Под тенью 90-х

Белов согласился работать на Введенского, тот же в свою очередь, убирал с пути всех, кто мог помешать банде Белова вести незаконные дела — сбыт наркотиков, оружия и прочее. Не загадка, что верхушка и прикрывала все свои тёмные делишки через бригаду Белова. В общем — взаимовыгодное сотрудничество. Ну или почти. НИИ тоже был под мушкой органов. Вячеславу Игнатьевичу такой расклад не то чтобы не нравился, он всегда любил быть на верхушке пирамиды. Ну или хотя бы разделять эту верхушку с одним человеком, но не быть под ним. Но Введенский знал кого и как уговорить. Белова же все-таки уговорила Пчёлкина поехать на пару дней в Ленинград, показать ему город и просто отдохнуть; к тому же Саша решил тоже отойти ненадолго от дел и урвать свой медовый месяц, поехать с Олей на Черное море, в Ялту. Тёмно-коричневый Ягуар остановился на Баррикадной улице, аккурат возле небольшого киоска. Девушка неспешно вышла из машины, не заглушая мотор. — Доброе утро, можно пачку Мальборо и жвачку, с ментолом, — сонный продавец лениво потянулся за сигаретами. Линда, ожидая, рассматривала с интересом свежие газеты, то там то тут оповещающие о Съезде депутатов, о Ельцине и Горбачеве, вдруг застыла на месте, когда на глаза попалась фотография рок-музыканта и статья «Кто убил Талькова?». Лихорадочно пролистав газету, беглым взглядом прошлась по самым странным названиям статей и догадкам о смерти певца; от масонского влияния до заказного убийства от спецслужб. — 12.50, девушка, — в который раз повторил нетерпеливый продавец, — с газетой 13.34, — Белова не совсем расслышала его, оставила газету и 20 рублей, взяла сигареты и направилась к машине, — а сдача? — негромко позвал продавец, но быстро спохватился. Линда села в машину, все еще поражённая новостью; в голове был туман. От оцепенения её вывел слишком громкий шум, не похожий ни на легковую машину, ни на грузовую; шум доносился откуда-то за домами, в сторону Правительственного дома. От греха подальше, девушка развернулась в противоположную сторону, в офис, включив магнитолу, но настраивая её на новостные каналы. Доехав до Цветного бульвара, Ягуар небрежно остановился перед входом в здание. — Доброе утро, ты всегда так рано приходишь, Люд? — Линда, не ожидавшая увидеть в офисе никого, кроме охраны, удивилась, сидевшей за рабочим столом секретарше. — Да, Линда Николаевна, рабочий день в девять начинается, — улыбнулась девушка, не переставая глядеть в зеркальце, — слышали, что творится? — вмиг изменилась в лице девушка и уже с ужасом смотрела на Линду. Та лишь многозначительно охнула и закивала головой, пытаясь дозвониться сначала до Саши, потом до Вити. Белова прошла в пустующий кабинет брата, задвинула шторы и села за стол, потянувшись за сигаретами. — Может кофе? — Люда заглянула в кабинет держа в руках стакан. Белова кивнула, и девушка зашагала вперед, оставила стакан и поспешила обратно, но почему-то опять остановилась, — вы случайно не видели Космоса Юрьевича? Уже пару дней его нет, — с надеждой спросила Люда. Услышав имя друга, Белова нахмурилась, покачала головой, не удосужившись даже посмотреть на секретаршу. «Какие дела то сейчас начнут делаться» — пронеслось у девушки в голове; мысль о поездке в Петербург медленно улетучивалась и резко оборвалась из-за шума за дверью. — Фил, — настороженно выпрямилась в кресле, — какие новости? — на что парень покачал головой и остался стоять в дверях. — Витя не с тобой? — немного подумав, как начать разговор, Фил прикрыл дверь и подошёл к рабочему столу; Линда еле заметно повела головой, — отлично. Валера задумчиво взглянул на подругу, и медленно достал из кармана небольшой крафтовый конверт и протянул его Линде. — Мне кажется он писал тебе, — девушку ударил холодный пот и все нутро сжалось. Валера же встал лицом к окну, чтобы не смущать её. Начав читать письмо, у Линды перед глазами всплыли газеты с известными заголовками. «Линдёнок! Я долго не решался написать такого рода письмо, не хотел тебя ставить в неудобное положение, но молчать я тоже не могу, прости (проклятая творческая личность). Ты всегда была для меня дорогим и любимым человеком (хотел бы я извиниться за неуместный поцелуй, но не буду). Я бы очень хотел чтобы ты своими глазами увидела, как я пал смертью храбрых. К счастью, отправляю тебе презент с другого мира. Моей чёртовой и смертельной любви, от В.