Подумай дважды

      — Напоминаю, что вам предстоит написать собственный проект о влияния эпохи Ренессанса на современное искусство. Найдите себе кураторов и вовремя приступите к работе, всем хорошего дня. — закончил преподаватель своим ровным и четким голосом. Все тут же начали покидать места и расходиться по следующим лекциям и урокам. Долорес не стала исключением, она принялась в спешке собирать вещи, но стаканчик оставшегося кофе, предательски упал прямо на пол. Случился кошмар: она снова один на один с Кайлом. Он вразвалку приблизился к девушке, не оставив её без своего саркастичного внимания: — Надо же, помимо оскорблений, вы решили мне и кабинет испортить? — Я вовсе не хотела вас оскорблять, но вы продолжаете уверять меня в своей правоте и не жалеть о сказанном. — она нервозно собирала салфетками небольшую лужу на полу. С другого берега, мужчина присел на корточки, сцепив ладони. — Вам помочь? — Не стоит, — отмахнулась студентка. — А с проектом? — Что?… — Не хотите, чтобы я был вашим куратором? — он внимательно следил за каждым её движением. — Еще чего! — она оторвалась от кофе и подняла взгляд на мужчину. — Очень жаль, но я уже записал вас к себе, — он потянулся к салфеткам, лежавшим в руках девушки, и принялся обмакивать их в остаток лужи, не отрываясь от её изумленных, искрящихся от нарастающей злости глаз. — Как вы смеете так самовольно себя вести, даже несмотря на то, что вы преподаватель! — Долорес никогда не отличалась вспыльчивым нравом, однако, как выяснилось, она просто не сталкивалась с этим молодым человеком, который каждый раз будоражил в ней совершенно иные эмоции. — Почему вы так рассержены, разве вас не поразили мои знания на выставке? А еще у меня нет привычки оскорблять незнакомых людей, пусть я и не защитник Купидонов. Или это вас и останавливает от работы со мной? — Я и не подумаю работать с вами, и не такие уж глубокие знания. — Придется,— он кивнул и брови поползли наверх, — к тому же, мне интересно проверить, какие они у вас, помимо несчастных Купидонов. — его изящные пальцы потянулись к кучке кофейных салфеток и скомкали их воедино. — Ладно, раз вы не оставляете мне выбора. Но не ждите, что я буду уважительно к вам относиться. — Уж поверьте, и не собирался — ответил он прыснув, и ямочки снова показались на его наглом лице. Кайл поднялся, подошел к столу и выкинул комок салфеток. Долорес проследовала за ним. — Когда я могу прийти к вам на консультацию? — Я весь ваш, когда вам угодно! — Не смешно. — А кто шутит? Я здесь по обмену, в последнее время точно занят не буду, остальных подопечных по проекту тоже не наблюдается, — он развел руками, — так что жду вас в любое время. — Хорошо. — Вот видите, уже первое взаимопонимание, всё впереди. — словно король, сел на стул, скрестив ноги и положив руку на колено. — До свидания, Кайл Браун. — До встречи, защитница. — протянул он. Покидая кабинет, Долорес не терпелось высказать кому-то всё своё негодование, что за взбаламошный человек, который делает всё, что ему вздумается?! Она бы никогда не позволила себе такого поведения, конечно, ведь она всё время угождает другим, будь то мама, учителя или профессора. «Еще не хватало, чтобы такой как он — оценивал меня и мои работы!» — злилась девушка. От осознания, что ей придется часто с ним видеться, её бросало в дрожь. Вечером Долорес лежала на своей кровати, свернувшись в комок, подобно тому, что выкинул Кайл. Так она себя и чувствовала. Ей снова распоряжаются, это снова не её выбор. Следовало подумать дважды, прежде чем так опрометчиво себя вести. Пусть он и не самый приятный человек, но преподаватель. Придется с этим мириться. Хотя-бы делать вид при нем. Этому её и учила мама — «будь смиренна, если не можешь ничего изменить».       