Мерцание теней

Утро в Зауне было таким же шумным и напряженным, как всегда. Звуки торговцев и попрошаек, крики людей и запах помоев оглушали улицу, но для Кираны эти звуки казались далекими и незначительными. Все её мысли были заняты мгновением, когда они с Севикой столкнулись в баре. Она вошла в бар, чувствуя, как волнение поднимается внутри, словно горячая волна. Севика сидела за барной стойкой, погруженная в разговор с Вандером. Кирану охватило странное чувство, когда она подошла ближе. — Вандер, Севика, — начала она, стараясь загладить нехорошее предчувствие, — Ты одна? Севика бросила на неё холодный взгляд. — Да, просто хотела выпить что-то крепкое. Зачем ты спрашиваешь? Кирану словно ударило током. Севика вновь казалась недоступной. Кира переглянулась с удивленным барменом, который, замявшись, начал удаляться в сторону подвала, — Проверю ребят. — Я хотела поговорить о… — попыталась произнести она, но взгляд Севики заставил ее замолчать. В её глазах читались разнообразные эмоции, но она была осторожна. — Вчерашнее было просто эмоциями, — ответила она, потянувшись к своему напитку, — Я давно поняла, что ты испытываешь ко мне что-то, но я не тот человек. Севика вздохнула, её плечи опустились, а взгляд скользнул на стакан. Она подняла голову и встретилась с погрустневшим взглядом Киры. — Я понимаю, — наконец, собравшись с мыслями, произнесла девушка с попыткой улыбнуться, — Мы много выпили, — произнесла она, присаживаясь рядом, — Но тебе не стоило пользоваться ситуацией. — Не надо на меня сейчас наезжать, — выплюнула Севика, её голос стал резким. Внезапно она схватила Киру за шиворот и притянула к себе, — Ты просто не понимаешь что творишь, — произнесла она и резко отпустила её, так будто между ними была ненависть. Взгляд Севики, полный растерянности, был последним, что заметила Кирана, прежде чем та встала и стремительно направилась к выходу. В этот момент за стойку вернулся Вандер, на его лице был немой вопрос. — Как там ребята? — выдохнула Кира, — Я слышала, что они что то взорвали в Верхнем городе. — Все стоят на ушах, а это значит, что придут миротворцы. Я сказал ребятам не высовываться, — объяснял Вандер натирая стакан. — Помощь нужна? У меня как раз выходной. — Я думаю, что тебе больше не стоит приходить в «каплю» как работник, Кира. Ты поменялась в лучшую сторону, — произносит Вандер, убирая чистый стакан, — И теперь можешь сама строить свою жизнь. Кирана облокачивается на барную стойку и легкая тень беспокойства скользит по ее лицу. — Я очень благодарна за то, что ты вытащил меня из дерьма, в котором я была, но бросить тебя и ребят я уже не смогу. Если представится возможность, я сделаю все, чтобы помочь. Вандер отрывает взгляд от своих когда то разбитых костяшек и поднимает глаза на девушку. — Я верю в это, но сейчас лучше подумай о том, что будешь делать дальше. Только не вздумай снова связаться с наемниками. Ты уже другой человек, — говорит он, стараясь поймать взгляд Киры, чтобы передать серьезность своих слов. — Я могу сходить к ребятам? Вандер кивнул и Кирана двинулась в сторону подвала. В небольшом помещении расположились четыре подростка, каждый был занят своим делом. На лицах Вай и парней красовались свежие синяки и ссадины. Кирана поздоровалась с ними и присела рядом с Вай, взъерошив ей волосы. — Эй, — смехом вырвалось у девчушки. Кирана откинулась на спинку дивана и, заметив, задумчивые лица остальных, решила поделиться с ними историей из свой жизни, чтобы подбодрить. — Когда я осталась одна, я прибилась к шайке отбитых преступников, — все перевели заинтересованный взгляд на девушку, — Они научили меня выживать здесь. Убивать и мучать людей, — она нахмурила брови, — Многие из них уже либо умерли, либо давно гниют в тюрьме. Мне было хорошо, когда я втянулась, с ними я чувствовала себя живой что ли. Мы убивали, грабили и избивали людей до кровавых соплей, — Кирана сжала кулаки и глубоко вздохнула, в ее голове мелькнули воспоминания: она вновь оказалась на той темной улице Зауна, еще подростком, неприглядная и голодная, тогда ее и подобрали те преступники, чтобы она делала за них грязную работу. — Помню как мне было страшно впервые оказаться в их укрытии. Обветшалые стены, пол был усыпан мусором и тем, что когда то имело значение, запах стоял тошнотворный. Я тогда застыла на пороге, а они начали смеяться надо мной. В тот момент я поняла, что либо сдохну от голода, либо буду делать все что они скажут. Кирану снова унесло в воспоминания: вот один из парней накидывает на ее плечи свою куртку и начинает показывать их обитель. Первое время она жила среди них как тень, не высовывалась и боялась сказать лишнего, а холодный пол стал ее новым ложем. Каждый вечер она укладывалась на сгнивших матрасах, среди мусора и остатков еды. Девушка долго не могла избавиться от мысли о том, что может проснуться с ножом в животе или вообще не проснуться. Она помнит, как однажды съела черствый кусок чего то похожего на хлеб и запила это