Поцелуи (слишком) сладкие

      – Пойдем за мной! – широко улыбнувшись, Чэн Сяоши схватил руку Лу Гуана, начиная тянуть того за собой. Они только что закончили играть в баскетбол, хвостик Чэн Сяоши развивался на ветру, пока они бежали к неприметной полянке поблизости, которая была скрыта от чужих глаз высокими кустарниками. Оказавшись на месте, они расцепили руки. – Вот сюда! Красиво, правда?       Лу Гуан какое-то время смотрел на свою руку, которая только что была в плену чужой. Лишь спустя несколько секунд он смог поднять взгляд, чтобы встретиться с глазами, искрящимися от радости. Он показывал это место, словно оно было каким-то особенным.       – Я сюда никого не приводил, но заметил это место еще когда в первый раз пришел на баскетбольную площадку со знакомыми… В этот раз решил показать тебе, думал, тебе понравится, ведь здесь очень тихо и спокойно.       Лу Гуан раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но слова не смогли сформироваться в складное предложение, ведь его голова была забита мыслями о том, как красив человек перед ним. Он еще раз осмотрел место, в которое они прибыли, и просто кивнул, снова цепляясь глазами за фигуру перед ним.       – Ахах, Лу Гуан? Чего молчишь?       – Я… Просто думаю о чем-то… – тихо сказал он, мысленно добавляя: “думаю о том, какие на вкус твои губы…”       Невозможно, чтобы Чэн Сяоши умел читать мысли, однако он, без сомнений, оказался очень близко. Лу Гуан смотрел, не отрываясь. Но смотрел он не в глаза…              – Л… Лу Гуан? Мои глаза вы—       Шутка оказалась заглушена тем, что Лу Гуан, прожигающий взглядом губы, вытянутые в улыбке, не смог сдержаться: он поддался своим собственным желаниям, наконец пробуя их на вкус. Но когда он опомнился и попытался отодвинуться, на его спине оказались две руки, прижимающие ближе. Лу Гуан открыл глаза, чтобы узнать обстановку, но от увиденного его голова закружилась: Чэн Сяоши смотрел на него, по глазам было видно, что он веселится. Целуя более уверенно, он сводил с ума Лу Гуана, а держа его на расстоянии объятий, он не давал тому сбежать. Не долго сопротивляясь, руки, что безвольно оставались неподвижны, переместились на чужую спину, сковывая в ответных объятиях. Тепло, что исходило от тела, давало чувство уюта, от которого Лу Гуан обратно прикрыл глаза, позволяя себе плыть по течению – если они целуются, то пусть так и будет. Не важно, по какой причине это происходит. Его сердце норовило вот-вот вырваться из груди, но он лишь сильнее сжимал Чэн Сяоши, не желая разрывать поцелуй.              “Сладко, приятно, тепло и мягко, словно во сне…”              Лу Гуан начал активнее двигать ртом, пытаясь протолкнуть язык дальше, но Чэн Сяоши, словно специально, хмыкнув в поцелуй, оторвался от его лица. Разочарование накрыло с ног до головы. Когда они отдышались, Чэн Сяоши снова хитро улыбнулся. Он растрепал волосы Лу Гуана, что стоял, смотря вниз, чтобы скрыть красное лицо, на котором точно отразилась эта смесь противоречивых чувств. Но их разлука продлилась недолго. Он, не поднимая взгляда, положил свою голову на чужое плечо, продолжая крепко обнимать. От такого Чэн Сяоши счастливо рассмеялся, кладя одну руку на белые волосы, другой рукой придерживая за талию.              – Лу Гуан! Хаха! Так ты просто хотел поцеловаться?              – …Замолчи, пожалуйста.              – Нет, не замолчу. Мне понравилось. Ты, кажется, очень хотел этого! Ты хотел поцеловать меня с тех пор, как мы оказались на поле?              – Чэн Сяоши…              – Знаю, я очень привлекательный! И из-за этого ты хотел поцеловать меня?              – Чэн Сяоши… – он поднял свое лицо с плеча, оказавшись совершенно уязвимым перед ним, ведь его эмоции легко можно было прочесть.              – Я прав?              Набравшись смелости, Лу Гуан снова приблизился, сразу же целуя так, как ему не позволили в прошлый раз – открывая рот и толкаясь языком внутрь. Настолько приятно ему никогда не было. Лу Гуан целовал, тая от собственных чувств и от того, что Чэн Сяоши был не против.

