Поцелуи

— Господин? Джинши поднял голову и посмотрел на Гаушуня. Тот был мрачен как никогда, хотя по виду поверенного сложно было определить эмоции. За много лет Джинши смог это сделать. — Господин, — начал Гаушунь и отошёл к окну. Видно не хотел смотреть в глаза. Молодой господин напрягся. Ни к чему хорошему этот разговор точно не приведёт. — Сяо-Мао человек. Не игрушка. — Я знаю, — принц снова склонил голову над бумагами. Стоял уже поздний вечер, утром корабль будет держать путь напрямую в западную столицу, если не случится нежданный шторм. Хотя предвестников не было, но опасаться всегда стоило. Джинши разбирал бумаги, которые стоило показать Гекуё-оу и решить несколько вопросов и от этого голова шла кругом. Гоушунь снова прервал молчание. — Она ниже вас по социальному статусу. Когда я говорил что вам надо уже обзавестись семьёй, я не это имел в виду. Джинши раздражённо отбросил кисть, поставив жирную кляксу на столе. Парень откинулся на стуле и сжал пальцами переносицу. — Гоушунь, — простонал устало принц. — По-моему это мне решать. — Да? — поверенный снова повернулся к господину и пристально на него посмотрел. Джинши стало неуютно от этого взгляда. — Может быть вы и решили что у вас любовь на века, но по-моему МаоМао так не считает. Только близкие люди могли так говорить с Джинши. Им это сходило с рук — жена Гоушуня была кормилицей Джинши, Суйрен была няней, а император… Ну он на то и император, что бы разговаривать в любой манере с принцем. Старшие люди и молодой принц питал к ним большое уважение. Но такие разговоры все равно очень сильно раздражали. Тем более если они касались его жизни. — Откуда ты знаешь что МаоМао думает? — Джинши облокотился на стол и уставился в стену. Вздохнув он уронил голову на стол. Каким-то задним умом Джинши понимал Гоушуня. Между ним и МаоМао пропасть из социального статуса, происхождения и воспитания. И если парень стремился из-за всех сил преодолеть эти преграды, то девушка это воспринимала негативно. Сугубо деловое отношение между подчинённым и начальником. Никаких тем для разговора не было. Хотя Джинши бы было бы очень интересно узнать о жизни травницы. Травница… Ее увлечение ядами было пугающее. Но это неоднократно спасало людей. Да и МаоМао умная девушка, не станет себя травить дозой которая для нее смертельна. Наверное. Джинши ведь не знал подробности ее прошлого. Только то что она дочь проститутки и стратега. Но как у нее складывались отношения с другими людьми? Гнобили ли её? Были ли друзья? Как она вообще жила? Девушка об этом никогда не рассказывала и Джинши понимал что навряд ли сама расскажет. Но от понимания этого не становилось легче. Это как как будто он бежит за видением, которое в конце исчезает, смеясь. — Это заметно, — Гоушунь тихо подошёл и встал возле Лунного принца и тоже посмотрел на стену, которую ранее взглядом сверлил Джинши. — Она не любит когда ее касаются, она шарахается от вас и смотрит с презренностью. Этого вам не достаточно? Джинши ударил кулаком по столу. — Господин, держите пожалуйста лицо. Джинши застонал и откинулся на стул, но так и не посмотрел на Гаушуня. — Держать лицо, осанку, имидж, маску, не любить того кого любишь… Как же я устал. — Когда любовь в одну сторону это уже болезнь, но не светлое чувство. Лицо Гоушуня так и осталось каменным пока он это говорил. Но с чего Гоушунь решил что он знаток? Они же с женой любят друг друга, так с чего эти цитаты о болезни? — Ты прям знаток, — хмыкнул Джинши. — В общем, я хотел сказать, что если так дальше и продолжите убиваться по Сяо-Мао, то скорее умрёте от тоски, чем чего-то добьётесь, — закончил Гоушунь и отошёл к окну. За вечер они больше не проронили ни слова.