Эпизоды из прошлого

Взгляд со стороны был не таким красноречивым, он не показывал всего того, что зарождалось внутри каждого. Внешне это была тихая, самая обычная жизнь с маленькими радостями и почти забытыми проблемами. Время, когда нужно залечить свои раны, а если не получится – просто плыть дальше, по течению бурной реки под названием жизнь. У каждого - свои методы борьбы с неприятными мыслями. Например, Эцель заполняет свой личный дневник подробными записями, потому что забывает половину из того, что пережил. Воспоминания для него очень важны, без них он не ощущает себя живым, теряет связь с реальностью. Дювалье, как и все успешные люди, достигает вершин в карьере благодаря испытаниям, выпавшим на его долю, а еще он очень усердно работает – это помогает ему забыть про свои проблемы. Вечером, они отправились в старую кофейню, заказали тыквенный латте, выбрали себе место у окна и не торопясь погрузились в общество друг друга. - Прошу дать оценку моему наряду. – снял с себя пальто Эцель. – Сегодня парень был одет по-особенному. Франсуа не мог не восхититься его чувством стиля: - Мне нравится бархат твоего фрака и фиолетовые манжеты. Присущая тебе парижская манерность очень вписывается в данный готический образ. При этом ты выглядишь очень романтично, милый... – мужчина выдвинул стул для юноши. – Это пять из пяти. - - Благодарю, теперь мы выглядим как парочка. – флиртуя, перешел Эцель на французский. - Считайте, что мы на романтическом свидании, и я хочу Вам понравиться. – сел он на подготовленное для него место. – Сев напротив Эцеля, мистер Дювалье элегантно закинул ногу на ногу. Подперев лицо левой рукой, он сказал: - Ты мне уже понравился. Еще тысячу лет назад, мон шэр. – Охотно делясь своими желаниями, они не могли отвести заинтересованный взгляд от друг друга. - Значит, я хочу остаться в Вашем сердце навечно. – парень наматывал волнистую прядь волос себе на палец и мечтательно говорил. Его голос приобрел нежное звучание. Он выглядел как юный принц, но его манеры были взяты где-то у куртизанок из далекой Франции. Эта деталь забавляла мистера Дювалье, он не удержал свой смешок. Вряд ли Эцель понял причину его приподнятого настроения. - А вообще… – деловито продолжил юноша – Это в честь грядущего праздника, я просто не мог его дождаться. – парень посмотрел на одинокую тыковку у большого окна. - - Да, Самайн уже совсем скоро… И кто же ты? – - Хмм… - задумался Эцель, приложив пальцы к подбородку. – Богатый вдовец, который встречается с призраком своего возлюбленного по вечерам… - - Граф из Вероны? Ты попал в точку. У тебя богатая фантазия. – улыбнулся мистер Дювалье. - - Значит правда похож? – - Ваш тыквенный латте, господа. – - Спасибо. – поблагодарил француз официантку и обратился к Эцелю. – Хочешь что-нибудь еще? - - Только Вашего внимания. –

«Мы пили вкуснейший тыквенный латте в кофейне «Блю Стейт». У нас всегда находились темы для разговоров - будь то музыка или коллекционирование антикварных монет. Бывало он смешил меня. Его юмор был тонкий, ироничный, совсем не грубый и прямолинейный, как у остальных. Разговоры с мистером Дювалье затянулись до семи вечера, для меня эти несколько часов пролетели в одно мгновение. Я чувствовал, что с ним моя жизнь становится лучше. Его неповторимый шарм околдовывал, он умел слушать и делать комплименты, а еще он мастерски бросал на меня свой нежный взгляд, а затем смущенно его отводил. В нем не было высокомерия или стыда за свое чуткое проявление чувств. Он не обращал внимания ни на кого кроме меня, не пытался заигрывать с официантками, не раздражался на пролитое кофе. Он был окрылен мной и своими добрыми чувствами. Он всегда говорил: «Ничего страшного!» если кто-то совершал небольшую оплошность. С ним мне было комфортно. Я точно знал, что нравлюсь ему, что наша симпатия к друг другу взаимна. Поэтому, я чувствовал себя свободно и уверенно. У нас не было сложностей в выражении своих чувств, не было путаницы и странных отношений. В любой момент мы могли вернуться домой и обоюдно заняться любовью. Франсуа был идеальным, даже слишком. Подкрадывались мысли, что в нем таится какой-то подвох, но пока, я разрешил себе очаровываться. Мне хотелось, чтобы все наши вечера были такими теплыми и счастливыми. Казалось, дурное минуло, и я нашел свое счастье…»