***

             Как-то раз, ближе к вечеру, они решили пойти в библиотеку. Лу Гуану было необходимо найти одну определенную книгу, которую он не нашел в интернете в открытом доступе, а другой… пошел с ним за компанию. Проходя мимо длинных полок, изредка останавливаясь возле тех, где могла находиться интересующая его книга, Лу Гуан посматривал в сторону, где Чэн Сяоши остался один: тот сидел за столом, разложив перед собой тетрадь, но было заметно, что постепенно его голова начинала качаться, а глаза едва оставались открыты. Все это, однако, было поправимо – Чэн Сяоши встряхнул головой и, постучав себя по щекам, приступил к работе с новыми силами.              Уголки губ приподнялись, а руки сами потянулись к той самой книге, которую так долго искал, когда он дошел до последней полки в этом ряду. Лу Гуан, не долго думая, забрал и рассмотрел ее обложку, снова бессознательно оглядываясь назад, на человека, что ждал его, несмотря на то, что ему был дан выбор пойти домой, но тот отказался, сказав, что делать домашнее задание интереснее вдвоем. Что ж, таков был его выбор, и Лу Гуан был только рад, что ему выпала возможность провести время вместе, не придумывая нереалистичные причины побыть рядом. Подойдя ближе к столу, он увидел, как Чэн Сяоши приподнял полусонные глаза и шуточно поприветствовал его, словно они не виделись целую вечность. Он предложил ему занять место рядом, что Лу Гуан сразу же сделал: расположился напротив.              Какое-то время они сидели, каждый молча был занят своим делом, в помещении повисла приятная тишина, которую никто из них не хотел нарушать. Но, чувствуя, как постепенно сон брал над ним верх, Чэн Сяоши откинулся на стуле назад, громко зевая. Он сказал, грустно глядя в лицо напротив и указывая на книгу в его руках:              – Лу Гуа-а-а-ан! Пожалуйста, можешь почитать мне? Я вот-вот усну.              – Хм? Конечно. Это про то, как работает эффект бабочки. Уверен, что хочешь послушать?              – Да. Это интереснее, чем задание, которое я пытаюсь сделать со вчерашнего дня…              – Хорошо. Но если устанешь слушать, так и скажи.              – Не устану! Я люблю твой голос. – как бы невзначай произнес Чэн Сяоши, утыкаясь обратно в тетрадь, над которой он работал второй день. В последней фразе, похоже, он не видел ничего странного. Также он не видел, что происходило с человеком, сидящим рядом с ним.              Лу Гуан поднял книгу так высоко, чтобы его лицо было скрыто за ней полностью. Он притворился, что очень заинтересовался какой-то строчкой, тихо прочистив горло и вслух начиная читать со случайного момента – забыл, где остановился секунду назад. Он читал, не смея смотреть никуда, кроме напечатанных букв, плохо понимая смысл, ведь все его мысли и силы были брошены на то, чтобы обдумать, что он услышал, и сделать вид, что ему безразличны слова, которые так беззаботно слетели с чужих губ. Лу Гуан прочитал несколько страниц, когда осознал, что рядом с ним непривычно тихо. Он медленно опустил книгу так, что на нее упали солнечные лучи, что находились довольно низко в такое время, отчего ему пришлось зажмуриться от чересчур яркого отражения. Когда глаза привыкли, он увидел, что Чэн Сяоши… уснул, опираясь подбородком в подставленную ладонь.              Все время, пока Лу Гуан читал, тот пытался вернуться к заданию, однако то, что должно было отмести его сонливость, наоборот, приблизило неизбежное. Голос звучал тихо, а его тембр был таким, что голова начинала отключаться: это было похоже на колыбельную, и было не важно, о чем он говорил – смысл ускользал из его сонного разума, как песок сквозь пальцы. Последней каплей стало то, что Чэн Сяоши стал слышать, как тот дышит: по неизвестной причине, это принесло чувство комфорта и безопасности, а глаза сами по себе окончательно закрылись, погружая владельца в желанный сон. Ему действительно нравился этот голос, не хватало лишь поцелуя на ночь…              Картина перед Лу Гуаном была невероятной: солнце во всю игралось с блестящими волосами, делая внешний вид этого человека по-настоящему неземным. Чэн Сяоши спал с открытым ртом, его голова изредка качалась. Несколько раз поморгав, словно не веря в то, что он видел, Лу Гуан попытался отделаться от мыслей, которые начали зарождаться в его голове. Но иногда его тело действовало быстрее здравого смысла. Когда он понял, что делает, было уже слишком поздно: он огляделся несколько раз по сторонам и, убедившись, что библиотека была пуста, приблизился, привстав со стула. Он оказался на расстоянии поцелуя, но его сердце внезапно ускорило темп, а по спине пробежали