P.S.S. I Love You...

      Сидя в полном одиночестве на лавочке в заснеженном парке, Милли, улыбаясь, мерно и поочерёдно болтала ногами, как маленький ребёнок, с неподдельный интересом наблюдая за происходящим вокруг неё. Люди только и проходили мимо: влюблённые парочки, держась за руки и звонко хохоча, подростки, родители со своими маленькими детьми, школьники и студенты с последних занятий этого года и, как не удивительно, собаки и кошки в гордом одиночестве или в сопровождении немолодых хозяев.       Деревянную лавочку прошла милая белокурая девушка с тёмными глазами, постепенно срываясь на бег, от чего белый не завязанный шарф спал с неё, быстро опустившись на притоптанную дорожку.       Браун только хотела встать, чтобы поднять его и окликнуть ушедшую, однако внезапно её опередил какой-то шатен — подобрал вещь со снега, труснув, и громко крикнул «Стейси, подожди, прошу!», нагоняя ту.       — Что ты хочешь от меня? — обернулась девушка, пятясь назад, не позволяя ему схватить себя за руки.       Милли, нахмурившись, напряглась всем телом, выровнялась и опустила ладони на доски, упершись в них, наблюдая за разрастающейся ссорой.       — Послушай, детка, ты всё не так поняла, — стал оправдываться тот, жестикулируя руками.       Стейси настолько резко выхватила шарфик из его рук, что не ожидавший такого парень чуть не свалился назад на спину.       — Да что ты говоришь? — иронично протянула она, обмотав шею шарфом. — Во-первых, — и выставила указательный палец вперёд, буквально перед его носом, — я тебе не детка. А во-вторых, я не такая дура, как ты думаешь. Не нужно пытаться оправдаться за мой счёт! Иди и продолжай целоваться со своей Джесикой, или как её там…       Девушка потёрла раскрасневшиеся от подступивших слёз глаза, тихо всхлипывая. Сердце Миллс сжалось от сожаления и понимания.       — Я не виноват!       — А кто виноват? — недовольно выкрикнула та.       Гуляющие по парку люди начали периодично оборачиваться на скандалившую парочку, недоуменно таращась и уходя прочь или же неодобрительно качая головой и ускоряясь.       — Она сама меня поцеловала!       — Да. А ты и рад был, верно? — всплеснула ладонями Стейси; чёрные глаза заблестели сильнее — по её щекам катились слёзы.       — Нет же! Послушай меня, Стейс… — Молодой человек лишь ступил один шаг, сокращая расстояние, и раскрыл руки для объятий, как девушка отпрыгнула от него в сторону, словно её чем-то ударили.       — Я слушать тебя не хочу, — хрипло отрезала она, с остервенением глядя на бывшего парня. — Убирайся. Не порть мне хотя бы Новый год! — Сморгнув слёзы, та хлюпнула носом, перенеся взгляд куда-то в правую сторону от него.       — Ну и дура! Оставайся одна, идиотка! Ты ещё сама ко мне приползёшь! — яростно кинул он ей напоследок, развернувшись в ту сторону, откуда пришёл почти пять минут назад.       Оскалившись от злобы, Стейси вытерла нос рукавом серебристого пуховика и громко крикнула парню вслед:       — Ну и вали! Кабель! Ненавижу тебя!       Прерывисто вздохнув от плача, она огляделась вокруг и, столкнувшись взглядом с несколькими любознательными людьми, вскинула руки вверх.       — Чего уставились? Расходитесь, спектакль окончен!       Движение в парке вновь оживилось.       Прикрыв пунцовое лицо ладонями от стыда вперемешку с негодованием, девушка всхлипнула по новой, продолжая стоять в полном одиночестве среди снующих людей, посередине дорожки.       Браун поднялась с места и, достав из кармана платочек, подошла к плачущей, привлекая её внимание.       — Держи.       Стейси, отняв руки от лица, подняла свой удивлённый взор на подошедшую девушку.       — С-спасибо, — заикнувшись, тихо поблагодарила она, принимая клетчатый носовой платочек, и шмыгнула носом. Всё плыло в плотной пелене.       — Не стоит плакать из-за парней. Никто из них не достоин твоих слёз, и уж тем более такой предатель, как этот, — серьёзно проговорила Милли, перенеся ладонь на её плечо, сжав его. — Всё будет хорошо.       Девушка, кивнув, стёрла слёзы, размазав тушь.       — Я только сейчас вспомнила, что на мне линзы и ресницы накрашены тушью, — слабо хохотнула она, поправляя сползшую линзу на левом глазу, и вдруг потрясённо раскрыла рот. — Ух ты. Мне… мне не мерещится? Милли Бобби Браун?! — почти прокричала от радостного удивления.       Молниеносно среагировав, Браун, испуганно оглядываясь по сторонам, приставила ладонь к её рту, шикнув.       — Тише ты! Не привлекай лишнего внимания.       — Извини, — шепотом извинилась Стейси. Милли убрала руку. — Просто не каждый день встретишь звезду, которая будет успокаивать после ссоры с парнем, — легко усмехнулась она.       — Это точно… — Актриса улыбнулась. — Слушай, я знаю, здесь неподалёку кафе есть, пойдём туда? Приведёшь себя в порядок. Если что, я угощаю, — подмигнула она, хватая девушку под руку.       — Ты сейчас серьёзно? — заморгала Стейси, выпучив глаза, не веря своим ушам и глазам заодно.       — Серьёзней некуда. Пойдём-пойдём!       Хохоча, Миллс потянула ошеломлённую Стейси за собой, по дороге рассказывая забавные истории, что случались во время съёмок Stranger Things.

