На двоих тайный хвостик.

Светлые пряди волос Линга были окутаны трепетным дыханием ветра. Он касался их, как будто прося разрешения украсить своим ласковым прикосновением. Лёгкая тень от близко стоящих деревьев, находящаяся на пути, делала цвет волос контрастнее, украшая их снежной кромкой. Чернота ночного неба не давала пробиться лучам луны, которая затмевала своим холодным светом лишь блики на волнах реки. Отдельные моменты этой ночи давно смешались в сознании Линга, превратившись в один. Он не мог уже запомнить, сколько таких ночей с самого детства проходило на этом береге. Каким-то непонятным образом, он постоянно возвращался на эту прекрасную отмель реки, чтобы снова и снова наслаждаться покоем ночи. Сколько времени он уже успел провести здесь, было трудно вспомнить, но именно здесь находил он успокоение своего сердца и покой своей уставшей души… Время, проведенное здесь, ускользало куда-то в небытие, а память уже давно отказала в подсчёте того, сколько раз приходилось любоваться чёрной, подобно обсидиану, ночью, вдыхать прохладный воздух и…просто чувствовать себя в своем гнезде. Тишина ночи показалась нереальной. Ощутив на своей коже холодное прикосновение воды, Линг закрыл глаза и вдохнул полной грудью ночной воздух, который казался таким же свежим, как сама река. Осознав, что его глаза слишком долго смотрят на одну и ту же точку, он перевёл их вверх, на чёрное зеркало неба, усыпанное ярко сверкающими звёздами. Ветви ближайшего дерева покачнулись над головой Линга, отвечая ему за молчаливый жест. Равнодушная ночь была занята только собой, не подозревая о том, как много эмоций умирало в сердце наблюдавшего эту ночную красоту человека… Скользкая рыба, пробегающая в ледяной воде, едва заметна для взора человека, напомнила Линга на него, такого же одинокого в огромном «океане.» Холод, исходивший от воды, вмиг заставил его встать с земли и чуть отойти от самой кромки воды. Рассмотрев свои мокрые ступни, машинально вздохнул и присел на землю у самого берега. Ночь была слишком холодна, впрочем, как и сам он внутри… Воспоминание о сияющей улыбке Ван Ван мгновенно высветило темноту ночи. У неё были глаза, похожие на звёздные россыпи, а волосы — словно пламя, обжигающее своей красотой. Яркая, как восходящее солнце, смешливая и звонкая, как капли дождя в ночи. Она была для Линга солнышком на сером небе… Бесполезно пыталось сердце Линга затолкать воспоминания дальше в самые потаённые уголки своей памяти. Каждый взгляд на звёздное небо превращался в мысль о ней. Свет её улыбки грел холодное сердце, как лучи, после снежного ненастья. Она была единственным человеком, которого он считал своим другом и единственным человеком, о котором он постоянно думал, даже если и не признавал свою дружбу с ней. Она — как младшая сестрёнка, которую он любит. Линг так давно не видел улыбающиеся глаза своей «младшей сестры». Так давно не слышал её звонкого смеха, от которого все его суровые фразы рассыпались в мелкую щебёнку. Он так давно не ощущал тепла её тела, когда она обнимала его или просто стояла рядом, пытаясь поддержать его своим ласковым прикосновением. Зяблик забыл, какой теплоты может быть прикосновение рук другого человека. С самого своего детства Линг не знал понятия «теплоты». Он не знал прикосновений рук, которые могли бы успокоить его плач, не знал взглядов, которые могли бы вселить в него уверенность в себе. Слишком мал был Линг, когда от него отвернулись его родители. Их холодное сердце отказалось от тепла и заботы к собственному сыну. Линг всегда был один. Он не знал, какая забота бывает у детей от своих родителей в обычной семье. С ранних лет он привык быть независимым от всех. Он быстро научился забираться туда, куда другие дети просто не посмели бы залезть. Никто из детей в деревне не мог сравниться с Лингом в ловкости, скорости и