Потерявщий/Получивший/Негодующий

-Лю-шиди, - тишины вечерней медетации была прервана тихим спокойным голосом. Впрочем, Юань почти всегда так говорил, но сейчас в голосе от чего-то слышалась дрожь, словно парень вот-вот готов разрыдаться. Помогать рыдающим людям Лю Цингэ не особо нравилось, не то чтобы он считал что слезы исключительно удел слабых душой людей, но слушать часовые завывания и причитания было не особенно приятно. Однако, с какой стороны не посмотри, к шатену это почему-то никак не относилось. Видеть того заплаканным конечно не хотелось, ему больше шла улыбка и его звонкий смех, но понимать, что п печальные моменты он шел именно к Лю Цингэ.. было весьма приятно. Наконец взглянув на отвлекшего его парня, брюнет кивнул головой, предлагая подойти, на что Юанб ответил неуверенными шагами в его сторону. -Ты медетировал? Извини что отвлек, просто.., - он резко замолчал и глаза вновь наполнились слезами, которые парень старался быстро сморгнуть. И гадать не надо было что случилось. Снова поругался с братом. Они знакомы уже достаточное время, чтобы Лю Цингэ знал причины такого настроения.. друга?.. Скорей всего их мнение в чем-то снова не сошлось или довольно ревностное отношение Шень Цинцю к брату опять дало о себе знать. А брата Цинцю любил. Любил сильно, от того и пытался огородить всех, кто по его мнению хоть немного представлял опасность. Конечно же ученик с пика Байчжань входил в это число, они невзлюбили друг друга буквально с первого дня. Что смешно, так то, что изначально Лю Цингэ думал что Шень Цинцю всего один, не сходился лишь характер, из-за чего казалось, что в парня ежедневно по несколько раз вселялись демоны. Только уже потом, побывав на пике Цинцзин, чтобы передать Шибо какие-то свитки, обнаружил что братьев Шень.. двоя. Они его тогда не заметили: один нежно держа другого под руку вед его, по всец видимости, на Цанцюн. До этого момента он бы никогда не подумал, что ядовитая гадюка Шень Цинцю может быть с кем-то заботливым и добрым, особенно после того, как буквально почти все видели его отношение к соученикам и ученикам других пиков. -Тебе не стоит так переживать из-за этого. Дай ему время и он сам помчится искать тебя, дабы извиниться, - положить руку на плечо, это пожалуй большее, чьо мог сделать Цингэ для поддержки, в силу своей нетактильности. Просидели они так пожалуй около минут пятнадцати, прежде чем услышали приближающиеся шаги и голос, который кричал Юаню "отойти от этого дикаря". Мило. Дикарь - самое безобидное, что можно было услышать от гадюки. Старшего Шеня, впрочем, казалось не заботило, что уже время отбоя и шуметь запрещено, но конечно, какое ему дело? Получит ведь не он. -Юань! -Я пойду, Лю-шиди. Э.. Спокойной тебе ночи, - быстро проговорил он и побежал к своему близнецу. На мысль о том, что он был бы весьма не против того, чтобы попросить Юаня остаться, несмотря на его брата, Лю Цингэ старался не обращать внимания. *** Первый год в качестве пикового Лорда для Цингэ был весьма сложен. Во-первых, с Шень Юанем они стали видеться еще меньше. Пусть это и значило что гадюкой он тоже не будет встречаться, было все же обидно. Во-вторых, набирать учеников оказалось не так легко. Он конечно всегда отличался некой придирчивостью к людям и тому, что они делют, но даже не думал что настолько.. Поэтому, взяв вместе с Цинци под свое крыло Лю Минъян, вынес на собрании вырдикт, что если ученик хочет вступить на его пик, то придет к нему сам. В-третьих, просто огромная куча бумажной работы. А еще задания, для которых нужно отправляться в города или деревушки. А еще в конце каждой недели отчитываться на собрании. А еще.. Кхм. Но это все тоже в общем-то не доставляло больших неудобств: половину первого можно скинуть на какого-нибудь ученика, второе на остальных учеников, уделяя достаточное время медитациям и тренировкам, а третье означало хотябы раз в неделю видеть Юаня. И его брата, если не особо повезет. Но даже не смотря на такую небольшую преграду, их взаимотношения, вроде как, стали переходить во что-то большее, чем просто Шисюн-шиди. Возможно их можно было даже назвать друзьями.. или хотябы близкими знакомыми. Иногда все же отправлялись вместе на задания, иногда даже только вдвоем. Это были пожалуй единственные заданря, на которые Лю Цингэ было приятно ходить. Юань был умным, старался не задерживать работу и отлично помогал. Не пускал едкие комментарии о его действиях по руку, как Шен Цинцю, не юолтал без умолку, как Юэ Цинъюань, не ворчал, что нужно быть осторожнее, как Му Цинфан, не шарахался от его движений как Шар Цинхуа. В общем, задания с ним были.. прекрасны. До одного момента. *** Появился звереныш, как его беспощадно окличила гадюка, Ло Бинхэ. В обносках, с грязным лицом, изранеными руками. Он был словно черное чернильное пятно, оставшееся после упавшей капли, по среди белого куска ткани. Вокруг того словно темным густым туманом вилась странная аура, от которой холод за километр чувствовался. Потом он узнал, что того приняли на Цинцзин. Это стало удивлением почти для всех, потому что после взятия Шень Цинцю в ученики Нин Инъин, ни он сам, ни Юань около двух лет даже и не появлялись на церемонии. После появления мальчишки все словно пошло наперекосяк. Поведение самого Юаня тоже поменялось, он заботился о подростке, старался помогать, получая в замен сначала обморок, потом травму после задания с кожеделом, а после и отравление