В этих глазах нет ни единой мысли

Модиан с детства мечтала о собственном человеке-питомце. К сожалению, её родители страдали аллергией, а значит, пока она жила под их крышей, о домашних людях не могло быть и речи. Она понимала это, но мечта оставалась с ней, сопровождая её даже во взрослой жизни. К счастью, теперь она больше не жила с родителями. Теперь она была замужем за самым добрым, прекрасным и щедрым сегееном на свете. Когда Унша привел её в аукционный дом питомцев-людей, она не смогла сдержать восторженный визг. Он улыбнулся в свои щупальцевидные усы и сказал: — Ну, я подозревал, что ты будешь рада такому подарку на годовщину. Выбирай любого, и я его куплю. Она прошлась мимо стеклянных камер, где были выставлены маленькие питомцы-люди. Этих недавно родившихся существ называли детьми. Честно говоря, они были очаровательны. Ей хотелось забрать каждого из них. Затем она остановилась перед одной из камер и почувствовала, как её сердце растаяло. Это маленькое создание было таким крошечным — даже меньше остальных. И таким, таким грустным. Оно было довольно бледным, с грязными пятнами на щеках. Оно молчало, не плакало и не издавало никаких звуков. Оно просто сидело и смотрело на неё своими глубокими чёрными глазами, полными всепоглощающей меланхолии. В тот момент, когда она взглянула в них, она поняла: этот грустный маленький человек станет её питомцем. — Ты уверена? — с лёгким сомнением спросил Унша, взглянув на табличку с информацией на стеклянной стене. — Здесь сказано, что его нашли в трущобах. У него могут быть болезни или паразиты. — Абсолютно уверена, — она улыбнулась, касаясь стекла своим правым щупальцем. Маленький человечек не попытался протянуть к ней руку; он просто продолжал смотреть на неё с пустым, безучастным лицом и печальными глазами. — Он такой крошечный и милый. Я дам ему много любви. — Ну ладно тогда. — Унша уже направился к кабинету управляющего аукционом, когда она остановила его и снова потянула к камерам. — Пожалуйста, не злись, — сказала она, виновато потупившись. — Ну, это уже интригующее начало, — улыбнулся он. — Говори. — Думаю, нам нужно взять двоих, — сказала она, прежде чем взять его за руку. — Посмотри, какой он грустный. Я слышала, что домашние люди могут страдать от одиночества. Ты постоянно в командировках, и я тоже часто отсутствую. Представь себе этого крошечного малыша одного в нашем большом доме. Унша не выглядел убеждённым. Её умоляющий взгляд обычно творил чудеса, но в этот раз он долго колебался, прежде чем неохотно сказать: — Извини, дорогая. Боюсь, мы не можем позволить себе больше одного прямо сейчас. Тот, которого ты выбрала, на удивление дорого стоит для какого-то бродяжки из трущоб. Возможно, через пару лет мы сможем завести ему компаньона. Модиан не оставалось ничего кроме как смиренно вздохнуть. Ну, по крайней мере, она попыталась. Внезапно кое-что вновь привлекло ее внимание, и она снова потянула Уншу за рукав. — Смотри! — воскликнула она, указывая на большую яркую табличку рядом с другой камерой. — Здесь написано, что этот — со скидкой 50%! Унша поднял бровь, посмотрев на неё с удивлением. — Серьезно? — спросил он. — Этот? Он в наморднике! Очевидно же, что с ним что-то не так. Разве ты не боишься, что он нападет на того, которого ты уже выбрала? Модиан улыбнулась и тепло помахала маленькому сероволосому человечку за стеклом. Тот сжался и издал приглушённый звук, почти похожий на шипение. — Нет, я уверена, что он просто душка. Ему просто нужно немного привыкнуть и снять этот ужасный намордник. — У тебя странный вкус на питомцев, ты в курсе? — сказал Унша, потирая шею. — Но раз он со скидкой, я его куплю. В конце концов, это наша годовщина. