Полная история.

Вокс стоял, уперев руки в бока, и смотрел ненавидящим взглядом на одну из, вообще-то, своих гордостей, — электроплиту, сверкающую начищенными по такому случаю конфорками. Должно быть, он отчасти сам был виноват в том, что происходит сейчас, но злиться хотелось на кого угодно другого, и, так как на Аластора чревато, бездушной технике приходилось принимать весь огонь на себя. В качестве наказания за что-то, правда, за что конкретно, Вокс так и не понял, Аластор придумал пытать его готовкой. С тех пор, как существовали рестораны и столовки, а то есть, неебически давно, Вокс не готовил себе сам. И даже если и мог пожарить яичницу или сварить макароны, то с блюдами, для которых требовался рецепт, а, наверняка, только такие могут угодить благородному оленю, было сложно. Ещё и сам Аластор, ухмыляясь так широко, что Вокс всерьёз обеспокоился, не треснут ли уголки его рта, бросил его неделю назад без единой инструкции, рецепта или подсказки, одним предложением обозначив, что хочет «совместный ужин с домашней едой». Основываясь на том немногом, что Вокс знал о предпочтениях своего партнёра, он выбрал приготовить мясо, хотя, конечно, свежее, но с большим количеством специй. Иногда создавалось впечатление, что Аластор давно сжёг себе нахер все рецепторы на языке, потому что иначе объяснить любовь к острому и протухшему было сложно. Что может проще, чем стейки, правда? Тем более с такой навороченной техникой, где можно было выставить температуру с точностью до градуса. Вокс ещё раз перепроверил специально распечатанный рецепт, где действий было меньше, чем в предложении, которым Аластор его поприветствует. Элементарно. Загвоздка, однако, состояла ещё в том, что Аластор настаивал на совместной готовке, хотя, конечно, как она может быть совместной, если он даже не притронется к плите или холодильнику. Аластор появился как всегда неожиданно и бесшумно, Вокс просто в какой-то момент ощутил дыхание у себя над плечом и руки, крепко сжавшие его поперёк грудной клетки. — Приветствую тебя, мой дорогой друг! Смотрю, ты подготовился, как я тебя и просил! Вокс хмыкнул, не оборачиваясь. Возможность случайно задеть Аластора монитором оставалась даже при условии, что тот всегда уворачивался. Лучше перебдеть, чем огрести лишний раз. Аластор хмыкнул и вдруг возник прямо перед ним, и Воксу пришлось срочно сделать шаг назад, чтобы спонтанный в действиях олень смог втиснуться между ним и плитой. — А я гадал, на что ты так пристально смотришь. Любуешься своим «ребёнком», ха-ха? Я к этой штуке не притронусь, но, знаешь, по крайней мере, кран выглядит почти таким же, каким я его знаю. Разве что… можешь показать, как он включается, что-то я не вижу парочки, кхм, видимо, лишних в современном дизайне деталей? — Он включается автоматически, — Вокс усмехнулся, когда Аластор опустил уши и сузил глаза, теперь рассматривая кран с подозрением. — Подставляешь руки, и вода сама течёт. Если распознает тебя, как нечто живое, ха-ха. Мне, кстати, даже интересно. Ну-ка, попробуй. — Ха-ха. Великолепная шутка. Лучшее, что я слышал за эту неделю. Вокс легко толкнул его локтем, и выражение лица Аластора смягчилось. — Ладно, лучше приступим к делу, пока тебя в очередной раз не вызвали посреди нашей встречи. — Я, вообще-то, всегда всех посылаю в далёкое эротическое. Ну, почти всегда, — негромко пробурчал Вокс, передавая освобождённый от упаковки кусок мяса Аластору, уже снявшему сюртук и закатавшему рукава рубашки. Датчик сработал как надо, и Аластор даже не вздрогнул, хотя Вокс был уверен, что температура воды сначала