд по выдаче конфет! – посмеялась Кэйтлин, поправив свой фартук – Господин будет доволен. Мы все раздали! - Франсуа неторопливо спускался вниз. - Надеюсь, о нас напишут в местной газете? – снял принц свою корону из прозрачных льдинок. Он даже не заметил, как мистер Дювалье оказался рядом. - Сладость или гадость? – просил Франсуа конфет. – Парень заинтересованно улыбнулся: - А Вы в костюме какой нечисти? – - Барона Самди… - Мужчина выглядел совсем просто, можно сказать, даже проще чем когда-либо. На нем была самая обыкновенная белая рубашка, с небрежно расстегнутыми верхними пуговицами и серые классические брюки в тон где-то оставленному пиджаку. Не было похоже, что он в каком-то образе. - Самди? И кто это такой? – приподнял бровь Эцель. - - Мне спеть или станцевать джайв, чтобы получить угощение? – опустил мужчина свой взгляд на пустую тару в руках парня. Увы, конфет для него совсем не осталось. - - Боюсь даже если Вы станцуете и споете, я не смогу дать ни одной конфетки, потому что они закончились. – - Значит гадость? – лукаво улыбнулся Франсуа. - Эцель повернул свою голову в сторону, он явно что-то высматривал. Когда домработница отлучилась, парень потянул к себе мужчину за ворот и горячо примкнул к его губам. Нежные, но неистовые поцелуи вскружили голову. Мягкие губы вдруг упруго отступили. - Это будет Вашей сладостью. Идет? – - Мне начинает нравиться моя диета. - Время неумолимо стремилось вперед. За окном шел первый снег. Городок Новой Англии очистился от лишнего, превратив округу в скупой минимализм. Снег покрыл потрескавшиеся крыши старых зданий, затяжные осенние туманы рассеялись, обнажив все великолепие неоготических соборов. Иллюзия родных земель бродила где-то здесь, в этих незнакомых, но близких душе, улицах. Зимний городок словно был соткан из снов, напоминал теплое рождественское утро в Кельне. Если бы можно было сохранить красоту лета во время зимы… Крокусы и розы цвели бы невзирая на холод, прямо из-под снега. Капли летнего вина стекали по стеклу бокала, по шипастым стеблям пунцовых роз. Клубника, вишня, веточка розмарина и тмина.... Любовный напиток цвета нежности возвращал в беззаботное время и опьянял так мягко, как только опьяняет поцелуй ангела. Парень вылил содержимое стеклянной бутылки в хрустальную вазу с цветами. Продолжая спутывать свои мысли, он плюхнулся на кровать. Его руки потянулись вверх, он представлял, как рисует на потолке. Выводя узоры указательными пальцами, он запоминал линии. Имя из прошлого. Оно все-еще не давало ему покоя. Как бы он не пытался, принять неизбежное было непросто… Эцель закрыл глаза, ныряя в волшебный бассейн из своих грез. Вода в нем была похожа на шампанское из сладких ягод, шипящие пузырьки лопались, не доплывая до поверхности. Послышался женский голос. Это была Кэйтлин – домработница, которая уже как полгода работала в доме мистера Дювалье. - Вы хорошо себя чувствуете? Может принести Вам что-нибудь? – поинтересовалась она, увидев нетрезвого парня, бездыханно лежащего на кровати. - - Спасибо, все в порядке. Я бы хотел побыть один. – Женщина покорно отступила и прикрыла дверь. И когда только счастливые дни превратились в белый шум, в бесконечное ничто? Франсуа снова отсутствовал, был занят своим делом в агентстве. Ведь работа – для него все… «F.D.» - его новая идея «фикс». Данного преступника стали показывать по Нью-Йоркским новостям, а это только подчеркивало всю серьезность ситуации. Эцель выключил телевизор, грустно выдохнул и уткнулся в подушку. Обычно, когда мистер Дювалье возвращался с работы, он всегда извинялся за свое длительное отсутствие, но недавно он перестал это делать. Значит, его дела идут совсем плохо… Не секрет, что настроение адвоката зависит от его успехов в работе. Сейчас он был более чем недоволен своим уязвленным положением. Трудности с неуловимым преступником - превращали его в придирчивого самодура. Недавно бедняжка Кэйтлин чуть не попалась под его горячую руку за одну лишь оплошность в виде пропущенного пятнышка. Эцель был очень разочарован этой стороной мистера Дювалье, но все-же он старался подбадривать его. Ведь у всех бывают срывы и плохие дни… Позже, Франсуа опомнился и попросил у всех прощения. К счастью, сегодняшняя ночь была тише, чем вчерашняя. - Ты уже спишь, милый? – Рука мужчины прошлась по гладким волосам сонного юноши, пухлые губы коснулись его края уха. - М-мхм… - сонно повернулся к нему Эцель. – Вы пришли? - медленно моргнул он. – Я так рад… - - Мой хороший, мне очень стыдно за свое поведение, и я надеюсь ты не покинешь меня из-за моего постоянного отсутствия. - - Я буду с Вами до конца… И в горести, и в радости. Обещаю… - потянулся парень к гладковыбритым щекам мужчины. – - Дорогой мой, признайся, ты пьян? - - Слегка… Ваш барный шкаф не был заперт. Я немного попробовал ягодного ликера… - Шелковистые руки приятно поглаживали щеки. Кончики пальцев доносили чувственное наслаждение. - Мон шэр… Это было плохой идеей. – остановил его Франсуа. - Юноша так не считал, он довольно улыбался: - Останьтесь со мной сегодня, господин. Не уходите к себе, позвольте мне подольше насладиться Вашим присутствием… Вам нечего стесняться. Ведь я здесь для Вашего наслаждения… Разве не так? – Проморгавшись, Франсуа вывел себя из сладострастного морока: - Эцель… Пожалуйста, больше никогда не пей. Алкоголь тебе противопоказан. В следующий раз я закрою бар на три замка. – Синева в глазах вдруг стала прохладной. - Не будьте таким занудой, иначе завтра, я точно уеду к себе домой... Хотя бы лягте со мной рядом и поспите. Я не прошу ничего сверхсложного. – Дювалье прекрасно знал, что его «просто» - крайне затруднительно для него. - Серьезно… Я ведь знаю, что Вы уйдете в свой кабинет, сядете за рабочее место и не будете спать до самого утра. – - Хорошо. С тобой лучше не спорить. – - Наденьте свою самую милую пижамку и ложитесь ко мне. – Эцель замолчал, отвлекшись на что-то незначительное. - Я буду ждать тебя, милый. – сказал он, совсем не задумываясь и не поднимая своих глаз. – Он впервые обратился к нему на «ты». Это прозвучало так органично, так кстати… И пусть они знакомы уже продолжительное время, ощущение полноценной близости разлилось по сердцу мужчины только сейчас. Когда мистер Дювалье вернулся и лег рядом, Эцель обнял его и сказал, что очень его любит. Франсуа тоже любил его. Всеми существующими видами любви... Только вот в отличие от беззаботного мальчишки, он несет за это ответственность. Мужчина обхватил парня руками и поцеловал его макушку: - Сладких снов, мой ангел… Я с тобой. - Руки гладили спину спящего. Двойственные чувства… Приятные и противоречивые. Для него тепло возлюбленного – глоток жизни. Его закоренелый эгоизм - смерть для юной, еще бескрылой свободы. Правильно ли он поступает, следуя своим желаниям, а не законам? Ведь преступив их – можно жестоко поплатиться.