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Модиан завизжала от радости и прижалась к нему, обнимая его всеми щупальцами. Маленький человек за стеклом широко раскрыл глаза с немного травмированным видом. Возможно, у Модиан был необычный вкус в выборе питомцев, но с мужем ей точно повезло. *** По дороге домой они заехали в магазин для домашних людей, чтобы купить необходимые вещи. Модиан нужно было подготовить свой дом, чтобы её новые питомцы могли чувствовать себя в нем максимально комфортно. Она выбирала товары высшего качества: еду для домашних людей, пакет с лакомствами, специальный шампунь и таблетки от паразитов. Своих долгожданных питомцев она собиралась окружить всей возможной заботой. Унша вздыхал, но покорно протягивал свою карту для каждой покупки. Она также подобрала милые поводки и очаровательные ошейники с трекерами, на которых были выгравированы их имена и её контактные данные. Как оказалось, аукционный дом уже дал маленьким людям имена: того что поменьше звали Иван, а того, что был в наморднике, — Тилль. После некоторого раздумья она решила оставить им эти имена, ведь, возможно, питомцы уже привыкли к ним. К тому же, честно говоря, они звучали довольно мило. На обратном пути Иван тихо сидел у неё на руках, словно маленькая драгоценность. Унше, однако, повезло меньше. Ему пришлось нести Тилля, который извивался, пинался и сопротивлялся так, словно от этого зависела его жизнь. О, Великий Анакт, эти существа были такими глупенькими! — Я не сниму с него намордник, — заявил Унша, когда они добрались домой. — Этот демон точно меня укусит! Это твой питомец теперь, так что ты с ним и разбирайся. Модиан рассмеялась. Похоже, её муж почти боялся Тилля и его буйного характера, и это было невероятно забавно. — Ладно, ладно. Просто помоги мне их помыть и дать таблетки от паразитов. Потом я их покормлю сама. Модиан не была уверена, как именно её питомцы отреагируют на ванну. Иван был самым грязным, так что она решила начать с него. Честно говоря она также ожидала, что с Иваном не будет особых проблем. Что ж, она ошиблась. Нет, сам Иван пережил купание довольно спокойно. Он не сопротивлялся, стойко принимая все мытье, сушку и расчесывание. Тихая обреченность была написана на его лице, как будто он думал: «приходи, Смерть, и я встречу тебя с открытыми глазами». Сложности начались, когда дело дошло до обработки от паразитов. Модиан только распаковала тюбик и собиралась сунуть таблетку Ивану, как вдруг другой питомец закричал и вырвался из рук Унши. С рычанием, слишком громким для такого маленького существа, Тилль вцепился и повис на руке Модиан. Намордник мешал ему укусить её (за что она была молча благодарна Унше), но его короткие ногти царапали её щупальца, а ноги беспощадно пинали ее по бокам. Иван смотрел на него с широко раскрытыми глазами. На бледном личике замерло абсолютное восхищение. — Держи его! Только не повреди! — Модиан скомандовала Унше, едва не выронив тюбик. Ох, это было больно! Она сжала зубы и болезненно морщилась, пока маленький человечек продолжал яростно пинаться. — Я ПЫТАЮСЬ! — воскликнул он, пытаясь оторвать от нее Тилля. — Этот человек скользкий, как угорь! В конце концов, Унше все-таки удалось скрутить Тилля. К этому моменту Модиан, Унша и оба домашних питомца были мокрыми с ног до головы и покрытыми мыльной пеной. Она быстро дала таблетку Ивану, который теперь пялился на Тилля с пустыми, широко раскрытыми глазами без единой мысли, затем она еще раз высушила его, и повернулась к Тиллю. Как и ожидалось, со вторым питомцем все прошло далеко не так гладко. Тилль сопротивлялся изо всех своих невеликих сил на каждом этапе, и Модиан действительно жалела, что не может объяснить ему, что делает это только ради его же блага. К концу мытья она вновь оказалась вся мокрая и исцарапанная. Но Тилль наконец-то был чист, избавлен от паразитов и слишком измотан, чтобы дальше протестовать. К сожалению это никак не мешало ему злобно зыркать на Модиан из-под намордника, с воинственным блеском в зеленых глазах. В этот момент она против воли симпатизировала Ивану немного больше. Дальше настало время ужина. Пока она готовила еду для питомцев, Унша молчал и загадочно усмехался в свои усы. В доме белым слоном стояла неразрешимая дилемма — Тилль не мог есть в наморднике, однако теперь даже Модиан немного опасалась снимать его. — Даже не смотри на меня, — сказал Унша, когда она подошла к нему. — Я к нему и на метр не приближусь. Ты хотела его купить — теперь он твой. Технически, Унша был прав. Пусть Модиан и была всего лишь начинающей владелицей домашних людей, но ей стоило взять на себя ответственность. Она осторожно приблизилась к Тиллю и заговорила с ним самым ласковым и нежным голосом, на который была способна. — Не бойся, милый. Я не причиню тебе вреда. Наверное, тебе не нравится этот намордник. Я просто сниму его, ладно? Пока она готовила им еду, она оставила питомцев одних, чтобы те привыкли и расслабились. Наверняка