Зов Тейвата. Я переродилась в мире игры, но не главным героем!

— Было время, когда рутина Гео Архонта доставляла мне удовольствие. Я прожил долгую и насыщенную жизнь. Иногда мне кажется что слишком долгую. Оставить пост, это как очнуться от долгого сна. Оказывается жить обычной жизнью, куда интереснее, чем защищать каждый день Гавань, что бы ты делала на моём месте? — Чжун Ли шёл, чуть впереди, осматриваясь вокруг. Несколько часов назад, он предложил прогуляться: «Раз ты знаешь о моём секрете, то у меня появился собеседник». Дед оказался очень энергичным. Пройтись от Гавани до города свободы своим ходом, ещё и за один вечер — как стряхнуть пыль для него. Я тяжело дышала пробираясь сквозь заросли и скалы, хоть он выбрал более лёгкую тропу, но это никак не помогло мне не выдохнуться. Впереди виднелась крыша винокурни «Рассвет». Дилюк. Интересно, чем сейчас занимается наш винодел? Думаю подменяет бармена и отказывает Венти в выпивке. Я осматривалась вокруг, и пропустила его вопрос. Предо мной предстал прекрасный вид на одуванчики, что тускло освещают траву под ногами. Мужчина громко выдохнул и полушёпотом добавил: — Лана, позволь тебя спросить. — Да? — На его лице не двинулось ни мускула, а глаза устремились вперёд на Спрингвэйл. — Какого жить в другом мире? Этот вопрос застал врасплох. Какого жить в мире без магии, без всяких существ, без приключений и без… друзей? — Ужасно… . — Отчего такая скорбь в голосе? — Тот мир пуст. Люди там так же пусты и несчастны. Города — огромное множество человейников. Ни о каких чудесах, чудесных тварях и речи не идёт. Цель жизни — попытаться выжить на те гроши что даёт тебе босс, пока ты делаешь всю грязную работу. Тут лучше… Я счастлива быть здесь. — Я приподняла на него взгляд и встретилась с его заинтересованными глазами. Он поправил края рукавов, своего пиджака и присел на камень сзади. Моё лицо мёрзло от свежего и лесного ветра, что дул со всех сторон, меняя свой курс. — Но, ведь тут точно так же. Все так же работают на кого-то, так же пытаются сводить концы с концами. — Нет! Здесь можно уйти хоть на край света, и знать что ты не обременён ничем! — Тогда почему ты всё ещё здесь? — Ещё один глубокий вопрос, ответ на который всплыл в моей голове, но не хотел выползать наружу. Я ведь, не могу уйти потому что зарабатываю на более профессиональное копьё. Зарабатываю на еду и домик. Я живу здесь, в мире чудес и сказки, и всё равно живу той же жизнью, какой жила тогда… . — Я хочу вам всем помочь! Я ведь знаю что произойдёт дальше, и хочу как-то защитить Ли Юэ! — Тогда почему не расскажешь обо всём Нин Гуан? Да и вообще. Зачем ты повесила эту ношу на себя? Тебя никто не просит здесь сидеть. Иди и исследуй мир. — Давит на самое больное, прямо в то самое место в сердце, что тянет вверх ком в груди и хочет вылиться из глаз, вместе со слезами. — Ты здесь так же работаешь, так же копишь на свою мечту. Только тут смерть поджидает на каждом углу. Мне кажется, наши миры толком не отличаются. Я не сдержалась. Слёзы потекли по щекам, щипля нос и подсохшие губы. Стоя спиной к бывшему Архонту, я понимаю, что обманываю даже саму себя. Для чего мне эти геройства? Для чего я влезла в это дерьмо? Хотела почувствовать себя значимой? Ну, и что потом? Потом все забудут про нас и продолжат жить как и раньше. — Я не хотел заставлять тебя плакать. Хочу лишь поделиться своей мудростью, что накопилась за столько лет. Я вытерла слёзы и попыталась взять себя в руки, но слова Чжун Ли прочно застряли в голове. Он медленно подошел ко мне, его выражение лица оставалось спокойным, но взгляд — теплым и понимающим. — Лана, когда я только начал наблюдать за смертными, мне казалось, что всё вокруг движется медленно и предсказуемо, — продолжил он, посмотрев куда-то вдаль. — Но со временем я понял, что это