Е.К.а» А в конверте лежал безымянный палец с серебряным кольцом с запёкшейся кровью. Линда покрутила в руках кольцо, предварительно сняв не без труда с пальца, закрыла глаза, попыталась успокоить и остановить слёзы. В голове с адской болью бился в агонии вопрос «Зачем? При чем тут Он?». Филатов обернулся и был готов к нечто неожиданному, но такого явно нет. — Вот урод, — в шоке глядел он на палец, посреди стола, — это он? Он прислал? Линда молча смотрела перед собой и в этом жесте Фил явно увидел и прочувствовал черты Саши. На часах уже 11:00, и к офису медленно подъехал серый Мерседес, из которого почти что бегом выбежал Витя, Саша же не спеша открыл дверь пассажирского сидения, взглянул на машину сестры и тоже направился в офис. Пчёлкин запыхаясь ввалился в комнату, увидел подружку и успокоился, хотя и так знал, что она здесь — машина же внизу. Скинул пальто на диван и подошёл к столу. — Просто пиздец. А это что?! — почти криком воскликнул Витя, чуть отклонившись назад, — вы кого тут убил? Что за письма с угрозами? — Это… — неуверенно начал Валера, посмотрел сначала на Линду, — Каверин, а палец Талькова. Его на сцене в Ленинграде застрелили на днях. Витя напрягся так, что все кости будто захрустели. Саша в это мгновение зашёл в кабинет. — Доброе утро, — холодно бросил он. Заметив состояние Пчёлкина, подошёл к друзьям и сразу заметил на столе человеческий палец. В отличие от Вити, Саша иногда мог держать эмоции при себе. По взгляду Фила и сестры, что все еще крутила кольцо в руках, и Саше стало понятно, кто это. Точнее, он догадывался. — А где Космос? — заговорила наконец Белова. Люда зашла в кабинет с подносом в руках, — кофе? Все кивнули, кроме Вити. Он держал в руках письмо, перечитывал в сотый раз, заливая гневом все нутро, но к Беловой не испытывал ни злобы, ни ревности. Что-то у него щёлкнуло внутри. Будто разум затуманился. Он хотел уничтожить всякого, кто дотронулся до его любимой женщины. Но потихоньку в его голову начали вкрадываться мысли «а его ли?» «любимой ли?», но он их гнал, не обращал внимания. Сейчас его мозг занят местью. — Ленинград отменяется, я так понимаю? — в воздух сказал Пчёлкин, подходя к окну и закуривая Мальборо. — Ровно, как и Ялта, — подтвердил Филатов, допивая которую чашку кофе. Белов в свою очередь громко вздохнул для виду. — Мне в Майами через пару месяцев, если конечно, выберусь, — серьёзно начал Саша, еще ни разу, не дотронувшийся к кофе, — пора бы переходить из криминала в белых и пушистых бизнесменов. — И какие идеи? Что теперь делать то? — Валера, наверное, единственный, кто задал вслух вполне естественный вопрос, который комом застрянет у всех не только в кабинете, но и в стране на продолжительное время. Разрушался привычный миропорядок, рушилось всё, что строилось 60 лет. 90-е станут тяжёлым бременем для всех, и это еще в мирное время. В относительно мирное, конечно. В этом хаосе каждый попытается схапать чужое, захапать кусок побольше и помясистее. Это было идеальное время, чтобы уничтожить того, кто этого не заслуживает своей мизерностью, своей пошлостью. И Белова не упустит шанс. — Есть у меня одна идея, — выдала девушка, посмотрев Вите в глаза. — Знаю я твою идею, этого делать точно не надо, — Саша жестом остановил сестру и направился к двери, — пока не время. Пчёлкин, стоявший возле Линды, склонил голову набок, чуть приобняв девушку, говоря всем видом, что он поддерживает и готов в любую минуту покончить с Кавериным. *** Каждый день был будто сюрреалистической сценой разваливавшегося театра — всё что происходило в Москве и отчасти в Ленинграде происходило будто по плохо прописанному сценарию. Космоса, кстати, так и никто не видел, почти неделю; Юрий Ростиславович сказал, что тот поехал на дачу. Хоть он оказался там, никому от этого легче не стало. Приехав вечером на дачу Царевых, парни нашли Космоса в одном белье, в окружении пустых бутылок без марок; в комнате разбросаны книги, что обычно аккуратно стоят на полках и, собственно, верхняя его одежда. — Да, блять, — тихо ругнулся Пчёлкин; на одной