маленький человек уже должен был успокоиться. Как оказалось ответ был «нет». Как только зубы Тилля оказались на свободе, Модиан немедленно укусили. *** В течение следующих нескольких дней питомцы Модиан постепенно привыкали к новому дому, в то время как она сама безуспешно пыталась завоевать их расположение. Количество тематической литературы по воспитанию и адаптации домашних людей, которую она проглотила за это время, было действительно внушающим. К сожалению, чтение не принесло ей так много пользы, как она надеялась. Авторы всех этих книг и статей довольно часто имели совершенно противоположные взгляды. Одни утверждали, что домашние люди — глупые и упрямые существа, которые становятся послушными только при условии абсолютного доминирования. Другие же настаивали, что единственный способ подружиться со своим питомцем — это заслужить его доверие, что требовало терпения и заботы. Модиан не могла допустить мысли о том, чтобы проявить жестокость к своим маленьким питомцам, даже если недавний укус Тилля всё ещё ныл. Поэтому она решила попробовать второй подход. Лишь для того, чтобы вскоре обнаружить, что оба её питомца были исключительно недоверчивы. В случае Ивана сперва всё выглядело иначе — он был спокойнее и послушнее Тилля. Он приходил, когда его звали, и выполнял команды. Однако он ни разу не приблизился к Модиан по собственной воле и не проявлял привязанности. По правде говоря все эмоции, которые он в принципе когда-либо демонстрировал, были направлены исключительно на Тилля. Модиан была рада, но вместе с этим немного завидовала. Как так получилось, что она приобрела питомца-компаньона не для себя, а для другого питомца? А вот Тилль оставался… Тиллем. Похоже, он затаил на неё обиду с того самого неудачного инцидента с купанием. Так что перед ней был самый непослушный, самый упрямый и сложный питомец-человек за все времена. Порой Модиан казалось, что он нарочно пытается её разозлить. Она не гордилась этим, но несколько раз он доводил её до предела терпения. Она едва не шлёпнула его, и, кажется, он каким-то образом это понимал. Обида и недоверие между ними только усиливались с каждым днём. Модиан чувствовала разочарование. Это было по-детски, но она не могла избавиться от ощущения, что это нечестно, что её заветная мечта обернулась вот так. Её драгоценные питомцы просто не любили её. Она пыталась подкупить их. Сначала едой, а потом игрушками, прочитав, что игра важна для домашних людей, особенно для совсем маленьких, чтобы те оставались счастливыми. — Ты слишком стараешься. Просто оставь их в покое, и они рано или поздно к тебе привыкнут, — заметил Унша, застав ее, лежащей на газоне в саду и пытающейся привлечь питомцев новой игрушечной робо-рыбкой. Точно такую же игрушку её подруга Шеин подарила своей домашней любимице, Мизи, и девочка почти светилась от радости. Ее собственные питомцы, однако, не проявили к ней ни малейшего интереса. Расположившись прямо посреди цветочной клумбы, Тилль аккуратно плёл венок из любимых гардений Модиан. Иван как обычно был рядом, тихо наблюдая за ним. Ни один из них даже не взглянул в сторону Модиан и её бедной робо-рыбки. Она вздохнула и поднялась. Может, Унша был прав, но она всё равно собиралась попробовать что-нибудь новое завтра. Чуть позже она была на кухне и разговаривала с Уншей, когда случилось нечто кошмарное. Услышав доносившиеся с улицы крики, Модиан выбежала наружу. В центре её цветочной клумбы зияла большая дыра, ведущая под забор и наружу. С другой стороны она услышала испуганные, сердитые крики Тилля. Её сердце замерло, стоило ей увидеть своих питомцев, которых загнал в угол и заставил прижаться к забору огромный бродячий трёхголовый вагейен-цербер. Существо угрожающе рычало, скаля зубы на всех своих трёх головах. Лоб Тилля был весь в крови. Но питомец вновь поднялся на дрожащих ногах и яростно закричал на цербера. Он выглядел таким маленьким. Бродячее животное могло бы раздавить его череп одним укусом, однако зеленые глаза сверкали настолько свирепо, как будто всё было ровным счетом наоборот. Похоже, он готов был сражаться, если бы это потребовалось. Иван же вовсе не выглядел угрожающе. Но кажется сумасбродство было свойственно не только Тиллю, потому что Иван медленно приближался к церберу! Замерев от ужаса, Модиан увидела, что Иван достал что-то из кармана