Between the lines

Нажатие. Нажатие. Нажатие. Тонкие пальцы зависли над клавиатурой из черного дерева, а аметистовые ирисы осторожно прошлись по адскому приспособлению. — А... А... — ах, вот оно что. Нажатие. Так, где же была поставлена точка? Звонок! Входящий телефонный звонок оторвал прищуренные глаза от клавиатуры. Слева от нее завибрировал серебристый раскладной телефон, и она подняла трубку. Фиолетовые локоны были откинуты в сторону, когда девушка небрежно ответила: «Мико». — Привет, Эи, — успокаивающий голос, который она слишком хорошо знала, отозвался у ее правого уха, — Ты занята сегодня? Аметистовые самоцветы вернулись к своему предыдущему заданию, возобновив поиски этой иллюзорной точки, — Да, мне нужно закончить печатать отчет и провести важную деловую встречу с главой торговой гильдии Фейюнь в течение следующего часа. В данный момент я не могу позволить себе ни на что отвлекаться. — Ну, что ж, очень жаль. На выходные приезжали мои племянницы. Они приготовили клубничные и черничные чизкейки и хотели узнать беспристрастное мнение о том, что из этого вкуснее, но если ты занята... — Я уже в пути, — Эи резко прервала разговор, одновременно сохранив один-единственный абзац, который она напечатала, до завершения, и это заняло у нее всего десять минут. Ей становится лучше. Хотя «завершение» - не совсем правильный термин. Ее маленькая игра в прятки с этой точкой еще не закончилась. Прошла еще минута, прежде чем яркое свечение экрана погасло. Технические специалисты компании настояли на том, чтобы она заменила свой «устаревший» компьютер на что-то более удобное, например ноутбук, но наследница Raiden Corp. была более чем довольна тем, что у нее уже было. Кроме того, Эи очень любила, когда компьютер включался и выключался, издавая негромкое позвякивание. Взяв телефон, ключи и сумочку, Эи, вальсируя, вышла из своего домашнего офиса с едва заметной бодростью в походке. Выносить суждение о выпечке было непростой задачей, а о таком сложном десерте, как чизкейк, и подавно. С одной стороны, клубничный чизкейк доставлял больше удовольствия, в то время как черничный чизкейк был более терпким, но в то же время соблазнительным. Мико была достаточно мудра, чтобы обратиться за советом к Эи в таком невероятно сложном вопросе, она не могла разочаровать племянниц своей лучшей подруги, бросив их в трудную минуту. Ясная, восхитительная доброта наполнила ее мысли, когда она завернула за угол, не в силах удержаться от столкновения с другим человеком, который по инерции толкнул ее на холодный твердый пол. Рассыпавшиеся страницы посыпались, как конфетти, когда она села, сдерживая резкую дрожь. Еще более резкий вздох отразился от стен, и мужчина, налетевший на нее, побледнел и задрожал на месте. — М-м-мадам Эи! — каштановые кудри задрожали, когда он низко поклонился, так низко, что любой бы забеспокоился о благополучии его позвоночника. — Мне очень, очень жаль! Пожалуйста, пощадите меня! — по тому, как он говорил, можно было подумать, что она какое-то божественное существо, способное обрушить гром и быстрое разрушение на саму его душу. — Не беспокойся. Просто в следующий раз будь внимателен к своему окружению, — он протянул руку, но Эи полностью проигнорировала ее, вставая самостоятельно. — Д-да, конечно! — пораженный слуга снова поклонился. Аметистовые глаза наблюдали, как он собирает свои документы, разбросанные по коридору, а Эи подняла с пола ближайший лист, лежавший у ее правой ноги. Она перевернула страницу, с интересом просматривая детали: — Куда ты так спешил? — мужчина не заметил листок в ее руке, пока она не протянула его ему. Он взял листок и аккуратно вложил его в тонкую пачку, которая была у него в руках. — Чтобы повидаться с молодым господином, — это