мурашки, словно что-то в нем пыталось предупредить, что его действия безрассудны. Его сковал страх: что, если Чэн Сяоши прямо сейчас откроет глаза? Тогда, когда он едва ли не трогает его лицо губами? Он только что уснул, но может проснуться, как только поймет, что Лу Гуан больше не читает! Как объяснить такое внезапное приближение?! В дальнем углу библиотеки раздался звук открывающейся двери. Времени на раздумья больше не было – он не хотел, чтобы его видели посторонние. Но вместо того, чтобы сесть обратно, он сократил расстояние между ними к минимуму и прикоснулся к открытым губам, сминая нижнюю. Его план состоял в том, чтобы быстро и незаметно поцеловать и сесть на место, словно ничего не произошло. Но его планам не суждено было сбыться. Одного легкого прикосновения оказалось недостаточно, и его губы сами переместились выше, захватывая верхнюю губу. Для Лу Гуана прошла всего секунда, когда в действительности прошло гораздо больше времени: незваная гостья вскоре оказалась совсем рядом. Она прошла мимо книжных стеллажей и полок и увидела единственный занятый стол, за которым сидели две знакомые фигуры.              – Чэн Сяоши! Вот ты где! – крикнула Цяо Лин, подходя ближе.              Испугавшись и подпрыгнув на месте, Лу Гуан молниеносно сел, его стул начал наклоняться в противоположную сторону, но он схватился за стол, возвращаясь в нормальное положение. Цяо Лин заметила еще издалека, что рядом с тем, кого она искала, кто-то был, и сделала верное предположение – это Лу Гуан. Он был слишком занят тем, что старался изобразить безразличие и спокойствие, берясь за книгу и начиная “читать”, а Цяо Лин была слишком занята разгадкой тайны странной реакции Лу Гуана, из-за чего никто из них так и не увидел, как на “сонном” лице Чэн Сяоши появилась улыбка.              – Ой, Лу Гуан… – шепотом начала девушка, чтобы не разбудить сладко спящего человека. – Чего вы вместе спрятались в библиотеке? Неужели этот дурак наконец-то решился и попросил твоей помощи с этим… заданием…              – Цяо Лин-цзе… Нет. Он захотел пойти со мной в библиотеку. Про задание ничего не сказал. Уснул.              – А. Понятно. Значит, он остался дураком. Я искала его, чтобы помочь… А чего у тебя лицо красное?              – … – Лу Гуан нервно сглотнул, и его глаза ненароком зацепились за лицо, к которому он недавно был невероятно близок. Он лишь хотел напомнить себе, чем занимался до прихода Цяо Лин, однако что-то в этом лице изменилось, что не давало ему покоя. И вскоре он понял. Чэн Сяоши совершенно точно не улыбался до этого!              – Лу Гуан?              Осознание ударило, щеки и уши покраснели, книга стала его спасением – он закрылся ею, как щитом, скрывая смущение. Слова застряли где-то в горле, а Цяо Лин не могла понять, в чем дело.              – М… Хм…? – Чэн Сяоши, почувствовав, что его время пришло, притворился, что проснулся, что-то промычав. Он повернулся в сторону пришедшей девушки. – Ой. Цяо Лин? Привет. Похоже, я уснул. Ха? Лу Гуан, а с тобой что? Ты разве не читал мне вслух?              Ответа не последовало. Лу Гуан не верил в эту игру.              – Он только что выглядел нормально, а теперь спрятался за книгой… – вставила свой комментарий Цяо Лин. Она не видела, что сделал Лу Гуан до того, как она приблизилась к ним. – В любом случае… Я пришла, чтобы помочь тебе с домашним заданием.              – Вот как… Спасибо! Но сначала… – он выхватил книгу, снова раскрывая красное лицо. Лу Гуан хмурился, однако это не имело ничего общего с настоящей злостью. – Лу! Гуан! Зачем спрятался? Если ты тоже хотел поспать, мог положить голову на стол! Или тебе стыдно и ты решил скрыться за книгой?              – … – Лу Гуан молча отвернулся, прожигая взглядом окно, как будто оно было интереснее происходящего перед ним.              – Ох, Лу Гуан, Лу Гуан… Нечего стесняться! Лично я, если и засыпаю, иногда могу проснуться от любого легкого изменения в окружении. Я заметил, когда ты перестал читать…              Неожиданно для Цяо Лин, Лу Гуан встал с места и, не смотря в их сторону, промямлил что-то похожее на “Я вспомнил, что мне надо срочно кое-что сделать. Цяо Лин-цзе, можешь начать помогать этому идиоту.” Он, даже не думая о том, чтобы хотя бы для виду забрать с собой книгу, неровным шагом ушел в сторону выхода из библиотеки.              – Что это было? – в недоумении спросила девушка, смотря в сторону, где и след его простыл.              Хихикая себе под нос, Чэн Сяоши, только хорошо отсмеявшись, смог ответить:              – Не знаю, что у него на уме. Даже свою заумную книжку забыл забрать! Кха-ха-ха!