из тумбочек лежал маленький коробочек, с известным содержимым. Белов готов был взорваться, настолько его выводило из себя состояние и поведение друга. Посмотрев на Фила, Саша указал рукой на одежду и уверенно подошел к Косу; стеклянные полузакрытые глаза и безудержная вонь. — Фил открой окна, — выдал Белов, не отрывая взгляда от друга, — Кос? — сильно схватив за шею, Саша пытался Холмогоров тяжело управлял телом и с трудом различал слова, но отчётливо видел лицо Белого перед собой. — Жопа мне, Саня, — еле разборчиво пробормотал Космос, закрывая лицо ладонями. Белов молча наблюдал за другом, сцепив зубы и кулаки, сдерживая гнев: так бы и дал по роже. Мудак. — Одевайся, приводи себя в порядок, поедем, — кивая в сторону одежды, сказал Саша и отошёл к окну, — и так тошно на душе, еще и ты в запой ушёл. — Я не виноват Саня, — Космосом будто кто-то управлял — он вдруг стал активным, начал махать руками, кричать, — да я бы сам! Я хотел, — Пчела закатил глаза и громко вздохнул, что вдвойне раздражило и активизировало Космоса, — а ты чё? Чё?! — пальто осталось висеть на одной руке и касалось пола. — Одевайся, баран, — бросил в него ботинок. Космос не успокаивался и начал грозно идти на Пчелу, попутно что-то крича и пытаясь кинуть в него пойманный ботинок; Фил быстро среагировал и удержал друга. — Всё, поедем, завтра разберёмся, — Саша затушил сигарету и быстро направился к выходу. Витя пошёл за ним, напоследок кивнул Филу. В это же время в офис Белова позвонили из НИИ, от имени Вячеслава Игнатьевича, вызывая Линду в институт по личным делам. — И больше ничего? — девушка недоверчиво взглянула на телефон. — Нет, больше ничего не сказали, — ответила Люда, не отрываясь от монитора компьютера. Глаза Линды судорожно забегали, когда она зашла в кабинет; всё стояло на своих местах, никаких следов проникновения. — Люд, если кто-то из наших общих знакомых будет спрашивать меня, скажи, что я в институте, — девушка обогнула секретарский стол и встала напротив Линды; Люда уловила какое-то неприятное сходство брата с сестрой, — и если я не появлюсь через 2 часа… — она помедлила, предоставляя секретарше возможность додумать самой. Та охнула и прикрыла рот. *** Три черных «кабана» стояли напротив НИИ. Вячеслав Игнатьевич вышел из машины и, в сопровождении, трех быков не самой приятной наружности, направился к ступенькам. Заметив машину стоящую вблизи входа, ускорил шаг. Из машины уже спешила Линда, заприметив такой жест мужчины. — Вячеслав Игнатьевич, — громко позвала она, быстрым шагом направляясь к охране, не отступающей от своего шефа, — нужно поговорить. Минкин просто махнул рукой, к ним потянулись ещё пару человек, не пропуская девушку ближе. — Мне нечего с вами говорить, вы ушли и связались с делами достаточно популярными в наши дни. А я с такими не веду дела и к тому, у нас новый работник. Всего доброго, девушка, — Минкин вальяжно продолжал подниматься по ступенькам — видимо всё-таки ему нравилось вести себя как всевластный. — Да ну, — искренне удивилась Белова, отступив на пару шагов, — по-моему вы врете профессор. За Минкиным захлопнулась дверь, а дорогу девушке перегородили двое амбалов. Небыстро раздумывая Линда смахнула рукой плащ и быстрым шагом направилась к своему авто. Заметив подъезжающую машину, она замедлила шаг, пытаясь разглядеть сидящих внутри. Черная Волга остановилась за Ягуаром. — Добрый день, — водитель, вышедший из автомобиля, не был знаком Беловой, но подобный «стиль» мужчины насторожил её. Девушка только кивнула в ответ, останавливаясь чуть поодаль, — вы сотрудник НИИ? — Вас что-то конкретно интересует? — такой подход вызвал смешок у мужчины и тот, посмотрев на Линду, подошёл чуть ближе. — Майор милиции Горюнов, — предъявив корочку, майор улыбнулся мрачному виду Беловой и добавил, — Олег Николаевич. У меня к Вам пару вопросов Линда Николаевна, — девушка всем видом показывала равнодушие, прислонилась к машине, закурила. — Я бывший сотрудник института, уволилась в начале лета, — нервы шалили, по глазам было видно, но Линда надеялась, что майор не заметит. Холодный пот окатил девушку — что случилось, она сама не поняла, но что-то подсказало ей — рассказать всё как на духу. — Вижу увольнение не