объясняло его поспешное поведение. — Хорошо, но я должна предупредить тебя, что он не в духе. Хуже, чем обычно, — три дня назад ее брат вернулся домой с таким мрачным выражением лица, что она была уверена, что оно останется таким навсегда. Она бы спросила, но переживать из-за очередной вспышки гнева Куникудзуши не стоило таких усилий. Мужчина напрягся, точно зная, что его неминуемо ждет. Прижимая эти документы к груди, как спасательный круг, он сдержанно кивнул: — Спасибо, мадам Эи. Желаю вам приятно провести остаток дня, — служающий быстро убежал, без сомнения, направляясь в спальню ее брата. Взмахнув фиолетовой косой, Эи продолжила свой путь к машине. Она не могла оставить эти чизкейки... очаровательные племянницы ждали ее. Однако, сделав пять шагов, она резко остановилась. Повернувшись на каблуках цвета мокко, Эи молча пошла обратно, быстро догоняя мужчину с каштановыми волосами, сохраняя дистанцию. Любопытство руководило ее осторожными шагами, когда она незаметно последовала за ним. Ее подозрения подтвердились, он подбирался все ближе и ближе к комнате ее брата. Как только слуга объявил о себе и вошел в комнату, Эи прислонилась спиной к стене снаружи рядом с дверным косяком, скрестив руки на груди, — Мастер Скара... Глухой удар! Пронзительный визг резанул по ушам, а танзанитовые глаза сверкнули, как кинжалы, такие же острые, как дротик, который он только что метнул. Цель была упущена. Скарамучча не обратил внимания на своего непрошеного гостя, найдя другой дротик для метания. Расположив мишень для игры в дартс прямо у двери, Скарамучча, возможно, допустил неосторожность, но это неважно. Крутя острый предмет большим и указательным пальцами правой руки, Скарамучча рассеянно крутился из стороны в сторону на черном вращающемся стуле, на котором сидел. Его сердитый взгляд переместился на дрожащего дурачка, который просто стоял там, словно хилое деревце, согбенное холодным ветром. — Чего ты хочешь? — его голос был низким и бесстрастным, практически безжизненным. Эти танзанитовые оттенки были единственным подобием жизни в чертах его лица, какими бы холодными они ни казались. У служающего чуть не сдали нервы, но он сумел выдавить из себя слабый ответ. — Я... у меня есть отчет о Моне... Глухой удар! Снова промахнулся. Его точность никогда не была такой плохой. Вздохнув, Скарамучча еще глубже вжался в черное сиденье, решив поприветствовать своего перепуганного сотрудника. — Что-то ты долго. Послышались неуверенные шаги, и ему передали растрепанную пачку бумаг вместе с устным отчетом. — ...Это все, что я смог найти. На самом деле, там не так уж много интересного, сэр, — каштановые локоны были уложены на место, когда пожилой мужчина провел большой рукой по своим непослушным волосам. Скарамучча развернулся на стуле, отворачиваясь от мужчины. Легким движением руки он подбросил это в воздух на разрозненные простыни. — Ты свободен. — Д-да, сэр. Позвоните, если вам что-нибудь понадобится, — тяжелые шаги не заставили себя долго ждать. — Мона Мегистус... Подняв свой последний дротик, Скарамучча повернулся боком и в последний раз посмотрел на концентрическую круглую мишень. Большая часть отчета освещала основные факты, которые уже были известны, но содержали информацию, открывающую глаза, о которой он никогда бы не догадался. Информацию, которую Скарамучча мог легко использовать против нее. Использовать, чтобы сломить ее. Танзанитовые глаза остановились на снаряде в его руке, и с губ сорвался невеселый смешок. Ее судьба покоилась прямо в колыбели его ладони, о чем эта язвительная всезнайка и не подозревала. Подняв дротик, он отвел его назад, несколько раз имитируя бросок, прежде чем пустить все в ход в последнем броске. Глухой удар! — Тц, — не попал.

─ ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .* :☆ﾟ. ─

— Эй! Мона! — даже его шепот звучал как крик. Остановив ручку на середине штриха, я бросила быстрый взгляд налево, на своего соседа по парте. Надеясь, что это будет хороший вопрос. — Что такое, Итто? — говорить тихо было легко, а вот скрыть раздражение - не так уж и сложно. Спасибо ему, мне придется полностью пересмотреть свои расчеты по этому уравнению. В глубине его темно-красных глаз светилась чистая невинность. — Если ты поставишь молочный коктейль в один двор, и холодный - в другой, в какой двор пойдут парни? Прошло несколько секунд, и я подумала, что мой мозг дал сбой. — Ммм, что? — Подожди, подожди, подожди. Что, если... ты откроешь холодный молочный коктейль! — от волнения Итто расплылся в широчайшей улыбке, какую только можно вообразить, а я все никак не могла понять, что он говорит. О чем, черт возьми, он меня спрашивает? — Я не понимаю. Молочные коктейли и... что-то холодное? — Чт...! — на лице Итто отразился шок. — Ты живешь в пещере или что-то типа этого?! — Конечно, нет, — я бросила на него возмущенный взгляд. — Тема обсуждения просто вылетела у меня из головы, вот и все, — был ли ответ на странный вопрос Итто общеизвестен? Подавив смешок, мой сосед по парте скривил губы в самодовольной ухмылке. — Значит, есть вещи, о которых даже ты не знаешь, — хмурый взгляд на Итто только укрепил его самолюбие. — Что ж, я буду более чем счастлив просветить... — Мистер Аратаки, — окликнул его холодный, как камень, голос, привлекший наше внимание. Профессор Шэнь Xэ постучала костяшками пальцев по доске у себя за спиной, и ее острый взгляд стал ледяным, — Ваш ответ на вопрос номер один. — Вопрос номер один? — почесав свою серебристую гриву, Итто посмотрел на лист, который им дали пятнадцать минут назад. Его лист был... пустым?! Пожалуйста, не говорите, что он все это время фантазировал об этом дурацком... фиаско с молочным коктейлем. — Да, ответ такой... — если бы только его уверенность была такой же наглой, как эта оглушительная громкость. Меньше всего мне хотелось бросать ему кость, но отчасти это моя вина, что он стал мишенью. Вообще-то не стоило его развлекать. Незаметно пододвинув свой рабочий лист поближе к нему, я локтем указала на ответ. — Двадцать девять! — Правильно, — профессор Шэнь Xэ повернулась к доске и записала обе цифры рядом с соответствующим уравнением. — Вопрос номер два, мисс Куджо. — Спасибо, Мона, я точно у тебя в долгу! — это, безусловно, пригодится в черный день. Каким бы властным ни был этот мускулистый парень, Итто был человеком слова. Никогда не было плохо, когда в твоем заднем кармане припрятан комплимент такому, как он. — Конечно, а теперь тихо! — я не хотела шипеть, но разве это ничему не научило, то, что его только что выделили? — Мисс Мегистус. Вопрос третий, — профессор Шэнь Xэ обратилась ко мне. Она никогда меня не звала. Просматривая свой рабочий лист, я наткнулась на ответ, ясный как божий день. — Ответ пятьдесят два. — Неверно, — простите? — Возможно, если бы вы тратили меньше времени на разговоры с мистером Аратаки и больше на свою работу, вы бы нашли правильное решение. Мисс Сангономия, третий вопрос. Я опустила голову от стыда, когда посмотрела на ошибочное решение. По крайней мере, это была практическая работа, а не контрольное задание или экзамен. Тем не менее, этот промах доказал, что у академиков гораздо больше возможностей для улучшения. Как только все закончилось, Итто вернулся к вопросу, который он задал ранее, пока мы собирали наши вещи, полностью объяснив контекст, стоящий за его необычным вопросом. Я обдумывала все, что он говорил – с большим, очень большим трудом – пока рылась в своей сумке в поисках пропавшей карточки сотрудника библиотеки. Ее здесь не было. — Что ж, исходя из этого... очаровательного объяснения, молочный коктейль должен быть очевидным вариантом, который «привлечет парней во двор», — мы говорили, пока шли к выходу. — Присутствие парней - обязательное условие для того, чтобы «открыть холодный коктейль». К тому же холодные коктейли не привлекают парней, в то время как молочные коктейли обладают этой врожденной способностью. Поэтому парни отправлялись во двор с молочным коктейлем. Конечно, можно объявить о том, что мы открываем холодный коктейль, в надежде привлечь внимание парней, но очарование молочного коктейля по сравнению с этим просто сильнее. — мозговые клетки, к сожалению, погибли к концу этого небольшого толкования. — О-о-о-о! — Итто