Неисцелимым, а тот казалось и был рад ухаживать за шатеном хвостиком, выполняя каждое его поручение и даже готовя для того еду, на что гадюка Шень яросто шипел и брызгал ядом. От чего возникло желание показать Юаню, что он лучше оборванца, Цингэ не понимал. Но таскать к бамбуковой хижине животных как трофеи и видеть нахмуреные брови и пылающие в ярости глаза дрожайшего ученика было весьма.. приятно. Особенно понимая, что псине ничего с Заклинателем не светит. А потом проишествие на Собрании Союза Бессмертных.. День когда любимый ученик погиб от рук Носорога-питона, оставив от себя только мечь, после которого Старейшина пика впал в глубокое отчаяние и скорбь. Цинцю, вопреки своей особо странной заботы, запер того дома, подле себя, впуская только Му Цинфана и своего старшего ученика. Затянулось это в итоге на два года, на протяжении которых Лю Цингэ пытался вразумить гадюку, что это не разумно и требуя выпустить своего брата из домашней тюрьмы. Достучаться так и не удалось. Вопреки даже странным взглядам учеников близнецов Шень, он почти целыми днями сидел у крыльца, ожидая когда те выйдут, в какой-то момент даже поймал себя на мысли, что он.. похож на брошенную хозяином собаку. Кроме того, в параллель к этому прозвищу, в голове вспыхнул образ мальчишки. Тогда он впопыхах убежал с Цинцзин и больше не приходил. После минования еще около полугода Юань все же вышел, изволив желание уйти с горы в какой-нибудь городишко, дабы развеется. Все ожидаемо были против. Включая самого Цингэ. Но Юэ Цинъюань слишком добр душой, чтобы отказыватья а Шень Цинцю выбил себе привелегию навещать брата раз в месяц. Брюнет в тот вечер так и не осмелился подойти а младшему Шеню, продолжая неловко перекидываться с ним взглядами. Так прошел еще год. Без Юаня. Казалось он тянулся даже дольше, чем два другихя потому что тогда, Лорд пика Бацчжань хотябы понимал что шатен рядом. Близко. В безопасности. Его можно было увидеть, услышать и даже дотронуться до него, увидев в ответ неловкую улыбку или услышать звонкий смех. Потом они встретились. Совершенно неожиданно встретились, когда почти вся их секта балы на задании в Хуаньхуа. Столкнулись, странным образом не заметив, что идут на встречу. Юань изменился. Волосы казалось стали длинее, а в одежде больше белого и меньше зеленого. Цингэ признает, так он выглядел прекрасно, словно Небожитель. Он хотел поговорить, правда хотел, но звереныш Бинхэ словно из неоткуда возник рядом, нежно приобнял шатена за талию и повел за собой ласкового произнеся "А-Юань, нам нужно поспешить", а тот словно и не был против такого обращения. Шок мужчины на тот момент было просто не передать словами. То есть Юань... Его милый Юань и этот звереныш.. Вместе? Да как такое.. возможно.. Чтобы такой светлый и чистый душой человек был с таким, как этот оборванец. *** Поговорить после так и не удалось. Сначала эта ситуация, потом арест Шень Цинцю, вызволение его из водной тюрьмы, самопожертвование Юаня.. Потратив свои силы на мальчишку, камнем слетевшим в бездну, Шень Юань, стал совсем холодным. Последнее сильно ударило по всем, даже казалось бы вечно отстраненной Ци Цинци. А хуже было то, что, как выяснилось демонюга, тело отдавать отказался, аргументируя тем, что найдет способ воскресить своего Шицзуня. Пять лет искал, так и не увенчавшись успехом. А без тела провести достойные похороны не было возможности. Юань заявился неожиданно, почти попав под лезвие меча, крича при этом чтобы они остановились. Живой, здоровый, правда в другом теле, но Юань. Гадюка тогда была и в ярости, и счастлива одновременно, второе хотя упорно отрицая. Почти набросился на брата с объятиями, даже не смотря на так дорожимый статус холодного Лорда пика и циновой гадюки. Даже после этого они и слово друг другу сказать не смогли. В частности потому, что демон собственнически забрал мужчину с собой, а после буквально через пару часов заявился в главный зал с пеплом на руках, требуя вернуть Юаня, которого, как он думал, они вернули в изначально тело. Даже не дослушав, демон скрылся в портале. *** После того дня, Цингэ больше ни разу не удавалось увидеть шатена, даже на битве против Тяньлань-цзюня. Поэтому каково же было его удивление, когда эти двоя заявились в секту объявить что они сыграли свадьбу. Юань. Такой светлый и нежный Юань разрушил свою жизнь, всязав себя узами брака с псиной. Отравил свое нутро демонической кровью, позволив грязному демону так нежно держать себя за руку, самодовольно поглаживая ее тылную сторону большим пальцем. Больно, больнее чем смерть Юаня, и глухо тот день, в который казалось даже ядовитая гадюка Цинцю улыбался и был рад за брата, прошел совершенно мимо него. Разум словно запрятал сам себя в своем мире, не давая выйти во внешний. Будто сквозь толщу воды Лю Цингэ смотрел на счастливого друга (друга ли?) и слушал о их путешествиях за последнее время. Почему таким гнилым людям, как Ло Бинхэ или Шень Цинцю, достался такой прекрасный человек, а Лю Цингэ не то, что смотреть, теперь даже мечтать о нем не позволено? Разве он недостаточно сделал в этой жизни? Может ему тоже стоило стать противным характером и душой человнком или и вовсе, демоном? "Не признался". "Ты давно опоздал, надо было раньше". Лишь ночью в своей комнате, когда все наверняка уже давно спали, в тишину почти беззвучно были произнесены слова: "Я тебя любил". На которые в ответ так хотелось услышать нежное: "Я тоже".