***

      — Что правда такое было? — хихикнула Стейси с набитым шоколадным тортом ртом. — О Господи, Милли, прекрати! Я сейчас подавлюсь! — пищала она, пытаясь тщательно жевать и в целом сосредоточиться на еде, а не кривлявшейся актрисе, которая вещала ей забавные истории, поднимая настроение.       — Ну ладно-ладно. Жуй. — Милли, улыбнувшись, перевела дух и отпила свой карамельный латте.       — Кстати. — Беловолосая поднесла белую чашечку ко рту, сделав глоток ароматного фруктового чая. — Знаешь, я бы никогда не подумала, что ты такая открытая. Вряд ли какая-то другая звезда твоего уровня подошла бы к плачущей девушке на улице в преддверии Нового года и потащила бы в кафе, как свою хорошую давнюю подругу, — смущённо сказала Стейси опустив голову, и, поставив чашку на место, отрезала кусочек торта.       Губы Браун тронула искренняя улыбка.       — Ты тоже оказалась весьма интересной и доброй девушкой, — подмигнула она Стейси.       Встрепенувшись, девушка робко отвела взгляд к стене; её до этого белые щёки налились румянцем.       — Спасибо, Милли. Теперь я точно не забуду этот день и год. Благодаря тебе.       — Всегда пожалуйста. Я знала, что у нашего сериала самые лучшие фанаты.       Подняв стаканчик с логотипом Starbucks, Милли поднесла его к губам, сделав несколько глотков тёплого напитка, что согревал горло.       — А можно попросить тебя… — пролепетала Стейс, теребя бумажную салфетку.       — Да, конечно.       — Твой автограф.       Улыбка.       — Без проблем. Только, у меня нет бумажки, а салфетки какие-то совсем не прочные. — Браун полезла в свой мини-рюкзак, выуживая оттуда ручку.       — Можешь прямо на руке, — улыбнувшись, уверенно ответила та, закатив левый рукав бежевого свитера.       — Хорошо.       Сняв колпачок, Милли зажала его зубами и принялась старательно выводить автограф на бледной коже новой знакомой.       — Спасибо! — счастливо воскликнула та, смотря на аккуратную небольшую подпись. Ручка щёлкнула и залетела в рюкзак.       — Да не за что.       — А можно ещё вопрос? — Стейси опустила рукав и, выровнявшись, сделала небольшой глоток чая.       — Я вся во внимании. — Милли упёрлась локтем о столешницу, после чего подпёрла рукой подбородок.       — Почему ты решила подойти ко мне?       — Ну… просто… эм… — актриса пыталась подобрать слова. — Я осталась одна на Новый год. К тому же, мне знакома твоя ситуация. Так что…       Милли пожала плечами.       — Спасибо тебе. Благодаря тебе я поверила в чудо с новой силой, — широко улыбнулась Стейс, облизывая пересохшие губы.       — Пожалуйста. Только рада дарить людям счастье. — Браун замолчала. — Ещё вопрос? — усмехнулась она, наблюдая за озорным огоньком в чёрных глазах девушки.       — Да. Только ты не очень любишь разговаривать на эту тему… Мне просто интересно, так ли это на самом деле.       Сконфуженно нахмурив бровки, актриса натянуто приулыбнулась.       Где-то на задворках сознания она догадывалась, о чём её собиралась спросить Стейс.       — Ты многое рассказывала о Финне. Ты постоянно о нем и говоришь. Говоришь, что он тебе дорог, и... Fillie still is not real?       «Ну вот...»       Улыбка стушевалась с лица.       Её сердце пропустило удар, после чего заколотилось в горле.       Милли посмотрела куда-то вбок, вздохнув, затем кинула недовольный взгляд на свою собеседницу.       — Fillie still is not real, — подтвердила она, садясь ровно. В голове зашумело от волнения.       — Но... Почему?       — Почему? Да потому что... — Браун, осекшись, выдохнула остаток воздуха сквозь плотно сжатые от досады зубы и, вдохнув полной грудью, пытаясь успокоиться, добавила:       — Потому что это естественно. Все парни одинаковые, а я не хочу разочаровываться в нём. Он мне дорог. Как друг. Как брат. Как родной человек. На этом всё, Стейси. Я не вижу смысла продолжать разговор на эту тему, — приврала она, пряча глаза.       — Прости. Я не хотела тебя задеть. Просто все между вами замечали эту химию или что-то в этом роде, — неуверенно пропела барышня, виновато закусив губу.       — Всё в порядке. Просто давай не затрагивать эту тему больше, ладно?       — Конечно. Прости ещё раз. — Девушка мило улыбнулась и внезапно вздрогнула от громкого звука оповещения собственного телефона. — Извини, мне нужно посмотреть.       Не дождавшись ответа от звезды, Стейси разблокировала телефон, бегло прошлась глазами по тексту пришедшего сообщения. Её глаза широко распахнулись.       — Мне не хочется это говорить, но я должна идти. Что-то дома случилось.       — Оу, конечно. Если нужно — иди, — мягко проговорила Браун, грустно улыбнувшись.       Ей не хотелось оставаться одной в Новогоднюю ночь, однако...       — Спасибо большое за сегодняшний день. Это было потрясающе! Я никогда этого не забуду, честно.       Девушка схватила курточку и смущённо посмотрела на Милли.       — И тебе спасибо, Стейси.       — Я могу обнять тебя? — закусив нижнюю губу, спросила та.       — Конечно. Я только с удовольствием!       Браун поднялась с диванчика и, подавшись немного вперёд, заключила девушку в дружеские и крепкие объятия, окунувшись в лёгкое облако аромата имбирного печенья.       — Мне будет не хватать таких встреч. Ущипни меня, мне кажется, что я до сих пор сплю, — прошептала на ухо Милли Стейси, выпуская её из объятий.       — Щипать я тебя не буду, а свою визитку дам. Если что — позвонишь, — обворожительно улыбнулась Браун, оголив ряд верхних, белоснежных, ровных зубов. — Держи. Позвонишь, когда будет скучно. Или когда нужно будет наказать очередного парня подонка. Ты мне шепни, у меня есть охранники, — понизив голос до шепота, подшутила она, протягивая вытянутую из кармана джинс визитку.       — Безусловно. Спасибо тебе. По правде говоря, так не хочется расставаться…       — Да. Но, у тебя что-то случилось. Лучше съездить. Семья важнее.       — Спасибо за понимание. Тогда… до скорой встречи?       — До скорой встречи, — с тоской проговорила она, помахав уходящей Стейси вслед.       Когда девичий силуэт в серебряном пуховике скрылся за поворотом, Милли села обратно, зарывшись пальцами в волосы, потрепав их.       — Никогда в жизни. Fillie not real.       Сердце больно ударилось о грудную клетку.       «Кого ты пытаешься обмануть, Милли Бобби Браун?..»