не так. Ваши мечты и стремления делают этот мир живым, несмотря на боль, которую иногда приходится переносить. — Но разве это не бессмысленно, Чжун Ли? — слова сами вырвались из меня. — Я пришла сюда, зная всё, что будет, зная, какие битвы предстоят, и кто из нас в итоге пострадает. А теперь, когда я живу здесь… кажется, всё это только иллюзия свободы. Я снова оказалась в клетке, не так ли? Чжун Ли чуть усмехнулся, его взгляд вновь остановился на мне, словно он читал в моей душе каждую эмоцию. — Нет, Лана. Никакие знания не могут заменить твоих собственных решений. Я прожил много лет, изменяя мир по своему усмотрению, пока однажды не понял, что истинное значение жизни кроется в самих людях, которые её строят. Свобода — это не отсутствие преград, а способность выбирать свой путь, даже если он предопределён. Его слова затронули нечто глубокое, и я почувствовала, как на душе стало легче. Он прав. Я знала о будущем, но каждое моё решение и каждое моё действие придавали этому миру смысл — смысл, который я, а не кто-то другой, вкладывала в своё существование. — Но тогда… если я должна выбирать, как мне прожить эту жизнь, что, по-вашему, стоит за каждым из моих шагов? — спросила я, стараясь уловить его мудрость, впитать её, как губка впитывает воду. Чжун Ли слегка наклонился ко мне, словно это был секрет, который он хранил для таких моментов. — За каждым твоим шагом стоит только ты сама. И если ты видишь смысл в защите других, в помощи им — это твой выбор, и он ни в коем случае не пустой. Пусть даже твой мир и похож на клетку, ты можешь сделать её своим домом и превратить в нечто большее, чем просто обыденное существование. Я молчала, обдумывая его слова, и вдруг поняла: моя борьба — это не побег от скучной реальности, а стремление к тому, чтобы найти место, где я наконец буду чувствовать себя настоящей. Глядя на него, я увидела не просто Архонта, но того, кто прошёл через тьму, разочарования и покой, чтобы достичь понимания. — Спасибо, Чжун Ли, — ответила я с чуть дрожащим голосом. — Возможно, вы правы. Я… найду смысл здесь, как бы это ни было сложно. Он слегка кивнул и повернулся к тропе, продолжив путь, как будто дал мне ответы, которых я искала всю свою жизнь. — Иногда, — добавил он на ходу, — цель и смысл находишь не сразу, а в самих шагах, которые делаешь. В этих моментах кроется твоя свобода. Мы шли по тропе, и моё сердце наполнилось новой силой. Теперь я знала, что буду продолжать идти, не ради сюжета Тейвата, а ради того, чтобы строить своё будущее. Мы шли по извилистым дорожкам куда-то вдаль и наконец увидели великие мельницы города свободы — Мондштата. Проходя по ночном каменному мосту, я поймала себя на мысли, что не приходила сюда ни разу. Казалось, с этого места должен был начаться мой путь. Чжун Ли поздоровался со стражниками на входе и побрёл по улицам города. Свернув направо, Архонт медленно двигался вперёд, рассматривая разные диковинки на прилавках. — Господин Чжун Ли, мы идёт в таверну? — Верно. Я подумал, что тебе стоит развеяться. Тем более наш Бард должен сегодня исполнять что-то хорошее. Мне нравится его утончённый вкус в музыке. Он все эти столетия был олицетворением лиры, и ничуть не потерял свой дар. Я слегка усмехнулась. Мондштат, город свободы, казался таким тихим и безмятежным ночью. Даже в этом сумраке чувствовалась лёгкость, словно каждый камень мостовой был пропитан песнями ветра и смехом горожан. Чжун Ли шел впереди, уверенно, но с каким-то лёгким благоговением, будто это место действительно могло его удивить. — Вам правда нравится музыка Барда? — спросила я, не удержавшись. — Ведь его песни о свободе и ветре… это совсем не похоже на вашу сдержанность, господин Чжун Ли. Архонт обернулся ко мне с лёгкой улыбкой, что делала его взгляд теплее. — Музыка Барда, как и сам