была ледяной — краном на кухне давненько никто не пользовался. — И тем не менее, оставшееся время дёргаешься к своему телефонному аппарату при любом писке. — Ну, вдруг что-то важное. Это ты работаешь один и до тебя фиг доберёшься, а у меня тут команда, работа круглые сутки и… Пришлось прикусить язык, когда вокруг Аластора сгустилась тьма. — Забей, забудь. Не думай об этом. Лучше вот! — Вокс схватил рецепт и всунул Аластору, принявшему бумагу в ещё мокрые ладони. — Как думаешь, тебе зайдёт? — А тебе? Вокс, взявшийся за нож и критически осматривающий лезвие, перевёл на Аластора удивлённый взгляд. — Мне? Аластор кивнул, помахал покрытым каплями листом бумаги. Взгляд непроизвольно зацепился за него, но Вокс снова заглянул в лицо Аластора и нахмурился. — Но… Я думал… — Я же сказал, что хочу, чтобы ты устроил совместный ужин. Ты тоже будешь есть то… хах, что у тебя выйдет. Вокс взглянул на слегка посеревший после промывки кусок мяса скептически. Он любил… в целом, пожрать. Но то, что будет приготовленно с его почти нулевым навыками вряд ли сможет вломить в рот даже предпочитающий гниль Аластор, не то, что он сам… Вокс искренне надеялся помучиться у плиты на потеху партнёру, потом выкинуть содержимое вместе со сковородкой, забыть о ситуации и заняться чем-то более приятным. Он перевёл взгляд на тонкие оголённые от рукавов запястья и изящные пальцы, державшие рецепт, и тихо сглотнул. — Да норм. Наверно. Я сам ещё не пробовал такое готовить, так что хз, — Вокс растерянно улыбнулся и пожал плечами. Аластор, ещё пару секунд посверлив его нечитаемым взглядом, вздохнул и отложил рецепт. — Знаешь, иногда мне с трудом удаётся понять, что ты имеешь в виду. Так что, говорить лучше буду я, а ты не отвлекайся. Надеюсь, уж ножом пользоваться умеешь? Вокс громко фыркнул и отвернулся от растянутых в насмешке губ, устремляя взгляд на мясо, вода с которого уже пропитала деревянную доску. Вокс с неожиданной брезгливостью подумал, что теперь придётся выкинуть и её. Под нескончаемый монолог Аластора обо всём и ни о чём сразу, приглушившему голос и теперь действительно походившего на забытое где-то в углу работающее радио, Вокс принялся бороться с нарастающей яростью. Несмотря на все усилия, даже простая нарезка далась ему достаточно потно. Скользское мясо, стоило только отделить первый более-менее ровный стейк, норовило сбежать со столешницы прямо на пол, попытки ухватить его острыми когтями приводили к появлению совершенно лишних дырок, плюс со временем всё более неуверенно удерживаемый рукой нож скользил и противно скрипел по металлу когтей, затупливаясь и отказываясь резать дальше ровно. Ещё и тонкие плёнки перегородок между мышечными волокнами рвались, стоило только попытаться поддеть их ножом или пальцами, и совершенно отказывались отделяться целыми, отчего Вокс пыхтел и злился ещё больше. Под вклинившиеся в почти монотонную речь насмешки над его кулинарными навыками, Вокс, наконец, закончил делить мясо на куски. Аластор, не прекращающий ни на секунду трещать помехами, отошёл от раковины раньше, чем Вокс успел даже повернуться к ней, чтобы помыть руки. Дальше в дело пошла сковородка, и Вокс мысленно вздохнул. Во взведённом состоянии вероятность спалить всё к чертям выросла в геометрической прогрессии, но, с другой стороны, у него были чёткие инструкции на каком огне и сколько минут каждый кусок мяса должен провести на сковородке, чтобы его можно было есть. В случае Аластора, наверняка, можно было обвалять его прямо сырым в ядерных специях и подать к столу прям так, но сам Вокс вломить такое в рот точно