Под управлением солнца

В моей комнате царил полный кавардак. В старую дорожную сумку, которая была спрятана в дальнем углу шкафа еще с тех пор, как мы переехали в этот дом, лежавшую сейчас на полу, я ожесточенно скидывала какие-то случайные вещи. Я была безумно зла на родителей. Расстаться с Майки? Да что они понимают! В бешенстве я бросила в сумку какую-то одежду, а следом пачку тетрадей и учебников. Как они вообще могут ставить мне такие ужасные условия? Сбегав в ванную, я смела с полок зубную щетку и пару банок, которые улетели туда же, куда и всё остальное до этого. После скандала внизу, прежде чем начать весь этот хаос с вещами, захлопнув дверь за собой, так громко, что задрожали стены, я упала на кровать, закрыв лицо руками и горько проплакала несколько минут. Но, быстро очнувшись и утерев слезы — ведь на улице меня все еще ждал Майки — я набрала ему сообщение, что выйду немного позже. И начала складывать вещи. Уже в конце спешных сборов, мой взгляд упал на неубранную на место аптечку. Не раздумывая, я тут же выгребла оттуда все, чем лечила сегодня Майки и, позже, на секунду задержав взгляд, сконфуженно прикусила губу и вывалила рядом из коробки все оставшиеся таблетки, найдя на самом дне припрятанную мамой пачку презервативов. Нахмурившись, я взяла их вместе с лекарствами и тоже кинула в сумку. Сев на кровать, я еще раз обвела взглядом знакомые стены. Значит, вот так, да? Еще днем ничего не предвещало, а теперь я плохая дочь и встречаюсь с бандитом. А еще не достойна жить в этом доме. У меня вырвался нервный смешок. Ну, что ж, пусть будет так. Перебирая в голове, что еще мне может понадобиться, я отодвинула книги на полке, доставая из своего импровизированного тайника накопленные деньги. Хоть тут совсем немного, но, уж точно, лишним не будет. Ну, теперь, кажется, точно всё. Я подскочила к сумке, закрывая ее на молнию, и попробовала ее поднять. Ничего не вышло. Так, ладно. Я выдохнула и напрягшись изо всех сил, все-таки смогла приподнять свой баул на пару сантиметров от пола. Окей, с этим уже можно работать. Распахнув дверь, я прислушалась — кажется, мать с отцом решили, что они одержали победу и больше волноваться им не о чем — как бы не так! — и, вытолкав тяжелую сумку, я пнула ее вниз по лестнице. Съехав до первого этажа, она с громким звуком, приземлилась, стукнувшись о входную дверь. Я, чувствуя, скорее нервный, кураж, весело сбежала вниз следом за ней. — Всем пока! Я прямо сейчас выхожу за порог этого дома и больше не возвращаюсь! Или как там вы мне сказали? — я с ноги распахнула дверь и, схватившись за ручку сумки, пошатываясь вышла наружу. — Ма-айки-и! Помоги-и! Они, видимо, не сразу поняли, что произошло, потому что Майки подоспел гораздо раньше. Когда он подхватил у меня из рук тяжелую сумку, к нему уже прибежал отец, пытаясь отнять ее. Но только Майки остановился, глядя ему в глаза, и, спустя несколько секунд, отец отступил, опустив руки. Под пронзительные визги матери, мы с Майки, торопясь, направились прочь от дома, к припаркованному мотоциклу на другой стороне улицы. — Может быть, ты мне расскажешь, что здесь произошло? — он, взволнованно обернувшись, посмотрел на меня, когда мы отошли от визжащей матери и застывшего на пороге отца на достаточное расстояние. — Да, они… кажется, они увидели что написано у тебя на спине. Он в ответ лишь раздасованно хмыкнул. — Майки, можно я поживу у тебя? — виновато промямлила я, опустив глаза. До меня внезапно дошло, что, кроме как к нему, мне некуда идти, а своим внезапным побегом, похоже, я вовсе не оставила ему выбора. Он устало улыбнулся, загружая мой баул сверху на байк, и мельком нежно тыкнул меня в нос: — Даже не спрашивай такое. Поехали. — Погоди, а ты сможешь сейчас водить, у тебя же… — я указала глазами на его рану на голове. — Не переживай. Я и с закрытыми глазами смогу ехать, пирожок, — он потрепал меня по волосам и вскочил на байк. Я обняла его за плечи, усаживаясь сзади: — Хорошо. Только не гони, ладно? Я вжалась в его спину, стараясь не смотреть по сторонам и, особенно, в сторону дома. И вновь рокот мотора и пронзительно холодные порывы ночного ветра бьют мне в лицо. Майки действительно ехал не так быстро, за что я мысленно была ему благодарна. В таком состоянии, как у него, конечно лучше было не садиться за руль. Может быть, у него вообще сотрясение? Я нахмурилась. По симптомам не совсем похоже, но по его описанию драки… В любом случае ему сейчас нужен только покой. Я плотнее прижалась к нему щекой. Главное сейчас добраться в безопасное место, теперь я буду рядом с ним, и сделаю все возможное, чтобы у него все было хорошо. На улицах, обычно крайне оживленных днем, сейчас было так тихо, что шум мотоцикла эхом отдавался от безлюдных темных стен, возвращаясь обратно к нам, создавая иллюзию, будто за нами кто-то едет. Хоть я и не верила, что родители способны кинуться за нами в погоню, но все равно несколько раз в дороге нервно оборачивалась. Нет. Я правильно поступила, они сами виноваты. Можно было все решить мирно. Запасы адреналина в моей крови, видимо, совсем исчерпали себя, и я начала ощущать, как на меня наваливается неподъемная усталость. Майки остановил байк, заглушил мотор и обернулся ко мне: — Пирожок, ты не спишь? Очнувшись от своих мыслей, я торопливо подняла голову и руки от его спины, давая ему возможность встать с мотоцикла: — Нет, прости, я… просто устала, вот и всё. Он внимательно вгляделся в мое лицо и медленно провел по нему ладонью, обеспокоенно глядя на меня: — Ты точно в порядке? У тебя все щеки мокрые от слез. Я схватилась руками за свое лицо, проведя пальцами под глазами. И правда. Ошарашенно я посмотрела на свои мокрые ладони. — Ой. Это, наверное, от ветра… Майки медленно потянулся ко мне, обнимая меня одной рукой: — Давай я донесу тебя до постели. — Нет, — я насупилась, — тебе нельзя носить тяжести, а я и так заставляю тебя таскать свои вещи. Я сама. Он молча погладил меня по голове и все же поддержал рукой, чтобы я спустилась с мотоцикла. В доме семьи Майки не горело ни одного окна. Неудивительно, ведь было уже далеко за полночь. Майки взял сумку, а свободной рукой сжал мою озябшую ладонь. Мы медленно побрели в сторону его обжитого гаража.