Стать Двуногими

В гущах леса, куда не часто пробирается человеческая душа, живёт много чего неизведанного, неописуемого наукой. За кронами зелёных деревьев, кишащих всякой живностью, за густыми кустами, за звонко бегущей речкой, за полями, скрывается то, во что ни один человек не смог бы поверить. Вернее, в этих местах. Озеро со стоящей водой, не трогаемое ветром, на глади которого по ночам мерцают звёзды, а днём отображается солнце. Красивое место. Но и оно хранит свои секреты.

***

Ветер покачивал кроны деревьев, высившихся над овраг. Вокруг было тихо для леса, мягкое посапывание успокаивало. Луна была скрыта облаками. Ночь сегодня темна. Небольшой фигура с ловкостью ночного жителя прибиралась сквозь заросли ежевики, перепрыгивая поваленные деревья, держа навострёнными инстинкты. Фигура отлично понимала, что этой ночью не одна в лесу, и за ней идёт слежка. Она перегнула ещё один склон, как позади послышался треск. Обернувшись, фигура узнала следящую за собой пару. — И что вы тут делаете? — спросила фигура. Хвост резко дёргался от раздражения. Да когда же эта парочка перестанет за ним следить, как будто он беспомощный котёнок? Лунный луч прорезался сквозь тучи, осветляя поляну, на которой стоял серый кот. Кусты зашевелились, и уверенный поступью из них вышли два кота, совсем не заботятся о том, что их раскрыли. — О, Воробей, какая встреча! — попытался улыбнуться золотой кот, но, увы, это у него плохо выходило. Он отлично знал, что брат раскусил их слежку за ним ещё при выходе из лагеря, и это огорчало его. Воробей повернул голову ко второму коту. Его хвост всё так же дёргался в раздражении, которое он и не скрывал. — Ну, а ты, Остролистая? Тоже скажешь, какая это удивительная встреча? — прошипел серый кот. Почему никто не может понять, что они сам может дойти до Лунного Озера, несмотря на слепоту! Он не раз заказывал свою самостоятельность. Чёрная кошка прижала уши к макушке. — Воробей, пойми, мы о тебе беспокоимся! — мяукнула Остролистая, сделав шаг к брату. — Мы не можем отпустить тебя одного на Лунное Озеро после того, что устроил там Ветерок! — Прекрати! — рявкнул Воробей, хлестая себя хвостом по бокам. — Вы говорите это лишь потому, что считаете меня неспособным защитить себя из-за слепоты! На время поляна окуталась тишиной, прерываемой лесными звуками и Воробьём, переводящим дыханием после вспышки гнева. Львиносвет тяжело вздохнул, а Остролистая отвела взгляд в сторону. Оба прекрасно понимали, что брат прав. Они следили за ним, как королева за новорождённым котёнком, и знают, что от этого ему не лучше. — Давайте втроём вернёмся в… — начал было Львиносвет, но Воробей развернулся и продолжил свой путь к Лунному Озеру. Золотого кота подбесило поведение серого. Неужели нельзя хоть раз вести себя как взрослый кот? — Хотите, возвращайтесь в лагерь, а я всё равно пойду к Лунному Озеру! — крикнул Воробей, уже удаляясь из виду.

***

"Лисий помёт! Ну и где же звёздные предки, когда они так нужны?!", — выругался про себя Воробей. Он уже как полночи сидит у озера, но ни сон, ни звёздные предки приходить не хотят. Хотя, нежелание звёзд говорить с ним может заключаться в лишних мордах, таких Остролистая и Львиносвет, ждущие наверху. Ну что за мышеголовые, пошли за ним, а теперь охраняют его. Небось ещё думает, что он сейчас и со Звёздным племенем разговаривает. Воробей открыл глаза. Похоже, никто с ним разговаривать этой ночью не собирается. Он встал на лапы и потянулся, разминая затёкшие кости. Сверху послышалось шипение. Ветер подул в сторону Воробья, принося с собой запах вереска и чего-то ещё. Воробей поднял голову и принюхался. Шипение сверху стало громче. Запах принадлежал... Грачу. Их настоящему отцу. Шерсть Воробья поднялась, когда клубок когтей и шерсти скатился с всплеском в Лунное Озеро, зацепив и целителя. Голова ужасно болела, а ощущение прилипшей шерсти было не лучшим. В привычной темноте перед Воробьём замигали искры. Боль в голове и теле была невыносимой. В конечном итоге всё потухло.