и протянул озлобленному существу. Это было лакомство, которое она дала ему этим утром. Он не съел его? Что он делал? Разве он не боялся животного, которое было в три раза больше его? Оно же рычало на него, в конце концов! Все эти мысли пронеслись в голове Модиан словно молния, позволив ей наконец-то очнуться. Она бросилась к питомцам и спугнула бродячее животное. О, Великий Анакт, оно ведь могло быть бешеным! Вне себя от волнения она подхватила обоих питомцев в свои щупальца. На этот раз даже Тилль не пытался вырваться и убежать, пока она несла их в дом. — Что случилось? Глаза Унши наполнились тревогой, едва Модиан переступила порог. Она больше не могла этого выдерживать. Стоило ей опустить питомцев на пол, и уже в следующий момент её лицо оказалось залито слезам, стекающими по ее щекам будто по собственной воле. — Я думаю, они пытались сбежать, — всхлипнула она, тяжело дыша. — В саду… там дыра. Они выбрались наружу, и… бродячее животное… я услышала шум. О, небо, Унша! Оно могло съесть их живьём, и я бы даже не узнала об этом! Она плакала и сама не совсем понимала, почему. Она успела вовремя, и её питомцы остались невредимы, но ее все еще трясло. Ей так сильно хотелось обнять их, но они и без того уже были напуганы. В конце концов она ведь им даже не нравилась. Унша обнял её. — Всё будет хорошо. Не грусти так; это всего лишь люди. Что они могут понимать? — мягко сказал он, гладя её по спине. Через несколько мгновений он спросил: — Хочешь, чтобы я залатал дыру? В ее горле все еще стоял комок и она молча кивнула. Унша ушел. Она осталась сидеть на полу — ей по-прежнему нужно было время, чтобы прийти в себя. Странная уязвимость и грусть переполняли ее. Вдруг что-то дотронулось до её щупальца. Опустив взгляд, она увидела Тилля. Питомец стоял рядом с ней, осторожно похлопывая её по ноге. Его маленькие брови настороженно хмурились и он громко сопел, но выражение его личика казалось почти сочувствующим, если, конечно, представить, что люди могли быть способны на такие глубокие чувства. Модиан протянула щупальце, и Тилль вздрогнул, как будто ожидал удара. Но он не отступил. Она осторожно погладила его по голове, как можно медленнее и мягче. Он посмотрел на неё и снова показал зубы — но не враждебно, а скорее очаровательно. Потом он прильнул к её ноге и начал издавать самые милые звуки, которые она когда-либо слышала. Иван сидел сбоку в нескольких шагах. Он не прижимался к Модиан и по-прежнему молчал, однако раз Тилль был здесь, он тоже оставался поблизости. Модиан протянула руку к пакету с лакомствами и угостила каждого. Ее слёзы высохли, и она чувствовала себя самой счастливой во вселенной. Она надеялась когда-нибудь услышать как поёт Иван, но пока она была более чем довольна и тем, что имела. У неё было всё время мира, чтобы провести его с её маленькими питомцами. *** — В следующий раз мы должны взять питомцев с собой, — как-то раз сказала Шеин, медленно потягивая кофе. — Мизи одиноко, когда я оставляю её одну дома. Ей бы не помешали друзья. Модиан задумчиво кивнула, пригубив собственный напиток. Идея действительно была хороша. Ей тоже не нравилось оставлять своих питомцев одних, когда она встречалась с Шеин. Не потому, что они сильно скучали — у них была компания друг друга, чтобы развлекаться, — но потому, что их игры часто превращались в миниатюрные сеансы разрушения по всему дому. В последнее время они начинали драку буквально при первом взгляде друг на друга, и поскольку Иван постоянно ошивался рядом с Тиллем, это означало постоянный хаос. Тилль был шумным и вспыльчивым питомцем. Он часто швырял в Ивана игрушки и тут же порывался сбежать, перескакивая через всё, что попадалось на пути. Но это не имело значения — Иван неустанно гонялся за ним. Модиан испытывала огромное удовольствие, наблюдая за их играми. Было бы действительно здорово, если бы и её дорогая подруга могла тоже оценить их. Впрочем, Модиан не была уверена насчёт кафе. Несмотря на то, что в правилах не имелось запрета на питомцев, оно не подходило Тиллю, который всё ещё чувствовал себя неуютно в окружении незнакомцев. Он сильно смягчился к Модиан с тех пор, как она впервые привела его домой, и терпимо относился к Унше как к запасному поставщику еды и игрушек. Но незнакомые сегеены его нервировали — а следовательно, провоцировали всплески