Мондштат, полна своей особой магии. Мне, может, и сложно это объяснить, но… — он чуть помедлил, подбирая слова, — каждый из нас чувствует свою силу по-разному. Он всегда обладал лёгкостью духа, что давало мне некоторое напоминание, что сила может не только давить, но и окрылять. Вскоре мы подошли к знакомой двери таверны. Внутри звучала приятная музыка, а за стойкой — в самом центре внимания, как всегда, был Венти. Он беззаботно напевал что-то мягкое и нежное, и посетители тихо подпе́вали, наслаждаясь атмосферой. — Леди и господа, — громко проговорил Венти, завидев нас у входа, — что же это за вечер, когда в мою таверну заходит сам господин Чжун Ли! И… прелестная незнакомка! — Он подмигнул мне с озорной улыбкой, явно довольный возможностью добавить немного таинственности в нашу встречу. Я, не удержавшись, улыбнулась ему в ответ и, немного смутившись, последовала за Чжун Ли к одному из столиков. Мы устроились в углу, откуда открывался прекрасный вид на сцену и музыкантов. — Каково тебе, Лана, — спросил он после нескольких минут, когда Венти вновь переключился на свою песню, — быть в Мондштате? Этот город может стать хорошим стартом, в котором начнутся поиски… себя. Его вопрос вновь заставил меня задуматься. Казалось, этот город, полон свободы и лёгкости, напоминал мне о том, что я искала с самого начала — не приключения и славу, а свободу жить так, как хочется. — Простите господин Чжун Ли. Вы хотели поговорить о прошедших столетиях, а в итоге наш разговор ушёл в мысли о смысле жизни. — Не стоит из-за этого извиняться. Как бы сказать. Ты одна из первых смертных, с которыми я делюсь своим опытом, без всякой помпезности. Я легонько улыбнулась и уставилась на Венти, что, видимо, уже заканчивал свой концерт. — Мне это льстит. Венти заканчивал свою песню, а его голос медленно затихал, как ветер, уносящий последние звуки лиры. Ноты, казалось, растворялись в воздухе, оставляя после себя тихую, чарующую эхо, словно сама таверна замерла, наслаждаясь его исполнением. Он сделал последний аккорд, закрыв глаза и с довольной улыбкой наклонил голову, как будто разделил с каждым слушателем маленькую тайну, наполнившую их сердца теплом. — Спасибо, спасибо, леди и джентльмены! — с широкой улыбкой произнес он, поднимаясь со сцены и легко, как будто бы танцуя, подошел к нашему столу. — О, кого я вижу! Самого великого господина Чжун Ли! И очаровательную незнакомку! — Венти уселся рядом с нами, его глаза блестели от лёгкого веселья и хитрости. — Какая удача сегодня встретить такую редкую компанию. Позвольте мне угостить вас одуванчиковым вином! Это просто… нектар свободы! Вскоре к столу подошел бармен и поставил перед каждым из нас бокал с золотистым вином. Оно светилось мягким, солнечным оттенком, а легкий аромат свежих одуванчиков наполнял воздух вокруг. Венти первым поднял бокал, словно предлагая тост. — За встречу, друзья! — произнес он, поднимая бокал. — В этом мире все дороги рано или поздно пересекаются. Даже для таких непростых странников, как вы, — добавил он, заглядывая мне в глаза с лукавой улыбкой. Мы чокнулись, и я впервые попробовала этот напиток, который удивил меня своей нежностью и едва уловимым сладким послевкусием. Чжун Ли наслаждался каждым глотком, останавливаясь, чтобы внимательно осмотреть бокал, как будто в нем таилась вся история этого напитка. — Не думал, что ты действительно оцениваешь вино из одуванчиков, — заметил Чжун Ли, взглянув на Венти с лёгкой улыбкой. — Иногда легкое, как ветер, — ответил Венти, задумчиво глядя на свой бокал, — может иметь свой особый вкус, как и сама свобода. Мы выпивали, делясь историями о пути, каждый из нас — архонт, бард и девушка, случайно оказавшаяся в этом мире, — словно на мгновение переставали быть теми, кто они есть, наслаждаясь минутой простого, настоящего общения.