храбрости. Маленькую голову невозможно зацепить, а его мягкие руки могли пробраться куда угодно. Он подкрался к сердцу каждого из детей своей храбростью, однако, в ответ получал не привязанность, а зависть. Ему всегда хотелось оказаться сильнее Зилонга, сильнее всех детей в том дворике, но когда победа была за ним, вместо чувств гордости или превосходства, его сердце наполняло какое-то неуверенное чувство. Голос Великого Дракона пронёсся над ним, выбрав победителем кого-то другого. Кого? Зилонга? Всё смешалось в голове Линга, а глаза стали влажные и соляные. Несправедливость. Обида. Это событие навсегда оставило неприятный след на сердце маленького зяблика. Линг ещё в детстве знал, чего он хочет и мечтал о таком более чем кто-нибудь другой. Ему было больно, что после стольких тренировок, он выиграл, но... проиграл. Побои были просто ничем для него в сравнении с той эмоциональной болью, которая была гораздо сильнее. На спокойной глади реки мелькнуло отражение молодого парня, смотрящего на неё пристально и мрачно. Фиалковые глаза наблюдали за каждой своей эмоцией, когда его лоб покрылся морщинами от нахлынувшей эмоции грусти. Он тяжело вздохнул и отвернулся от своего отображения в речной поверхности. Бесполезно пыталась луна отбиться от нежеланных мохнатых облаков, которые, будто, в ответ на возмущение яркого белого свечения, стали покрывать её. Они медленно двигались вдоль неба, поглощая все остальные звёздные россыпи и сжигая их своим темным существованием. Бледное лицо Линга помрачнело больше обычного. Его губу охватила боль, когда его зубы крепко сомкнулись над ней. Он знал, что уже через короткое время на коже его губ появится тонкая красная полоса от зубов. Он знал, что сейчас он снова остаётся один в темноте ночи, потому что не хотел никого видеть. Ни слышать. Даже не видеть собственное отражение в реке, чтобы не напоминать себе, каким несговорчивым может стать его характер… Опять это случилось. Как только последний бледный отблеск луны пропал на небе, ночь окунулась в темноту. Ни луны, ни звёзд. Неужели и они испугались мохнатых туч, которые поглотили всё ночное звёздное небо? Лишь едва пробивающиеся сквозь облака звёздочки пытались отстоять себя от домогательств ночной тьмы. Сверху на затылок Линга упала тень. Он резко поднял голову, почувствовав внезапную темноту. Ветер сильнее сдул пряди его волос, оголяя чуточку его виски, как бы давая знак о надвигающемся превращении. Бледная кожа Линга покрылась испариной, а воздух в лёгких начал заканчиваться, потому что сердце стало биться чаще от волнения.       Внутри Линга что-то с невероятной быстротой стало меняться. Он чувствовал каждую секунду своего превращения, что причиняло ему невероятную боль во всем теле. Голова гудела, сердце стучало так сильно, готовое выпрыгнуть, а конечности дрожали. Фиалковые глаза наполнились болью и слезами. Ощущение, будто внутри ютилось множество зверей, которые одновременно пытались пробиться наружу. Когти норовили пробиться из ногтей, зубы давили изнутри, а мышцы и глаза, всё это пыталось стать свободным существом в один момент, не давая Лингу нормально мыслить. Юноша тихо стонал, охая и сжимая кулаки, чтобы хоть как-то справиться с болью. Ноги подогнулись, не выдерживая своего веса. Пальцы задрожали, а кожа побелела ещё больше, сделав Линга совсем белоснежным, подобно зиме. От боли, которую он ощущал в своём теле, вцепился пальцами в мокрую землю. Линг пытался рассмотреть в темноте их, как почувствовал, что его кости начали меняться и принимать совершенно другие свои очертания. Боль была последним чувством, которое Линг почувствовал перед тем, как яркий белый свет окутал его, пытаясь проглотить. Всё исчезло вмиг. Он не слышал, куда ветер унёс его одежду, не чувствовал земли под своими ногами. Линг чувствовал только белое сияние своей ночной формы.