придержал для меня дверь, — В этом есть смысл. Ты, конечно, умная, Мона! Это было самое глупое, что я чувствовала за последние годы. — Естественно. Войдя в коридор первой, я без труда заметила зеленоволосую спутницу Итто, ожидавшую в нескольких шагах дальше по оживленному коридору. Она никогда не опаздывала, никогда не пропускала занятия, чтобы забрать своего чересчур усердного сообщника по преступлениям после занятий. Затем неподалеку в ожидании стоял еще один человек. Медовые глаза встретились с моими, и Люмин неторопливо направилась в мою сторону. — Ладно, увидимся позже, Мона! — Итто подмигнул и помахал рукой, прежде чем подбежать к своей подруге с криком. — Синобу, это молочный коктейль привлекает парней во двор! Преодолев дистанцию, блондинка взяла меня за руки и улыбнулась, глядя на уменьшающуюся фигуру Итто. — Ты и Итто, я все еще пытаюсь осознать такое необычное сочетание. Я криво улыбнулась. — Ты не единственная, — в первый день занятий, войдя в класс, я наткнулась на маленькую фигурку животного. Она выглядела так, как такие фигурки обычно можно найти на связке ключей. Итто был самым ближайшим человеком, когда я подобрала маленького быка, поэтому спросить его было очевидным выбором. С тех пор мы были неразлучны во время занятий математики. — Но он довольно приличный парень, если не считать его громкость. — О? — я знаю этот тон. Ненавижу этот тон. — Он сейчас. — Стоп, — я понизила голос и бросила на Люмин понимающий взгляд. Мы зашагали по коридору, не зная, куда направиться, — О, да ладно тебе, Мона. Мы никогда не говорим о мальчиках, за исключением Чайльда. Но даже в этом случае большинство разговоров веду я, — она притянула меня к себе. — Не вижу в этом проблемы, — лицо Люмин помрачнело, но я осталась при своем мнении. — Кроме того, мне нравится слушать твои истории. Кстати, где Чайльд? — сегодня среда, и они уже должны были бы пообедать вместе. — Сказал, что он занят, работает над чем-то, — моя лучшая подруга надулась, но быстро улыбнулась снова. — Кроме того, прошло много времени с тех пор, как мы с тобой проводили время вместе. Как насчет того, чтобы встретиться за ланчем, только вдвоем? — Конечно, — мы обменялись улыбками. Потом я вспомнила: — Сначала мне нужно просто заскочить к моему шкафчику, — мой библиотечный пропуск должен быть там, если только я не оставила его в квартире. Люмин отпустила мою руку, и мы пошли по территории кампуса, болтая по пути. — Итак, образно говоря, если бы Итто пригласил тебя на свидание, ты бы согласилась? — Люмин с любопытством изогнула бровь. — Я думала, я сказала тебе оставить эту тему, — отвернувшись от своей нахальной лучшей подруги, я мельком увидела свой шкафчик неподалеку. Люмин снова схватила меня за правую руку. — Да, но пытливый ум хочет знать, — яркие янтарные глаза расширились, умоляя, и накладывая свои коварные чары в тщетной попытке смягчить мою решимость. — Хорошо, — долгий вздох сорвался с моих губ. Столько зла в такой милой, но лживой оболочке. Ее брат–близнец – Итэр - годами пытался убедить меня, но теперь я склонена ему поверить. — Ответ... скорее всего, нет. Без обид на Итто, но он не самый яркий артист в мире, и постоянно иметь дело с его личностью было бы утомительно. Конец дискуссии, — кроме того, такие люди, как он, никогда бы не сочли меня интересной. Их потеря. — Так, ну, какие черты характера ты бы искала в потенциальном парне? — вопрос Люмин отвлек меня от ввода нужной комбинации для моего шкафчика. — Интеллект, конечно, но что еще? — Конец дискуссии, — мой тон был категоричен, и Люмин бросила на меня быстрый взгляд, но решила не допытываться. Когда я наконец открыла шкафчик, до меня донесся странный запах. Внутри уютно лежала алая коробка с витиеватой черной отделкой. Коробки, которой там не было сегодня утром. — Люмин! — донесся знакомый голос, но мое внимание было гораздо больше привлечено таинственным предметом, который я только что нашла среди своих личных вещей. По крайней мере, мое удостоверение личности было здесь, но как эта... штука сюда попала? Что это вообще было? — Наконец-то я нашел тебя. — Привет, Тома, как дела? — еще один друг Чайльда, только на этот раз не такой ужасный. Блондин довольно хорошо известен в кампусе благодаря своему необычному таланту чинить практически все. Мастер на все руки с самой дружелюбной аурой на свете. Некоторое время назад он даже помог мне, взяв из моих рук несколько тяжелых книг и донеся их до библиотеки, откуда ни возьмись. Мир был бы намного лучше, если