
Глава первая, в которой Рок Ли что-то ищет
«Открыв нужные врата, я и не предполагал, что безумие прикрытое возбуждением, захлестнёт меня с головой».
Рок Ли пытался понять, о чем речь, но пропуски в области любовной науки накладывали свой отпечаток. Девственность Ли была естественным явлением. Об этом знали все, кому хоть раз он попадался на глаза. Парадокс в том, что его чистота настолько явно и так органично воспринималась в образе, что, наверное, совращение монашки казалось меньшим грехом, чем обольщение Рока Ли. От попыток представить более конкретные вещи в голове со стрижкой под горшок рисовались следующие образы: например, после слов «вставить меч в ножны» Року Ли представлялось именно это действие в буквальном смысле. Меч был с разноцветной перевязью, а ножны — с крупными драгоценными камнями. Поэтому на протяжении чтения в уме творилась такая неразбериха, что Кьюби растерял бы все хвосты, едва услышав об этой белиберде.«Мой меч стоял колом, я был готов им срубать толстые ветви деревьев, лишь бы избавиться от этого распирающего чувства. Моё зрение искажалось, было ощущение, что кровавая муть застилала мой взор, желание вставить свой жезл в любые ножны погнало в ночи на улицу».
— Чего? — переспросил Ли, тупо моргая и отвёл глаза от чтива. Пытался понять сказанное: — Так меч или жезл? — потирая в задумчивости подбородок, вопрошал он, уставившись в потолок. — А где он мог потерять ножны и почему попёрся искать их ночью? — каждая новая фраза была для Ли загадкой.«Мой будущий партнёр был слегка напуган моими действиями, ведь я срывал с него вещи, словно безумец. Сам себе напоминал путника в Суне, искавшего каплю воды. Но, видимо, смирившись, он позволил творить со своим телом всё, что было угодно моей тёмной сущности. В какой-то момент, погружая в чужое тело своё оружие, которое стояло в полной боевой готовности, я почувствовал, как открылись восьмые врата. Я испугался, ведь знал, что эти врата последние, и после их использования — только погибель. Поэтому я ускорился, желая успеть насладиться в последнее мгновение, задвигая колом стоящий меч в податливое тело. Безумное соитие принесло с собой каплю успокоения. Но через несколько мгновений вожделение захватило с новой силой. Вдавив партнёра в матрас, я погружался с неистовством, балдея от удовольствия. Когда наваждение сошло, я понял, что мой партнёр не дышит… Я не хотел, но так получилось».
Рок Ли судорожно выдохнул, пытаясь уложить в голове всё то, что прочитал. Ясно, что кто-то кого-то убил. Но юному шиноби было невдомёк, что в тех заметках написано признание в нетривиальности содеянного. Он совершенно не понял, что обладатель данной техники просто-напросто затрахал своего партнёра до смерти благодаря всем восьми вратам. Совершив революционный прорыв, что оргазм — это маленькая смерть, а также тайный ключ к кратковременному могуществу без последствий. Обдумывание прочитанного не давало уснуть Року всю ночь. Он так и промаялся в представлениях о половом акте и некоем партнёре. Оставшиеся документы могли бы прояснить картину, но, потратив всю неделю на их штудирование, ничего путного, способного хоть как-то помочь, не нашлось. Навязчивые мысли о загадочном половом акте безостановочно крутились в голове, сопровождая всегда и везде: когда ел, когда изнурял себя упражнениями, когда просто дышал, став причиной и неизменным атрибутом бессонницы. Измотав себя тщетными попытками «познать», молодое дарование одним ранним утром направилось к Майто за ответами. Было бы неплохо, чтобы он объяснил всё популярно. — Гай-сенсей! — кричал он, громко стуча в дверь. — Гай-сенсей! — Бегу-у! — послышался из-за двери сонный голос. Ли хихикнул над словами адепта культа Юности: тот никогда не принимал свою ограниченность всерьёз, занимался в том же режиме, что и раньше. Задумавшись над судьбой сенсея, Рок Ли чуть не пропустил момент, когда открылась дверь. Успел вовремя отскочить, иначе ходить ему с фингалами под глазами, как очковая змея или панда. — Ли, мальчик мой, что случилось? — потирая глаза, Гай зевнул. — Гай-сенсей, пожалуйста, выручайте, — выпалил Ли и сложил руки в молитвенном жесте. — Проходи, — Гай нахмурился и откатил коляску чуть в сторону. Расположившись на кухне за чашкой чая, юноша не знал, с чего начать разговор и как задать вопросы, ведь в голове до сих пор не упорядочилось то, что он прочёл. А вывалить на учителя сумбурные мысли с утра пораньше было бы верхом неуважения. Поэтому, пока Гай громко хлебал горячий напиток из своей кружки, с наслаждением жмуря глаза, Ли пытался в ускоренном темпе уложить в голове всё по полочкам. И только он открыл рот, чтобы заговорить, как на кухню вплыла сочная брюнетка с пухлыми губами, облачённая в одну футболку с подолом чуть ниже «начала» длинных ног. — Гай-кун, милый, я заждалась! — проговорила девушка своими пухлыми губами, склоняясь над ухом мужчины. — Дорогая, прояви Силу Юности, моему подопечному требуется помощь, — ласково пробубнил Гай, с хитринкой посматривая на Ли. Гость же сидел и в недоумении пялился на девушку. Его и без того большие круглые глаза стали размером с блюдце. Он знал о том, что его любимый сенсей пользуется популярностью в женском кругу, но видеть воочию ещё не приходилось. — Гай-сенсей, извините! — Ли прокричал, подскочив, словно ошпаренный, и склонился в низком поклоне. — Не смею вам мешать! — И, обходя пару по стеночке, смущённо потупив взгляд, поспешил