за пять минут до восхода

С пробуждения проходит несколько часов; правое плечо жутко ноет, но Сиба-сан выбивает Тихиро обезболивающее, потому сейчас боль просто приглушенная, неприятная, но не такая, что ему хочется лезть на стенку, как было, когда он лишился руки. В этом смысле Самура оказался невероятно милосерден. Хотя можно ли его за это благодарить? Тихиро не знает. Признаться, он сейчас слишком зол на Самуру, чтобы оценивать его действия с другого ракурса, но сон не идет, и потому все, что он может — просто лежать в постели, сверля взглядом потолок. И думать. Несколько часов с момента его временной смерти. Мелкий капитан говорит — отдыхай, завтра с утра мы отправимся на задание. Это хорошая идея. Это отличная идея, но Тихиро не может сомкнуть глаз. Он чувствует, что очень устал, потому что он потерял много крови, потому что он был мертв (его сердце не билось; контракт был разорван; мертв, по-настоящему мертв, значит, Хакури больше не может призвать его с помощью «Кладовки»), но сна все нет. Он даже ворочаться не может из-за плеча, а потому просто закутывается в одеяло, стараясь хоть как-то себя согреть; большая кровопотеря — это не шутки. Смогут ли они отговорить Самуру? (смогут ли убить?) Давай же, думает Тихиро, засни хотя бы на пару часов. Тебе же будет лучше. Он закрывает глаза и старается расслабиться, но в голове слишком много мыслей, тело слишком болит, шрам на виске будто чешется. Интересно, от удара Самуры тоже останется след? Скоро у него не будет места на коже, где нет рубцов. После каждого боя: все тренировки, все последние сражения. Содзе оставляет ему ожог в форме молнии; Кьера — небольшую рану на левом плече. И теперь Самура. Что будет, когда он дойдет до конца? И будет ли — этот конец? Столько проблем. Интересно, у него вообще будет возможность нормально отдохнуть? Последний месяц походит на какой-то бешеный круговорот. Тихиро вздрагивает, когда слышит скрип открывающейся двери. Он гадает, пришел ли это опять Сиба, которому тоже не спится после сегодняшнего, но вместо этого видит другого гостя, которого, откровенно говоря, встретить сегодня никак не ожидал. Хакури опасливо смотрит на него из-за занавески, но, заметив, что Тихиро не спит, подходит ближе и садится на край кровати. Он тоже в больничной пижаме. Тихиро решает, что негоже это его другу сидеть одному, с трудом садится тоже, хотя плечо все еще болит. Но лучше уж так. Какими бы средствами Самура не восстановил ему тело после фатального удара, он потерпит. Потому он кое-как выпрямляет спину, опираясь в основном на левую руку, а потом они с Хакури смотрят друг другу в глаза. Тот выглядит худо. Мелкий капитан сказал, что он потерял много крови. Не так много, как Тихиро, конечно, но достаточно. Ко лбу у него приклеен охлаждающий пластырь. — Как ты? — спрашивают они одновременно, а потом смущенно замолкают. Нашел, что спросить! Очевидно, что плохо! Тихиро смущенно смотрит вниз, на собственные пальцы, и пока он собирается со словами, Хакури делает это в несколько раз быстрее. Он подается вперед и касается рукой лица Тихиро, осматривает его всего, вертя голову так и эдак, трогает каждую царапинку, а потом, видя, что Тихиро не ругается, облегченно выдыхает и утыкается ему лбом в правое плечо. Так резко, что тот даже отреагировать не успевает, а когда ойкает и дергается, то Хакури вздрагивает и тут же в панике вскидывает руки: — Прости! — громким шепотом извиняется он, опасливо смотря на плечо. Когда Тихиро чуть приспускает ворот халата, демонстрируя бинты, он в