Трёхглавый змей: Хранители

      — Себастьян! Оминис! Вы где?       Голос Анны моментально вырвал его из сна. Себастьян приподнялся на локтях, сопротивляясь тяжести рук Мары и Оминиса, обнимающих его во сне. Комната была наполнена мягкими золотистыми рассветными лучами, но солнце ещё не поднялось над горной грядой. Почему она так рано встала?       — Себастьян? Оминис?       Теперь уже проснулись все. Себастьян мигом вылетел из кровати и принялся подбирать с пола разбросанные части пижам.        — Вот чёрт… — Бормотал Оминис, пытаясь выпутаться из одеяла. — Как мы выйдем?       — Мара? — В дверь постучали.        — Не заходи! — Мара лихорадочно натягивала ночнушку, свисавшую со спинки кровати. — Я не одета!        — Ты не знаешь, где мальчики?       Себастьян бросил в Оминиса его пижаму и запрыгнул в брюки сразу двумя ногами.       — Н… нет! — Мара одними губами прошептала "В окно!", указывая на открытые ставни, которые вели на задний двор. — Разве они не здесь?       — Ладно! Посмотрю снаружи!        Себастьян помог Оминису вылезти первым, надеясь, что Анна не заметит, что его сорочка надета наизнанку. Подмигнув Маре и отправив ей воздушный поцелуй, он ловко перемахнул через подоконник вслед за другом.        — Вот вы где, ребята!       Они столкнулись нос к носу с Анной всего через пару шагов.        — Да, мы… решили прогуляться, — Себастьян смущённо почесал затылок, стараясь выглядеть как можно более естественно.. — Подышать морским воздухом.        — Босиком? — Анна скептически подняла бровь.       — Так песок всё равно забился бы в ботинки. — У Оминиса получалось сохранять удивительное хладнокровие, как будто он бывал в такой ситуации не в первый раз. — К тому же, мы недалеко отходили. Что может быть лучше, чем помочить ноги в море на рассвете? Кстати, почему ты так рано проснулась?       — Я не знаю. — Она нахмурилась. — У меня какое-то странное предчувствие.        — Бомбардо!         Заклинание разнесло деревянную входную дверь в щепки, оставив за собой только облако пыли и дыма. Себастьян вскочил со своего места за столом, где они завтракали, выхватив волшебную палочку. Его сердце набатом стучало в ушах.        Пыль медленно оседала, и сквозь неё в дверном проёме проступали фигуры троих незнакомцев с холодными, безжалостными взглядами, одетых во всё чёрное. Они переглянулись, и Себастьян заметил, как их губы искривились в насмешливых ухмылках.       — Мара Блэк, — отчеканил Первый с таким надменным равнодушием, будто речь шла о предмете, а не о человеке.. — Если Вы пойдёте с нами добровольно, никто не пострадает.       Себастьян почувствовал, как гнев вскипает в нём. Он не позволит им забрать её. Его пальцы крепче сжали палочку.       — Чёрта с два! — с вызовом бросил он. — Экспеллиармус!       Красный луч вырвался из его палочки, направляясь в сторону Первого, но тот лишь легко отмахнулся, словно от надоедливой мухи.       — Значит, будет по-плохому, — пробормотал Первый. — Петрификус тотатус!       Себастьян хотел отразить заклинание, но его руки словно налились свинцом. Он не успел даже поднять палочку, и парализованный рухнул на пол. Теперь он был пленником в собственном теле, беспомощно наблюдая за происходящим.        Он видел, как рядом упал Оминис, связанный по рукам и ногам верёвками, и как осела оглушённая Анна. Он видел, как Мара продолжает яростно сражаться против трёх взрослых волшебников, но, почему-то, не может использовать Древнюю магию. С каждой секундой её движения становились всё более отчаянными, и в конце-концов, её палочка оказалась в руках у Первого.        — Мара! — хотел закричать Себастьян, но его голос остался заперт в горле.       Незнакомец схватил её за волосы и поволок через всю комнату, пока она брыкалась, прямо к Себастьяну. Её пронзительный визг разрывал его сердце на части.       — Смотри… — Злорадно прошептал Первый, оттягивая её голову назад и приставляя палочку к тонкой белой шее. — Диффиндо!        Кровь фонтаном хлынула из раны на пол. Себастьян чувствовал, как горячие брызги падают на его лицо, но он не мог даже закрыть глаза. Мара хрипела, судорожно хватаясь за горло, но её усилия были тщетными и кровь продолжала литься сквозь её пальцы. Первый крепко держал её за волосы, пока её руки не повисли вдоль тела. Только тогда он отпустил Мару, и она тяжело рухнула рядом с Себастьяном. Её бледное, перепачканное красным лицо, оказалось прямо напротив него, закрыв обзор.        — Что с этими делать? — Судя по звуку, Второй пнул Оминиса носком ботинка в живот. — Нам ведь не нужны свидетели, босс?       — Не нужны.        Себастьян знал, что должно было произойти. Две зелёные вспышки подряд осветили комнату, но он не видел ничего, кроме пустых, мёртвых глаз Мары, которые смотрели прямо на него.       Себастьян рывком сел в постели. Прижав обе руки к груди, он пытался успокоить грозившееся вырваться наружу сердце и хоть немного вдохнуть. На соседней кровати Оминис недовольно заворчал во сне и перевернулся на другой бок. Он был в порядке.        Отбросив одеяло, Себастьян решительно направился в спальню девочек. Анна тоже была в порядке — она спала и видела десятый сон. Постель Мары была пуста — сегодня было её ночное дежурство. Но он не нашёл её ни на кухне, ни в винном погребе.        Шлепая босыми ногами по каменным ступеням, Себастьян вышел на улицу. Полная луна освещала побережье почти как днём, но даже в этом ярком свете Мары нигде не было видно.        — Мара! — Позвал он негромко, чтобы не разбудить остальных. — Где ты?       Ответа не последовало. Тревога начала охватывать Себастьяна. Он обошёл руины по кругу, не обращая внимания на впивающиеся в ступни камни и ветки, но не обнаружил никаких следов. Вернувшись ко входу в убежище, он увидел на остатках оконного проема рядом с подзорной трубой то, что заставило сердце пропустить несколько ударов — её волшебную палочку.       В глазах потемнело, а перед внутренним взором непрошенной вереницей пронеслись жуткие сцены: Мару застали врасплох и увели, забрали, а может даже...       Под волшебной палочкой белел кусочек бумаги. Себастьян тут же развернул его, попутно засунув палочку в карман.        "Есть только один способ вернуть вам безопасность — сдаться."       Закрыв глаза, он шумно выдохнул. Он не знал, что было сильнее в нём сейчас: злость или облегчение. Почему, почему она продолжает так поступать с ним? Нужно было найти её немедленно, пока это на самом деле не сделал кто-то другой.       — Оминис! — Шептал он, одной рукой толкая его в плечо, а другой натягивая ботинок. — Мара ушла.        — Что? — Оминис тут же проснулся. — Как это "ушла"? Куда?       — Хочет спасти нас и сдаться. — Сквозь зубы прошипел Себастьян, надевая второй ботинок. — Останься здесь, на случай, если она вернётся.        — Где ты собрался её искать? — Его голос звучал глухо, да и сам он выглядел разбитым.          — Пока не знаю.        Не вдаваясь в объяснения, Себастьян снова покинул убежище. Оказавшись снаружи, он на секунду остановился. Куда она могла пойти? Его взгляд, внимательно скользивший по побережью, зацепился за их летний домик. Точно! Они ведь ожидают, что Хранители придут именно туда. Себастьян припал к подзорной трубе, и облегчённо выдохнул. Маленькая черная фигурка сидела на большом камне на берегу рядом с домом.        Он бежал, не останавливаясь, и перешёл на шаг, только ступив на песчаный пляж. Его ноги и лёгкие горели, но это было ничто по сравнению с тем, как горела злость внутри него. Себастьян сделал несколько глубоких вдохов, стараясь успокоиться. С огромным усилием над собой он поборол желание оглушить её и силой унести обратно, без выяснения отношений.        