Случай, которого не ждали

На следующий день Форбс вышла из больницы, её лицо было бледным, а руки сжимали конверт так крепко, что бумага начала мяться. Дождь прекратился, но серые облака всё ещё нависали над городом, усиливая чувство тревоги. У входа её ждала Елена, держа зонт, чтобы защититься от сырости. Её взгляд тут же устремился на подругу, выискивая хоть малейший намёк на хорошие новости, но лицо Кэролайн было напряжённым. — Ну? — спросила подруга, осторожно, словно боялась услышать ответ. Блондинка медленно кивнула, её пальцы дрожали, пока она засунула конверт в сумку. — Беременна, — выдавила она, её голос звучал почти шёпотом, как будто слова могли сломать что-то внутри неё. Гилберт быстро подошла ближе, обняв её за плечи. — Кэр, это… это нормально. Всё будет хорошо, — начала она мягко, пытаясь утешить подругу. — Мы разберёмся, как с этим справиться. Но девушка резко отстранилась, её лицо напряглось. — Нормально? — её голос стал резким и дрожал от гнева и страха. — Елена, ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Я вампир. Это ненормально! Это невозможно! Девушка сделала шаг назад, давая подруге немного пространства, но её взгляд оставался полным беспокойства. — Кэр, я понимаю, это шок, но… — Нет, ты не понимаешь! — перебила её Форбс, её голос сорвался. — Это не просто ребёнок. Это ребёнок от гибрида. Елена молчала, её глаза расширились. Кэролайн откинула голову назад, пытаясь сдержать подступающие слёзы. — Ты понимаешь, что это значит? — продолжала она. — Это не просто случайность. Это против природы. Это невозможно. Но это происходит. Гилберт молчала, переваривая ситуацию. Она старалась подобрать слова, но это было сложнее, чем она ожидала. — Кэр, я… — начала она, но подруга снова перебила её. — А если это нечто ужасное? — спросила она, её голос звучал с надрывом. — Если это не ребёнок, а… монстр? — Хватит, — твёрдо сказала Елена, сжимая руку подруги. — Не смей так говорить. Это ребёнок, Кэр. И ты не одна. Мы разберёмся с этим, шаг за шагом. Кэролайн тяжело вздохнула, её руки тряслись. — Я не знаю, куда мне идти, — призналась она. — Я не могу вернуться домой. К Тайлеру не могу пойти… Если он узнает… — Тогда мы поедем к братьям Сальваторе, — предложила та. — Это безопасное место. Они помогут. — Стефан поймёт? — прошептала Кэролайн. — Конечно, поймёт, — уверенно сказала Елена. — Он на нашей стороне. — А Деймон? — Не знаю, — Честно ответила девушка. Кэролайн кивнула, словно наконец нашла что-то, за что могла зацепиться. Когда они приехали к особняку Сальваторе, небо уже начало темнеть. Елена постучала в массивную дубовую дверь, и через несколько мгновений её открыл Стефан. Увидев их напряжённые лица, он сразу нахмурился. — Что случилось? — его голос был спокойным, но в нём чувствовалось беспокойство. Елена бросила взгляд на Кэролайн, которая выглядела так, словно могла расплакаться в любую минуту. Она решила взять инициативу на себя. — Кэролайн беременна, — сказала Елена, её голос был ровным, но в нём чувствовалось напряжение. Стефан замер, его глаза расширились от удивления. — Что? — только и смог сказать он. — Это… сложно объяснить, — добавила девушка, опуская взгляд. Блондинка тяжело вздохнула, собравшись с силами. — Это ребёнок Клауса, — тихо произнесла она, избегая смотреть Сальваторе в глаза. На несколько мгновений в комнате повисла гробовая тишина. Мужчина внимательно посмотрел на девушку, его лицо выражало смесь шока и беспокойства. — Это… — он замолчал, подбирая слова. — Это просто невозможно. — Мы тоже так думали, — быстро сказала Гилберт, пытаясь снять напряжение. — Но это правда. Мы видели результаты. Тот провёл рукой по волосам, глубоко вздохнув. — Хорошо, — наконец сказал он. — Заходите. Нам нужно всё обсудить. Девушка осторожно вошла внутрь, её сердце было тяжёлым. Она знала, что это только начало. Впереди было больше вопросов, чем