страхе прикрывает рот рукой. — Ой. Сильно болит? — Не сильно, но неприятно. — Это Самура оставил? Стоит ли беречь чувства Хакури? Тихиро решает побыть честным. Нет смысла врать. Уруху прикончили таким же ударом. Рано или поздно Хакури догадается. — Ага. — Прости меня, — вновь извиняется он, смущенно смотря вниз. — Если бы я не призвал тебя, то ты бы не пострадал. — Ничего страшного. Ты же не знал, что так будет, — Тихиро медлит и осторожно добавляет: — Все равно Хирухико… это мой предыдущий противник, он сказал мне, что Самура на их стороне. Так что я хотел узнать у него, какого черта это все было. Ну и, гм, узнал. Он замолкает, не зная, что еще добавить. Самура убил его. На мгновение, но его сердце перестало биться. Таковы они — настоящие ветераны войны, Тихиро им и в подметки не годится. А он-то тогда думал, мол, Содзе опасен!.. Содзе был еще большим дураком, чем сам Тихиро! Сиба сказал, что ему повезло, что это произошло довольно быстро, повезло, что он чародей. Духовная энергия помогает телу продержаться дольше, в этом смысле у него всегда будет преимущество перед обычными людьми. Он касается ладонью места, где должно находиться сердце, и Хакури, видя это, тянется туда следом. На удивление, у него довольно теплая ладонь. А может, это просто сам Тихиро слишком замерз. Он же потерял много крови. Он же был мертв. (интересно, почему Сиба так сдерживался? может, он просто смутился и не захотел показывать эмоции) Он сжимает руку Хакури, потом поднимает ее до уровня лица. Когда он касается губами костяшек, Хакури начинает тонко улыбаться. — Прости, — одновременно произносят они, вновь замолкают. Но в этот раз настает очередь Тихиро говорить. — Мне не стоило втягивать тебя в это, пока ты не поправился. Из-за меня ты пострадал еще больше. — Ты говоришь это после того, как я вытащил тебя к Самуре?! — Он предложил мне сложить оружие, — Тихиро качает головой. — Я сам поддался эмоциям. Не скажу, что несправедливо. Из-за него… Из-за него Уруха-сан… — Нет. Это только из-за меня. Они вновь смотрят друг на друга, но коротко. Хакури поджимает губы и опускает голову вниз, и его косичка качается из стороны в сторону, словно маятник. Он все еще чувствует жуткую вину из-за случившегося, но Тихиро… В этот раз Тихиро знает, как помочь. Потому что ему хорошо известно это чувство. Когда-то давно (три года назад) он точно так же винил себя в бездействии при убийстве отца. Когда-то давно Сиба сидел рядом с ним у постели по ночам, обнимал за плечи, говорил все, что придет в голову, лишь бы отвлечь, лишь бы успокоить. Сиба не знал, что ему делать. Тихиро никогда его не винил — сложно угодить, не понимая причины. Но чувство собственной бесполезности, собственной вины (что именно ты был виноват в том, что сделал все не так, и что потом не сделал ничего) грызет хуже горя. Ведь если бы не одна ошибка, то… Потому Тихиро делает то же, что делал когда-то Сиба. Он игнорирует боль в плече, поднимает руки и подается вперед. Когда он обнимает Хакури за шею, тот сильно вздрагивает, но не пытается вырваться. Тихиро знает, что до этого его «обнимал» (если это вообще можно так назвать) Соя. Но Соя делал это жестоко. Тихиро хочет показать другую сторону, где есть не только ощущение собственной ничтожности, но и любовь других людей. Например, самого Тихиро. Он утыкается носом Хакури в макушку. От того пахнет шампунем. Наверное, девушка из отряда Самуры помогла ему вымыть кровь из волос. Историю он знает крайне смутно из рассказов мелкого капитана. Этого должно быть достаточно. — Ты