«Воспоминания как призраки мертвых. Чтобы поднять их из тесных могил, следует обратиться к ним по имени, затем представить образы перед собой. Немаловажно помнить свое прошлое, чтить и относиться к нему с благодарностью.»

В тюрьме память Дэвила стала неясной. Разум играл с ним в странные игры, подкидывал ложные воспоминания. Сюжеты менялись, переигрывались в бесконечности сознания. Становилось не ясно, что из этого - подлинная история, а что – обычные проделки неуемных желаний. Дэвил перевернул страницу. Чтобы понять автора книги, ему потребовалось восстановить все подлинные детали из прошлого, прожить это еще раз. Казалось, все, что написал Эцель – блеф, ведь со стороны Дэвила реальность выглядела совершенно иначе. Во время чтения, мужчина был не в силах сдержать свою циничную улыбку. В своей книге, юный романтик признавался ему в любви, превозносил как героя. Как же забавно… Значит, так он видел его через свои розовые очки? У парня талант преувеличивать. Вот бы вырвать его чувства с корнем и заставить посмотреть на них со стороны. Не глупо ли посвящать оды своему похитителю, тому, кто хотел тебя попросту прикончить? Тому, кто еще недавно жаждал пристрелить тебя как мелкую шавку.

«Осторожней, ведь я могу воспринять твои слова за чистейший флирт. Маленький извращенец… Только ты мог почувствовать любовь там, где ее нет. Я считал, ты не сможешь отказаться от меня, что просто не сможешь существовать без меня. Поэтому, я так долго играл с тобой, потеряв свою бдительность.»

Дредастый упивался эхом своих мыслей. Он вспоминал, как Эцель почитал его словно Святое Божество, позволял ему все, наслаждаясь и ударами, и святыми поцелуями, как ничтожный грешник пришедший на великое искупление. Тогда, Дэвилу нравилось вершить судьбу еще неокрепшего парня. Он помнит, как зарождалась их особая связь, затем, появилось доверие, которое и стало большим промахом. Сказать, что эта книга не тронула – значит солгать самому себе. Дэвил чувствовал свое негативное влияние на мальчика. - Никогда бы не подумал, что такой человек как ты, даст себя схватить каким-то шерифам из Юты. Пф! Смешно! Дэвил делит со мной гнилую палату! - - Я подумал, что тюрьма может украсить мою репутацию… - - Ты думаешь о чертовой репутации перед смертной казнью? – разминал мужчина свои мускулистые руки. – Лучше скажи, что за книжка может заменить интенсивную тренировку? Куда ты выплескиваешь свою дурь из башки? – начинал американец резво отжиматься от пола. – - Никуда. Она всегда со мной. - Дэвил не обратил внимания на своего нового соседа, он углублялся в чтение, слыша, как в самом углу, с потолка, капает дождевая вода. Старая крыша начала протекать, зимние ливни ее совсем не щадили. По вечерам, когда в тюрьме было тихо, серое здание начинало выть разными голосами. Похожий эффект можно наблюдать в пещерах, где напор ветра прорывается сквозь острые щели горных пород. Жесткая кушетка издала мучительный стон, когда белый американец сел. Его руки и спина были полностью забиты религиозными татуировками. Глаза, как у Дэвила - полностью заполнены тьмой. Он был из своих, Безликих. - Почему ты так спокоен? Сэма и Уэса поймали, из твоих парней остался только Фред. Его даже показали по телику, пока ты откисал в изоляторе. И ты считаешь, что он не попадется в лапы копов?! Чушь какая-то! – - В отличие от меня, Фред держится молодцом. – - Значит, ты с ним в сговоре? – - Конечно… Я знаю каждый его шаг. –