***

Зилонг сидел у той самой реки, считая звёзды на небе от балды. Он уже не первый раз сидел в этом месте ночью, когда не спалось ему. В такие моменты сын дракона любил полюбоваться ночным небом, стараясь вспомнить какие нибудь созвездия. А может, он просто ждал кого-то? Зилонг почувствовал, как у него по спине пробежали мурашки от ощущения пристрастного внимания сзади. Сын великого дракона оглянулся назад, почувствовав чьё-то присутствие за спиной, услышав едва уловимое дыхание кого-то крупного, находясь от его спины на расстоянии всего лишь нескольких сантиметров. Зилонг ожидал увидеть, например, змею или свирепого волка, однако, увидев огромное пушистое белоснежное животное, не сразу смог его опознать. На несколько мгновений он даже забыл, что нужно дышать… Белоснежная шерстка, поблёскивая под ночным луной, наверное, светила сама в ночи. Она была такой густой и пушистой, что хотелось поглубже зарыться в неё.. Его фиалковый взгляд осветил всё ночное окружение, заставляя глаза Зилонга слегка прищуриться от пробравшегося света. Он осознал, что именно стоит перед ним сейчас. Волшебное, прекрасное животное стояло перед Зилонгом, норовя его сердце намного чаще забиться… Лис из легенд, Кицунэ.

Такие глаза было трудно спутать с какими-либо другими…

Зилонг никогда бы не смог представить, что такое существо стояло бы сейчас перед ним. Девять белых, как снежное облако, пушистых хвостов, небрежно свисающих на землю, добавляли прекрасному существу загадочности и какой-то тайны. Его величие заставляло почувствовать себя куда мельче в его сторону и лишь позволяло затаить дыхание, наслаждаясь таким прекрасным зрелищем. Он стоял грациозно, подобно хозяину ночи, гордо держа голову и позволяя своему взгляду проникать в глаза молодого человека, как будто пытаясь найти что-то родное внутри. Зилонг, будучи захваченным такой красотой, едва сдерживал свои инстинкты, что заставляли его прикоснуться к таком диву. Он хотел потрогать шёрстку, приласкать существо, ощущать все его волшебство… но сможет ли он позволить такое? Не убежит ли он от него? Не исчезнет ли он? Так или иначе… Зилонг поднял ладонь, позволяя своим пальцам нежно прикоснуться к шерсти белоснежного кицунэ. Лис будто бы смог почувствовать его мысли и позволил прикоснуться, молча. Его глаза изучали каждое движение руки Зилонга, до сих пор не до конца доверяя человечишке. Белоснежные хвосты чуть двинулись, разрешая руке лениво скользить вдоль своей длины. Зилонг едва сумел произнести хоть пару слов.       — Ты такой мягкий… — пробормотал сын дракона себе под нос, не давая своим словам прозвучать громче, чем шёпот. Лисьи ушки в недоумении дёрнулись, когда он услышал слова Зилонга. Фиалковый взгляд внимательно следил за его действиями и губами, которые пробормотали слова в его сторону. Белоснежные девять мохнатых хвостов медленно покачивались.

Кицунэ молчал. Линг молчал.