- Мне очень жаль, что вы расстались со своей супругой. Может, Вам не стоило так резко все обрывать? Мы ведь могли встречаться тайно… – - Тайность и Бриджит несовместимы, милый. Я сказал это на эмоциях, потому что был пьян. – Из-за противоречивых чувств, Эцель старался отвлечься, размешивая пенное сердечко в своей чашке. - Все в порядке, мон шэр. Моя жена сейчас в Луизиане, присматривает за семейным бизнесом. Думаю, что после своей смерти, я передам это дело сыну. Буду надеяться, что в будущем, он не превратит мое казино в какой-нибудь картель, а даст ему вторую жизнь. – - У Вас во владениях казино? – - Да, достаточно приличное и старое. Оно досталось мне по наследству от прадеда, тот был участником аж золотой лихорадки. Тогда мне не совсем хотелось содержать такой нестабильный бизнес. Английская семья Бриджит захотела выкупить у меня это казино, но решение пришло неожиданно - мы поженились, и она занялась реставрацией. Она настойчивая женщина, у нее очень хорошо получается руководить всеми процессами. Вопрос закрылся сам по себе, мы разделили общее дело. Я владею, а она руководит. Романтика в сфере бизнеса. – посмеялся Дювалье – И такое бывает. –

«Теперь наша связь ощущалась тесно, будто я знал его всю жизнь. Я восхищался умом, манерами и загадочным магнетизмом Франсуа. Я даже не был против его жены, по его рассказам, она мне даже понравилась. Думаю, она искренне любящий человек. Дювалье знал, что во мне не было ревности, поэтому мы могли спокойно о ней говорить.»

