Любимый враг.

Фарах сопела на своей кровати, как и ребёнок, для которой принесли люльку и поставили рядовой с мамой. Махидевран-султан всю ночь провела с «маленькой госпожой». Все девушки гарема тихо наблюдали за дверью. Малышка была очень слаба и такая крошечная, как маленькая игрушка! Все лекари молились, чтобы она смогла выжить, как и её мать. Бабушку не так уж и интересовала судьба Фарах, но за малютку она очень волновалась. Деревянные двери аккуратно открылись, но послышался скрип. Спереди вошёл Шехзаде Мустафа, только вернувшись во дворец, а за ним, Махидевран-султан, которая сразу же сообщила о рождении ребёнка. Наследник заметил свою любимицу в постели, девушка была бледна как мертвец и он вопросительно посмотрел на свою мать. — Она под присмотром лекарей, не волнуйся, — шатен тихо подошёл к люльке и взглянул на свою дочь. Махидевран аккуратно взяла её на руки и повернулась к Мустафе. — Она — как подарок от Всевышнего. Повитуха сказала, что редко малютки, которые родились в такой ранний срок, могут выжить первую ночь, но Слава Аллаху, пока всё хорошо, — женщина передала ребёнка отцу, тот же, умиротворенно наблюдал за малышкой. Счастливая улыбка появилась у него на лице, после чего малышка начала плакать. Фарах проснулась сразу на звук ребёнка, но она была очень слаба, чтобы встать с постели. Издав стон, она еле-еле повернулась в сторону звука. — Мустафа, ты живой! — Сразу вырвалось с неё это и она чуть ли от радости не кинулась на него. Взгляд от него перешёл к малышке, которую она даже в руки прошлой ночью взять не смогла. Фарах не горела желанием смотреть на ребёнка, ведь это девочка. И тут, и у Сефевидов они не играли какую-то роль, а это означало, что малышка будет несчастной, нелюбимой. Хоть и уже она была окружена любовью отца и бабушки. — Как ты себя чувствуешь? — шехзаде сел рядом с ней, Фарах не успела ответить, как Махидевран сказала: — Скоро придет лекарь, не волнуйся. Спустя пару минут, Шехзаде читал молитву, держа в руках девочку. Фарах еле-еле сидела с открытыми глазами и пыталась не потерять сознание, хотя бы, услышать имя малышки. — Салиха, — Мужчина смотрел на ребёнка с нежностью, как будто она была его первым ребенком. Маленькая госпожа тихо смотрела на отца, что-то говорила на своем языке. Мустафа нежно поцеловал дочку в лоб, даже не мог от неё насытиться. Рабыни стояли за дверью, с маленького отверстия можно было их заметить. Их было много, как будто весь гарем собрался узнать, как же Шехзаде отреагирует на дочь, как её назовут? Шатен перевел взгляд на Фарах, которая устало улыбнулась ему. Он аккуратно дал ей малышку. Руки персиянки тряслись, маленькая девочка всё ещё смотрела на отца, который наблюдал за ней. Она султанша. Не рабыня и не рождена от рабыни. — Я рожу тебе сына, — самоуверенно начала Фарах, глядя в глаза Мустафы. — Ещё рожу, и ещё, — как будто эти слова были не для него, а для наложниц, которые стояли за дверью, и шушукались, что у Фарах не сын, а девочка. — ИншАллах, — Персидская принцесса впервые после смерти Шехзаде Мехмеда увидела его таким счастливым. Как будто в «маленькой госпоже» что-то было, все увидев её начинали улыбаться, радоваться. Так и началась любовь к малютке — Салихе-султан. Тем же вечером, Фарах начало лихорадить. Такое было часто у женщин после родов, особенно, во время преждевременных родов. Махидевран-султан стояла рядом с кроватью, пока принцессу проверяли врачи. Рядом с ней, стояла Бейза-хатун, держа на руках маленькую султаншу, которая начала плакать. В покои вошёл Шехзаде, и все сразу сели в короткий поклон, кроме Махидевран-султан. Мустафа бросил взгляд на Салиху и потом посмотрел на бледную Фарах. — Что вдруг произошло? — Шехзаде, у Фарах-хатун жар, но будем надеяться что это пройдёт. — Сделайте всё, что в ваших силах, — мужчина перевел взгляд на Бейзу. — Бейза-хатун, отведи Салиху в детскую, успокой её там, — блондинка сразу кивнула, и когда хотела покои, услышала, как её снова позвали, но на этот раз была это была Махидевран-султан. — Пусть за Салихой пока присмотрит Аслы-хатун, — положив руку на плечо сына предложила черкешенка и он кивнул. Служанка вышла с покоев, не решаясь что делать. Если только Фарах узнает, что за её ребёнком присматривала Аслы, то её невозможно будет остановить. Бейза шла в детскую, но когда проходила рядом с покоями Айша-хатун, она услышала звуки ссоры. Подойдя к дверям, она подошла поближе и прислушалась. Айше сидела на диване, на руках держала Нергисшах-султан, которая игралась со своими маленькими пальчиками. Перед ней стояла Аслы, с опущенной головой, смотрела в пол. Айше передала ребёнка рабыню и поднялась, посмотрев на бывшую служанку. — Вижу, ты соскучилась по своей бывшей работе, раз пришла сюда проведать Нергисшах. Чтобы я тебя больше здесь не видела, ясно?! Аслы даже не пыталась оправдываться, она за время привязалась к девочке, и просто захотела проведать её, когда Айше не было в покоях. Услышав шаги, Бейза отошла немного в сторону и двери распахнулись, как с них выбежала Аслы. Но она вдруг повернулась и вернулась в покои. Бейза опять подошла поближе к дверям. — Теперь то всё ясно, ты просто не знаешь к чему придраться, — Подойдя поближе, начала Жаклин. — Ревнуешь меня к нашему Шехзаде? Думала, что после Фарах-хатун станешь его наложницей, но тебя заняла я. А теперь, волнуешься, что я отберу у тебя твою дочь?! — Айше влепила ей болезненную пощёчину и тут, спереди Бейза увидела приближающихся Махидевран и Мустафу, поэтому побежала в другую сторону. Услышав голоса, с покоев Айша-хатун, Махидевран-султан зашла к ним, а за ним ещё и Шехзаде. — Держись подальше от меня. Не то ляжешь в постель, как Фарах, — Заметив, сзади чужое присутствие, Айше повернулась и заметила Шехзаде Мустафу и Махидевран-султан. Аслы упала на пол, после пощёчины и сжимала щеку, смотря в испуге на шатена. Мужчина ничего не ответил, но угрожающе посмотрел на мать своей дочки и покинул покои, пока Махидевран не скрывая ярости, обратилась к ним. — Что вы здесь устроили? Аслы-хатун, выйди, — Аслы поспешно встала и коротко поклонившись, вышла с покоев, также, как и служанка Айше, держащая Нергисшах-султан. Махидевран взяла Айше за локоть и сжала до синяка, из-за чего темноволосая вскрикнула. — Следи за своим поведением, Айша-хатун, поняла? — хатун послушно кивнула, после чего Баш Хасеки отпустила её и вышла с покоев.