отдал меч Самуре, потому что он хотел спасти свой отряд, да? — Хакури просто кивает, и Тихиро прикрывает глаза. Он обнимает его крепче. — На твоем месте кто угодно бы так поступил. Я, Сиба-сан. Даже сам Уруха. Потому что ты сделал самый логичный выбор. Это был отряд Самуры, и Самура хотел его спасти. Плюс он был мечником опытней, чем Уруха. Сам бы Уруха отказался от своего меча и попросил бы тебя отдать клинок сначала Самуре. Я знаю… — он медлит. — Я знаю это чувство. Когда ты можешь только смотреть на трагедию. Когда не можешь ничего сделать. Но никто не мог этого предсказать. Не переживай, — Хакури, кажется, впивается в его одежду пальцами, и Тихиро не реагирует, даже когда тот задевает одну из ран, нанесенных Хирухико. — Ты не виноват. Ты сделал то, что сделал бы любой другой на твоем месте. Это Самура убил Уруху. Это Самура виноват. Но так ли не прав Самура?.. Отец никогда не рассказывал про «Истинный Удар». — Я тебя винить точно не стану, — заканчивает он. Руки Хакури поднимаются выше. Он тоже заключает Тихиро в объятия, может, не такие крепкие. Ему немного неловко, и он явно не знает, как нужно делать это правильно, а все — из-за своей семьи. Это у Тихиро был хорошим папа. Это Тихиро каждый день получал дозу объятий, потому что папа любил его больше всех на свете. А последние несколько лет жизни Хакури были похожи на настоящий ад. Когда ему утыкаются носом в плечо, где тут же намокает халат, Тихиро просто улыбается уголком рта. — Прости. В смысле, за то, что я запаниковал и тебя вызвал. Все равно ничего не исправило, а так мы смогли бы вернуть один меч. Наверняка ты бы убил того парня, что его забрал. — Ничего страшного. Сделанного все равно не воротишь. А Хирухико мне все равно не противник, он мечом вообще никогда не пользовался. — Гордыня, Тихиро — это очень опасное чувство… Тихиро насмешливо фыркает и распускает объятия. Они с Хакури вновь садятся друг напротив друга, оба усталые, избитые… Жаль, что отдохнуть нормально опять не выйдет. Тихиро бы, признаться, в этот раз даже согласился бы полежать немного в больничке. Попросился бы в одну палату с Хакури, а так можно было бы насладиться отдыхом и вкусной больничной едой. Но когда жизнь давала ему перерыв? Он снова смотрит на свои руки. На сбитые костяшки. Потом закрывает глаза, собираясь с духом. Нужно быть честным. — Завтра с утра я отправляюсь на миссию с отрядом Самуры. — Миссию? — Мы попытаемся его найти. Хакури склоняет голову набок, отчего его косичка вновь начинает качаться. — Ты же пострадал, не? — Не так сильно, — это вранье. Такое очевидное, что Тихиро смущается и торопливо поясняет: — Сейчас я чувствую себя лучше. — Ну это ты! А я вот… Знаешь, я тебе этого не говорил, но власть — она, типа, реально развращает. Я попробовал чародейство, и теперь без него как-то даже неприятно. Блин, ну и чем я тебе там помогу?.. Вот он, этот момент. Тихиро смотрит ему в глаза, в глубокую синеву. Словно в море, в котором можно утонуть. Сглатывая, он неуверенно произносит: — Ты со мной не поедешь. Честно сказать, он ожидает более взрывной реакции. Что Хакури обидится. Что Хакури наорет на него, сделает что-то. Или расплачется, потому что посчитает себя бесполезным. Но Хакури просто смотрит на него без единой лишней эмоции, и Тихиро, чувствуя, как начинает слишком сильно нервничать, вновь бросается в пучину оправданий: — Ты и так из-за меня пострадал. Здесь тебе будет безопасней! Плюс из-за того, что я потащил тебя с тобой… тебе требуется помощь. Не просто небольшой отдых! Это я