агрессии. — Думаю, нам лучше встретиться в парке для питомцев, — наконец предложила она. Шеин с радостью отставила чашку. В итоге они договорились, что встреча в парке на следующей неделе станет отличной возможностью для их питомцев познакомиться и выплеснуть лишнюю энергию. По дороге в парк Тилль всё время ворчал и крутился. Ему не нравился поводок, и он делал всё возможное, чтобы все окружающие узнали об этом. К тому же его не особенно радовали костюмчики и маленькие ботиночки, которые Модиан купила им для встречи с Шеин и её питомицей. В этих одинаковых нарядах Иван и Тилль выглядели так мило, что Модиан не удержалась и сделала несколько снимков. Коллекция фотографий её питомцев разрасталась так быстро, что друзья и родственники уже убегали, как только она подходила с телефоном. Она почти всерьез подумывала о том, чтобы размещать объявления следующего содержания: «Вы видели этих питомцев? Я — да, и они очаровательны». Конечно, ей следовало бы предугадать результат. Пусть Иван оставался её послушным ангелочком (хотя он так и не смотрел в камеру — его взгляд, как всегда, был зафиксирован на Тилле), но самому Тиллю было откровенно плевать на фотосессию. Стоило Модиан попытаться захватить его в кадр, как он выскакивал из него. В итоге у неё остались только фотографии идеально ухоженного Ивана в милом наряде, смотрящего в сторону, и яркое пятно от поводка Тилля, мелькающее на переднем плане. — Хорошо проводишь время? — послышался голос Шеин сзади. Рядом с ней стояла Мизи, как всегда очаровательная. На ней было белое платье, милые чулочки и круглые очки. Её розовые волосы были собраны в высокий хвост с ярко-красным бантом, который сделала Шеин. Прижимаясь к своей хозяйке, она смотрела на Модиан и её питомцев с радостью и интересом. Увидев Мизи, Тилль застыл на месте. Его лицо стремительно краснело, опасно приближаясь к цвету ленты в волосах у Мизи. Иван же остался совершенно невозмутимым. Его чёрные, безжизненные глаза изучали Мизи с тем же пустым взглядом, с которым он смотрел на все, кроме Тилля. — Привет, Мизи, — промурлыкала Модиан, нежно почесывая девочку под подбородком. Она не могла устоять. — Ты сегодня такая красивая и счастливая! — Она всегда в восторге, когда мы идем в парк, — сказала Шеин, снимая с Мизи поводок. — А кто у нас здесь? — с улыбкой спросила она, глядя на Тилля. — Можно я тебя поглажу, милый? Тилль зашипел и мгновенно шарахнулся от нее. Шеин удивленно моргнула, а Модиан рассмеялась. — Прости, дорогая, — улыбнулась она подруге, снимая поводки с Тилля и Ивана. — Я бы пообещала, что он не укусит, но честно говоря, гарантий нет. Он не любит незнакомцев. — Ты уверена, что он не навредит Мизи? — с беспокойством спросила Шеин. — Не думаю. Он спокойно ведёт себя с Иваном и никогда не проявлял настоящей агрессии по отношению к другим домашним людям. На самом деле, мне кажется, что твоя питомица ему даже нравится. Что, в общем-то, было правдой. Стоило Тиллю освободиться, как он тут же начал кружить вокруг Мизи, словно спутник, как будто одновременно и хотел, и боялся подойти к ней. Мизи, приветливый ангелочек, сама подошла к нему. Спустя несколько мгновений наполненных румянцем и смущенными взглядами, вскоре оба питомца весело бегали по парку, издавая радостные человеческие звуки. Как Модиан и предполагала, Шеин было не о чем волноваться. — А твой другой питомец не присоединится к ним? — удивлённо спросила Шеин, глядя на Ивана. Он был без поводка, но всё ещё сидел на месте, наблюдая, как Тилль и Мизи кувыркаются в траве и катают друг друга на спине. Модиан внезапно вновь уловила отголосок той же печаль, что исходила от него в тот день, когда она впервые увидела его на аукционе. — Не знаю, — слегка озадаченно ответила она. — Он обычно стеснительный. Но почти всегда следует за Тиллем, куда бы тот ни пошел. Может, Иван был слишком застенчив, чтобы играть с Мизи? Возможно он просто нуждался в поощрении? Модиан аккуратно подняла своего грустного питомца и посадила его рядом с другими. Мизи, умная малышка, вскрикнула от восторга и подбежала к нему раскинув руки. Это отчего-то разозлило Тилля. Он попытался оттащить Ивана от Мизи, но затем Иван его толкнул, и вот уже все трое кувыркались и визжали в одном большом клубке, катаясь по траве. — Похоже, им действительно нравится, — сказала Шеин, пока они сидели на