***

             В фотостудии было невероятно жарко. Лу Гуан помогал с уборкой, закатав длинные рукава рубашки до локтей, открывая вид на мышцы, зачастую скрытые за одеждой. Хотя уборка не была утомляющей (отчасти потому, что они проводили время вместе, втроем, иногда шутя или обмениваясь колкостями), из-за высокой температуры на улице и в помещении, вскоре они выбились из сил, ложась на диван. Вытирая выступивший пот со лба, Чэн Сяоши первый смог заговорить, плавясь от жары:              – Ох, как же хочется холодного… Я пойду принесу напитки. У нас должны были остаться.              Когда он встал с дивана, поправляя волосы, что упали ему прямо на глаза, Цяо Лин добавила:              – Мне без сахара!              – Ага, сейчас же. Сама принесешь! – огрызнулся Чэн Сяоши, покидая комнату, не оборачиваясь.              Лу Гуан лежал, закрыв глаза. Хотя они были закрыты, яркие картинки продолжали всплывать из ниоткуда. В основном это были эпизоды из его жизни, как счастливые, так и печальные. Счастливых было больше остальных, и практически все содержали в себе воспоминания о Чэн Сяоши. В его глазах этот человек всегда выглядел по особенному: кажется, виной тому была безнадёжная влюбленность. Он давно принял свою “несчастную” судьбу, привыкший к тому, что его сердце начинало отбивать ритмы, от которых его разум отключался. У него не было выбора, кроме как влюбиться, а после того, как Чэн Сяоши несколько раз показал, что не против, у него не оставалось ни одного шанса остановиться и повернуть все вспять. Теперь его мысли были лишь о том, как поцеловать, а между ними спрятались мысли о том, как сжать его в объятиях… Знал ли он о том, что происходило в голове Лу Гуана? По крайней мере, теперь они жили и работали вместе, и у них было достаточно времени, чтобы разобраться во всем.              – Эй, ты чего, уснул? – Чэн Сяоши приложил холодную баночку к горячему лицу, отчего Лу Гуан резко открыл глаза, оказавшись в настоящей западне – их лица были невероятно близко. – Ха-ха! Устал? Вот, держи. Ты не просил, но я подумал, ты тоже захочешь.              Посмотрев в сторону, Лу Гуан увидел Цяо Лин, которая уже открыла свой напиток (без сахара) и, стоя за ними, начала пить. В его руке оказалось что-то холодное, а после – последовал стук двух банок друг о друга. Чэн Сяоши все еще не успел от него отодвинуться, как он, без предупреждения, приподнялся с дивана и быстро чмокнул в губы, которые улыбались как всегда ярко и широко. Сев обратно, словно ничего не произошло, Лу Гуан захотел открыть баночку, однако его прервал внезапный кашель откуда-то из-за спины Чэн Сяоши, который, прикрыв рот, стоял в ступоре: Цяо Лин, прекрасно видя, что произошло, подавилась от шока, ее глаза заслезились. Прошло всего несколько секунд, когда она смогла выговорить:              – Кха… кха… Что…? Можете хотя бы не при… кха… мне?              – Лу Гуан… – открыл рот Чэн Сяоши, смотря на него с театральным шоком. – Что…              Краснея и ощущая еще больший жар, чем накрывал его ранее от высокой температуры в комнате, Лу Гуан встал и широкими шагами направился к выходу, кидая неловкое “Пойду прогуляюсь. Один.” Эта ситуация была до боли знакома им троим. Чэн Сяоши, однако, в этот раз побежал за ним, на ходу бросая девушке счастливый смешок, сам не зная, что он означал. Он догнал краснеющего Лу Гуана, хватая его за запястье и разворачивая к себе лицом. Не давая наплести очередную чепуху, он снова поцеловал, в этот раз позволяя Лу Гуану почувствовать на языке вкус напитка. Цяо Лин стояла всего в нескольких метрах от них, все еще видя, что происходит. Ее глаз начал дергаться, но она только отвернулась, допивая остатки залпом. Плевать на них двоих, пусть делают то, что хотят. Лишь бы не переходили границы дозволенного при посторонних.              Они были глупы, но счастливы.