***

— Так значит ты — Лана, переродилась в нашем мире, в теле обычной девушки и знаешь всё будущее? — Глазки Венти сверкали при свете настольной лампы. Его ладонь упала на плечо Джун Ли и легонько его потрясла. — Какого знать, что мы являемся Барбатосом и Мораксом? — У меня противоречивые чувства. Но в моих глазах вы обычные жители, хоть и со своими козырями в рукаве, — я подмигнула барду и допила стакан с вином. — Лана, знай, мы и есть обычные жители, и всегда сможем помочь тебе. Не бесплатно конечно, а за информацию! — Венти подлили ещё в мой бокал алкоголя и поднял стакан к потолку. — За свободу и процветание Тейвата!

***

Вечер прошёл замечательно. Я была безумно благодарна Деду за такую разрядку. После поздней попойки, Чжун Ли помог дойти до гавани и продолжал говорить: «Османтусовое вино такое же, как я помню… но где те, кто разделят воспоминания?». Дойдя до главной площади, на улице уже смеркалось. На пьяную голову, мне взбрело проведать Бай Джу, чья хижина была рукой подать от площади. Попрощавшись с бывшим Архонтом я побрела в сторону главного босса всех миров: лестницы. Ну ненавижу их! — Тупые ступеньки, почему вас так много! — Ругалась я по пути в хижину Бубу. Дверь была закрыта, из-за чего на душе стало тошно. Если он мне не откроет, я буду спать прямо здесь. Настойчиво постучав в входную дверь, я увидела как свет на втором этаже включился. Проснулся наконец. Внутри послышались быстрые шаги вниз. Дверь кто-то толкнул с противоположной стороны и оттуда выплыла незнакомая макушка. Это была темноволосая девушка с карими глазами. Вот те на, а Бай Джу зря время не терял. — З-здравствуйте… , — робко поприветствовала она и чуть шире приоткрыла дверь. — Вы к господину Баю? Я прищурилась ненадолго, внимательно её осматривая. На ней была надета ночнушка и тёмные сандалии. В руках висела лампа, а глаза сонно слипались, борясь со сном. — Я наверное не вовремя. Передайте ему, что я уже вернулась, — развернувшись на пятках, я помахала рукой и направилась по ступеням вниз. Это была очень интересная новость, но сейчас, единственное что меня волновало — это сон. Утром подумаю об этом, а сейчас нужно докарабкаться до своего домика, находившегося по другую сторону от хижины.

***

Утро началось не с пения птиц, не с мягких солнечных лучей, а с грохотом в моей комнатушке. Кряхтя, я разлепила глаза и попыталась понять что я, где я и кого нужно убить, что бы продолжить спать. — Синьхуа! — Громкий вопль заставил быстро подскочить с кровати. Со всего маху я ударилась о подголовник кровати и пришлось вновь лечь, но уже скрутившись от боли. — Агхр! — Господи, ты в порядке?! — Похмелье взяло вверх, и голова словно раскалывалась на тысячу осколков. Приоткрыв глаза, я прошлась летящей походкой к двери, и медленно её открыла. Как только я разлепила глаза и постепенно осознала, кто стоит передо мной, сон мигом испарился. В дверях стояла Гань Юй, её лицо выглядело обеспокоенным, а голос звучал строго и чуть напряжённо — не то, чтобы это сильно походило на неё. — Синьхуа, вы в порядке? — её взгляд задержался на моей всклокоченной голове и растерянном лице. — А… Да, вроде, — промямлила я, потирая затылок после встречи с подголовником. — Гань Юй, что случилось? Почему так рано? — На самом деле, уже почти полдень, — тихо улыбнулась она, а потом добавила более серьёзно: — Мне поручили привести вас в Нефритовый дворец. Нин Гуан хочет поговорить, и Путешественница с Паймон тоже будут там. Видимо, это что-то важное. Почувствовав, как лёгкое волнение поднимается внутри меня, я заставила себя подняться, встать и привести себя в порядок. Мы направились к Нефритовому дворцу, где обычно всё сияет и блестит от утончённой роскоши. По пути Гань Юй говорила мало, но её мягкое присутствие немного успокаивало, пока я мысленно готовилась к встрече