Чтобы заполнить остаток дня чем-то значимым, девушка открыла ноутбук, создала файл и назвала его «проект №3: руководитель — Кайл Браун». Стерла последнее и пальцы злорадно забегали по клавиатуре: «Саркастичный, циничный, грубый идиот», — «Да, так больше похоже на правду» — подумалось ей и на губах проступила безнадежная улыбка. — Привет, Долли! Как ты? — нарушил тишину звонкий женский голос — это была Джесси. Подруги обнялись и Долорес начала выплескивать всё, что накопилось за этот день. — Ой да ладно тебе, зато он симпатичный, должен же быть минус у такого человека, вот он и ведет себя так, не принимай близко к сердцу! — махнула рукой Джесси. — Обычный он, ничего ты не понимаешь. — буркнула девушка и снова окунулась в ноутбук. — Извини милая, но кто-то из нас должен относиться к жизни проще, — сказала она приобняв подругу за плечи, — всё будет хорошо, не замуж же выходить за него! — Хорошо, может, ты и права.       За несколько дней, Долорес умудрилась написать вступление к работе, поэтому несмотря на отсутствие желания, направилась прямиком к преподавателю. Контроль и сроки — важнее, чем неприязнь. Дойдя до нужной двери, она встала немного замешкавшись, будто тело само сопротивлялось встрече с ним. «Брось!» — подумала девушка и потянулась к ручке. Однако, она исчезла из под приближающейся руки, и перед её лицом уже была не старинная дубовая дверь, а высокий мужчина в белой рубашке и черной жилетке. Взгляд девушки упирался ему прямо в грудь, она в растерянности перевела его к лицу, надеясь что это не он, а кто-нибудь другой. — Уже поджидаете меня у двери? — сказал уставившись на потерянную девушку Кайл. — Нет, прошу прощения, просто меня отвлекли… — пыталась выкрутиться она и уползти из под пристального взгляда. Мужчина бегло осмотрел коридор, в котором никого не оказалось. — Кто же вас отвлек? Проследив за его взглядом, Долорес поняла что испортила ситуацию еще больше. — Мне позвонили. — неуверенно продолжила она. — Не слышал никаких звуков, похожих на звонок, — сказал он, вскинув бровь. — Вы ведь уже не молоды… — ответила девушка, пытаясь скрыть смущение. — Еще чего, мне всего 27! — Я за вас крайне рада, не могли бы вы пропустить меня в кабинет? — Ну если вы так сильно просите, — мужчина плавно отодвинулся в сторону, раскрывая для девушки проход в аудиторию. Она прошла к учительскому столу, а он, проследовав за ней взглядом, закрыл дверь. — Вот флешка, я написала вступление, проверьте… пожалуйста. — стараясь держать себя в руках, добавила она. — Быстро вы, так хотели снова поспорить со мной? — безмятежно сказал Кайл и сел на стул, взяв флешку. Долорес решила проигнорировать новую порцию дерзости, отведя взгляд к окну. Палец начал нервно тереть ладонь под звуки клацания мышки. — А вы не перестаете меня удивлять… и оскорблять… — выдохнул мужчина. — Что, простите?… — снова растерялась студентка. Ей не нравилось сколько смятения, стыда и противоречия он вызывает, но снова не могла ничего сделать. — Я, конечно, могу понять «саркастичный и циничный», но вот «грубый» — вы меня уже обидели. Не помню, чтобы как-либо оскорбил вас, в отличие от некоторых чувствительных особ. — он холодно уставился на девушку. Она ошеломлено нагнулась к его компьютеру и поняла, что забыла стереть то название… — Прошу прощения, это ошибка… — Уверены? По-моему вы не в первый раз позволяете себе такое. — понизил тон голоса Кайл. Кулаки девушки начали сжиматься в попытке сдерживать эмоции. — Да, я действительно так считаю, и приношу извинения за эту ошибку и грубость. — сказала она не спеша, скрывая дрожь в голосе. — А вы весьма смелая… Раз решили что я спущу вам это с рук. Переписывайте вступление. — откинулся он на стул, сцепляя руки за головой. — Что? Почему? — Очень поверхностно. — Это вступление, а не основная работа. — девушка повысила тон. — Вот именно, — выделил он еще громче, — что же с основой будет, когда такое отвратительное вступление. — Вы нарочно придираетесь ко мне? — Считайте как хотите, я просто честен. — Вы предвзяты. — сморщилась она. — Пусть