Зилонг вмиг остановил свои прикосновения к белоснежному меху, чуть отдалившись назад и вздохнул, переводя свой взгляд на текущую реку, которая была полна неспокойных волн от прошедшего дождя. Он будто бы почувствовал себя виноватым в своих же собственных действиях, что только что совершил, сделал что-то запрещённое. Он испугался реакции от этого прекрасного существа после своих прикосновений. Может быть, он ожидал, что чудо, о котором он был наслышан, испугается и убежит от него… но он все еще стоял на месте, разрешая себя трогать. Даже не шевельнул своими ушами на его действия, лишь переводил свои чарующий фиалковые глаза в его сторону, внимательно изучая его. Вопросов было слишком много у Зилонга, но он, не находил в себе способа задать хоть единственный, зная, что получить ответ он все равно не сможет. Сын великого дракона чувствовал себя немного потерянным от нахлынувшей эмоции. Он оторвался от своей неуверенной задумчивости, когда услышал что лис приблизился ближе к нему, находясь около руки парня. Мокрый нос нежно коснулся пальцев Зилонга, которые всё ещё чуть дрожали после прикосновения к лису. Кицунэ понюхал его, как будто изучал его запах, стараясь запомнить навсегда. Фиалковые глаза внимательно наблюдали за реакцией в ответ на свои действия. Зилонг смутился. Он не знал, что делать, поэтому оставался стоять столбом, только чуть повернув голову в сторону лиса, который медленно и неуклюже поводил своим носом вдоль его тонких пальцев.       — Знаешь… Хотелось бы мне быть таким же смелым, как сейчас…– вдруг подал голос Зилонг. Прозвучало больше самому себе, чем самому лису. Кицунэ едва слышно хмыкнул и оторвался от пальцев Зилонга, садясь рядом с ним, прикрываясь своими хвостами.       — В смысле… Я смог дотронуться до кицунэ из легенд, но не смог прикоснуться хоть раз к нему.– Зилонг печально вздохнул. Кицунэ вопросительно отвернул голову в сторону сына дракона, прислушиваясь к его тихому и мелодичному голосу. Ушки дёрнулись, от любопытства. Лис старался найти намёк в его словах.       — Касаться его, без страха того, что он меня отвергнет.– после секундной паузы добавил Зилонг. Его пальцы ласково пригладили мордочку лиса, разрешая себе прикоснуться ещё раз к нему. Лисёнок не возражал.       — Я пытался не один раз, но каждая попытка была безуспешна… Не знаю, что делать… — добавил он ещё тише. Зилонг чувствовал себя немного глупо, рассказывая все это существу, которого, скорее всего, волнуют более важные дела в этой вселенной, нежели жалкие отношения человека. Кицунэ никак не отреагировал на его слова, просто продолжая чуть прижиматься к нему своим телом. Он молчал, позволяя своему спутнику изливать свои эмоции в словах.       — Я не знаю, что делать со своими чувствами… К тому же, он даже не смотрит в мою сторону больше, как раньше…

О ком речь? К чему ведёт Зилонг?

      — Раньше его глаза буквально заслоняли меня от всего. Сейчас его взгляд отворачивается от меня… Словно он специально… — его голос чуть дрогнул от последнего слова. Кицунэ чуть наклонил свою голову в непонимании, внимательно изучая лица молодого человека.

Влюбленность? Лингу этого не понять.

Он чувствовал боль и грусть от этих слов, поэтому чуть сильнее прижал голову лиса к своей груди, надеясь успокоиться от его прикосновений.       — Я знаю его почти что с детства, мы учились вместе.

Лис понимал о ком идёт речь.

Зилонг позволил себе уложить голову на мягкую голову лиса, чья шерсть нежнее шерсти обычного лиса.       — Прости, наверное, тебе это не понять…– добавил Зилонг в пустоту. Нет. Зилонг, глупый, я прекрасно знаю от чьего холодного взгляда ты страдаешь. Я едва ли сдержал себя. Хотелось рассмеяться на полную от ситуации, которая была прямо сейчас… Если бы Зилонг знал, что он разговаривает с тем самым Лингом, о котором говорил все это время… «С каких это пор сын дракона интересуется парнями?» Я почувствовал в груди легкий укол ревности после своих же собственных мыслей. Он не должен быть таким… Я прекрасно знал, что Зилонг интересуется только девушками…и всегда будет. Но почему-то в последнее время я все сильнее замечаю его взгляды. В последнее время я постоянно замечаю, как его взгляд задерживается на ком-то… На ком?.. На Линге. На мне.