***

      Потирая большой круглый прозрачный шар красным рукавом одежды, Санта Клаус широко улыбнулся, неодобрительно качая головой. Почесав длинную седую бороду, он озадаченно проследил за одиноко гуляющей по опустевшим улицам девушкой.       — Неужели малышка Миллс не понимает, что настоящих чувств не скрыть? Что ж, тогда придётся вернуться в пору детства и вновь поверить в чудо. Перевернуть мир с ног на голову.       Вдохнув побольше воздуха в лёгкие, он подул на шар, отчего пошли искры, а внутри закружил снег.       — Хо-хо-хо! Счастливого Нового года и Рождества, Милли Бобби Браун и Финн Вулфард!

***

      Милли испуганно распахнула глаза, отчётливо дыша через рот.       «О, Господи. Ну приснится же такое! Фух…»       Сглотнув, девушка потерла вспотевший лоб, смахнув влагу, и приподнялась на локтях, щурясь и часто моргая, чтобы нормализовать видимость окружающей среды. Голову от резкого поднятия пронзила колкая, глухая и ноющая боль.       «Ох… голова дико болит. Я же вроде бы вчера не ударялась и не пила ничего. Более того, пришла домой, и там никого не было….»       Перенеся слегка затуманенный взгляд на стенку, Браун моргнула, затем потёрла глаза, хмурясь.       «Что это делает в моей комнате? И почему стены жёлтые?»       Жёлтые стены были увешаны различными плакатами самых популярных и нашумевших групп и исполнителей двадцатого столетия: The Beatles, Queen, The Police, Nirvana, Майкл Джейксон, Элвис Пресли…       Девушка повторно моргнула, потирая глаза.       «Может, показалось?»       Всё те же стены и плакаты. В углу несколько гитар: электрическая и обычная. Комната разительно отличалась от её собственной, она, скорее всего, могла принадлежать какому-то фанатику или почтителю — не исключено, что и первое и второе вместе — давно вышедшей из моды музыки.       — Вот это уже не смеш… — она осеклась, потрясённо прислонив руку ко рту. Головную боль как рукой сняло.       «Стоп. Это же не мой голос! Да что здесь происходит?! Я ещё не проснулась? Это всё слишком странно...»       Милли ущипнула себя за щёку — признаться, и зацепится пальцам было не за что, лишь остро выпирающие скулы — и айкнула не своим, хриплым и низким голосом, потирая покрасневшее место.       Подобно радиоактивной комете, подорвавшись с места, девушка вылетела из комнаты, попутно налетая ногами на горы одежды, скомканной бумаги, целлофана, фантиков, пластиковых бутылок и разных коробок, ударяясь пальцами, при этом шипя и ругая хозяина комнаты.       — Чёрт! — грубо рыкнула она, сразу же поджав губы. Голос действительно был не её: низкий, грудной, с ноткой хрипотцы, немного сиплый ото сна и такой знакомый до зажима в висках. Червячок подозрения забрался в голову, но она настойчиво от него отмахивалась.       Вздохнув, Браун прикрыла глаза.       «Так, Милли, соберись. Найди зеркало. И просто пытайся избегать неприятных ситуац...»       — Значит, проснулся, лежебока? А я-то уже хотела Ника просить, чтобы он тебя разбудил.       Распахнув глаза, Милли в прямом смысле вытаращилась на стоящую напротив неё миловидную женщину. Её сердце заполошно стучало, а тело передёрнуло.       «Да не может этого быть!»       Воздух оказался спёртым.       — М-м-мисс Вулфард?       Женщина нахмурилась.       — Здравствуй, сынок. Ты чего? Совсем перепил вчера? — помахав для наглядности ладонью перед лицом сына, поинтересовалась с улыбкой мисс Вулфард.       — То есть… как? — только и смогла выговорить Милли, моргая. В голове абсолютно ничего не укладывалось.       «Нет, я точно сплю. Да не может же быть такое на самом деле!»       — Эм… Я это… а г-г-где зеркало?       Брови мисс Вулфард взлетели вверх.       — Финн, проснись! Сегодня первое января две тысячи двадцать первого года! Тебе недавно стукнуло девятнадцать, а вчера был Новый год. Пресвятая Мать Мария, неужели ты так напился?! У тебя горячка? — обеспокоенно протараторила женщина, подойдя к своему «сыну», и прислонила ладонь к его лбу. — Да нет, всё в порядке… Ох… не следовало разрешать Нику привозить алкоголь. Знала же, что это до добра не доведёт.       Она покачала головой и, отойдя от Финна, упёрла руки в боки.       — Чтобы больше никакого алкоголя! Я ясно выразилась?       Милли сглотнула.       — К-конечно… мам. — Она едва выдавила из себя последнее слово.       — Так… ванная комната вперёд по коридору и направо. Прими, пожалуйста, холодный душ и приди в себя. Завтрак уже готов, я жду тебя внизу.       — Ага. Спасибо.       — Ещё что-то подзабыл, милый мой? — с ухмылкой переспросила женщина, изогнув левую бровь.       — Э-э-э… Ванная — прямо по коридору и направо, да? Я пошла-а-а... — Браун мысленно дала себе затрещину. — Пошёл в общем. — И, резко замолчав, поджала губы, удалившись по заданному маршруту.       — Что-то мне это не нравится. Ох как не нравится.       Покачав головой, Мисс Вулфард, повременив, спустилась вниз, так и не услышав, как ванную огласил громкий испуганный возглас.