- Женщина-огонь с мексиканским характером и лидерской хваткой. Порой мне не хватает от нее покладистости, нежности и чуткости. Удивительно, но хоть ты и парень – в тебе этого предостаточно… - Эцель улыбнулся: - Все люди разные – После вечерней прогулки, они вернулись домой. Эцель предложил свою помощь, и Франсуа благодарно согласился.Хоть все и складывалось благополучно, внутри каждого осталась некая недосказанность. Мистер Дювалье всегда больше уделял внимание виду, чем содержанию. В ходе дела, адвокат заинтересовался писательскими навыками Эцеля, намекал на дальнейшее обучение в университете, но парень отказывался от такой перспективы, он не хотел учиться и с содроганием вспоминал о школе. Он сказал, что такая жизнь – не для него. - Университет – не то же самое, что и школа… Вот бы ты стал адвокатом и помогал мне. – - Ни за что! – Мужчина посмеялся и сообщил, что в этой мечте нет ничего плохого. Он не стал докучать парню его будущим, но сказал, что поддержит его в любых добропорядочных начинаниях. Франсуа просто очень хотел покопаться в мыслях мальчика. Эцель понял это, когда мистер Дювалье начал интересоваться его чувствами к их общему «врагу». Наверняка адвокату хотелось узнать, как быстро и к каким людям парень особенно привязывается. Эцель не разглядел в его интересе ничего плохого. - Скажи честно, он тебе правда нравился или ты просто боялся его? – Юноша признался, ведь это не секрет. В ответ он увидел лишь улыбку, и она была похожа на некое осуждение. Эцель сразу же догадался как это выглядит: мальчик, который наивно верил в любовь опасного психопата. Тогда парню и вправду казалось, что он избранный, раз его не намереваются убить. - Вы правы… Это были не совсем здоровые отношения, но сейчас они в прошлом. - - Они были немыслимо жуткие, мон шэр. Мне очень жаль, что тебе пришлось с таким столкнуться. - - Не забывайте, наши с Вами отношения так же порицаются обществом и моральными устоями. Вы женаты и намного старше меня. – остановился парень, еле удерживая большую папку с документами. – Мистер Дювалье помог ему с кипой бумаг. - Раньше, в рамках согласия, высокопоставленному лицу не считалось зазорным иметь безбородого любовника. Это наоборот придавало ему больший статус. Думаю, в каждом зрелом мужчине есть эта тяга к юному телу, только не все это признают. Все-таки древние привычки – это база, на которой стоит человечество. – Франсуа улыбнулся, было ясно, что он отшучивается, его веселил легкомысленный подход к животрепещущим вещам. - Теперь я понял, какими законами Вы руководствуетесь. - - Для меня важно согласие, без него я не могу ступить и шагу. Я уважаю тебя, несмотря на наши неравные отношения. Я бы никогда не пошел против твоей воли. Думаю, это несравнимо с тем, что у тебя было. – - Это так... Я разделяю Ваши мысли. - Парень плюхнул старую папку на стол и увидел, как на паркет приземлился исписанный лист бумаги. Почерк был знакомым. На листе, черным маркером, была выведена заглавная буква «D». Юноша оживился и хотел было подобрать письмо, но тут же наткнулся на начищенные итальянские туфли. - Вы встали прямо на… – - Ох, я даже не заметил. Какое недоразумение, надеюсь, это не заказное от моего агентства. – мужчина поднял послание первым. - - Вам лучше знать… Конверт уже распечатан. – выпрямился Эцель. – - Нет, это полная ерунда. – присмотрелся Дювалье к посланию. - Франсуа вдруг поднес лист к офисному устройству для измельчения бумаги. Эта адская машина безразлично бы уничтожила ценные записи, если бы не вмешался Эцель. Парень склонился над столом и вырвал письмо из больших темных рук. Взгляд быстро забегал по мятому листу. Да, так и есть, во всех закорючках и линиях узнавался Дэвил. Эцель был возмущен поведением Франсуа. Это и был его подвох. Все ранее построенные воздушные замки тут же разрушились.

«Прости, Эцель. Я хочу признать, что был не совсем справедлив к тебе. Знаю, мои дурацкие ПСИХОЗЫ - это не оправдание, но все же я плохо с ними справляюсь и поэтому творю полную хрень. Вот дерьмо, я бы не хотел, чтобы все так ЗАКОНЧИЛОСЬ! Честно! Был бы любящим, простым парнем без загонов и проблем, работал бы на обычной работе на мелкую ставку - такой хуйни бы не происходило (но тогда нравился бы я тебе?! Я бы и себе не нравился в таком случае!) Теперь я жалею о том дне в Навахо… Мне нужно было остановиться, понять тебя, простить. Ладно. Порой, я себя действительно НЕНАВИЖУ за то, что поднимал на тебя руку (но ты сам виноват, все тащил у меня таблетки! Чего ты хотел?! Может быть ты специально меня спровоцировал, чтобы собрать побольше доказательств?) Тогда ты меня всего извел, понимаешь? Раз я тебе так не нравился, взял бы и пристрелил меня (за мою смерть тебе бы даже вручили награду, уверяю). У тебя был такой ШАНС, я давал тебе его (и даже не один)! Чего не воспользовался?! Лучше бы ты меня УБИЛ, и я бы здесь не сидел! Вот что! Тут УЖАСНО!!! Черт, ты извращенец. Постарался как следует меня НАКАЗАТЬ. Ты же знаешь, как я не люблю тюрьмы. И полицейских. Ты БЕЗДУШНЫЙ парень, как и твоя тетка Шмара (это у вас семейное?). Но то, что ты сделал далее – НАМНОГО ХУЖЕ. Ты пришел в суд и дал показания против меня, встав на сторону каких-то ушлепков. Как ты мог!? После всего, что между нами было!? Я не виню тебя, понимаю, тебя уговорил большой черный дядя. Знай, он не так-то прост как тебе кажется (уж поверь, ублюдок ублюдка видит издалека). Уверен, твой адвокат имеет тебя как дешевую сучку (я не только о твоем шикарном заде). Написал это письмо почти легально, поэтому сдержан в своем лексиконе, надеюсь ты узнал мой непревзойденный стиль. Пока и ответь мне. ХОХО. Ди.»

