Dragon age. Туман и крылья

      Луканис проснулся в своей спальне. В комнате было темно и прохладно. Разглядеть знакомый потолок ему позволил лунный свет, разливающийся из открытого окна. Комната выглядела совершенно обычно: просторно открытые окна, заставленные книжные полки, пара мягких кресел из темной кожи, и столик, на котором лежал недочитанный роман рядом с небольшим проигрывателем.       Луканис вспомнил как этим вечером он и Рук медленно танцевали под тихую мелодию, игравшую из этого старенького прибора. Кружась в такт, он нежно обнимал её и вновь мечтал о том, чтобы время остановилось. Или, чтобы воспоминания о дивном времени, её запахе и голосе не исчезли как можно дольше.       Тут мужчина повернулся на бок. Ему на мгновение показалось это действие странным. Неестественным, будто не совершенным им самим. Но эти мысли быстро улетучились из его головы, как только он заметил мирно спящую девушку рядом.       В лучах холодного света её кожа казалась еще более бледной. Почти прозрачной, из-за чего то тут, то там можно было заметить мелкие вены. Если присматриваться к ним слишком долго, то могло показаться что синева еле переходила в черный цвет. Но Луканис всегда отгонял подобные мысли убеждением, что скверны в её крови слишком мало для таких метаморфоз.       Больше всего, конечно, его притягивали не шрамы на правой щеке, скрытые за татуировкой, ни морщинки на лбу или уголках глаз, и даже не вечно непослушные рыжие, вьющиеся пряди, что падали ей на лицо. Каждый раз его манили соблазнительные губы. Немного припухлые, по середине всегда потрескавшиеся. Рук часто прикусывала нижнюю губу, когда глубоко задумывалась, и даже не замечала, как это делает.       Он был готов целовать её так долго, как если бы был путником, только что перешедшим пустыню и получившим возможность напиться из источника. При этом, Луканис часто сдерживал свои желания боясь, что его настойчивость может отпугнуть Рук. Поэтому всегда старался лишь обмочить губы столь драгоценным нектаром.       Заблудившись в своих мыслях, он пришел в себя только от осознания, что проверяет как глубоко она спит. Сделать это было очень просто: нужно лишь некоторое время подержать палец близко от носа цели. Если она дышит медленно и равномерно, ровно три такта в минуту, это значило что человек спит достаточно давно и не проснется от тихого шума.       Луканис как заворожённый стал наблюдать за своими действиями, уже смутно понимая, что не может контролировать их. Как только он удостоверился, что девушка спит достаточно глубоко, он мягко и медленно положил её на спину. Убедившись, что Рук не проснется и от его манипуляций, он небрежно смахнул с её лица очередную непослушную прядь и тихо усмехнулся. Самому Луканису уже было совсем не смешно, но он смутно понимал причины смеха: будучи разведчиком Серых Стражей, Рук сама часто могла проснуться по середине ночи от любого движения или шороха. Будь то пролетевшая шумно птица за окном, то сам Луканис не справившийся с бессонницей. И то, что сейчас, она не очнулась означало только одно — полное доверие к нему.       Явно реальный смешок, вырвавшийся из его тела, но не вызванный его эмоциями, заставил Луканиса начать серьезно беспокоиться. Мысль что его тело полностью захватил демон стала настойчиво стучать в дверь сознания. И только одна причина до сих пор не позволяла ему полностью поверить в это: пережив вместе со Злостью какое-то время, Луканис был точно уверен — демон не будет вредить кому-то, если ему не угрожает прямая угроза. Злость никогда не задумывался о прошлом или будущем. Его волновало только здесь и сейчас. А сейчас Рук точно не представляла какую-либо угрозу. Скорее наоборот.       И если догадки Луканиса были верны, оставалось только одно — магия крови.       Возможность завладеть контролем над ним была минимальная, учитывая его сожителя в голове, но никогда в его мире не равнялась нулю. Осознание такого развития событий заставила мужчину внутренне содрогнуться от ужаса, что он, как профессиональный убийца в чужих руках мог совершить.       