скамейке, наблюдая за питомцами. — Я подумываю записать Мизи на обучение в Анакт Гарден в следующем году. Она уже достаточно взрослая. Было бы здорово, если бы её друзья пошли с ней. Модиан поморщилась. — Я как-то сомневаюсь насчет этого. Ты хочешь, чтобы Мизи участвовала в Алиен Стейдж? — А почему нет? — Шеин пожала плечами. — У неё замечательный голос, и она такая прелестная. Ты ведь слышала, как она поёт. — Слышала, но... Я бы не смогла сделать такое со своими питомцами. У меня ведь их двое. Если они попадут на Алиен Стейдж, одного из них я неизбежно потеряю. Нет, нет — они мне слишком дороги. Я не хочу других питомцев. Шеин слегка нахмурилась, как будто ее смутили слова Модиан. Казалось, она даже не рассматривала возможность того, что Мизи может не выйти победительницей. Дома Модиан пересказала весь разговор Унше. — Твоя подруга права, — заметил он, к её удивлению и негодованию. — Ты могла бы сколотить состояние, если бы твой питомец стал чемпионом Алиен Стейджа. А у тебя их двое, что увеличивает шансы. Это лучше, чем выиграть в лотерею. — Но я не хочу терять ни одного из них! Почему все ведут себя так, будто питомцев можно легко заменить? — вспыхнула она, охваченная внезапной волной гнева. Унша лишь вздохнул, замахав щупальцами в знак капитуляции. — Ладно, ладно. Не злись. Это ведь твои питомцы. Поступай, как считаешь нужным. — Он взглянул через её плечо и вдруг издал задушенный смешок, прикрывая рот. — Но вообще я всё равно считаю, что им не помешали бы дисциплина и тренировки, — добавил он, с трудом удерживаясь от того, чтобы не захохотать в голос. Модиан обернулась и застыла в изумлении. Тилль, воплощение невинности, в кои-то веки не шумел и с искренней увлеченностью занимался своим любимым занятием — рисованием. С выражением чистой концентрации на лице, он старательно изображал что-то, смутно напоминающее Мизи, и Модиан, возможно, не была бы так потрясена, если бы не «холст», который он выбрал для своего творчества. С полной сосредоточенностью Тилль украшал её только что выкрашенные белые стены, превращая их в собственный художественный шедевр. *** "Унша был не так уж неправ насчет дисциплины," — подумала Модиан несколько месяцев спустя, обнаружив расстёгнутый ошейник, зарытый в кучу грязной одежды. Снова. Это был уже пятый за этот месяц. Она определённо слишком разбаловала своих питомцев. В чем именно заключалась их проблема с ошейниками, по-прежнему было для нее загадкой. С тех пор, как Иван научился их расстегивать, он постоянно снимал ошейник, стоило ей только отвести глаза. И затем делал то же самое для Тилля. Сначала Модиан считала, что дело в удобстве — возможно, ошейники были слишком тесными или тяжёлыми. Но за последние несколько месяцев она перепробовала самые разные модели, и результат всегда был одним и тем же. Неважно, насколько легкими и удобными обещали быть ошейники, насколько они были деликатны к человеческой коже или насколько мудреными были их замки — все они в конечном итоге оказывались спрятанными где-то, куда она и не подумала бы заглянуть. Она вышла в сад и нашла обоих питомцев, растянувшихся на траве и загорающих на солнце, снова без ошейников на шее. — Всё, я их слишком избаловала, — сказала она Унше, пока они обнимались на диване после долгого дня. Иван и Тилль носились где-то в доме, занимаясь своими нелепыми человеческими делами. — Сегодня я позвонила Шеин, и мы договорились записать наших питомцев в один и тот же центр дрессировки. Я так рада, что она отказалась от этой затеи с Анакт Гарден. — Ммм, — расслабленно пробормотал Унша, когда она массировала ему шею. — Ты не думала о более престижных заведениях? Не беспокойся о расходах. Дела идут хорошо, и я хочу, чтобы ты наслаждалась своим хобби по полной. Она улыбнулась, чмокнув его в висок. — Не волнуйся. Тот, что мы выбрали, выглядит весьма достойно. У них хорошие отзывы, и, насколько я слышала, там не используют физические наказания. Унша неразборчиво проворчал что-то в знак согласия. Тем временем в комнату незаметно прокрался Иван. Подойдя к окну, он прижался носом к холодному стеклу, пялясь в темнеющее небо и почти не моргая. Модиан едва подавила смех. Унша наблюдал за его поведением с растущим удивлением. — Что он делает? — спросил он, недоуменно. — Без понятия, — пожала плечами Модиан, а затем поддразнила. — Знаешь, говорят, что