Письмо полное абсурда и искренности должно было дойти до своего адресата еще год назад. И даже больше… Дэвил написал это после суда, когда только сел за решетку. Теперь стало ясно, почему он так холодно вел себя на краткосрочном свидании. Эцель опомнился и поднял свои большие глаза на мистера Дювалье: - Как Вы могли? Это письмо было адресовано мне! Почему оно у Вас?! – - Мы это уже с тобой обсуждали… - обошел мистер Дювалье свое рабочее место. - - Но так нельзя! Почему Вы не передали его мне еще год назад?! – возмущался парень, крепко держа послание в руках. - - Мон шэр… - приблизился к нему Франсуа – Я просто хотел, как лучше. – поправил он лацканы и бант на груди юноши. - Тебе не нужно возвращаться к травмирующему прошлому. Прошу… Это же полная чушь. Разве тебе не мерзко от этой письменной глаголицы? - - Пусть так, но все это время Вы не были честны со мной! - - Я просто хотел защитить тебя, Эцель. Я оберегал тебя от влияния преступника, и я все же, по твоей просьбе, устроил вам встречу. Благодаря мне, ваше свидание прошло совершенно безболезненно. – - К черту такую заботу! - Это была их первая ссора. Разочарование охватило юное сердце. - Пожалуйста, не надо на меня злиться. Что бы изменило это письмо? Оно ведь совершенно ни о чем. Тебе бы было невыносимо больно видеть осужденного, зная, что он сожалеет и скучает по тебе. – Эцель понимал, что Франсуа спас его нервы, но все-таки его честность была куда важнее. - В письме его извинения… Все эти годы я так этого ждал! – Дювалье устало закатил глаза, у него не было сил разбираться с трудным подростком. Да, парень был мил и хорош собой и только потому его истерику можно было перетерпеть. Мужчина взял себя в руки и постарался все спокойно объяснить: - Пойми, ты ошибаешься. То, что я сделал – правильно. Иначе это длилось бы бесконечно. – мистер Дювалье отрезвляюще схватил юношу за плечи. - Милый Эцель, ну зачем тебе это беспокойство? Зачем ты губишь себя? Ты отдаешь свою энергию этому бесчестному человеку, который не ставит тебя ни во что! В этом письме он подмазывается к тебе, просто потому, что ему нужна твоя помощь. Он воздействует на тебя, тянет за ниточки ради своей выгоды, здесь нет любви! Разве ты этого до сих пор не видишь?! – Парень чувствовал это, но ему не хотелось верить. - Прости, Эцель, но я должен был тебе это сказать. Дэвил никогда не изменит себе ради кого-то. Он хочет, чтобы ты был несчастен, возможно хочет, чтобы ты искалечил себя, почувствовал вину и наконец покончил со своей жизнью, ведь он знает, что ты к этому склонен. Я знаю таких мстительных людей, они могут довести до суицида, просто сидя в тюрьме, и им за это ничего не будет! Если ему плохо – то все должны страдать! Он именно такой человек! Поверь мне, я знаю, о чем говорю. У меня есть опыт в работе с преступниками. Со временем, многие просят поблажки у своей жертвы, отмены смертной казни и дальнейших разбирательств. Ты не должен вестись на его манипуляции, Эцель. - мужчина взял парня за руки - Я желаю тебе только добра. Если ты будешь поддерживать с ним связь, это приведет к необратимым последствиям. Поверь мне, мне совсем не нужно, чтобы ты страдал… Поэтому я не показал тебе это письмо. Только поэтому... Пожалуйста, прости меня. – склонил француз свою голову. - Внутри все перевернулось, парень понимал, что Дювалье говорит правду. Франсуа обнял юношу крепко, со всей любовью, но тот отстранился от него. - Мне нужно прийти в себя. Я ненадолго выйду и покурю. Вернусь, и мы закончим с сортировкой. Хорошо? – Франсуа нехотя его отпустил: - Да, мон шэр… - Парень решительно двинулся в сторону выхода, присел на ступеньку и закурил. Крыльцо дома было украшено оранжевыми фонариками физалиса. Солнце почти село за синий горизонт. Эцель вглядывался вдаль. За низенькими домами и оградами обрывалась красная полоса. Кровавый закат цвета драгоценных рубинов, лепестков роз и перца чили… Зачем Дювалье так с ним поступил? Темнело, зажглись фонари придомовой территории. Витой плющ бросал свои черные тени на светлый фасад дома. Повеяло вечерней прохладой. В воздухе закружились осенние листья. Парень достал из кармана добытое ранее письмо, расправил его и начал перечитывать. Ему казалось, что в словах, написанных заглавными буквами, кроется какая-то загадка. Всмотревшись получше, он не заметил никакой связи. Возможно Дэвилу просто взбрело что-то в голову… Бессмысленно. Поразмыслив, Эцель пришел к выводу, что не стоит тратить на это свое время. Нельзя останавливаться на полпути и забывать добродетель мистера Дювалье. Адвокат прав, нужно больше полагаться на его опыт, ведь он абсолютно не затуманен иллюзией прошлых отношений. Франсуа говорит правильные вещи, и, в отличие от него, понимает, что Дэвил не в себе. Тут нет любви, а если и есть, то - не абсолютная и односторонняя. Эцель осознал это через сравнение. Парень наконец признался себе, что ему просто не хватало внимания. Его мечты о Дэвиле вызывали иллюзию тепла, любое его внимание – воспринималось как проявление интереса. Как глупо и смешно… Эцель горько усмехнулся и заплакал, а затем затянулся прохладным дымом «Парламент’а». Ведь и курить ему не нравилось… Ему просто хотелось вернуть свое прошлое, почувствовать Дэвила рядом. Все это лишь дурацкая имитация.

