My sweet boy

Я тебя люблю

Нетейам пробирался по узкой тропе за зданием школы. По правую руку стояла глухая кирпичная стена, по левую мир отделял хлипкий сетчатый забор, за которым находились невнятные заросли. Под ногами хрустел пластиковый мусор, в воздухе висел аромат южных цветов. Нетейаму не нравилась духота, не нравился гул голосов, преследовавших его даже здесь; не нравились колючие кусты, которые прорастали через сетку и царапали руки, мешая идти вперед. Хотелось спрятаться, найти укромное местечко как можно дальше от людей. Жаркий и влажный Монтерей оказался их лучшим вариантом для переезда. Отец получил здесь работу, и они быстро снялись, бросив позади мрачные леса Миннесоты. Нетейам не любил переезды, он легко привязывался к местам и людям, и тихо страдал, когда приходилось уезжать. Поэтому он сразу решил, что в ближайшие несколько месяцев до выпуска обойдется без новых знакомств и привязанностей. Вот только… Новая школа ожидаемо оказалась самой обычной. За первые две недели Нетейам успел исходить ее вдоль и поперек, так и не найдя тихого уединенного места. В библиотеке вечно толпился народ, в актовом зале кто-то репетировал, в коридорах или на лужайке к нему постоянно цеплялись особо любопытные ребята. Солнце, море и теплая погода круглый год, вероятно, делали людей более открытыми и дружелюбными. Не то что на севере. Нетейам вежливо улыбался, отвечал на одинаковые вопросы и быстро уходил, ссылаясь на несуществующие дела. Он не искал новых друзей, одноклассники казались предсказуемыми и скучными. Все они. Все, кроме… Хотелось тишины и одиночества. Едва протоптанная тропинка за школой была его последним шансом. У Нетейама оставалось еще несколько свободных часов, прежде чем у сестры заканчивались уроки и за ними должна была заехать мама. Впереди показались ворота и разбитая гравийка, которой, вероятно, уже не пользовались. Дорога вела в небольшую нишу, Нетейам заглянул за угол и обнаружил маленький внутренний дворик, заросший сорняками и заставленный старыми ящиками. Отличное место для изгоев и одиночек. И он никак не ожидал увидеть здесь главную звезду школы. Сидящий на ящиках Аонунг недобро уставился на него и медленно выдохнул струю пара. — Аонунг? — Чего надо? Иди куда шёл. — Куришь? — вырвалось прежде, чем Нетейам успел удержать бесполезное замечание. Аонунг даже не попытался спрятать вейп, лишь прищурился и без стеснения снова сунул «электронку» в рот. Настроение мгновенно поменялось. Внутри приятно защекотало от предвкушения. Нетейам прислонился плечом к сетке, отчего та сразу прогнулась, и сладко улыбнулся: — А если я учителям расскажу? — Настучишь? — Аонунг тоже оскалился. Парень сделал еще одну глубокую демонстративную затяжку и расслабленно откинулся к стене. — Вот значит, какой ты человек, Нетейам? Вот значит, какие у тебя повадки… — Не настучу, если угостишь. Он шагнул в нишу, отпущенная ржавая сетка жалобно заскрипела. Аонунг озадаченно вскинулся, в холодных голубых глазах заплескалось удивление. На родине матери курили все, в особые дни собираясь общиной и передавая по кругу длинные церемониальные трубки с ароматными травами. Пару лет назад Нетейаму довелось попробовать настоящий горький табак. И сейчас модная «одноразка» с водяным паром его совсем не пугала. Даже наоборот, хотелось сбросить стресс и расслабиться. — Это личная вещь, — неуверенно отказал Аонунг. Нетейам особо не рассчитывал. Он грустно выдохнул, осторожно пробрался ближе и присел рядом, радуясь уже тому, что его больше не прогоняют. Волосы Аонунга, собранные в небрежный пучок, влажно блестели. Рядом валялась ветровка с логотипом спортивного клуба. Нетейам знал, что Аонунг был в команде пловцов и участвовал в соревнованиях. Сам несколько раз наблюдал за ним в бассейне, с тайным удовольствием рассматривая подкаченный торс, как красиво выгибается тело при прыжке в воду, следил за выверенными движениями сильных рук. Даже сейчас просторная безрукавка не скрывала мощные плечи, Аонунг будто специально красовался отличным телом. Нетейам обратил на него внимание в первый же день в школе. Что было не трудно: Аонунг выделялся, он был выше всех на голову, и