Услышав шаги позади, Мара вздрогнула и обернулась. По её лицу было видно, что она больше была бы рада видеть ещё одних Хранителей, чем Себастьяна.        Уперевшись руками в колени, он пытался отдышаться и, заодно, найти слова. Но что ещё он мог сказать или сделать? После всего, через что они прошли вместе, почему она продолжала вести себя таким образом?        Вернув дыхание в норму, Себастьян вскарабкался к ней на камень и протянул руку.       — Ну хватит. Пойдём домой.        Но Мара даже не посмотрела на него.       — Уходи, Себастьян. — Сдавленно сказала она, украдкой вытирая рукавом нос. — Я приняла решение. Я не могу больше подвергать вас опасности. Им нужна только я.        Себастьян тяжело вздохнул и сел рядом. Вдалеке над морем сверкнула молния.        — Мы своё решение тоже приняли. — Сказал он, подставляя лицо ветру и солёным брызгам. — Ты можешь убегать сколько угодно, но мы всегда будем тебя догонять. Будем играть в кошки-мышки, если хочешь, вместо того, чтобы объединить усилия.        Почувствовав на себе, наконец, её взгляд, он тоже повернулся. И в её глазах он видел непонимание.        — Я не знаю, кем ты себя видишь, Сейр, но ты не наш духовный лидер или вроде того. — Безжалостно говорил Себастьян. — Мы не идём за тобой, мы идём вместе с тобой. Для того, чтобы тебе помочь и защитить. А ты мешаешь нам выполнять нашу работу.        Не выдержав зрительного контакта, Мара снова перевела взгляд на горизонт.       — Я не просила мне помогать и защищать. — Сказала она неуверенно. Её голос звучал так, словно она пыталась убедить не только его, но и себя.        — А ты бы это сделала? Ты бы попросила о помощи, зная о том, что мы тоже окажемся в опасности?       Какое-то время Мара молчала.       — Но почему вы это делаете? — Наконец подала голос она. — Зачем подвергаете себя опасности из-за меня?       Себастьян нервно рассмеялся.       — Иногда я правда не понимаю, ты в самом деле не знаешь, или шутишь?        Он снова встретился с ней взглядом. На её лице не было ни тени улыбки — она в самом деле не знала. Себастьян вздохнул.       — Потому что мы любим тебя. — С чувством объяснил он. — Потому что я люблю тебя. И я знаю, когда нужен тебе, даже если ты об этом не просишь. Правда… Я начинаю сомневаться в том, любишь ли ты меня…         — Что?! — Настроение Мары моментально переменилось. Её раздражающую раздутую отстранённость как рукой сняло.        — Тогда почему ты постоянно пытаешься оттолкнуть меня или сбежать? — Себастьян с трудом скрывал удовлетворение от того, что нашёл брешь в её стенах.         — Да я же спасти вас пытаюсь! — С жаром воскликнула она.       — Мара, ты не можешь принимать решение за нас. Что бы ты ни делала, мы тебя не оставим. Так что спасти нас ты можешь только одним способом — перестать лезть в пасть к дракону. Потому что прямо сейчас именно ты подвергла всех опасности, покинув свой пост.       Мара прикусила язык. Тут он был прав.        — Поэтому давай, хватит корчить из себя героя-одиночку, мисс "Я оттолкну от себя всех близких, чтобы они не пострадали". — Себастьян сунул ей в карман её волшебную палочку, поднялся и протянул руку. — Пойдём домой.        Она колебалась.       — Ну, или мы можем и дальше сидеть тут, оставив Анну и Оминиса без защиты двух сильнейших волшебников в нашем квартете.       Мара обречённо закрыла глаза и взяла его руку.        Он не отпускал её, пока они не вернулись в руины. Как только они попали под защитный купол заклинаний, Мара увидела красный пульсирующий огонёк, маячащий туда-сюда. Услышав шаги, Оминис на мгновение замер, а затем, не дожидаясь их возвращения, скрылся на лестнице.        — Я останусь с тобой сегодня. — Не терпящим возражений тоном сказал Себастьян. — Только оденусь потеплее и скажу Оминису, что всё в порядке. Две минуты. Не смей никуда уходить.       Мара покорно села на табуретку и припала к подзорной трубе. Она не знала, отчего чувствовала себя хуже: от того, что снова попыталась оттолкнуть их, или от того, что позволила Себастьяну уговорить себя вернуться.        Но она не успела как следует погрузиться в размышления, как он вышел на поверхность в куртке поверх пижамы и с пыльной бутылкой вина из погреба в руке.        — Анна не просыпалась, так что тебе не придётся объясняться хотя бы перед ней. — Сообщил Себастьян, садясь напротив Мары на землю и облокачиваясь спиной на остатки каменной стены. — Оминис не хочет с тобой разговаривать пока что. Ты разбиваешь ему сердце. Как и мне.        Он вытер пыль с бутылки о рукав сорочки, палочкой откупорил пробку и принюхался.       — Ты уверен, что это можно пить? — Спросила Мара, с опаской глядя на бутылку.       — Я слышал, что чем старше вино, тем оно лучше. Это должно быть очень хорошим. В худшем случае мы с тобой проведем незабываемую ночь в кустах, опорожняя кишечники. Может хоть это сблизит нас настолько, что ты перестанешь убегать.       — Себастьян, я…       — Твоё здоровье! — Он отсалютовал бутылкой и сделал смелый глоток.        Мара с напряжением наблюдала за его выражением лица.       — Ну как?       — Должен признаться… — Себастьян задумчиво оценивал послевкусие. — Я совершенно не разбираюсь в вине. Но на вкус это не сильно отличается от всего, что я пробовал.        Она забрала бутылку и осторожно попробовала напиток. Себастьян ошибался — это было потрясающее вино, крепкое, терпкое и сладкое.        — Знаешь, почему я проснулся сегодня ночью? — Спросил он, принимая бутылку обратно и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Мне приснился кошмар, в котором тебя убили у меня на глазах, и я ничего не мог сделать. И снится мне это не в первый раз. Подобные кошмары меня преследуют время от времени с тех пор, как ты чуть не умерла у меня на руках в том паучьем гроте.        Мара молчала. Она не знала об этом.        — После этого я с ума сходил каждый раз, когда ты пропадала на пятом курсе. Мне жаль, что меня не было рядом, когда ты сражалась с Руквудом и Ранроком. Но тогда я был никем для тебя. А сейчас, раз уж я… кто-то, то я сделаю всё, чтобы тебя защитить. Всё, что бы с тобой не случилось ничего плохого. Но ты, видимо, думаешь иначе. Поэтому я хочу спросить. — Его голос дрогнул. — Ты уверена, что любишь меня?       От этого вопроса ей стало почти физически больно.       — Конечно уверена. — Тихо ответила она.       — Почему ты уверена? Как ты это понимаешь?       — Я хочу, чтобы ты был счастлив, и чтобы у тебя всё было хорошо. — Так же тихо продолжала она, избегая встречаться с ним взглядом. — Даже если это будет без меня.       — Ты думаешь, я могу быть счастлив без тебя? — Он взял её руки, лежавшие на коленях.       Она не отвечала. Только смотрела на него сверху вниз. В её глазах серебрились слёзы, боль, и слепое, упрямое недоверие. Она не верила ему. После всего, она так и не могла до конца поверить в искренность его чувств.        — Мерлин, что мне сделать, что бы ты мне поверила, Мара Сейр?.. — Он придвинулся ближе, обнял её ноги и положил голову к ней на колени.       Себастьян наверняка был бы зол, если бы не узнал этим летом, как относились к Маре её родители. Не её вина в том, что её пятнадцать лет уверяли, что её не за что любить. И в этом она была очень похожа на Оминиса. Но у Оминиса уже очень давно был он — Себастьян. И если уж у него получилось вырвать его душу из цепких когтей Мраксов, то Мару он и подавно вытащит.