не сможет, а значит условие будет не выполнено. К слову, о специях. В рецепте чёрным по белому было написано, что лучше бы предварительно замариновать стейки в специях, а жарить уже несколько позже, но упертый со своим «вместе от начала и до конца, Вокс» условием их встречи, — даже у Вокса язык не поворачивался назвать эту пытку свиданием, — Аластор непроизвольно поставил перед ним дилемму, с которой он быстро справился. Растягивать это сомнительное удовольствие и оттягивать неизбежный провал на потеху Аластору было бесполезно. Лучше сразу и быстро, как повязку с открытой раны. И неизбежно с такими же печальными последствиями. Вокс мысленно плюнул, вскрыл упаковку сразу со смесью специй, не особо заморачивался при выборе, и щедро посыпал куски мяса, естественно, приправив ещё и доску, и столешницу, ещё и в нос бы попало, будь он у него, а так, задержал дыхание и пыль даже не осела в системе охлаждения. Аластор где-то сбоку разок звонко чихнул, что на фоне общего угнетённого настроения слегка повеселило. Выбрав самую большую сковородку, под многозначительный хмык, прервавший ненадолго радио-вещание (Аластор рассказывал что-то о каннибалах и способах приготовления человеческой плоти, явно не способствующее аппетиту), Вокс плюхнул на сухую поверхность большой кусок сливочного масла. Аластор притих на моменте включения и настройки сенсорной конфорки, Вокс слышал теперь только шум помех и был готов менять силу нагрева хоть до следующего дня, лишь бы Аластор больше не возвращался к теме разговора. С нетерпением дождавшись растворения масла, закинул сразу три куска, решив, что сможет справиться с ориентировкой по времени и так. В конце концов, не одновременно же куски начали жарится, там была доля секунды, её хватит, чтобы переворачивать стейки друг за другом. Опомнился, что не снизил температуру, Вокс только тогда, когда масло начало яростно отплёвываться крупными частичками плохо перемолотых специй, попадая на одежду и оставляя липкие следы на мониторе. Вокс чертыхнулся, схватился за крышку, но внутренние часы подсказали, что время до первого переворота вышло. Аластор, больше не в силах сдерживаться, уже откровенно хохотал, наблюдая за вооружившимся щипцами и крышкой Воксом, прижавшись к стенке подальше от разворачивающихся боевых действий. Засрав всю кухню, мысленно проклиная и Аластора, и себя, и чёртово мясо, и весь мир, под звонкий трещавший помехами смех Вокс вдруг резко вскипел. Вспыхнула яркая молния, плита жалобно пискнула, поймав перегрузку, и отключилась, оставляя почерневшую сковородку с безнадёжно испорченным содержимым пыхтеть и шипеть уже самостоятельно. Вокс, прожигая место своего поражения яростным взглядом и тяжело дыша, опустил напряжённые руки с поплавившимися пластиковыми щипцами и крышкой. — А говорили, пластик плохо проводит электричество! Просто поразительно, как- — Да заткнись уже! Задолбал трещать! Ебал я эту готовку, нахуй она мне не сдалась! Они оба замерли, одинаково удивлённые. Вокс моргнул, только осознавая, что, кажется, стоило искать в интернете молитвы, а не рецепты, однако Аластор почему-то не оторвал ему язык немедленно и до сих пор стоял, как громом поражённый, открыв рот на середине прерванного предложения. Его широко открытые глаза смотрели пристально, но будто сквозь, отчего было не по себе. Аластор медленно закрыл рот. Мгновенно вспыхновшую ярость так же мгновенно перекрыли обида и горькое недоумение. Желание немедленно исчезнуть пришлось давить принудительно и очень усердно. Нет, он больше так не делает, он не избегает конфликтов уходом или