пошло Вам на пользу, — майор не переставал улыбаться, закуривая сигарету, — скажите мне, что Вы знайте о первом Московском конезаводе? Белова крайне обескураженно посмотрела на Горюнова — явно не тот вопрос, который она ждала; одновременно, не отводя взгляда от Линды, майор отошёл к машине и вернулся с какой-то папкой. — Слышала о нем, когда делали закал кормовой соли, каждые два-три месяца, — безучастно ответила девушка, открывая дверь машины, — на этом всё? — Не торопитесь, на электричку успеете, — уже без улыбки, майор протянул пару фотографий; теперь чуйка Линды не подвела, она уже была уверена, что на фотографии запечатлены члены бригады, в компрометирующих ситуациях. На одной из них — она с Филом и Пчелой забирают какую-то бандероль, — есть так же и видео всего происходящего. — Что от меня требуется, Олег Николаевич? — она представляла ситуацию и оставалось только не взболтнуть лишнего. Майор снова улыбнулся, наклонив голову. — Запомнили имя, польщён, — убрав фотографии, Горюнов снова закурил, — только меня ваши мелкие бандитские дела мало интересуют. Я хочу от вас узнать о вашем «научном» прошлом, а это так — чтобы не вздумали врать или ещё что-то, — майор закинул папку в машину, взглянув на здание, откуда снова появился Минкин, — или вы говорите мне всё, что знайте, или еще одной бригаде светит реальный срок, — майор склонил голову с наигранным сожалением. *** — Принеси-ка мне, дружище, 200 грамм коньячку и бокал вина для дамы, — с неким кокетством и приказным тоном, майор проводил официанта и взгляд его задержался на сцене; музыканты забегали, один взял микрофон, — какой-то мужик довольный и, вероятнее всего, пьяный отходил от сцены, — живая музыка, повезло нам, — Горюнов улыбнулся, кивнул на Белову, но не отводил взгляда со сцены, та сидела, равнодушно наблюдая за майором. Горюнов будто ждал чего-то, сам не понимая — что. Заиграла музыка Ротару. С другой стороны, Белове выпал шанс хорошенько подумать над ответами возможных вопросов. Майор будто забыл о Беловой и любовался девушкой на сцене; а за дальним столиком, кто-то мужчин направился к сцене — то ли сделать ещё заказ, то ли поприставать к музыкантам, Горюнов уже не видел. — Есть одна проблема с вашим институтом, — майор начал говорить, когда песня закончилась, а в след за ней зазвучал уже джаз, — конезавод, который скупал у вас кормовую соль, попал в треугольник уголовного расследования, при чем по нескольким делам, — не переставая курить, Горюнов то и дело отвлекался на сцену, — одно из дел довольно широких масштабов — надеюсь вы понимайте, — майор снова взглянул на Белову — девушка не притронулась ни к еде, ни к вину, — читайте газеты? Линда не сдержала смешок и ухмылку, закатила глаза и облокотилась на стол; Горюнов скосил взгляд на девушку тоже улыбнулся. — Майор, спрашивайте напрямую, у меня совершенно нет желания с Вами проводить лишнее время, — Белова потянулась за сигаретами в сумку. Горюнов кивнул, потушил сигарету и тоже облокотился на стол. — На территории санатория «Поляна», в Успенском, найдет труп мальчика, чья кожа была засолена кормовой солью, которую ближний конезавод закупал у вашего института, — майор достал из папки бумаги, с очень подробными записями с экспертизы, — очень возможно, что вы в то время видели потенциального преступника, — такой тон насторожил девушку — простые милиционеры так не говорят. — А вы разве не заняты сейчас кое-чем другим? Почему комитет госбезопасности занимается такими делами? — А вы я вижу вошли во вкус, только что говорили лишнего времени со мной не проводить, а сейчас задаёте посторонние вопросы, — майор снова закурил, убрав бумаги, — можете что-то по этому поводу сказать? Белова покачала головой, посмотрела на сцену; из музыкантов остался только пианист, наигрывающий неизвестную мелодию. — Я знала только директора конезавода, Алексей Владимирович или Вадимович, не помню, общалась с ним, но не по поводу кормовой соли, — девушка откашлялась; майор заметил нервно забегавшие глаза Беловой, но махнул рукой в знак продолжения, — он был перекупщиком кодеина, уксусной кислоты и прочего, — Белова от напряжения закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на словах, — главным