ответов. Кэролайн вошла внутрь особняка, её шаги были мягкими и почти бесшумными, но каждый из них отдавался гулким эхом в огромном пустом зале, создавая ощущение тягостного ожидания. Воздух внутри был холодным, пропитанным запахом старого дерева и едва уловимой пылью, как будто сам дом знал о надвигающейся буре. Мужчина закрыл за ними тяжёлую дубовую дверь, звук захлопывания разнёсся по залу, словно финальный аккорд в преддверии чего-то неизбежного. Он молча пошёл вперёд, не оглядываясь на девушку. Его шаги были быстрыми и жёсткими, и от этого молчания становилось только хуже. Казалось, что даже стены ощущали напряжение. Елена, идя чуть позади, бросала обеспокоенные взгляды то на Кэролайн, то на Стефана. Она чувствовала, как воздух между ними наэлектризован. — Стефан… — начала она тихо, её голос звучал мягко, словно она боялась потревожить и без того хрупкое равновесие. — Мы должны понять, что делать дальше. Кэролайн не виновата… — Не виновата? — Тот резко остановился и повернулся к ней, его глаза пылали гневом. В его голосе звучало столько презрения и негодования, что в воздухе будто пронесся холодный порыв ветра. — Это невозможно, Елена! И, тем не менее, это произошло. Как ты вообще могла допустить такое, Кэролайн? Блондинка сжала кулаки, её руки дрожали, а в глазах блестели слёзы — смесь обиды и ярости. — Ты думаешь, я хотела этого? — её голос сорвался, но она тут же взяла себя в руки. В следующую секунду в её словах зазвенела стальная нотка. — Думаешь, я планировала всё это? Это была ошибка… одна ошибка. И теперь я расплачиваюсь за неё каждый день! Мужчина скрестил руки на груди, его взгляд оставался холодным и отстранённым, будто он смотрел сквозь неё. — Ошибка? Ошибка, которая может стоить нам всем жизни. Ты понимаешь, с чем мы столкнулись? Клаус — это не просто угроза. Это приговор. Он не прощает слабостей. Он хочет убить Елену! Девушка сделала шаг вперёд, её голос дрожал от эмоций. — Я знаю это лучше тебя, — прошептала она, её голос срывался. В глазах блеснули слёзы. — Думаешь, мне легко? Думаешь, я не боюсь того, что растёт внутри меня? В этот момент дверь с грохотом распахнулась, и в дом вошёл Деймон. Его лицо было мрачным, а глаза внимательно осматривали комнату. Он мгновенно уловил напряжение, висевшее в воздухе. — Что тут происходит? — его голос прозвучал спокойно, но в каждом слове чувствовалась скрытая угроза. — Почему у нас здесь сборище скорбящих вампиров? Гилберт тут же подошла к нему и осторожно взяла его за руку. Её голос дрожал. — Деймон… это сложно объяснить, — прошептала она, подняв на него глаза. — Кэролайн… беременна. Деймон замер, его брови взметнулись вверх. Он на несколько секунд просто смотрел на неё, затем усмехнулся и отстранился. — Извини, что? — он рассмеялся, но в его смехе не было веселья. — Это какая-то шутка, да? Очень злая шутка. Вампиры не могут иметь детей. Все это знают. Абсолютно все. Блондинкв шагнула вперёд, её глаза сверкнули. — Думаешь, я шучу? — её голос дрожал от обиды. — Это не просто ребёнок… это ребёнок первородного вампира. Улыбка мгновенно исчезла с лица Деймона. Он замер, и на его лице отразился целый спектр эмоций: шок, недоверие, раздражение. Он провёл рукой по лицу, словно пытаясь прогнать наваждение. — Чудесно, — произнёс он наконец, горько усмехнувшись. — Как будто у нас и без того проблем мало. Теперь ещё и это. — Деймон… — Гилберт сделала шаг вперёд, но он поднял руку, останавливая её. — Нет, Елена, — его голос стал холоднее, взгляд ледяным. — Вы хоть понимаете, во что мы ввязываемся? Этот ребёнок… что бы это ни было… может стать угрозой для всех нас. И что ты собираешься с этим делать, Кэролайн? Форбс не выдержала. Её кулаки сжались, а глаза сверкнули гневом. — Достаточно! — выкрикнула она. — Вы все смотрите на меня, как будто я монстр! Но я ничего не могла с этим поделать! Мне страшно! Понимаете? Страшно