убийством. По крайней мере, не с Воксом. — Прости. Аластор поднял взгляд, оказавшийся вдруг опущенным куда-то в пол, и пересёкся с глазами Вокса. Широко открытыми, испуганными, под изломанными бровями. Полными сожаления. — Прости, правда, прости. Я не… не смог себя проконтролировать. Я просто… — Вокс сделал шаг вперёд и тут же полшага назад, когда Аластор отшатнулся, прижавшись к стене ещё плотнее. — Чёрт! Я- — Не стоит, — полностью сломанный помехами голос заставил Вокса вздрогнуть. Аластор вцепился в стену, когтями прочертив глубокие полосы, концентрируясь на звуке осыпающейся штукатурки. Не бить, не разрывать на части, не разбивать экран. Чёртов сон, преследующий и изматывающий его всю неделю, снова встал перед глазами. — Не разговаривай пока. Я… злюсь. Вокс смотрел на него молча, слегка выставив руки вперёд, всё ещё держа средства обороны от сковородки. Этот маленький защитный жест Аластора позабавил. В той части души, которой он не хотел сейчас же найти на улице первого попавшегося грешника и отыграть на нём всю… обиду. — Знаешь, зачем я просил именно о подобном проведении досуга? Вокс молча помотал головой. — Раньше это всегда был ты. Тем, кто искал моего внимания, всегда был только ты. А теперь… ты постоянно занят. Работа в кабинете, налаживание новых договоров, бесконечные съёмки. Я осведомлён о твоей работе, я знаю, как много ты… трудишься, но раньше… до того, как мы… — Аластор сжал пальцы ещё сильнее, кроша поддатливый материал. Несмотря на прошедшее время, ему всё ещё было сложно произносить вслух статус их отношений. — В общем, ты всегда находил время, частое время, чтобы как-то напомнить о себе. Эфир, перебивающий мой, трансляции на улице, обращенные ко мне, постоянные попытки якобы случайно пересечься в ресторанах, барах, просто в переулках. А теперь… — Аластор глубоко вздохнул, — ты будто больше не стараешься. Не смотришь на меня, не ищешь встреч. Будто успокоился. Вокс неверяще уставился на покрасневшие щёки, перевёл взгляд на опущенные уши. — Тебе… не хватает внимания? Аластор вспыхнул, чувствуя одновременно как горят щеки от смущения и раздирает грудь от ярости. Он оторвался от стенки, шагнул к Воксу, еле сдерживаясь, толкнул его в плечо, заставляя отступить. — Я не жду твоего внимания! Я никогда его не хотел! Никогда не искал! Никогда не просил! Я мог не видеть тебя неделями и вспоминать только в моменты абсолютной скуки! — Каждое предложение сопровождалось толчком покорно отступающего растерянного Вокса. — Но ты! Ты заставил меня привыкнуть! Ты досаждал мне всё время нашего знакомства, заставлял вспоминать о тебе, думать о тебе! И в конце концов, добившись своего, добившись моего внимания к себе, ты успокоился! Будто это я должен просить о каждой встрече, будто это я должен за тобой бегать! В конце концов, я не должен выспрашивать, что ты чувствуешь ко мне! — Аластор сжал челюсти так, что заскрежетали зубы, на голову уже достаточно сильно давил вес увеличившись рогов, а помехи забивали собственные уши. Он толкнул Вокса двумя руками, позволив себе вложить больше сил, чем до этого. Вокс отлетел к противоположной стене просторной кухни, успев смягчить удар натянутыми кабелями. — Я не буду за тобой бегать, Вокс! И если ты успокоился, и я тебе стал не нужен, тогда не смей попадаться мне на глаза больше! — Сто!.. — Вокс подорвался, вскинул руку, но Аластор ещё раз сверкнув глазами, исчез в тенях. — й… Блять! Вокс грохнул рукой о столешницу, оставив проломанный кусок и трещину, боль пульсирующей волной ударила в плечо, и он застонал, поморщившись. — Да что за пиздец?