на выход. — Ли, постой! — Гай круто развернулся на своей коляске и резво скрылся в комнате, а через несколько мгновений на всех парах катился к Року Ли, который, напуганный, застыл на пороге. Уже некоторое время Гай в глубоком раздумье следил за своим учеником. Прекрасный воин с безупречным телом, он вполне созрел для переданных знаний. Только что-то пошло не так. Документов было достаточное количество, но за прошедшее время он точно должен был их прочесть несколько раз. Тогда почему же который день подряд наставник вынужден наблюдать одиночество своего подопечного? Почему не приступает к тренировкам? Где партнёр? Явно требовалась помощь, и деликатная. А кто, как не даритель свитков, слыл главным знатоком извращённых дел? — Я старый солдат и не знаю слов любви! Но когда я сегодня увидел вас, Хокаге-сама, я почувствовал себя утомлённым путником, который на склоне жизненного пути узрел на озарённом солнцем поле, Какаши! Весну молодости! Ты, мой давний соперник, ещё можешь спасти Силу Юности в сердце моего ученика! Поделись своей мудростью, и он зацветёт как никогда прежде! — именно так прозвучал зачин просьбы перед более кратким и менее пафосным изложением сложившейся ситуации. Не желая вникать в проблему больше услышанного, Хатаке с кратким наставлением «учи матчасть» передал, от сердца отрывая, культовый томик и, посчитав на том свой долг исполненным, продолжил опаздывать, куда шёл. Ему было невдомёк, какой разрушительный потенциал хранил в себе этот, на первый взгляд, пустяк. — Бери! — Гай протянул одолженную книгу, по цвету обложки очень напоминающую дела под грифом «совершенно секретно». — Почитай на досуге, — сверкнув улыбкой во все тридцать два зуба и мелькнув большим пальцем вверх, Гай развернулся на сто восемьдесят градусов и направил коляску в сторону спальни, попутно выкрикивая что-то про Силу Юности, что гуляла по его натренированному телу, тем самым зазывая девушку за собой в комнату. Ли в недоумении приподнял густые брови, смотря в удаляющуюся спину своего сенсея. Качнув головой, он решил, что эта ситуация далеко не типична для него, и покинул жилище, сжимая в руках материалы для изучения, которые ему вручил учитель. Очередной ворох бумаги, точнее, книга «Ича-ича», никак не помогла ему. Чем сильнее Ли вчитывался в строки, тем больше хмурость широких симметрий бровей походила на монобровь. Если местами автор изъяснялся путано и непонятно, то с некоторыми моментами Юный Зелёный Зверь был категорически не согласен. Ни о каком замедлении и плавности не может идти речи, особенно рядом с такими понятиями, как резче и сильнее. Это идёт вразрез с принципами закалки духа и тела! Единственное, что удалось описать автору общедоступным японским языком, так это женский идеал! И если опустить внешне выдающиеся детали, то Сакура-чан соответствовала ему на все сто. Она олицетворяла собой совершенство… Но это и так заведомо известная аксиома. Однако приятно найти подтверждение этого факта в чужих трудах. Сакура однозначно была «хорошей девочкой» — все знают о её добродетельности, иногда даже можно заметить, как она ласково «гладит киску» на улице, а когда её «щёчки раздвигаются», то мир озаряет самая милая из улыбок. Также она не скрывала своё «розовое сокровище» и радовала глаз сиянием шелковистости розовых волос, что так и не доходило, то для чего её надо «съесть»? Помимо прочего, для полного понимания и достижения цели нужно было решить новые задачи, такие как: где раздобыть «флейту любви, на которой сыграют чувственную мелодию», и ещё найти некую «нефритовую пещеру»? Ли специально пошёл в библиотеку и попросил у девушки в очках с толстыми линзами карту местности. Она долго допытывалась, какой именно местности, а он громко сказал: — Той, на которой я найду «чувственные нефритовые столбы», «горы страсти» и «пещеру любви»! — эхо в просторном читальном зале повторило его слова. Девушка мгновенно вспыхнула румянцем, а рядом стоящие люди в очереди за книгами неодобрительно зашикали на него. Ему всунули в руки потрёпанный атлас, но даже в нём он не нашёл ничего подобного. И в этом была совершенно не при чём двойка по географии в Академии шиноби. — Прошу прощения, — обратился он к рядом сидящей девушке за столом с горой книг. — Вы бы не могли найти на этой карте «пещеру любви»? Она почему-то подскочила из-за стола и ударила его первой попавшейся книгой наотмашь по голове. Было больно, но он не привык отступать. Обиженно потёр ушибленное место и обратился к парню через три стола от него. Парень молча встал и вышел из библиотеки. Вслед за ним стали спешно расходиться и остальные посетители. Рок Ли не собирался сдаваться. В поисках «нефритовых столбов» и «пещеры любви» он просидел в библиотеке в полном одиночестве почти пять часов, и никто не отважился помочь ему. Устало потирая глаза, он решил, что эти топонимы возникли сами собой. Великий Джирайя-сама также упомянул в своём творении о женской технике «раскрытия врат», дарующих небывалые прежде ощущения, а значит, Ли был на правильном пути. Сдаваться — не в его характере! Он костьми ляжет, но разгадает тайну. Скорее всего, Джирайя-сама спрятал код в своём произведении и поступил также дальновидно, как и с другой своей книгой, тем самым передав познания следующему поколению, обойдя недругов, недостойных тайн Листа. А кто, как не ученик Джирайи, должен знать секреты своего мастера? Наруто станет очередным шагом к успеху!