с Нин Гуан. Когда мы прибыли, величие дворца вновь захватило меня: высокие колонны, бесконечные своды и драгоценные камни, сверкающие везде, куда бы ни упал взгляд. В центре зала стояли Люмин и Паймон, которые, заметив нас, радостно помахали. Нин Гуан появилась спустя мгновение — уверенная, грациозная, она выглядела так, будто контролировала каждую мелочь вокруг. — Приветствую, Синьхуа, — её голос был спокоен, но в нём ощущалась твёрдость, свойственная лишь истинному лидеру. — Мы собрались здесь, чтобы обсудить одно дело. Гань Юй быстренько откланялась и поспешила на выход. Мы стояли посреди зала и переглядывались, восхищаясь интерьером. — Как вы помните, мы осудили вас за нападение на Моракса. Ваша невиновность подтвердилась и сейчас появилась острая надежда на ваши способности. — Вы имеется ввиду найти печати согласия в лагере Фатуи? — Догадалась Люмин. Лицо Владычицы Нефритового дворца изменилось и насторожилось. — Мы уже их нашли. — Каким образом? — У нас было плохое предчувствие насчёт фатуи и решили убедиться в их невиновности. Нин Гуан покивала головой и прошлась по залу. — Хорошо, оставьте их на моём столе. Я думаю, это было всё, что я хотела у вас попросить. — Госпожа Нин Гуан, могу попросить личной аудиенции прямо сейчас? — Уверенно вышла я чуть вперёд. Я оглянулась на Люмин и Паймон, пока те застыли в ожидании решения. — У тебя есть полчаса. Я кивнула путешественницам, и те, попрощавшись, ушли по делам к Чжун Ли, что ждал их на тросниковых островах. — Что ты хотела обсудить? — ответила Нин Гуан, сложив руки перед собой и внимательно взглянув на меня. Я вздохнула, подбирая слова, которые должны были прозвучать убедительно и правдиво. — Госпожа Нин Гуан, я хочу предупредить вас о возможной угрозе. Адепты обеспокоены происходящими переменами, и в их настроении нарастает напряжение. Похоже, что они задумываются о том, чтобы сместить Цисинь с их постов, — я внимательно следила за её реакцией, — поэтому вам стоит быть начеку. Особенно по отношению к Фатуи. Я чувствую, что их влияние растёт, и они могут попытаться воспользоваться этой нестабильностью. Нин Гуан слегка нахмурилась, однако, молчала, позволяя мне продолжить. — Мне кажется, что жители Ли Юэ и Цисинь больше не нуждаются в прямой защите Адептов, — я говорила твёрдо, стараясь донести свою мысль. — Время меняется, и, возможно, стоит дать людям немного больше свободы. Они достаточно сильны, чтобы позаботиться о себе. Нин Гуан внимательно слушала, её взгляд стал задумчивым, но решительность в нём не угасла. — Ты говоришь об этом с уверенностью, как будто понимаешь всю глубину этих изменений, — она медленно подошла ко мне ближе. — Почему ты уверена, что они готовы? Я сглотнула, стараясь собраться. — Потому что вижу, как они справляются с трудностями каждый день, даже без вмешательства Архонта или Адептов. Ваши люди сильнее, чем кажутся, и если им дать свободу, они смогут наравне управлять судьбой Ли Юэ. Нин Гуан стояла в тишине, оценивающе глядя на меня, её пальцы медленно стучали по ладони, будто бы отбивая какой-то мысленный ритм. — Ты произнесла интересную речь, — наконец ответила она, её взгляд стал пронзительным, словно она пыталась проникнуть в самые глубины моей души. — Взгляд извне способен принести новое понимание, но также легко нарушить порядок, который поддерживался веками. Твои слова смелы, Синьхуа. Я кивнула, пытаясь не выдать тревогу, вспыхнувшую в груди. — Понимаю, что рискую, говоря так прямо, — ответила я, сохраняя твёрдость в голосе. — Но, возможно, именно этого и жаждут люди Ли Юэ — выйти из тени и взяться за свою судьбу. Нин Гуан вздохнула и, облокотившись на массивный стол, скрестила руки перед собой, думая над моими словами. — Возможно, это и так, — наконец промолвила она. — Но сделать такой шаг непросто, особенно когда древние