не только за себя, но и за всех вас! Елена подошла к ней и положила руку на плечо. — Мы разберёмся, Кэр. Мы вместе найдём выход. Деймон тяжело вздохнул, на мгновение в его глазах мелькнуло сочувствие, но он быстро подавил это чувство. — Нам нужно всё обдумать, — сказал он тихо. — И выяснить, чего на самом деле хочет Клаус. Стефан молча стоял у окна, глядя в темноту за пределами особняка. Его мысли метались, но ни одна из них не давала ответа. Девушки сели на старый диван в центре комнаты, их лица были напряжёнными. Сальватор-старшый стоял у камина, задумчиво глядя на пламя, словно пытаясь найти ответы в игре огня. — Мы должны что-то предпринять, — тихо сказала Гилберт, разрывая тягостное молчание. — Мы не можем просто сидеть и ждать, пока Клаус явится за своим… ребёнком. — А что мы можем сделать, Елена? — голос Деймона был полон сарказма, но в нём чувствовалась усталость. — Пойти к Клаусу и попросить его «по-человечески» решить этот вопрос? Он не оставит нас в покое. Особенно теперь. — Должен быть выход… — прошептала девица, обхватив себя руками. Она выглядела потерянной, её глаза блестели от непролитых слёз. — Мы не можем просто… убить его. Если бы это было так просто, мы бы давно это сделали. Стефан обернулся, его взгляд был холоден, но в голосе чувствовалось напряжение. — И что ты предлагаешь? — Он говорил тихо, но каждое слово было как удар. — Бежать? Прятаться? Клаус найдёт тебя где угодно, Кэролайн. Это лишь вопрос времени. — Нам нужно больше информации, — вмешалась Гилберт. — Возможно, есть способ остановить его… или хотя бы защитить Кэролайн и… ребёнка. Брюнет усмехнулся, но в его глазах не было веселья. — И как ты себе это представляешь? Мы даже не понимаем, как это стало возможным. Вампиры не могут иметь детей. Это против всех законов природы. И если кто-то нарушил эти законы… это означает, что всё гораздо хуже, чем мы думаем. Молчание повисло в комнате, тяжёлое и давящее. Все мысли казались бессмысленными. Ответов не было. Вдруг дверь распахнулась, и в комнату вбежала Бонни. Её дыхание было тяжёлым, а глаза горели от волнения и тревоги. В её руках была старая книга, страницы которой были потрёпаны временем. — Я узнала… — начала она, переводя дыхание. — Я узнала, как это могло произойти. Все замерли. Деймон поднял бровь, его глаза сузились. — Просвети нас, ведьма, — сказал он, в голосе звучала смесь облегчения и сарказма. — Мы тут как раз в тупике. Беннет подошла к столу и бросила книгу на поверхность, раскрывая её на нужной странице. Она провела пальцем по тексту, пока не нашла нужное место. — Это связано с древней магией и солнечным стоянием, — её голос дрожал от волнения. — В строго определённый день, раз в несколько тысяч лет, солнце встаёт в особую фазу — точно такую же, как в день появления первых вампиров. В этот момент границы между жизнью и смертью стираются. Стефан нахмурился, его взгляд был настороженным. — Ты хочешь сказать, что всё это… результат какого-то космического совпадения? Бонни кивнула. — Не совсем. Это редкое астрономическое событие. Оно открывает окно возможностей для древней магии. В этот день даже то, что кажется невозможным — возможно. Клаус, как гибрид, не мог этого знать. Кэролайн побледнела. — То есть… это не было спланировано? Он не знал? Беннет посмотрела на неё, её взгляд был полон сочувствия. — Нет. Клаус не мог предсказать это. Но теперь, когда это произошло, он поймёт, что получил нечто большее, чем мог ожидать. И он не остановится, пока не получит то, что считает своим. Сальватор нахмурился ещё сильнее, его лицо было полным недоверия. — Подожди, ты хочешь сказать, что из-за какого-то астрономического шоу она… беременна? — Он усмехнулся, но в его голосе звучала тревога. — Как по мне, звучит как чья-то злая шутка. — Это не шутка, Деймон. Этот ребёнок может быть не просто особенным. Он может стать ключом… или оружием.

