Мечом. Магией. Молитвой

      Северус успел поиграть с Гарри и Драко и позавтракать к тому моменту, как большие часы на первом этаже пробили двенадцать.       Пришло время Контрактов.       Кисло улыбнувшись Молли…       Сегодня она была разговорчива как никогда. И как Артур ее терпит?       …он потопал в Трофейную.       В этот раз в помещении не было детей — в это время они тренировались на полигоне с Люпином; Люциус был с Абраксасом (тому резко стало хуже), и в Трофейной они собрались втроем.       На столе перед Грюмом лежал только один контрактный лист, и Северус стиснул зубы, подходя ближе к столу.       Досадливо выдохнув, он сходу процедил:       — Аластор, отдай контракт мне. Блэку… — Сириус, который до этого стоял, расслабленно облокотившись о спинку кресла, мгновенно подобрался, — явно нужно восстановиться после… вчерашнего инцидента.       — Эй!.. — возмущенно воскликнул тот, но не договорил.       Пудовый кулак с размаха опустился на стол, заставив письменные принадлежности подпрыгнуть.       Грюм выглядел очень злым:       — А ну, заткнулись, щенки!       Сириус недовольно поджал губы, но перечить не стал и встал ровнее. Северус одарил его неприязненным взглядом и, отступив от стола на шаг, встал рядом с ним и вытянулся по стойке смирно.       — Так-то лучше, — проворчал связной. — Значит так, господа охотники. На дело идете через три дня. Вместе…       Только завидев бурю возмущения на двух одинаково бледных лицах, Грюм угрожающе выставил указательный палец вперед.       Пришлось оставить возражения при себе.       — И без пререканий! Контракт пришел из Хогсмида, у них там какая-то чертовщина. Пропало уже семеро из Ордена Света, надо разобраться. Камины только до Глазго, дальше — пешком, лошадей возьмете там же. Вот ваши талоны.       Он подтолкнул к ним маленькие конверты с нынешней валютой.       — Экономьте. Хрен знает, сколько вас там мотылять будет, а светляки, — он делано сплюнул на пол, — те еще крысы… ну, вы и сами знаете, — глянул на них как-то сочувствующе и продолжил: — Да не кривите вы рожи! Был бы кто свободный да посильнее, так не отправил бы вас вместе, но тут уж как видите…       В этом Грюм был прав: никого, кроме двух непримиримых недругов, в штабе не наблюдалось. Более того, и не ожидалось — в ближайшее время.       А разбираться с проблемой нужно было уже сейчас.       Коротко кивнув, соглашаясь, Снейп подошел к столу и забрал талоны. Сириус последовал его примеру.       Если так подумать, то Северусу как раз нужно было в ту сторону, чтобы выполнить обещание, данное Дамблдору. Останется только отвязаться от Блэка после задания, а там до Хогвартса — рукой подать.       Вопрос заключался в другом: он собирался сделать как можно больше, прежде чем отправляться на миссию, с которой вряд ли вернется живым. В том, что он поднимется в качестве лича, Снейп не сомневался, но и на сей счет у него были кое-какие измышления.       Он немного замешкался перед дверью и к своему неудовольствию пропустил Блэка вперед.       Уже закрывая дверь за собой, услышал тихое и не предназначенное для их ушей:       — Как два брата похожи, а срутся как кот и пес, ей богу… — и поспешил скорее убраться.       От греха подальше.

***

      Дни взаперти тянулись как холодные липкие спагетти. Северус никогда бы в этом не признался, но все же считал часы, а затем и минуты до отбытия.       Тем не менее, нельзя сказать, что никаких событий на Гриммо совсем не происходило.       Разговор с Альбусом, действительно, оказался последним. Не прошло и часа с тех пор как завершилась раздача Контрактов, как отец Ордена Феникса скончался.       Они быстро подготовили все необходимое для прощания и собрались в часовне, что была Большой гостиной до.       Лицо Грюма застыло восковой маской, когда он, крепко сжав рукоять одноручника, занес его над шеей покойника. Молли, не выдержав, отвернулась. Потом Берк начал отпевание, и она глотала тихие слезы все время, пока он читал катрены.       Да и что тут таить: даже никто из мужчин не смог сдержаться — для всех орденцев Дамблдор был как отец.       Не плакали только дети. Тогда Северус стоял лицом к ним, и отлично видел их скучающие лица.       По его собственным щекам текла соленая горячая влага, а в груди леденел ужас.       Подумалось: «Только бы Гарри не вырос таким как они».       Но надежды на это было мало — дети нового мира привыкли к смертям. Это стало их обыденностью, и глупо было ожидать тоски по умершим от тех, кто с десятилетнего возраста учился крушить черепа и рубить трухлявые шеи.       Было видно, что уже сейчас они относятся к жизни иначе: знают, что жизнь хрупка, и смерть может раскрыть для них объятия в любой день, час, секунду; готовы к этому, понимая при том, что голова каждого из них должна быть отсечена от тела.       Они не знали другой жизни.       Снейп глянул вправо. Крепко сжав челюсти, Блэк смотрел вперед, в стену, но только не на закрытый гроб. Породистое лицо мокро блестело в свете свечей. Он порой размыкал губы, чтобы вдохнуть сквозь зубы и тихонько шмыгал. Видимо, нос у него был совсем забит.       Он никак не отреагировал на взгляд, даже не скосил глаза злобно. Видимо, смерть Дамблдора затронула его больше, чем он хотел показывать.       Северус не мог сказать, что вдруг воспылал к нему какими-либо теплыми чувствами, но даже так Сириус казался ему более близким в этот момент, чем те, ради кого он собрался на смерть.       Сегодня они были едины в общем горе.       Неужели только они, выходцы из старого мира, остались единственным оплотом человечности в холодной и чуждой, новой реальности?       Но старая гвардия редела быстро.       Неотвратимо.       Немногим ранее Северус мысленно назвал книги Блэков рудиментами. Чем же сегодня была человечность?       Он снова посмотрел на равнодушные, затем — на скорбные лица. Перел взгляд на гроб.       Вряд ли теперь кто-то сможет дать ему ответ.