бы вокруг было больше таких людей, как Тома. — Мне действительно нужно, чтобы ты пошла за мной. Прямо сейчас. Это... очень важно! — в его голосе слышалась настойчивость, смешанная с нотками секретности. Он что-то скрывает. В голосе Люмин сквозило подозрение, и я почти уверена, что оно уже отразилось на ее лице. — В чем дело?” — Мне нужна помощь... в одном деле, и ты единственный человек, который может мне помочь, — я, наконец, отвернулась от своего шкафчика. Кого, по мнению Томы, он хотел обмануть? Очевидно, у него был какой-то план. Золотистые глаза переглянулись с зелеными, и я немедленно разрядила обстановку. — Все в порядке, ты знаешь, где меня найти, когда закончишь, — моя улыбка угасла, вот и все из-за нашей встречи за ланчем. Моя лучшая подруга была в замешательстве. — Ладно, — кивнув, она повернулась к другому блондину. — Показывай дорогу, Тома. На его лице отразилось облегчение, и Тома бросил на меня извиняющийся взгляд, почесывая затылок. — Прости, что украл ее ни с того ни с сего. — Если она вернется целой и невредимой, у меня не будет причин препятствовать тебе, — я верю, что у Томы не было никаких неприятных побуждений. Один из его рыжеволосых друзей был бы не очень доволен, если бы это было так. При мысли о Чайльде карман моей юбки завибрировал. Тома нервно рассмеялся. Как и следовало ожидать, — Ах, да. — Встретимся в библиотеке, когда я закончу, — на лице Люмин появилась гримаса сожаления. Достав свой телефон, я улыбнулась и кивнула ей, прежде чем она последовала за Томой по коридору. Открыв его, я обнаружила сообщение от возлюбленного Люмин. Как вовремя. [9/21, 12:17 PM] Чайльд: Хэй, видела Люмин сегодня? [9/21, 12:18 PM] Мона: Да. Прямо сейчас она с Томой. [9/21, 12:18 PM] Чайльд: Отлично, спасибо А, так это Чайльд стоит за организованным похищением Люмин. Тогда нет причин для тревоги. Похоже, я не увижу ее до конца дня. Вот и разгадана одна тайна. Положив телефон в карман, я вернулась к коробке в своем шкафчике. Крышка была частично прозрачной, чего я не заметил в первый раз. При легком нажатии на контейнер пальцем взрывчатка не сдетонировала. Взяв коробку обеими руками, я вытащила ее из небольшого пространства. В бледно-зеленых глазах появилось недоверие, и мой желудок тут же заурчал. Суши-роллы были разложены в контейнере для еды в причудливом виде, пластиковая крышка запотела, когда их приглушенное тепло безуспешно улетучилось. Сбоку была прикреплена лавандовая наклейка, и я оторвала ее. «Все знают, что правильное питание заставляет мозг работать. Неудивительно, что ты такая идиотка.» Записка была без подписи, но в этом не было необходимости. Только один отвратительный маленький морской еж посмел бы так издеваться над моим интеллектом. Его почерк тоже был заметен, но дело не в этом. Я захлопнула шкафчик и направился к ближайшему контейнеру для мусора. Яд или, может быть, слабительное. Неужели этот карлик опустится так низко, что причинит вред этому бедному, беззащитному блюду, попытается скормить его мне, при этом оскорбляя мою личность? Мусорное ведро в конце коридора было готово принять весь этот мусор. Мне оставалось только выкинуть проклятую коробку из-под бенто из рук. Но я этого не сделала. Мой вздох сопровождался разочарованием. Мысль о том, что один-единственный человек мог вызвать у меня такое раздражение, была поразительной. Одна мысль о Скарамучче заставляла мою кровь закипать. Хотя, это моя собственная вина. Зацикливаться на этом несносном паршивце было бы бесполезно, а доставлять ему удовольствие от того, что он поселился в моем сознании хотя бы на миллисекунду, было последним, чего я когда-либо хотела. Посещение библиотеки приносило душевный покой и видимое успокоение от бурлящих эмоций. Студентов сегодня было немного, царила безмятежная атмосфера, в мире все было в порядке. Может быть, если звезды сойдутся, кто-нибудь да появится. К сожалению, у меня не осталось ничего, кроме горького разочарования. Горькое, усугубляющее разочарование. Меньше всего я хотела бы видеть человека, который сидел за моим драгоценным столиком возле закрытых окон. Наушники «Obsidian» отключали реальность, в то время как Скарамучча спокойно работал в мире своего собственного дизайна. Книга «Хроники Каэнри'ах», с которой ему еще предстояло официально ознакомиться, лежала открытой перед ним, блокнот и ручка были уже наготове. Прежде чем я успела отговорить себя от этого, я оказалась у стола, стоя прямо напротив него и бросая алую коробку с едой в поле его зрения. Танзанит поднял глаза и встретился взглядом с зелеными глазами. — Как ты попал в мой шкафчик? Натянув черные наушники на шею, Скарамучча пожал плечами. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь, — конечно, он бы прикинулся дурачком. Не то чтобы ему вообще нужно было притворяться. — Ты единственный, кто настолько груб, чтобы оставить такую записку, — я могла бы прилепить ее к его огромному лбу, но вместо этого шлепнула на стол, — А еда пахнет невежественным сопляком из высшего общества, который потратил деньги своих родителей, чтобы расплатиться за это и темпура с креветками. Его лицо исказилось от неподдельного отвращения: — Пожалуйста, не говори мне, что ты обнюхивала это, чтобы найти мой запах, потому что... — Что?! Конечно, нет! — Скарамучча был умственно отсталым, теперь я в этом уверена, — И ты только что признался в преступлении! — Нет, я этого не делал, — Скарамучча откинулся на спинку стула, вытянул руки над головой и зевнул. — Я же не дал какому-то случайному уборщику пятьдесят тысяч евро, чтобы он открыл твой шкафчик и положил в него коробку с бенто. Общаться с этим парнем было невозможно. — Ты... ты... — Я думаю, ты пропустила слово «спасибо», — ухмылка искривила его губы, когда его скрещенные руки благополучно опустились на стол, и мне захотелось придушить его. — Думаешь, мне нужны роскошные блюда, или мора, или еще что-нибудь от тебя? — прижав ладони к столу, я наклонилась вперед, пока не посмотрела на него сверху вниз, пряди черных волос упали набок, — Читай по моим губам. Мне не нужна твоя жалость. Скарамучча вскочил в мгновение ока, и я, вздрогнув, попятилась от стола. Его губы сжались в жесткую линию, а во взгляде появилось холодное безразличие. «Хроники Каэнри'ах» вместе с его записной книжкой были закрыты одним махом. Схватив книги в одну руку, перекинув рюкзак через плечо и подхватив контейнер с едой свободной рукой, Скарамучча встал из-за стола и подошел к ближайшему мусорному ведру. — Что ты делаешь? — быстро догнав его, я встала у него на пути, прежде чем он смог бы совершить ту же ошибку, что и я. Безразличное пожатие плечами. — Выбрасываю. — Почему? — это была отличная еда – если только Скарамучча ее не испортил, – и я абсолютно уверена, что она стоила недешево. — Не хочу этого. И ты, судя по всему, тоже, — протиснувшись мимо меня, он поднес красную коробку к открытому контейнеру для мусора. — Подожди! — Скарамучча остановился при звуке моего приглушенного альта, и я выхватила у него из рук коробку с бенто. Проглотив все до последней крошки, «гордость» оставила мерзкое послевкусие, но лучше так, чем впустую потраченная еда, - я возьму эту глупость. Голос значительно ослаб, и я старалась не встречаться с ним взглядом. Я уверена, что Скарамучча упивался своей славой. — В мире есть голодающие люди, которые даже не могут позволить себе поесть. — Типа тебя? Его ответ был мягким, но в то же время пронзительным, как удар холодного кинжала в грудь. Я прикусила нижнюю губу, в уголках глаз защипало, но я сохраняла самообладание, как спасательный круг. Скарамучча того не стоил. Наконец-то я подняла голову, чтобы увидеть этого самодовольного- — Моя семья управляет продуктовым магазином, связанным с кафедральным собором Мондштадта, — ни намека на снисходительность, ни порочного озноба от обморожения. За непроницаемой маской скрывалось его типичное высокомерие, и это зрелище повергло меня в ступор. — Обычно по субботам утром они раздают продукты и прочее всем нуждающимся. Посмотри, если хочешь, — надев на уши черные наушники, Скарамучча посмотрел на меня, и я до сих пор не могла понять, что за эмоция отразилась на его лице. — Увидимся, неудачница, — он повернулся ко мне спиной и вышел из библиотеки. Коробка с бенто, которая была у меня в руках, почему-то показалась мне тяжелее, и я вернулась к своему столику, усаживаясь на стул. К счастью, зал был не переполнен, и не было заметно никаких признаков активной публики, ожидающей выхода на бис. О салате я подумала позже, когда открыла алую упаковку и взяла одну из двух пар упакованных палочек для еды, которые лежали в специальном отделении. Разделить две палочки оказалось проще, чем выбрать первый кусочек. Предаваться подобным фантазиям было редкостью, и я не находила в этом особого удовольствия, но в этот раз я позволю себе это. Осторожно взяв кусочек суши с обоснованным скептицизмом, задержавшимся у меня, зеленые ирисы осмотрели блюдо, прежде чем вкус, вызывающий вздох, коснулся языка. Вкусно.