***

Комната снова наполнилась тягостным молчанием. Все понимали, что они стоят на грани чего-то невероятно опасного, и каждое решение могло привести к катастрофическим последствиям. Вампир, теребя браслет в руках, посмотрела на ведьму. — Ты уверена, что это сработает? — её голос был полон тревоги. — Если Клаус решит, что я пытаюсь скрыться от него, он просто уничтожит всех нас. Беннет выпрямилась и с решимостью посмотрела на подругу. — Я наложу заклинание так, чтобы Клаус не мог тебя узнать. Он будет видеть лишь чужую женщину, но не тебя. Это временная защита, и она будет действовать до тех пор, пока не родится ребёнок. После этого заклятие спадёт. Но важно, чтобы ты оставалась в безопасности, пока оно работает. Деймон, нахмурившийся, наблюдал за ними. — Значит, она будет скрываться, как призрак? — его голос был насмешливым, но в глазах читалась обеспокоенность. — И что будет, если он всё-таки почувствует, что что-то не так? — Я закрою все магические следы, — ответила Бонни. — Он не почувствует магии. Он не сможет понять, что перед ним Кэролайн. Он будет видеть её, но не распознавать. Вся магия, что осталась, будет скрыта от его глаз. Стефан, который молча слушал, наконец заговорил. — Но как мы будем держать Кэролайн под контролем, если заклинание исчезнет после рождения ребёнка? Он будет искать её, и как только поймёт, что произошло, всё будет потеряно. — Мы будем рядом с ней, — ответил его брат, сжимая кулаки. — Но главное — мы должны держать её в безопасности и не давать гибриду ни единого повода для подозрений. Мы сделаем всё, чтобы он не узнал о ребёнке. Ведьма осторожно подошла к Кэролайн и протянула ей браслет. — Я наложу заклинание прямо сейчас, — сказала она, и её глаза на мгновение наполнились сосредоточенным светом. — Ты почувствуешь, как магия начнёт действовать. Просто надевай его и постарайся избегать его как можно дольше. Кэролайн вздохнула и надела браслет, не отрывая глаз от Бонни. — И что будет, если он всё-таки найдёт меня? — спросила она, хотя ответ уже был очевиден. — Тогда мы будем сражаться, — ответил Деймон, не скрывая решимости в голосе. — Но сначала мы сделаем всё, чтобы скрыть правду от него. После этих слов все замерли в ожидании. Бонни начала произносить древние слова заклинания, её голос был тихим, но полным силы. В воздухе витала напряжённая магия, словно сама комната сопротивлялась этому вмешательству. Вскоре она завершила ритуал, и магия заполнила браслет, окутывая Кэролайн защитным покровом. — Всё, — сказала Бонни, глядя на Кэролайн. — Ты в безопасности. Но помни, этот защитный щит не вечен. Как только ребёнок родится, магия исчезнет. Блондинув посмотрела на браслет, на её лице отразилось облегчение, но всё равно было видно, как сильно она переживает. Она знала, что их борьба только начинается. — Мы справимся, — сказала она, стараясь верить в это. — Мы всё сделаем, чтобы он не узнал. Стефан, с печалью в голосе, добавил: — Но время уходит. И чем больше мы тянем, тем больше рискуем. Деймон подошёл к окну, его взгляд был направлен в не небо. — И мы будем бороться. Пока не победим. Главное, чтобы он ничего не почувствовал из Нового Орлеана. — Он вернётся. Он обещал, что скоро вернется. В этой напряжённой тишине все понимали, что теперь они стали частью не только своей собственной игры, но и игры, в которой ставки были высоки. И каждый ход мог стать решающим.