люди могут видеть паранормальные вещи. Может быть, этот маленький глупыш сейчас защищает нас от невидимых демонов. Унша цокнул языком и с уверенностью покачал головой. — Нет уж. Он просто чудик. Посмотри на него — в этих глазах нет ни единой мысли. — Модиан прыснула. Ей нужно было заняться домашними делами, поэтому вскоре она оставила Уншу отдыхать на диване и ушла на кухню готовить ужин. Она так увлеклась готовкой, что не заметила, как прошли часы, пока не взглянула на чёрное небо и не вспомнила, что прогноз предупреждал о сильном метеоритном дожде этой ночью. Она позвала Уншу к ужину и услышала, как он неохотно поднимается и идет в гостиную. Затем она разогрела две порции еды для Ивана и Тилля, но заметила, что ни один из них не пришел на кухню, когда она позвала. — Ты не видел питомцев? — спросила она, когда в дверном проеме появился Унша. — Что? Было так тихо, что я думал, они с тобой на кухне, — ответил он, выглядя озадаченно. У Модиан забилось сердце. Она быстро проверила все комнаты, зовя их по именам. Но оба её питомца, казалось, исчезли. И тут ей на глаза попались забытые в углу пара ошейников и слегка приоткрытая входную дверь. Модиан ахнула. Пол под её щупальцами вдруг показался ей опасно шатким. — Унша! — прохрипела она, едва дыша. — Они сбежали — прямо в бурю! Пол-ночи Модиан и Унша провели, обшаривая окрестности и безуспешно пытаясь дозваться своих питомцев. Над их головами летали метеоры, и небо было красным и полным света, что почти делало ночь похожей на день. Вероятно это было красиво, но Модиан не обращала внимания. Она думала только о своих питомцах — одних, беспомощных, под открытым небом. Почему они снова сбежали? Она заботилась о них больше, чем просто как о питомцах. Они стали ей как семья. Её заветная мечта. Её драгоценные дети. Неужели им не хватало доброты? Им было плохо с ней? Или они были просто свободолюбивыми и глупыми? На этот раз её разочарование было даже сильнее, чем после первой попытки побега, ведь она была уверена, что они сблизились. Модиан ужасно волновалась. Она представляла себе все ужасы, что могли поджидать таких маленьких и уязвимых существ на улицах. Они могли наткнуться на другое бродячее животное, и её не было бы рядом, чтобы защитить их. Их могли поймать патрульные и усыпить, так как у них не было ошейников. Её воображение рисовало мир опасностей, каждая из которых была еще невыносимее предыдущей, и сердце её сжималось в груди. Это была бессонная ночь, и всё же поиски Модиан не привели ни к чему. В конце концов, Унша вынужден был увести её домой, пока она кашляла и всхлипывала. — Всё будет хорошо, — пообещал он, поглаживая её по щеке. — Как далеко они могли уйти? Возможно, их уже кто-то нашел. Завтра разместим объявления о пропаже, и они быстро вернутся. Модиан сдавленно кивнула, черпая в его уверенности силы. Она знала, что Унша всегда держал своё слово. Никогда не было случая, чтобы он что-то пообещал и не выполнил. Он знал, насколько важны для неё эти глупые маленькие человечки, поэтому у неё не было сомнений, что он сделает всё возможное, чтобы вернуть их. Метеоритный дождь постепенно угасал, уступая место рассвету. Вернувшись на кухню, Модиан сварила себе крепкий кофе, чтобы оставаться бодрой весь день для размещения объявлений и звонков. Вдруг она услышала удивлённый возглас Унши из сада. Она пошла на звук, и, оказавшись на улице, чуть не выронила чашку. В бледном утреннем свете Тилль гордо маршировал назад, таща Ивана за руку, словно якорь. Его лицо представляло собой неповторимую смесь решимости и упрямства. — Не могу в это поверить! — возмутился Унша, когда питомцы подошли ближе. — Они как будто сбежали только ради того, чтобы посмотреть метеоритный дождь вместе! — Может, так и было, — сказала Модиан. Невероятное облегчение внезапно охватило ее, заполнив всё её существо, от макушки до кончиков щупалец. — Но они вернулись. — Она опустилась на колени и обняла каждого, проверяя, что с ними всё в порядке. — И всё равно ты даже не ругаешь их, — со вздохом заметил Унша, наблюдая за ней. — Твои питомцы — два избалованных маленьких демона. — Знаю, — улыбнулась Модиан. — Ничего не могу с собой поделать. Я просто слишком счастлива, что они снова со мной *** Модиан уже давно не была новичком в воспитании домашних людей. У неё появился опыт. На самом деле, после