традиции глубоко укоренились в сердцах людей. Скажу тебе честно, Синьхуа, удерживать равновесие в Ли Юэ сложно. Вмешательство Фатуи, недовольство Адептов и ожидания самих жителей, создают крайне шаткую ситуацию. Шаг влево, шаг вправо — и равновесие может быть нарушено. Она обвела взглядом пустой зал, будто видя перед собой всех тех, кого обязана защищать. — Но если вы действительно намерены дать людям свободу, — продолжила я, ощущая, как голос мой стал более уверенным, — то именно сейчас время встать на сторону нового пути. Нин Гуан, вы — человек, который видит далеко за пределы обычного. Если вы готовы помочь жителям Ли Юэ, я уверена, что они смогут отплатить вам поддержкой и верой. Её глаза смягчились, но остались полны решимости. — Я подумаю над твоими словами, Синьхуа. Возможно, настал момент для того, чтобы не просто реагировать на угрозы, но и брать инициативу в свои руки. Спасибо за твою откровенность. Это решение будет непростым, но, возможно, я вижу в этом ключ к будущему. В этот момент по залу прошёл лёгкий гул — это вернулась Гань Юй, чтобы завершить встречу. Нин Гуан выпрямилась, вернув себе строгий вид. — Мы закончили, Синьхуа. Но помни, в Ли Юэ каждый выбор имеет последствия. Я кивнула, осознавая, что сказала всё, что могла. Оставалось только ждать, когда путешественница, Паймон и Чжун Ли вернуться сюда, а после пойдут надавать люлей Тарталье. А я пойду, отсижусь в хижине Бай Джу, попью чай с ромашкой и буду ждать Оссиала на своё чаепитие.

***

Когда я добралась до хижины Бай Джу, солнце только начинало склоняться к закату, окрашивая небо тёплыми оттенками. Тишина вокруг была умиротворяющей, и мне казалось, что я успокоюсь, поговорив с Бай Джу за чашкой чая. Я постучала, и дверь открылась не тем, кого я ожидала увидеть. Передо мной вновь стояла незнакомая девушка с тёмными волосами и мягкой, приветливой улыбкой. Её взгляд был тёплым, но я уловила лёгкую усталость в её лице. — О, вы, наверное, Синьхуа? — её голос звучал нежно и доверительно, и от этого у меня неприятно сжалось в груди. Я смогла только кивнуть, проклиная себя за то, что не могла сдержать растерянность. Теперь в голове крутилась тревожная мысль — неужели она здесь не просто пациентка? Когда я вошла, Бай Джу встретил нас с привычной заботливой улыбкой и жестом пригласил к столу. — Синьхуа, рад что ты пришла, я приготовил ромашковый отвар, как ты любишь. — Спасибо! О, великий лекарь всего Тэйвата! Мы уселись, и я почувствовала себя третьей лишней, заметив, как он смотрел на эту девушку с особой теплотой. Он рассказывал ей о травах, о рецептах, а мне, казалось, улыбался лишь из вежливости. Скрывая свою боль, я стиснула зубы, взяла чашку чая и сделала вид, что всё в порядке, глядя на их разговор со стороны. Пока мы сидели за столом, Бай Джу деликатно рассказывал о целебных свойствах трав, которые только что добавил в чай. Он аккуратно налил всем по чашке, и его руки слегка дрожали, когда он протягивал чашку девушке. Она, казалось, не замечала, но я видела, как у него слегка порозовели щеки. — Этот чай особенно хорош для расслабления, — он обратился к ней, взглянув на неё с такой искренней заботой, что у меня сжалось сердце. — Он поможет тебе снять напряжение после недавнего лечения. Девушка благодарно улыбнулась и протянула руку, чтобы взять чашку, но внезапно её пальцы соскользнули, и она чуть не уронила её. Бай Джу моментально перехватил чашку, поддерживая её руку, и, будто почувствовав взгляд, отдёрнул руку и слегка покраснел. — Ой, прости, я… совсем неуклюжий, — пробормотал он, смущённо опустив глаза. Девушка засмеялась, а у Бай Джу всё ещё краснели уши. Я чувствовала себя совершенно лишней в этот момент, наблюдая за тем, как между ними словно образовывался невидимый барьер, отдаляющий меня от их мира. Через минуту она подалась