В ту же секунду его страх начала воплощаться в реальность: убийца потянулся к краю кровати, к месту, где находилась спрятанная кнопка, что открывала встроенный секретный ящик. В этом самом ящике он всегда хранил запасное оружие на случай внезапных ночных атак на него или семью. В этот раз в нем лежал кинжал, который для него купила Рук, когда они были на рынке Тревизио.       Крепкая рукоять из кожи виверны не позволяла руке скользить, даже если сильно запотеет. А наточенный неоднократно клинок мог разрезать самую тонкую ткань. В довершении кинжал украшала искусная гравировка, повторяющий чешую полу-дракона. Когда он только получил этот подарок, Луканис не мог на него насмотреться, так дорога ему была эта вещь. А сейчас, он видел в отражении клинка глаза полные отчаянья и боли. Свои собственные глаза. Без отражения чужого контроля или оттенка демонического присутствия.       Мужчина рывком взобрался на девушку и сразу крепко сжал ей рот. От удивления она тут же проснулась и в ту же минуту дернулась всем телом, попытавшись вырваться. Но Луканис умел правильно перераспределить свой вес и силу так, чтобы его жертва не могла даже шелохнуться. Все попытки Рук оказались тщетными, поэтому она успокоилась и обратила свой взгляд на противника.       Встретившись с ней глазами, от него не скрылось её огромное удивление. Она смотрела на него своими серо-голубыми глазами и будто не могла поверить в реальность происходящего. Как и он тоже.       Луканис пытался кричать: «Это не я! Меня кто-то контролирует!». Но его губы были неподвижны, как каменные плиты надгробий. Единственное на что он мог надеяться, так это на отражение его собственных чувств в своих глазах. Но когда девушка начала медленно поднимать руки вверх к голове, будто в знак того, что она сдается, Луканис понял, как сильно он ошибался.       Уже с мольбой она продолжала пристально смотреть на него, даже не обращая внимание на то, что рука убийцы, державшая кинжал, начала потихоньку давить на её тело. Она смотрела на него с постепенно возрастающим ужасом и болью, пока он медленно вводил клинок внутрь прямо к её сердцу.       С каждой секундой крик девушки становился громче, он пробирал до самых костей Луканиса, но его рука медленно и верно продолжала её убивать. Сантиметр за сантиметром происходил новый толчок. С каждой секундой ночнушка и белая постель становилась более алой. Вонь крови полностью проник в мужчину, она ощущалась на кончике языка и в пазухах носа, она медленно сводила его с ума. Агонию, что они оба испытывали в этот момент, Ворон не забудет никогда. Она дрожала под ним всем телом от мучений и рыданий. А он не мог остановиться. Он не мог закрыть глаза или перестать слышать. Он не мог отдернуть руку, в которую в какой-то момент вцепилась девушка в попытках спастись. Луканис чувствовал, как умирает сейчас вместе с ней каждой клеточкой своей души. Единственное что ему оставалось, единственное что он мог себе позволить, это кричать вместе с ней. Кричать до исступления, пока не остался только он один.       И вдруг, произошел будто щелчок, и он снова открыл глаза. Мужчина чувствовал, как прерывисто дышит, как волосы на его лбу прилипли к коже от влаги, как бешено бьется сердце в его груди. Но самое главное, он видел обеспокоенную Рук перед собой. Она сидела напротив него и звала его по имени, но слова доходили до Луканиса будто через барьер, приглушенно и размыто. Несмотря на отсутствие ответа она продолжала что-то говорить, держала его за руку и вытирала пот рукавом своей пижамы. Здесь и сейчас она была с ним. Мужчина подумал, что попал в другую реальность.       