Где моя Лилечка?

Тебе травиться никотином моим,

Тебе кашлять моими смолами,

Выдыхай скорей мой последний дым

И закрывай окно, а то холодно…

* * *

      Дыхание Лили стало чаще, а сознание прояснятся. Она слабо приоткрыла глаза, увидев перед собой белые стены больничной палаты. От яркого света она издала недовольный стон. — Маленькая, проснулась? — забеспокоился Пчёлкин, приближая свое лицо ближе к лицу Лили, — Надо тебе чего? — Пить. Ярко. — промямлила девушка, жалуясь на то, что раздражало её рецепторы. Она ещё не различала голоса, поэтому не могла понять, что в палате сидит Виктор. Пчёлкин сразу подорвался с места, и задернув шторы, налил Лиле воды в стакан, всунув туда трубочку. — Держи, моя девочка, выпей. Т-ш-ш, аккуратно, давай… — приговаривал парень, приподнимая светлую головку Лили и давая ей попить. Девушка стала жадно поглощать прохладную воду, пока не выпила весь стакан, и с тяжёлым вздохом не упала на подушку. Чуть шире приоткрыв глаза, Калинина стала осознавать где находится, и переведя взгляд чуть ниже, увидела Витю. — Ты что здесь делаешь? — спросила та, готовясь завестись. — А что мне оставалось делать? — ответил Виктор. — Я не ждала тебя. Я не ждала тебя. Эти слова были словно ножом по сердцу. — Как не ждала? — ответил Витя. — У тебя Мишель есть. Так в чем смысл было идти сюда? — Я забочусь о тебе. — Самая смешная ложь, которую я когда-либо слышала. — Я правда забочусь. — отвечал твёрже Виктор. — Нет. — Да! — Нет! — ответила уже почти срывающимся голосом Лиля. — Да! — прокричал Виктор, а Лиля залилась слезами. — Не заботишься, не заботишься! — кричала Калинина, пока не почувствовала нежные поцелуи на лице. Виктор осыпал влажными поцелуями ее лицо, прижимая к своей груди, тихо шепча слова любви ей на ухо. Но Лиля никак не велась на сладкие слова. Все. Теперь она играет только по своим правилам и не позволит никому управлять её жизнью и чувствами. — Пожалуйста, прекрати! Витя! — Лиля наконец оттолкнула его от себя, — Ты целовал этими губами другую! И будешь целовать! — Не буду! — прокричал тот, — Да почему ты, твою мать, не можешь быть проще по жизни?! — Проще?! — вспылила Лиля, — Проще в измене? Витя, ты придурок, я не пойму? — Я не придурок! Это ты дура! — ответил Виктор. Тот получил пощёчину. Да что с ней происходит? — Убирайся! — кричит Лиля, — Убирайся, кому сказала! Витя не теряет попыток в очередном завоевании Лили. Он притягивает ее для страстного, долгого поцелуя, не оставляя ей шанса, чтобы отстраниться или взять передышку. «Это же должно, должно сработать! В прошлый раз ведь срабатывало!» — думал судорожно тот, вкушая сладкий вкус губ любимой, которые, к сожалению, не отвечали на поцелуй. Лиля вновь оттолкнула его. Последняя попытка на исправление была провалена. Их страстное выяснение отношений прервал отец Лили, который вошёл в палату и ответил тихим, но стальным голосом: — Вить, выйдем на пару слов. Виктор был в недоумении, но послушался Александра Константиновича и вышел вслед за ним, плотно закрывая за собой дверь палаты. А Лиля тем временем нервно грызла ногти на руках, лишь строя догадки, о чем они могли разговаривать. Спустя десять минут, Александр Константинович вошёл в палату дочери. — Ну как ты, доченька? — спросил тот, целуя Лилю в лоб. — Более менее. — ответила Лиля, слабо улыбаясь. — Чего-нибудь хочешь? — спросил отец, доставая пакет, — Я тебе тут фруктов принес, тут и вишня твоя любимая. — Спасибо, пап, я не хочу пока. Оставь на тумбочке. Отец понимающе кивнул и оставил пакет на тумбочке, взяв руку дочери в свои ладони. — Не волнуйся, твоей жизни ничего не угрожает, лишь несколько ссадин и синяков и лёгкое сотрясение мозга. Через неделю выпишешься. — Я в курсе, пап. — ответила Лиля, закатывая глаза, будто бы знала уже все на свете. Александр улыбнулся, а затем ответил: — Лилечка, помнишь семью Лапшиных? — Ну, помню. А чё? — В общем, ты прекрасно знаешь о том, что родители Артура Лапшина очень влиятельные люди. Да и сам он мужчина деловой, умный. — Пап, можно попроще? — ответила устало Лиля, но в её душе стала закрадываться небольшая паника. — Как только ты закончишь школу, ты выйдешь замуж за Артура. — Пап, чего? — тихо ответила Лиля, глядя на отца с шоком, — У тебя все нормально? — Да. Это очень выгодное деловое предложение. — Но мы не бомжи! — сразу оспорила его мнение Калинина, — У нас же все есть! Да, пап? — она увидела, как тот поменялся в лице. — Нет, дочур. У нас большие долги. — В смысле? — Лиля сглотнула, — И поэтому вы решаете продать свою единственную дочь в лапы какому-то мужику?! Вы совсем больные что ли? — Никто тебя продавать не собирается, не утрируй пожалуйста! — ответил мужчина, чуть повысив голос, — Девочка ты уже взрослая и должна быть в курсе о существовании фиктивных браков. — А Витя? — А Витя все! — ответил Александр Константинович, разводя руками. — Нет. Я его люблю, папа. — ответила девушка. В ее глазах еле мелькал чуть видный обезумевший блеск, ведь сейчас она понимала, в какую задницу она влипла и единственное её спасение — это Витя Пчёлкин. — И? Перерастешь. — ответил также спокойно отец. — Нет! Где Витя? Я хочу к Вите! — девушка уже залилась слезами, — Витя, Витенька! — кричала та, пытаясь тотчас вылезти из больничной койки, но отец сразу рявкнул на нее: — Успокоилась! Это не обговаривается! — с этими словами он вышел из палаты, а Лиля продолжала рыдать и взывать одного единственного. «Витя, Витенька!» За дверью палаты стоял Пчёлкин, крепко стискивая зубы и пытаясь не слышать душераздирающие крики Лилечки. «Изверги. Боже, как она кричит. Девочка моя маленькая…» — думал Виктор, а затем, не выдержав, рванул из больницы как можно дальше, закуривая сигарету и стараясь самому не заплакать. Было больно, паршиво.

Выдыхай скорей

Мою душу наружу — ей тесно,

В твоих лёгких так мало места

Выдыхай скорей

Мою душу наружу — ей тесно,

В твоих лёгких так мало места,

Но, если честно,

Во всём виноват я сам…