грязной дождевой водой из ведра, ведь каждый зарабатывал себе на еду сам, а заботиться о ней было некому. Со временем страх отошел на второй план и она начала привыкать к обстановке, прислушиваясь к разговорам бандитов, запоминать их привычки и имена, запоминая кто действительно опасен, а кто пустозвон. Но затем настал момент, когда Кирану впервые взяли на дело — заказали каких-то важных людей. Ее сердце колотилось в груди, когда она шагала по темным улицам рядом с преступниками. Девушка ничего не умела, но ночные схватки и грабежи, за которыми она наблюдала, заставляли ее верить, что она сможет справиться. Когда они пришли на место, адреналин забурлил в ее венах и она взяла протянутый ей пистолет дрожащими руками. Бандиты отдали указание прикрывать их, но все, что Кира знала, это то, что должна стрелять, когда увидит врага. Тогда она задала себе вопрос: кого считать врагом? Пораженная страхом, она стреляла во все, что шевелилось. В тумане хаоса и криков она вдруг услышала, что один из членов банды закричал, а потом упал на землю. Девушка ранила его. Время будто замерло, и она не могла понять, что произошло. Страх охватил ее тело и она замерла, не в силах сделать что-либо. Раздалась тревога. Бандиты расправились с оставшимися жертвами и миротворцами, а потом над ухом Кираны раздался насмехающийся хриплый голос: — Ты умеешь делать хоть что-нибудь? Остальные присоединились к насмешкам, обмениваясь шутками о том, что она могла бы просто убить саму себя, если продолжит в том же духе. Тогда девушка поняла, что ошибок здесь не прощают, и, если она хочет остаться в игре, ей нужно учиться на своих провалах. Она снова вернулась в реальность, продолжив рассказ: — Но однажды все пошло не по плану и среди нас оказался предатель. Миротворцы уже ждали нас в засаде, — она встала с места и приподняла рубашку, обнажая кожу, на которой застыл светлый узор из давно заживших шрамов, местами глубоких и заметных. Каждый шрам — это история, это страдание, это свидетельство того, что она прошла через то пекло. — Не знаю как я смогла оттуда убежать, но оказавшись в какой то подворотне я понимала, что это конец — глаза закрывались сами, а кровь заливала одежду и землю, но откуда то появился Вандер. Он спас мне жизнь. Когда я встала на ноги я начала помогать ему в «Последней капле», я не знала как иначе отплатить мой долг, — она взяла в руки одну из бомбочек Паудер, — Так и осталась здесь работать, и постепенно все пришло в норму, — она с улыбкой оглядела собеседников, — Все мы делали ошибки, просто нужно уметь извлекать из них урок и все будет хорошо. Подсидев с ребятами еще несколько часов она вышла из подвала. Бар был заполнен людьми, но в помещении стояла гнетущая тишина. Все наблюдали за разговором миротворцев и напряженным как натянутая струна Вандером. Один из миротворцев, невысокий и с презрительным лицом бросил пренебрежительный взгляд на Киру и она почувствовала как заныли старые раны. — Еще одна. Что то морда у тебя знакомая, — начал он быстро приближаясь к ней, но его напарница резко остановила мужчину, — Маркус, выйди подыши воздухом, — он дернулся и ринулся к выходу. Внимание было направлено на Кирану. Она молча подошла к барной стойке и вопросительно посмотрела на Вандера, который, не замечая её, продолжал разговор с женщиной, немного подавшись вперед. — Сядь, — строго сказал он. Кирана поджала губы, желая что нибудь сказать, но понимала, что не имеет права вмешиваться. Повернувшись она заметила свободный стол и направилась к нему. Внутри девушки росло беспокойство. Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула, стараясь избавиться от навязчивых мыслей, как будто бы это могло прогнать их прочь. Когда миротворцы ушли Кира встала с места, желая подойти к Вандеру, но ее опередила Севика. — Я за ответный удар. Нас больше, — она ударила по стойке кулаком. Звук раздался в тишине как выстрел. Толпа начала активно шуметь, поддерживая ее. Вандер закурил трубку его лицо отразилось непониманием, — Вы точно этого хотите? , — толпа загоготала еще больше, — Мы это уже проходили и помним чем всё кончилось. — Ты просто защищаешь детишек, — выкрикнул кто то из толпы, собравшейся вокруг барной стойки. — Я защищаю всех нас. Мы бережем друг друга, как было всегда. Всё уляжется, нам нужно держаться вместе. — Прежний Вандер не побоялся бы дать бой, — возразила Севика с ноткой разочарования. Эта фраза заставила его глаза сверкнуть, он наклонился к ее лицу и спросил: — Я похож на труса? , — голос был холоден как сталь. Брови женщины нахмурились и она поддалась ему навстречу: — Ты похож на слабака. После этого она резко свистнула — мелодичный, но пронизывающий звук, который, казалось, мгновенно привлек внимание всех в баре. Её бугаи сразу отреагировали и не колеблясь направились к выходу. Оставив Кирану без внимания, Севика прошла мимо. Они вышли из бара оставив за собой шлейф нарастающей тревоги. В этот момент девушка заметила подростков, выглядывающих из-за двери.