Луканис стал лихорадочно осматривать грудь девушки: ни места прокола, ни следов от крови и слез. Чувство облегчения с головой накрыло убийцу. Словно с его груди исчезла многотонная каменная плита, так легко пригвоздившая его к сырой земле. Он рывком притянул к себе любимую и крепко обнял её. Он всё еще ощущал, как разрывается его душа, он всё еще слышал её уже нереальный крик. Он стоял как звон в ушах, как шлейф духов самой смерти. Чувства могли бы поглотить его без остатка, если бы не её успокаивающие поглаживание по спине. Если бы не тепло её тела.       Через какое-то время девушка попробовала мягко отстранится и проговорила: — Луканис, прошу, поговори со мной. Но мужчина, ничего не ответив, продолжал обнимать девушку. Она попробовала снова, более настойчиво вырваться из объятий и тихо воскликнула: — Луканис, пожалуйста, это же всего лишь сон!       В этот момент у Ворона пробежали мурашки по спине. «Этого не может быть. Все что я пережил сейчас не может быть плодом моего воображения! Оно было на столько реальным!» — подумал он недоверчиво, наконец посмотрев девушке в глаза.       Она все еще выглядела живой и здоровой. Она неловко улыбалась глазами, прикусывая нижнюю губу. Её глаза были живыми, без боли и страха. Просто обеспокоенными. Без лопнувших капилляров, без капелек крови, текущих мелкими ручейками из носа. Её грудь спокойно вздымалась в такт ритма сердца, возможно была чуть скомкана пижама на плечах. Белоснежная, как и несколько часов назад, когда они засыпали в объятиях. Все было так как должно было быть. Но будто в противовес перед взором мужчины снова всплыл образ истошно кричащей девушки, умирающей от рук своего возлюбленного. От его рук.       Этот образ заставил Луканиса в страхе отшатнуться от Рук из-за чего он свалился с кровати. Осознав, что он может двигаться сам, по собственному желанию, почувствовав физическую боль, он поняла, что ошибался. Он посмотрел на Рук. Она сидела на кровати, прижав ноги под себя и упиралась руками о матрас. Её лицо застыло в замешательстве. — Прости, Айви. Я не хотел, я… — начал оправдываться Луканис, начиная осознавать, что только что мог непроизвольно обидеть девушку. Она будто не услышала его слова и помогла ему подняться. После чего встала рядом, взяла за руки и тихо, но настойчиво спросила: — Расскажи мне, что тебе приснилось. — Я не могу, — попытался избежать её взгляда Ворон, отвернувшись в сторону. — Я могу убедить тебя, что бы тебе не приснилось это никогда не станет правдой, — продолжала настаивать Рук. — Ты не можешь знать! — огрызнулся Луканис, чувствуя нарастающее чувство злости. Такая как она, никогда не сможет понять его страхи. Она никогда не сможет принять то, что некогда этот мужчина был всего лишь оружием для убийств. И возможно все еще является им. — Я уверена, Луканис! — прокричала Рук, обхватив ладонями его лицо. Она буквально заставлял мужчину не отводит взгляд от неё. А она была такой же как во сне: она полностью ему доверяла, она смотрела на него как тогда, когда он только начал вонзать в её тело кинжал. Она смотрела своими серо-голубыми глазами и просто верила в него. Воспоминания о том моменте снова нахлынули на Ворона. Он не хотел снова их переживать, даже зная, что это был плод его усталого мозга. С каждой секундой её взгляд становился пыткой, поэтому Луканис в скором времени в мольбе произнес: — Я убил тебя.       «Но ты не можешь её убить! Мы. Договорились. Защищать!» — пронеслись крики Злости в голове.       «Я не знаю, как защищать кого-то! Я знаю только как убивать!» — прокричал внутренне Луканис в ответ Злости. — Что? — непонимающе переспросила девушка. — Я убил тебя! — прокричал убийца и закрыл глаза. Он пытался отогнать навязчивый образ, пытаясь сосредоточится на дыхании. «Раз вдох, два вдох». Он почувствовал, как Рук опустила руки. «Два вдох, три вдох». Он почувствовал, как она отошла от него. Воздух стал холодным. Собравшись с силами, он резко развернулся и направился к окну. В шаге от побега его окликнула Рук, на что он смог ответить лишь: «Мне нужно время». После чего Ворон рывком перелез через раму и помчался в сторону собора.