***

      — Ну встава-а-ай!       Финн удовлетворённо плямкнул, постепенно возвращаясь в реальность из манящего мира грёз.       — Вставай!       Толчок в бок.       — Ну сестрёнка!       Тогда Вулфарда осенило.       «Какая ещё сестрёнка? И чей это голос? Я же вроде бы вчера никого к себе не приглашал? Или я так напился, что ничего не помню?»       — Встава-а-ай! — пропел детский голосок. Легкий толчок в бок.       Перевернувшись на живот и обняв подушку, Вулфард сделал попытку расслабится и вновь погрузиться в сладкий сон, однако толчки возобновились с новой силой и большей настойчивостью.       — Отвали, пожалуйс… — Парень замолчал, резко распахнув глаза от шока.       «Чего? Что с моим голосом случилось? Он за ночь поднялся на несколько октав?!»       — Почему ты такая злая с утра? Новый год же наступил! Мы вернулись раньше из гостей! — восторженно вещал детский девчачий голосок.       — От, — исправил ошибку Финн, с шумом потянувшись; в этот раз он не придал весомого значения своему голосу.       — Что «от»? — изумление.       — От гостей, малявка. Ты вообще что тут… — Он замолчал. Перевернувшись на спину, парень ошеломлённо посмотрел на беловолосую милую девочку, сестру Милли — Ейву.       — Ейва?! — удивился Вулфард, встрепенувшись. Его сердце пропустило удар, после чего пошло вскачь.       «Да что тут происходит? Что в моей комнате делает Ейва? Почему она называет меня сестрёнкой? И что с моим грёбанным голосом? Стой, Вулфард, соберись-ка.»       Юноша, оглянувшись вокруг, разявил рот, поспешно осмотрев свои апартаменты.       — Милли-и-и!       Маленькие ладошки бережно взяли его лицо, поворачивая к себе. Взгляд переключился на маленькую девочку со светлыми кудрями.       — Что с тобой? Ты не рада, что мы раньше приехали?       В глазах ребёнка читалась грусть.       — Что происходит? Это какой-то розыгрыш, да? — тихо, на придыхании произнёс он, сглотнув. Лишь сейчас Финн понял, что голова у него абсолютно не болела после вчерашнего выпитого алкоголя, только низ живота неприятно тянул и ныл.       — Мы так не договаривались, Милли, — обиженно буркнула младшая Браун, закатив нижнюю губку. Ладошки опустились, и Вулфард чисто рефлекторно глянул вниз, моментально подскочив на месте.       — Что за?..       Из-под свободной мешковатой футболки выделялись две небольшие округлости.       «У меня грудь?! Откуда у меня грудь?! Какого здесь происходит?!»       Поспешно заморгав, Финн медленно перенёс руки на грудь, позабыв о присутствии ребёнка, с одной-единственной мыслю, что это реальностью быть не может.       — Мягко и упруго, но немного доставляет дискомфорт... — проворчал он, мня небольшую грудь и ощущая при этом неприятную боль.       Ейва широко распахнув глаза, округлила их, наблюдая за действиями своей сестры. Она насупила маленькие светленькие бровки.       — Милли, что ты делаешь?       От услышанных слов Вулфард мгновенно убрал руки от приобретённых гениталий, зардевшись от стыда и неловкости.       — Я... просто... это... как бы... Я... эм... а где ванная комната? — мямлил он, краснея до кончиков ушей.       «Как же стыдно-о-о! Вот идиот… зачем ты это сделал?»       — Ты не заболела случайно? — обеспокоенно спросила его новоиспечённая сестрёнка, непосредственно забравшись ему на колени, и чмокнула в лоб.       Молодой человек пару раз моргнул, всё ещё чувствуя жар на щеках и смотря на младшую семейства Браун.       — Температуры нет. Ты точно в порядке?       — Я? — уточнил он, указав на себя ладонью.       «О нет, малышка. Я в полном непорядке, если это правда.»       — Да. В полном, — неправдоподобно договорил он, нервно улыбнувшись.       «Кажется, у меня сейчас глаз начнёт дёргаться. Это точно сон… нужно пойти, и принять ледяной душ.»       — Или нет, — прошептал Вулфард, скривившись от приступа режущей боли, пронзившей низ живота. — Больно!       Девочка соскочила с колен «сестры» и, подогнув ноги под себя, с интересом посмотрела на Милли.       — Ейва, где эта чёртова ванна? — простонал Финн, схватившись за живот.       — Прямо и налево.       Вскочив на ватные ноги и пошатнувшись, Вулфард медленно направился в ванную комнату, прихрамывая.       «За что так больно?! За что мне это?»       — Милли. У тебя шорты красные.       Сердце парня подскочило сначала к горлу, а после бухнулось в пятки. Круто обернувшись через левое плечо, он вскинул брови.       — Чего?!       «О нет… только не это...»

***

      Санта Клаус смятенно почесал плешивый затылок.       — Что-то определённо пошло не так... но мне даже нравится. To be continued...