образом для синтеза героина… — Для последующей продажи, — Горюнов закончил вместо Беловой, и та тяжело вздохнула. — Если у Вас нет вопросов я пойду, у меня встреча через полчаса, — Линда попыталась показать полную отрешенность от темы и резко встала с места. — Это ещё не всё, Линда Николаевна, но не смею Вас задерживать, — Горбунов даже с места не встал, только улыбнулся, — я с Вами свяжусь, когда появятся вопросы, Линда, — Горюнов проводил девушку взглядом, потушил сигарету, махнув рукой официанту. *** В висках стучало, Белова не знала на чем сосредоточиться — письмо Каверина, острая политическая ситуация в стране, майор с его пресловутым убийством мальчика, о компромате на всю шайку, о наркотиках — что из этого волновало девушку больше всего она не могла выбрать. Оставалось как-то убедить друзей и главное Сашу, что их затеи могут в скором времени кончиться печально. Однако оставалась проблема с Введенским — он хотел таким ходом получать прибыль, одновременно контролируя свою власть. Горюнов наверняка об этом знает. Какая сторона медали государства хуже или лучше — вопрос сложный. Да и не ей им задаваться. В последнее время девушка была беспокойней обычного — чутье и вправду не подвело, как видно. Единственное что держало Белову в этой стези — это Пчелкин. Но и здесь девушку ждала засада. — Я сама видела фотографии, Вить, — Линда пыталась сохранять спокойствие, — с этим как-то по другому надо решать, — потушив сигарету, Белова застыла взглядом на пепельнице. — Что? — Пчелкин следом затушив сигарету, допил остатки коньяка в стакане. — А что если — manus manum lavat? Витя на минуту задумался, перебрал возможные варианты, с непонятным Беловой гневом взглянул на неё. — Скажи пожалуйста, честно, — Линда не видела за всё время чтобы Пчелкин был настолько серьезным и говорил с ней в таком тоне, — кто я тебе? Блять, — Витя выкинул пачку сигарет в окно, — кто этот Тальков? Кто Каверин? Кто этот, хуев майор? Ты меня за мальчика держишь? Тебя один я не удовлетворяю? — Повышая и понижая тон, Пчелкин стоял над Беловой, почти что только слюной не брызгал, — я блять кто вообще? Пацан с района, лох последний что ли? Ты за кого держишь то меня? — Закончил? — Белова голос не повысив, встала с места, — не знаю, что с тобой произошло за день-два, что ты не услышал всё то, что я только что тебе изложила, а ведёшь себя как мальчишка, — Линда взяла со стола пачку сигарет, бросила взгляд на Пчёлкина, который все еще стоял, облокотившись об стол, — мне нужно было догадаться, что ты рано или поздно начнёшь вести себя как гопник с района. Бывай, — Белова прикусила губу, закрывая за собой входную дверь. «С тобой то что не так?», пронеслось у Беловой в голове. Все эти изменения — физические, моральные, — слишком резко повлияли на все аспекты жизни. Пришлось и вправду отойти на время от дел и заняться каким-либо легальным ремеслом. На следующей неделе Саша вырвался и уехал-таки в Майами, оставив за старшего Витю. Тот вёл себя как партизан — ничего не говорил, следовал чёткому графику, общался со всеми только по делу. Единственная с кем проводил неформальные и дружеские беседы — это Оля, справлявшаяся с беременностью в одиночку. «Кажется кто-то взрослеет раньше срока», подумала Линда, заходя в родительский дом. Из кухни показалась такая шумная и весёлая тётя Катя. — Ой, Лидочка! — увидев племянницу, Катя бросилась обниматься, — мать, смотри кто нам пришёл! Татьяна Николаевна появилась в кухонным полотенцем на плече и вся испуганная или удивлённая — эмоции смешались. — Мам, — Белова потянулась к матери с распростёртыми объятиями, — соскучилась, — девушка чуть улыбнулась, а Катя поволокла всех на кухню. — Давно не заходила в гости, что так, по пути? — Катя говорила жуя и смотря на племянницу. — Нет, теть Кать, я на долго, — Белову тянуло покурить, но при маме никак не решалась, хотя она и знала, — я пока с тобой поживу мам, если решу с поступлением, то поеду в Ленинград. Хватит фигнёй заниматься, — девушка допила кофе, который уже порядком остыл, улыбнулась маме и тёте и ушла в свою комнату. Белова ещё не соображала что будет делать дальше, поедет ли в Ленинград, отойдет ли от дел и вообще, стать законопослушным гражданином?