***

Прошло несколько дней с рождения маленькой госпожи, немного больше недели. Лихорадка начала проходить и персиянка начинала приходить в себя. Как только лихорадка спала, в покои вернули Салиху-султан, которая оставалась у Аслы-хатун. Мать так и об этом не узнала, Бейза-хатун ей говорила, что якобы за маленькой госпожой присматривала Айша-хатун. Известие о рождении новой султанши дошло и до Стамбула. Чтобы отвлечься от траура, Михримах-султан решила приехать в Манису, увидеть новорожденную племянницу. — Фарах, Фарах, — в покои вбежала Бейза, и посмотрела на лежавшую в кровати Фарах, которая баюкала на ручках дочку. — Михримах-султан прибыла во дворец, с Шехзаде Джихангиром, — персидская принцесса вылупила глаза и положила малютку на её люльку. Сама аккуратно встала с кровати и подошла к блондинке: — Почему они приехали? Узнали что-то? — Она сейчас у Шехзаде, говорят, пришла навестить племянницу, — Фарах спокойно выдохнула. — Слава Аллаху, а то я испугалась, — После смерти шехзаде Мехмеда, фаворитка начала боятся, что кто нибудь узнает обо всем. Это дело всё ещё казалось очень странным, никто не был в состоянии это расследовать. Но как только Хюррем-султан придёт в себя, она непременно узнает, кто является убийцей её сына. Быстро приводя себя в хороший вид, Фарах ходила туда-сюда перед дверями. Маленькую госпожу переодели в синее платье, и лёжа на своей кроватке, она с интересом наблюдала за происходящими. Сама принцесса, была одета в воздушное белое платье, украшено разными узорами, вышитыми золотой нитью, на голове была шаль того же цвета, прикреплённая к золотому ободку. Волосы были распущены, попадали в лицо, не показывая синяки под глазами. Двери в покои открылись и Фарах сразу же остановилась на месте, сев в поклон. Луноликая госпожа повернулась к фаворитке старшего брата и улыбнулась ей. Рядом с ней был маленький шехзаде Джихангир, который прятался за юбкой своей старшей сестры. На дочери Хюррем-султан было чёрное платье, без каких либо узоров. Светлые волосы были собраны в пучок, а на голове красовалась маленькая тиара. На лице у госпожи появилась улыбка, только голубые глаза выдавали её скорбь по брату. Подойдя поближе к Фарах, Михримах раскрыла руки, разрешая обняться с ней, что и сделала фаворитка. — Как ты? До меня доходили вести, что тебе было плохо после родов, — отойдя от друг-друга, начала разговор Михримах. — Слава Аллаху, теперь уже всё хорошо, — сев на маленькую тахту, госпожа посмотрела в сторону люльки, Джихангир повторил за ней. К этому времени, к Фарах подошла Бейза и получив приказ, верная подруга вышла с покоев. Фарах подошла к кроватке, аккуратность взяв на руки малышку, подошла к тахте и села рядом с Михримах. Передав дочь своей заловке, персиянка начала следить за выражением лица детей Роксоланы. Шехзаде Джихангир мило улыбался, хотел провести пальчиком по её красным щёчками, но боялся. Салиха крепко сжимала указательный палец в своих крошечных руках, издавая разные звуки. — Какая маленькая, — наконец стеснительный шехзаде подал голос. Нежный смех вырвался с Фарах, а Михримах нежно провела по волосам брата. — Пройдёт время, — фаворитка погладила младшего шехзаде по щеке. — И она станет большой, будете с ней играть вместе, шехзаде, — мальчику это понравилось и он нежно погладил малыша по щеке.