На прицеле

      — Ну давайте! Что ещё вы сделаете мне?! Какие ещё придумаете наказания?!       Осколки цемента и кирпичей крошились и хрустели под ногами. Парень шел, озлобленный, обезумевший, с ножом в руке, прямо по развалинам дома, в который его упекли на столь долгие годы. Из его виска текла кровь, голые руки сплошь были покрыты ссадинами и ранами. Он шел к трепыхавшемуся под обломками телу. Кажется, это был директор детского дома. Отлично. С ночного неба сыпался снег большими пушистыми хлопьями, прямо как в Рождество, и для парня это действительно было настоящим праздником. Вокруг было светло как днем, повсюду сверкали праздничные огни пожара, слизывая и уничтожая снег, не давая ему добраться до земли.       — Что же вы, суки, молчите?! Что же вы не орете и не пинаете меня ногами? Давайте! Я жду!       Приблизившись к едва живому человеку, который когда-то внушал ему столько страха и всепоглощающего ужаса, парень схватил его за волосы, больше не уложенные в идеально гладкую прическу, и заставил посмотреть на себя.       — Что, мистер Моррисон? Придумаете очередное тупое правило?! Может, заставите меня стоять в углу, не шевелясь, целые сутки?! Представляете, а углов-то больше нет! Я лично об этом позаботился!       Он кричал все это мужчине в лицо, покрытое цементной пылью, пока не начал хрипеть, а потом перехватил нож поудобнее.       — Все эти годы я мечтал сделать это с вами. Мне это казалось великим событием, триумфом! Теперь я вижу. Вы просто жалкий, ничтожный червь. Даже не человек. А ублюдку ублюдочная смерть!       Он уже сам толком не понимал, что говорит. Человек, бывший когда-то самой влиятельной персоной дома, успел лишь прохрипеть:       — Прошу...       И кара настигла его в виде пятнадцатилетнего подростка, взорвавшего весь детский дом к чертовой матери и перерезавшего ему горло, а потом втыкавшего нож в бездыханное тело снова, и снова, и снова, пока его ярость не сменилась бессилием, и он не заплакал, опустившись на колени, разодрав их о кирпичную крошку.       — Домой... Я просто хочу домой...       Парень хныкал совсем как маленький мальчик и злился на себя из-за этого, что только провоцировало слезы литься еще сильнее. Где-то вдалеке послышался вой сирены. Сейчас они приедут. И заберут его в ещё более страшное место.       — Неплохая работа.       Парень дернулся от незнакомого низкого голоса, рефлекторно схватившись за нож, который выронил в процессе расправы. Перед ним на расстоянии в несколько метров стоял высокий мужчина в черном пальто и шляпе. Его благородные вытянутые черты лица подсвечивал свет пожара. Длинные черные волосы ниже плеч чуть развевались на ветру, а сам он курил сигарету, дым которой моментально сдувался прочь. Самое странное было то, что парень даже не слышал, как он появился, хотя повсюду были обломки кирпичей, издававшие громкий хруст, когда по ним кто-то шел.       — Кто ты такой? - Враждебно спросил парень, перехватывая нож так, чтобы было удобней напасть.       — Меланхолик. По крайней мере, такой кличкой меня наградили. Здесь будет много шума и людей с минуты на минуту. Пойдем со мной, если хочешь. У тебя будет крыша над головой, и никто не будет издеваться. Кэп сказал, нам нужны такие как ты.       — Это какие же? - язвительно уточнил парень.       — Способные. Умеющие под постоянным надзором соорудить бомбу такой мощности, что она разнесет целое административное здание.       Вой сирен становился все ближе, но высокий человек оставался невозмутимым и спокойно продолжал смотреть на парня, докуривая свою сигарету.       — Ну?       — Ладно! Но если со мной будут плохо обращаться, я и вас подорву и перережу, понятно?!       Парень резко поднялся с колен и только сейчас почувствовал, как болит всё его тело, особенно рана на виске, поэтому у него закружилась голова. Меланхолик собрался помочь, но чуть не получил ножом по рукам.       — Не приближайся. Я сам справлюсь. Лучше веди.       Мужчина только хмыкнул и пошел по обломкам кирпичей, хрустя по ним каблуками ботинок и пихнув руки в карманы. Пожар всё разгорался. Где-то на дальней стороне участка громыхнул ещё один взрыв.       — Ха! Всё-таки сдетонировал! Это их прогорклое масло хоть в чем-то оказалось полезным!       Парень с горделивой улыбкой и нескрываемой ненавистью посмотрел туда, где вспыхнул огонь. Меланхолик ничего не сказал, просто продолжал идти, огибая куски стен, на которых остались ошмётки предметов обихода, и сломанную мебель, иногда проверяя, все ли в порядке с его подопечным. Парень не отставал, по-прежнему держа нож в руке.       Впоследствии Кэп окрестил его Саркастическим Ублюдком за вздорный и несносный характер, и он очень гордился своим новым именем.