***

      После отпевания взрослые отправились на задний двор проводить кремацию.       Мертвая древесина плохо подходила для чего бы то ни было, а живую, преимущественно, выращивали маглы. Стоила она дорого, поэтому для отпеваний у них был всего один гроб на всех.       А даже если бы дело было не в талонах или дереве, то хоронить всех, кто пал в этой войне, все равно являлось неразумным решением. Тогда пришлось бы пожертвовать землей, и вместо огорода Орден получил бы кладбище.       И даже так мест не хватило бы.       На ужин в тот день многие не пришли. Кроме детей, разумеется. А взрослых нельзя было винить в нежелании пищи, все же потеря была очень тяжелой.       Например, Люциус предпочел провести время с Абраксасом. Северус подозревал, что последний будет следующим, кто отойдет в мир иной. Если с охоты не принесут умирающего, конечно, или тело, правда уже сразу для отпевания.       Берк окопался в лазарете. Молли такого себе позволить не могла и, пряча мокрые глаза, хлопотала на кухне. Люпин остервенело лупил манекены — ну, тут уж каждый по-своему переживает боль, а он все же оборотень как-никак.       Проходя к лестнице мимо полигона (дуэльный зал имел поистине впечатляющие размеры, еще и под чарами расширения пространства), Северус стал невольным свидетелем одного небезынтересного разговора.       Люди говорили негромко, таясь, но Снейп легко узнал по голосам Люпина и Блэка.       «Ну… неудивительно, — подумал Северус, заняв стратегическую позицию пролетом выше. — Мародеры остаются Мародерами даже в, кхм, неполном составе».       Где Петтигрю, кстати, до сих пор не было известно. Может, осел в каком-то ордене, может, стал охотником. Лично Северус ставил на то, что он где-то бродит. Не живой, естественно.       Блэк, конечно, набил морду Малфою за тотализатор, но когда успокоился, поставил пятнашку на то, что тот сидит на чьей-то кухне.       — Ри, послушай меня, — в голове Ремуса слышались умоляющие нотки. — Тебе точно не стоит этого делать, Берк же сказал…       Слышимость была превосходная, а если опереться о стену, чтобы слиться с тенью, то увидеть Северуса снизу было довольно затруднительно. Звериного чутья можно было не опасаться — с последнего полнолуния не прошло и пары дней.       — И что ты предлагаешь? Сидеть здесь, поджав хвост, как трусливая псина?       Внизу повисло гробовое молчание.       Северус еле удержался от того, чтобы фыркнуть, и закатил глаза. Блэк в своем репертуаре.       — Ремус… Рем, прости, я не хотел…       Послышался тяжелый вздох.       — Я знаю, Ри. Я знаю.       Теперь тяжело, пусть и бесшумно, вздохнул Северус. Люпин со школы так и не изменился: все такая же слабохарактерная мразь. Он сам на его месте давно бы поставил Блэка на место.       Ах, ну да. Он же уже делал это. Очередной и явно не последний раз состоялся не далее как вчера.       — Вот, возьми, — снова заговорил Блэк. — Видеть его не могу, — он почему-то усмехнулся, — сразу паршиво.       — Ты уверен?       — Да… Берк же сказал — все.       — А может?..       — Нет, Рем, не может. Ладно, — послышался глухой хлопок, видимо, по плечу, — приду завтра. Будем отрабатывать новые приемы. Сегодня…       — Да. Понимаю.       — До завтра.       — Доброй ночи, Ри.       Так. Пора сваливать.       Половицы заскрипели под тяжелыми подошвами, но Северус к этому моменту уже захлопнул за собой дверь своей комнаты.       Он подошел к окну и задумчиво оглядел мертвый город за зарешеченным окном.       Подслушанный разговор вроде как не представлял для него ни малейшей ценности, но что-то в этой истории никак не давало покоя.       Что мог сказать Блэку Берк?       Насколько Снейп мог судить, придушенная глотка не должна была помешать псине нормально драться.       Так почему?..       Сюртук опустился на стул. Северус зажег свечу и опустился на колени перед распятием, сложил руки в молитвенном жесте.       Нет, информации слишком мало, чтобы прийти к какому-то выводу.       Хотя это вполне поправимо.       Выбросив лишние мысли из головы, Северус прошептал первые слова молитвы.       Тайна Блэка может подождать и до завтра.       Сегодня ему нужно помолиться за отца, лучшего из людей. Но не за Тобиаса Снейпа.       А за Альбуса Дамблдора.