вперёд, чтобы получше рассмотреть один из редких экземпляров травы, что стояли в горшочке на столе. Бай Джу поспешил помочь, обхватив её плечо, чтобы она случайно не уронила его драгоценное растение. Их лица оказались на опасно близком расстоянии, и я заметила, как на его лице снова появилось смущение. — Ты так бережно заботишься о каждом растении, Бай Джу, — сказала она мягко, взглянув на него с нежностью, — мне бы так хотелось научиться у тебя. — Это… да, конечно, я могу… показать, если хочешь, — он, казалось, растерялся и даже слегка заикнулся, а его щёки стали ещё ярче. Я, сдерживая лёгкую дрожь в голосе, только отпила чай и кивнула, делая вид, что тоже слушаю его объяснения. Я наблюдала за тем, как Бай Джу с заботой обращался к девушке, и не удержалась от передразнивания полушёпотом: — Ты так бережно заботишься о растениях, Бай. Да, конечно, научу всему, сердце моё… . Бай Джу, услышав мои слова, резко обернулся, и его лицо покраснело. Он, очевидно, не ожидал, что я буду так наблюдательна. — Синьхуа, — произнес он тихо, но с лёгким раздражением. Я улыбнулась, притворяясь, что не замечаю его смущения. — Не понимаю, о чём ты говоришь? Он потянулся, чтобы взять ещё одну чашку, но его рука дрогнула, и он чуть не уронил её. — Давай поговорим наедине, — предложил он, явно стараясь скрыть неловкость. Мы вышли на улицу, где воздух был чуть свежее, и там уже не слышно было смеха пациентки. — Зачем ты так говоришь? Ты же знаешь, что я просто помогаю, — сказал он, поджав губы. — Помогаешь? — Я не могла сдержать улыбку, хотя внутри всё кипело. — Или ты просто пытаешься произвести впечатление? Бай Джу на мгновение замер, потом его глаза потемнели от недовольства. — Неужели ты думаешь, что я это делаю, чтобы привлечь внимание? — Да, иногда кажется, что это именно так, — с сарказмом произнесла я. — Неужели ты не видишь, как это выглядит со стороны? Он отступил на шаг, как будто от моих слов ударили. — Ты, кажется, не понимаешь, что я чувствую. Почему ты так резка на выражения? — О, а ты уверен, что ты понимаешь, что чувствую я? — выпалила я, чувствуя, как комок застрял в горле. — Может, ты просто не замечаешь, что это неприятно наблюдать? — Для тебя? — его голос стал почти шёпотом. — Ты имеешь в виду… Я закусила губу, понимая, что сказала лишнее. — Я… — начала я, но не могла подобрать слова, чтобы выразить свои чувства. Бай Джу с удивлением посмотрел на меня, и в его глазах читалась непонимание. — Ты что, серьезно? — спросил он, чуть наклонившись ко мне. — Просто… — я не могла больше молчать. — Просто… мне казалось, что ты ко мне относишься больше, чем к подруге… . И сама не заметила как ты засел в моих мыслях… . Он замер, а сердце колотилось у меня в груди, ожидая его ответа. Бай Джу стоял передо мной, его глаза расширились от удивления, а затем он с недоумением произнес: — Синьхуа, ты шутишь? Для меня ты как младшая сестра, не больше. Я почувствовала, как внутри что-то сжалось, но попыталась сохранить спокойствие. В его голосе не было даже намека на сомнение. — Младшая сестра? — повторила я, подавляя ком в горле. — Это всё, что ты видишь во мне? Бай Джу потянулся, будто хотел меня приобнять, чтобы утешить и успокоить, но я отстранилась, поднимая руку, и на лице у меня появилась улыбка, которая, как я знала, выглядела натянуто. — Нет, Бай. Не стоит. Я просто придумала всё. Я развернулась и направилась к мосту, чувствуя, как в груди нарастает боль. Ноги несли меня туда, где я могла бы остаться одна и подумать. — Синьхуа, подожди! — крикнул он, но я не обернулась. Я знала, что он не сможет понять. — Просто… забудь, — произнесла я, стараясь звучать уверенно, хотя внутри всё бурлило. Я шла к мосту, избегая его взгляда, надеясь, что свежий воздух поможет мне прийти в себя, тем более скоро появится Оссиал и нужно быть начеку…