***

Пульсирующая головная боль будит. Перед глазами Воробья встала привычная темнота. Тело его болело, будто из него вынули все кости и вставили обратно. Да и в принципе само тело ощущается как-то странно, словно оно и не своё. Рядом Воробей почувствовал ещё чьё-то присутствие. Странно, нос не может узнать, чьи это запахи. Остролистая кряхтела за спиной Воробья, Львиносвет пытался распутаться из кустов ежевики, а Грач невозмутимо сидел рядом. Вопль Остролистой прорезал уши остальных, заставляя обратить на неё внимание. Туманность в глазах у Львиносвета с Грачом ещё не прошла, но все трое обратили головы к вопящей. — Вы… вы… мы… — заикалась Остролистая. Её голос был полон шока и страха. Сердце её билось в груди так сильно, что ещё чуть-чуть, и весь лес смог бы его услышать. Хотя, Воробей и так прекрасно его слышит. — Да что такое?! Говори уже! — рявкнул Воробей в унисон с Грачом. Отец с сыном посмотрели друг на друга, а после нахмурились. — Мы… стали Двуногими…! — шокированно шепчет Львиносвет одними губами. Тишина накрыла четвёрку. Паника со страхом зародилась в сердцах у каждого, переливаясь по венам. У Воробья перехватило дыхание. Он Двуногий? Нет, он не может быть этим мерзким и жестоким Двуногим, как и его семья. Но правду не изменить. Он потрогал своими странными передними лапами тело. Шерсти у него была только на голове, а должна быть везде. Дыхание участилось у каждого, и они закричали в один голос, заставив птиц слететь со своих мест на деревьях. Когда паника прошла, то все стали обсуждать причину превращения в Двуногих. Грозовые даже не обращали внимания на то, что с ними открыто общается воин Ветра. Общая проблема сплотила их. Хоть и с трудом, но они пришли к общему выводу, что причиной их смены сущности последовало общее купание в Лунном озере. Геудивительно, если Звёздные предки сделали их такими в наказание за неуважение к священному месту.

***

— И что мы будем делать? — спросил Львиносвет, с презрением разглядывая цветную вещь, покрывающую его тело, как и у всех остальных. При том у Остролистой была ещё и странная выпуклость. — Родной лес искать, что же ещё. — проворчал Грач. Странно видеть этого сварливого кота без его чёрной шерсти, что так подчеркивала его характер. Воробей сидел посередине между всеми, на случай, если те решат вцепиться друг другу в глотки, что они пытались уже сделать. Кричали между собой, отдавая звон прямо в бедные и чувствительные уши слепого. «Как в племени смогут справиться без целителя?», — думал Воробей. Он придерживал Львиносвета, который пытался напасть на Грача, но разум его был сосредоточен на своём. — Львиносвет, прекрати вести себя как маленький котёнок! — крикнул Воробей, отбрасывая брата в сторону. — Грач прав, как бы сложно мне не было это признавать. Нам нужно вернуться в наш лес, а не торчать где попало! — Но это ведь... — возмутилась Остролистая, но Воробей перебил её. — Да, это против Воинского Закона, но сейчас мы в общей беде, и не думаешь, что было бы благоразумнее на время забыть о нём? — выгнул бровь целитель. Он отошёл, давая Львиносвету место сесть, но случайно наткнулся на Грача, наступив ему на заднюю лапу Двуногого. Лисий помёт, эта слепота ещё хуже в его нынешнем облике. Грач фыркнул на действия Воробья, и целитель сел подле него на росистую траву. — Как во время Великого Путешествия. — добавил Львиносвет, чтобы сестра окончательно успокоилась что у него получилось. Остролистая тяжело вздохнула, сгорбив плечи. Ей ничего не оставалось делать, кроме как согласиться с братьями. Всё-таки она была в меньшинстве, хотя Грач не выдал свою точку зрения, да и звучит это решение логично. — Замечательно, вы перестали ссориться и согласились с моими словами. Но теперь нужно задуматься в каком направлении наш лес. — пробурчал Грач, с презрением глядя на тройку.

***

Им повезло, что лес оказался тем, через который они приходили во время путешествия в горы. Поэтому найти обратную дорогу было несложно. Оставалось лишь пройти её. Очевидно, что во время дороги бывали ссоры, зачастую между Остролистой и Грачом. Воробей всё время бурчал, ибо, как оказалось, у котов чувства развиты лучше, чем у Двуногих, то бишь Воробью было сложнее ориентироваться, поэтому, сменяясь, Остролистая и Львиносвет вели его за переднюю голую лапу. Ему не нравилось такое чувство беспомощность. Воробей не мог отрицать, что все были напряжены неудобством нахождения в теле Двуногого. Даже если они вернутся в родной лес, то как станут обратно котами? Они часто обсуждали это, и разговоры их были наполнены страхом, волнением и паникой. Нельзя не подметить, что они узнали много необычного о Двуногих. Оказывается, они называют себя как-то странно "людьми", "человек". Впрочем, путешествовать в виде "человека" было легче: собаки не гонялись за ними, добродушные "люди" давали им ночлег, хотя это случалось редко, путь быстрее проходился. Было даже… весело.

***

Головная боль вновь пронзила Воробья. Вода сделала его шерсть мокрой, из-за чего она прилипла к его телу. Воробей чувствовал тяжесть на своей груди. Он открыл глаза. Опять кромешная тьма. Тяжесть с груди пропала, вернее, Остролистая слезла с него. Коты вышли из воды, отряхнулись и принялись вылизывать свои шёрстки. Между Грозовыми и Грачом было сильное напряжение. — Вы тоже видели этот сон? — прекратил вылизываться Львиносвет, посмотрев на остальных. — Да... — сдавленно ответили коты.