Эксперимент длиной в жизнь

С момента их с Шэрон уговора прошла ровно неделя. К удивлению Феликса, она сдержала слово: не лезла к нему всё это время. Более того, даже старалась избегать с ним каких-либо встреч по возможности. Лишь иногда он ловил на себе её короткие изучающие взгляды, но не более того. Это удивляло и вводило в недоумение. Ведь Шэрон Вайлтшайр любила находиться в центре внимания. Она постоянно искала способы обратить на себя взоры одноклассников и не только, а к нему так и вовсе клеилась только так. Особенно в последнее время. А тут… Но был во всём этом и один существенный плюс: он смог хорошенько отдохнуть. На протяжении целой недели к нему никто не лез со своими дурацкими неуместными комментариями, никто не оскорблял и не тыкал его в бока карандашом. Он мог заниматься делами без опасений, что кто-нибудь внезапно подойдёт к нему со спины и напугает, выходить на улицу без мыслей в духе «вот бы не встретить её по дороге в школу». В общем, эта неделя была определённо самой лучшей в его жизни. Но вместе с тем он пару раз ловил себя на том, что скучает. Теперь, когда Шэрон не трогала его, он внезапно осознал, что ему её не хватает. Не хватает её надменных смешков, вечно самодовольной ухмылки, по-дурацки подпрыгивающих белоснежных хвостиков. Он… скучал по ней. Думать об этом было странно. Ведь он всю жизнь, ещё с детского сада её терпеть не мог. И он всегда считал, что это взаимно. А теперь… А теперь он отчего-то начал сомневаться. И в себе, и в ней. И сейчас, сидя в шумной столовой, переполненной подростками, он тоже об этом размышлял. Еда в его тарелке так и оставалась нетронутой, однако он совсем не обращал на это внимания. Все его мысли занимала пресловутая язва Вайлтшайр. Он прокручивал в памяти все воспоминания, связанные с ней, пытался понять, что же изменилось и в какой момент. И чем дольше он вспоминал, тем страннее себя чувствовал. Потому что теперь события, плотно переплетающиеся с её образом, вызывали у него смешанные ощущения. Даже тот случай со спектаклем. Если раньше он многому не придавал значения, то теперь начинал подмечать некоторые мелкие детали, которых раньше в упор не видел. Например, он вспомнил один из дней в детском садике. Тогда они вышли на прогулку, и все дети играли на площадке. Он поругался с каким-то мальчишкой из-за того, что тот сломал его песочную постройку, а Шэрон… Она заступилась за него. Точнее, не совсем так. Тогда, в детстве, Феликсу казалось, что она просто унизила их обоих, но теперь ему подумалось, что она, возможно, хотела действительно помочь. Просто таким вот специфичным способом. И таких неоднозначных моментов оказалось на удивление много. Они всплывали в памяти один за другим, и Феликс медленно погружался в каждый из них. Он настолько увлёкся, что опять перестал обращать внимание на то, что происходило вокруг. В реальность его вернул уже знакомый голос. — Эй, Хониккер, если не будешь есть овощи, так и останешься коротышкой. За этим последовал надменный смешок. Феликс нахмурился и покрепче сжал пальцами вилку. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто решил удостоить его своим визитом. — Чего тебе надо? — стараясь звучать спокойно, ответил он. При этом он по-прежнему не оборачивался. — С домашкой помогать не буду, сразу говорю. — Ой, да сдалась мне твоя домашка, — Шэрон хмыкнула, и краем глаза он заметил, как она привычным жестом поправила хвостики. И как он раньше не замечал, насколько красиво это выглядит?.. Он тут же тряхнул головой. Нет, не нужно думать о всякой ерунде. — Тогда чего пришла? Твой столик, кажется, в другой стороне. — Да знаю я. Я пришла по делу, — она вдруг снова занервничала. Прямо как в тот раз. Но сегодня она быстро взяла себя в руки и, вздёрнув подбородок, небрежно бросила на стол какой-то пакетик. — Вот, сестрица просила передать. И после этого спешно удалилась. Феликс не удержался и всё же посмотрел ей вслед. Он заметил, как кончики её ушей порозовели. Это показалось ему странным, однако он не стал придавать такому её поведению значение. Тем более, довольно быстро он отвлёкся на тот самый пакетик, который, по её словам, передала ему Шарлотта. На вид это был самый обычный бумажный пакетик. Феликс осторожно подцепил его пальцами и покрутил, осматривая. От него исходил приятный запах салата и, кажется, ещё чего-то. И когда Феликс вскрыл его, то понял, что так вкусно пахло. Сэндвичи. Их было несколько, и все небрежно сделанные. А ещё там лежала коробочка молока и какая-то записка. Её Феликс вытащил в первую очередь. Ему стало любопытно, что там написано, и он поспешил поскорее её развернуть. Содержание послания удивило его не меньше, чем такой необычный презент.

«Чтоб всё съел, придурок Хониккер! А то вон, какой худющий. На скелета похож!»

Феликс ещё какое-то время тупо смотрел на записку. Ему требовалось некоторое время, чтобы всё осознать. И с трудом верилось, что дура Шэрон сама сделала ему такой обед. Сама. Для него. Ну бред же! Но нет, факты говорили сами за себя: это её рук дело. Она даже записку оставила, чтобы он точно всё съел. Какая, мать её, заботливая… Наконец Феликс отложил листок на стол. Глубоко вдохнул, затем медленно выдохнул. Посидел так недолго, потом всё же решился посмотреть на тот столик, за которым она сидела. Она, как ни странно, спокойно сидела и обедала. Рядом с ней щебетала какая-то девчонка, видимо, считающая себя её подругой, а она сама делала вид, будто слушает её. И ни намёка на недавнее смущение. Феликс ещё немного понаблюдал за ними, а после вернулся к своему ланчу. Внимательно посмотрел сначала на тарелку с нетронутым обедом, потом на пакетик, принесённый Шэрон. Первой мыслью было, не отравится ли он, если попробует её сэндвичи, но он быстро отбросил её куда подальше. Нет, глупость какая-то. Это же просто сэндвичи, с ними невозможно намудрить. По крайней мере, ему хотелось в это верить. — Ладно, попробую один. Не выбрасывать же их, в самом деле… — пробормотал сам себе под нос Феликс, потянувшись к пакету. Мысленно он молился, чтоб сэндвичи оказались нормальными. И его молитвы оправдались. Они правда были вкусными. Немного неаккуратными, из-за чего их было трудновато есть, но ему понравились. И молоко тоже. Возможно, Шэрон не так уж и безнадёжна, как он думал. По крайней мере, она начала раскрываться для него с другой стороны.