стольких лет заботы о Иване и Тилле она, вероятно, могла бы написать собственную книгу о том, как приручить и воспитывать людей с детства и до взрослого возраста. Может быть, однажды она и сделает это. За это время ей довелось пройти через многое. Её питомцы не были легки в приручении, и она по-настоящему гордилась собой. Она пережила внезапный скачок роста у Ивана, когда тот превратился из неуклюжего, крошечного садового гнома в грациозное длинноногое существо. И визиты Тилля к ветеринару — каждый из них был сущим кошмаром, ведь Тилль был абсолютно уверен, что его собираются пытать. Она даже справилась с периодом разлуки, когда её питомцы с удовольствием проводили время в центре обучения для людей вместе с Мизи. Как-то незаметно для себя Модиан даже стала активным участником борьбы за защиту домашних людей. Она протестовала против незаконных фабрик разведения питомцев, волонтёрила и делала ежегодные пожертвования нескольким приютам. В глазах большинства сегеенов она казалась немного сумасшедшей (звание «бездетной любительницы людей» прочно прилипло к ней), но это было неважно, ведь Унша и её друзья поддерживали её. И, конечно же, у неё были её любимые питомцы, которые приносили ей утешение и радость. Хотя её питомцы уже почти полностью выросли, они не все еще не возражали против её компании, что она считала настоящим чудом. Вероятно, это было потому, что она уважала их независимость и обращалась с ними с добротой и лаской. Может, именно это и требовалось, чтобы услышать чудесные звуки, которые могли издавать только люди. Слушая их пение и без устали наглаживая их, она не могла представить, чтобы она могла отправить их на Алиен Стейдж. Кто вообще предпочел бы ЭТО, вместо того чтобы наслаждаться песнями питомца самой и как можно дольше? Модиан не нуждалась в глупом шоу, чтобы доказать, что её питомцы были лучшими. По правде говоря, она без стыда хвасталась ими, без ошейников и поводков, даже во время обычной прогулки по парку. Когда она вернулась с очередной прогулки, Унша встретил её крепким объятием и чрезмерно страстным поцелуем. Его дыхание пахло сладостями, алкоголем и немного табаком. — Я заключил сделку, — пробормотал он нежно на ухо Модиан, закружив её в танце. — Правда? О, Великий Анакт! Поздравляю! — взвизгнула она, обняв его так крепко, как только могла. — Помнишь, как мне было трудно купить тебе и Ивана, и Тилля на нашу первую годовщину? — спросил Унша, переплетая их щупальца. — Теперь я могу купить тебе сотни питомцев. Я мог бы купить тебе целый приют для людей, если бы ты захотела. Она хихикнула, поцеловала его, и каким-то образом они оба оказались в спальне, несмотря на то, что день был в самом разгаре. С этим замечательным мужем Модиан всегда чувствовала себя так, словно они только что поженились. Они счастливо сплетались на кровати, когда её вдруг охватило странное чувство. Даже когда щупальца Унши творили чудеса внизу, она не могла избавиться от ощущения, будто кто-то или что-то за ней следило. Она приоткрыла один глаз, чтобы проверить. У двери стоял Иван и таращился прямо на них со своим всегдашним пустым лицом. — Это Иван, — сказала она Унше, едва сдерживая смех. — Он за нами наблюдает. Унша застонал и скатился с неё. — Ради всего святого, я забыл закрыть дверь! Убери своего странного питомца отсюда! Модиан захищикала, подскочив, и решительно закрыла дверь, выпроваживая Ивана с его «места в первом ряду». Этот питомец определенно был слишком любопытен. Спустя несколько дней Модиан проснулась в блаженной тишине. Её питомцы не требовали завтрак и не носились по дому. Это было странно. Она не беспокоилась, что они снова могли сбежать — попытки побега навсегда остались в прошлом. Но то, что её питомцев не было видно и слышно, определенно не являлось привычным. Она потянулась и, зевая, направилась на кухню, окликая Тилля и Ивана. Когда те так и не появились, она направилась в коридор. Тогда она их и увидела. На лежанке для питомцев, но заняты они были определенно не сном. Тилль навалился на Ивана сверху, а длинные ноги Ивана обвивались вокруг его талии. Модиан вскрикнула и инстинктивно зажмурилась. Но было поздно. Образ её питомцев в момент спаривания уже запечатлелся в её памяти, преследуя её навсегда. «О, Унша», — беспомощно подумала она. — «Почему ты просто не закрыл эту проклятую дверь?»