Прошлое, что болью отдаётся в душе.

Обычный день в общежитии для студентов Лаки Чармс, если, конечно, в потоке учёбы, выходные — это что-то обычное. Все в сборе: Чед, Карл, Брэндон, Дилан, Престон и, конечно, Лололошка. Сбор чего? Небольшой посиделки вечером всем вместе. Нёрда было крайне проблематично уговорить поучавствовать, но, смотря в щенячьи глаза, что от присутствия элементов голубого цвета в одежде, приобретали совсем уж ярко-голубой цвет. Такой пронзительный. Такой искренний... — Ай ладно, буду я... — выдавил из себя согласие программист, надевая наушники обратно. В глубине души, он бы хотел провести время просто с Лололошкой, но не с остальными обитателями седьмого блока. Но имеем, что имеем. *Вечер* В гостевой комнате появился стол, приставленный к дивану. Уже куплено, и горячительное, и горячее. Время перевалило за восемь и все приступили к "нагуливанию" калорий, как выразился Брэндон. Решили заказать пиццу и суши, их готовили в Хэнфорте неплохо и грех было не заказать, тем более, степендия недавно пришла, по этой же причине, пиво тоже было на столе. Не до полного посинения каждого, как глаза Дилана, но прилично. Еда, разговоры за то, за сё. Обычная студентческая посиделка, но вот беда, музыка сегодня отказывалась идти. Все нормальные треки давно надоели, а ничего стоящего так и не нашлось. — А чё вы не рассказывали, что тут гитара есть? — непонятно зачем, художник вышел из-за стола и направился к старому шкафу в углу гостинной, его не открывали много лет, мало ли что там могло быть. Но оказались там отнюдь не клопы и пыль, а приличного вида шестиструнка, немного в пыли, но струны не порваны, вроде бы это главное. — Хм... — Дилан жил тут дольше прочих, но и он не был в курсе о её наличии тут, — без понятия откуда она. Нёрд и спортсмен заметили, что шарфик о чём-то задумался, обоими руками закрывал себе лоб. — Хей, Ло? — Брэндон немного двинул локтем в парня. — А... Да? Просто, не помню точно, учился ли я играть на гитаре, вроде какие-то отголоски... Можно? — обращаясь к художнику. Ему передали инструмент, настройка, и первый аккорд взят. Размашистый бой и напряжённое настроение в гармонии. И тут начались слова: (Оригинальная песня: https://m.youtube.com/watch?v=JYo-fbDVMss&pp=ygUy0Y8g0YfQsNGB0YLQviDQv9GA0L7RgdGL0L_QsNGO0YHRjCDQsiDRgtC40YjQuNC90LU%3D) Я часто просыпаюсь в тишине От свиста пуль и визга бомб фугасных. Мне кажется, я снова на войне! Мне кажется, я снова на войне! И кто кого — пока ещё не ясно. Прижат к земле и ждёт команды взвод, Вернее, то, что от него осталось. Назад нельзя, и мы пойдём вперёд, Назад нельзя, и мы пойдём вперёд! И всё, что было, повторим сначала. Истошно воют в небе «мессера», Пытаясь в хвост зайти четвёрке «илов». И, тридцать лет в ночи крича «ура!», И, тридцать лет в ночи крича «ура!», Мой голос рвётся в грохоте разрывов. И очередью полоснув окоп, Зажав в зубах нательный медный крестик, Мы прыгаем на головы врагов, Мы прыгаем на головы врагов, На шеи этих белокурых бестий. Прости, родная речь, мне мой язык — Сейчас не до изящности словесной. В «Дубовый крест» плюю с зубами крик В «Дубовый крест» плюю с зубами крик Моих детей, и мату в горле тесно. Две пули в грудь… и я уже убит. Огонь в глазах, о Господи, как больно! Явитесь же все те, кто нас простит, Явитесь же все те, кто нас простит, Все те, кто с нашей смертью обездолен! Я часто просыпаюсь в тишине… Удар, удар, удар по струнам. В комнате повисла звенящая тишина. Сам парень был явно в шоке от того, на что способен, как и все присутствующие. Первый хлопок от Дилана. После этого пошли уже громкие аплодисменты. — Вот это Ло дал, конечно! — первый коментарий от Престона. — Лололошка, скажи, ты воевал? — настолько это было исполнено с экспрессией, искренностью, что ботаник всерьёз заинтерисовался, — И твоя ли это песня? — Нет... — он сам и не помнит, в голосе чувствуется нотка неуверенности, — но песня эта для меня близка, но не вспомню почему. И нет, автор точно не я. Никто её никогда в Хэнфорте не слышал. В Интернете тоже ничего. Она будто взялась из ниоткуда... Лололошка никакой больше композиции не вспомнил и инструмент остался дальше пылиться в шкафу. *Flashback Лололошки* «Знай, когда тебе скажет дитя: "Я ненавижу тебя!" — Ты вспомнишь всё, что я говорил!» «Его я пойму, старик — И лёжа уж на смертном одре: "Прости меня, я к тебе Должен быть как отец, не тиран.» — Найду я силы сказать. Зачем было ставить прослушку, Брать как зверя на мушку, А потом говорить, что я тварь? Слышать то, что не надо, Что сказано было в порыве, Некой, смятенья силы? Зачем же на сердце больное, Бремя класть роковое? И просыпаюсь я в тишине Готов сделать прощенье Но знаю, что не примешь меня, Для тебя последняя тварь. Так послушай хотя бы, старик Ответ? Резона ни-ни Ты вспомнишь всё-всё, лёжа один «Какой же был я ханзир... » Это стихотворение как-то само сложилось в его голове. Он вспомнил осколок своего давнего прошлого. Когда он ушёл из родного дома, пытаясь скрыться от своего "железного канцлера", он дал себе клятву: не делать никому ничего плохого, просто из корыстных побуждений и гнева. Он не хотел быть как отец, он хотел помогать людям... КОНЕЦ.