должен был отправляться с Урухой! Потому что это только моя проблема. Это не аукцион, — он стыдливо опускает голову вниз. — Я просто втащил тебя в свои проблемы, и из-за этого ты пострадал. Мог даже магию потерять. Прости. Если бы не я… — Ох. Хакури неловко потирает затылок. — Я думал, ты наконец-то признался, что все случилось из-за меня. — Я уже сказал, что… — Знаю! Но я все равно переживал, — он молчит немного, потом смотрит Тихиро в глаза. Берет его за руку. — Тихиро. Давай начистоту. Я сейчас все равно ничем не смогу тебе помочь. Я правда-правда постараюсь тут выздороветь. Но я все равно буду злиться и ревновать, что ты сейчас приключаешься без меня, хорошо? Если ты не пришлешь мне кучу фотографий, то я буду злиться еще больше. А мне нельзя злиться! Это повышает мне кровяное давление, и я опять начинаю пускать фонтанчики из носа. — Да уж. Лучше тебя и правда не злить. Хорошо. Он не расстроился. Тихиро чувствует, как с его сердца словно спадает огромный камень. Нечестно оставлять Хакури здесь одного, но Хакури действительно нужен отдых. Это Тихиро привык переносить все на ногах, но у него есть, чем сражаться, а Хакури только обрел свою способность — и из-за его поспешности чуть ее не потерял. Стоило оставить его вместе с Шаль, может, она смогла бы немного помочь. Он чувствует, что, кажется, столь долгожданная усталость наконец-то настигает его, потому он просто коротко произносит (наиболее искренним тоном) — Я постараюсь вернуться как можно быстрее. А потом ложится обратно в постель. Но оставляет место рядом, намеренно, потому что знает, что Хакури ляжет рядом с ним. И тот понимает намек без слов; залезает с ногами в постель, накрывает их одеялом, а потом они ложатся на одну подушку, хотя ее, очевидно, слишком мало для них двоих. Смотрят друг другу в глаза. Хакури тоже выглядит уставшим. Ему и правда нужен отдых. Это задача Тихиро — хранить и защищать. А Хакури… Ему нужно кое в чем признаться. Так будет честно. — Сиба-сан сказал, что Самура убил меня сегодня, — неохотно признается он. — Что у меня остановилось сердце. Взгляд Хакури мгновенно темнеет. — И ты сразу рвешься в бой? — Я знаю, что это неправильно. Но у меня нет выбора. Я должен остановить его, пока остальные не погибли так же, как и Уруха. — Пусть другие этим займутся. Например, Хиюки! Она наверняка сможет дать ему бой! Может, даже убьет! А ты должен отдохнуть. — Я не хочу никого убивать. Я постараюсь его отговорить. — Он не послушал даже Уруху. Он… он убил тебя! Понимаешь?! — Знаю. Но я должен попытаться. Хакури хмурится, а потом приближается к Тихиро ближе. Они почти соприкасаются носами. — Ты — болван. — Это я тоже знаю, — Тихиро не сдерживает улыбки. Наконец-то в его сердце наступает покой. Он закрывает глаза, чувствуя, что сейчас сможет уснуть. Чувствует рядом тепло Хакури, его руку, сжимающую ладонь Тихиро, и рядом с ним спокойней, лучше. Потому он обещает себе — как только все это закончится, они обязательно отдохнут. Может, съездят на море. Надо будет взять с собой Шаль. Интересно, был ли Хакури на море когда-нибудь?.. Было бы забавно попытаться научить его плавать. Где-то где тепло солнечно. Где нет никаких проблем. Но сначала ему нужно столько всего сделать. Столько всего узнать. Блаженно неведение. Но он так не может. Слишком много стоит на кону. — Отдохни, — слышит он тихий голос Хакури. — Тебе завтра понадобится много сил. Действительно, думает Тихиро. Он прижимается к своему другу крепче, чувствуя, как тот обнимает его, а потом медленно погружается в сон.