так. — ответил Кайл, пожав плечами. В Долорес просыпалась неведомое ей чувство: ненависть. Конечно, раньше ей делали больно, обижали, но чтобы ненавидеть — мало простой обиды. Должно быть задето что-то очень ценное… Он уже забрал у неё возможность выбора, но теперь подарил ей желание его одобрения. Желание достучаться, быть уважаемой, понятой и услышанной. Доказать, что она чего-то стоит и он ошибается, как и во многом другом. А хуже этого — ничего быть не может. Потому что это возвращало её во время, когда отец игнорировал её существование. Не звонил, не писал, не гордился её достижениями в учебе, которые ей навязывала мама. Долорес думала, что он просто занят работой, всячески его оправдывала и надеялась. Пока не узнала от матери, что у него новая семья. Другие дети, которыми он наверняка гордиться, обращает на них внимание, ценит, любит. В тот момент ей захотелось чтобы отец пожалел о своем выборе. С возрастом она понимала, что не всё крутиться вокруг одобрения, но отголоски детства не всегда отступали. Теперь они настигли её с новой силой. — Хорошо, завтра всё будет сделано. — Кто ваш любимый художник? — спросил Кайл, сощурив глаза. Внезапный вопрос выбил девушки из колеи: — С чего это вдруг вы интересуетесь? — Интересно, с кем имею дело. — Густав Климт… — он был важной, сакральной личностью для Долорес, и не с каждым она была готова поговорить о нем. — Необычный выбор для девушки, и чем же он вам нравится? — Ему неинтересны богини, он предпочитает женщин… Простых, земных, несовершенных — и оттого особенно манящих. — Не смотрел на него с такой стороны… — Кто-бы сомневался. Он ратовал за свободу женщины от гнёта устаревшей морали. Оставаясь наедине с Эмили, героиней его самой известной картины «Поцелуй», они могли отбросить все условности, раствориться друг в друге и не думать о том, кто выше. Он не доминирует над ней, он поглощён мгновением, когда две души сливаются воедино. В ней есть интимность, но нет пошлости, он знает что такое эмоциональная и духовная связь, а не одно лишь, ваше «желание», Кайл Браун. Между ними повисла тяжелая пауза. Он пристально уставился на девушку, на лбу блекнула жилка напряжения. Долорес уловила на себе его нахмуренный взгляд. Она чувствовала себя победившей, но обнаженной. Ей всё ещё не приходилось раскрывать подобные, интимные для неё вещи. Особенно перед таким человеком, как Кайл. — Я вас услышал, Долорес. Можете идти, увидимся завтра, верно? — в его глазах сверкнула странная надежда. — Да, завтра всё переделаю. — девушка в спешке ушла, даже не попрощавшись. Взгляд мужчины остался таким же хмурым. Но тут его внимание привлек синий кусочек пластика — флешка Долорес. Тут же межбровная морщинка расправилась и на лице сверкнула заинтересованная улыбка. Он снова открыл папку с файлами флешки и стал просматривать каждый: «проект №2: руководитель — Майкл Мюррей» «проект №1: руководитель — Жизель Присли» «Густав Климт» Папка: «моё». Клик. Глаза забегали в чтении: «Куда я хочу поступить» «Почему я не хочу сближаться с людьми» «Искусство моими глазами» «В кого я хочу влюбиться, 9 класс» — его глаза остановились, а губы шепнули: — Интересно… — он почувствовал себя школьником нашедшем дневник скрытной, тихой девочки из класса, и такую возможность упускать не хотелось. Щелчок мышки, беглый взгляд в чтении. «Я не знаю что такое любовь, и как, когда я должна понять, что влюблена в кого-то, но в моих мечтах этот человек выглядит таким: у него пронзительный, внимательный взгляд, чтобы было ощущение, что тебя слушают, слышат и постоянно изучают. Он любит искусство так же, как и я. Ему нравится разговаривать, он чуткий, понимающий, готов помочь мне разобраться в том, что я чувствую, порой, самой мне сложно. Он не хочет видеть меня кем-то, он просто со мной. Он не заставляет меня выбирать, а выбирает меня, не подумав и единожды». Кайл почувствовал, как в груди что-то обожгло…