«Мне нужно извиниться перед мистером Дювалье. Я злился не на него, а на правду, которую он мне открыл. Лучше бы он уничтожил это проклятое письмо, тогда бы нашей ссоры не возникло. Во всем виноват Дэвил, даже сейчас он имел над нами власть…»

Решиться было трудно, но Эцель отбросил свою гордость и вернулся к Франсуа. Тот был занят сортировкой старых документов, он даже не услышал, как парень вошел в кабинет. Что если Франсуа его не простит? У него ведь и так сейчас трудности. Эцель не мог сдвинуться с места, он смотрел на мужественную спину адвоката. Немного погодя, он всё же сделал первый шаг: - Франсуа… - позвал он его. – И когда Франсуа обернулся, парень подошел к нему и робко обнял. Они молча стояли, не зная, что сказать. Эцель ждал, когда его обнимут в ответ, но пока, этого не происходило. - Прошу, простите меня… Я был груб с Вами. Вы не заслужили такого отношения к себе. Не знаю, что на меня нашло! – поднял он свои глаза. - В его синем море хотелось утонуть. Было трудно не простить. Парень был таким холодным после улицы, хотелось поскорей его согреть. Словами и объятиями. - Я не смею на тебя обижаться… – - Обещаю, что больше никогда Вас не разочарую. Потому что… - юноше было непросто признаться в своих расцветших чувствах – Я люблю Вас. - Дювалье обнял парня, и между ними снова возродилось былое тепло.