к тому же оказался типичным избалованным качком. Самовлюбленным красавчиком, привыкшим к всеобщему вниманию. С громким голосом, заливистым смехом и хорошими манерами. Целиком и полностью в его вкусе. Нетейам ничего не планировал. Не искал встреч и не пытался прощупать почву. Он бы даже не начал общаться, если бы не эта случайная встреча. Но сейчас этот роскошный парень сидел рядом и так завораживающе обхватывал губами сигарету, что Нетейам просто не мог оторвать взгляда. Аонунг хмурился и время от времени стрелял глазами в его сторону. — Не смотри на меня так жалобно. — Ну пожалуйста. Аонунг фыркнул и протянул ему вейп. Сердце пропустило удар, Нетейам не стал забирать устройство, а вместо этого придвинулся ближе и сделал медленную затяжку прямо из рук Аонунга. Горячий пар сладко обжег горло, разошелся внутри. Нетейам чуть подержал его в себе, не сводя глаз с парня напротив, и медленно выдохнул. — Вишневый? — он не сумел сдержать улыбки. Такой смешной секрет: Аонунг любил сладкую девчачью ерунду. — Еще будешь? — прищурился тот, но Нетейам покачал головой. Ему хватило и одного раза. Аонунг нервно повел плечами, перевел взгляд на сигарету. Несколько секунд он будто бы сомневался, но после резковато сунул вейп в рот, тоже не протерев кончик. «Вау», — Нетейам едва сдержался, насколько ему это понравилось. Хотелось еще немного побыть рядом, как-нибудь проверить, есть ли хоть небольшой шанс… — Спасибо. — Больше не проси. — Ты назвал меня Нетейамом. Аонунг вопросительно выгнул брови. — Откуда знаешь? В классе я представился Нейтом. — Зачем? — Так проще, — пожал плечами Нетейам. Он давно привык к глупому сокращенному прозвищу, полным именем его называли только самые близкие. — Так откуда ты узнал имя? — Видел документы. У всей вашей семейки конченные имена, — фыркнул Аонунг и тут же торопливо поправился: — Я имел ввиду необычные! У вас необычные имена! — Погоди-ка, документы? Какие еще документы? — Ну, в администрации. Хотел сверить расписание, — неловко признался Аонунг и стушевался еще сильнее. — Просто мой отец откуда-то знает твоего. И когда вы приехали, он настойчиво попросил присмотреть за детьми Джейка Салли. Чтобы вы легче адаптировались и всё такое. Ну я и пошел посмотреть, какие ты выбрал курсы, ведь мы на одной параллели. — Вот как, — такого Нетейам совсем не ожидал. Он и не заметил, что обзавелся личным сталкером. — Так ты за мной «присматриваешь»? — Вот еще. Я тебе не нянька. — Какое облегчение, — он даже рассмеялся. — А за младшими? — С чего бы? Там Цирея отдувается. — Твоя сестра? — Нетейам помнил симпатичную девчонку, которая в первый день проводила для них экскурсию. Нетейаму было скучно, Кири тоже отмалчивалась. Один только Лоак отдувался за всех, поддерживая беседу и нелепо заигрывая с хорошенькой одноклассницей. — Тогда почему ты успел поссориться с Кири? А потом еще и с Лоаком? Нетейам тогда почти всё пропустил. Лоак еще не бросил привычку решать конфликты кулаками, в паршивом Грейсвилле он постоянно ходил с синяками. В тот день то ли Аонунг, то ли его дружки назвали Кири фриком, что в целом было недалеко от правды, и Лоак сразу полез ее защищать. Похоже, решить на словах не вышло, и Лоак предсказуемо выбрал самую наглую морду, чтобы врезать. — С Кирой, то есть с Кири, плохо вышло, — не стал оправдываться Аонунг. — Я не хотел ее по-настоящему обижать. Просто она такая странная, вечно на своей волне. Ну и зацепились. Я больше не буду, обещаю. Ну а Лоак… — Аонунг закатил глаза, а после повернулся другой стороной и показал почти заживший след от ссадины на щеке. — Твой брат вообще до двух не считает! Я тогда даже понять ничего не успел! Сразу отхватил! Очухался уже на полу с этим бешенным на животе! — Хорошо, что мы вас тогда быстро растащили. Лоака всего лишь на день отстранили. — Как ты с ним живешь? — Мы хорошо ладим. — Ну еще бы. Ты же такой душка. Вежливый и неконфликтный Нетейам… Аонунг запрокинул голову, рассматривая облака. Нетейам полюбовался красивой линией шеи и выпирающим кадыком. — Долго запоминал? Имя? — он всё еще пытался переварить «душку». — Нет. Я специально выучил, потому что, — Аонунг улыбнулся и указал на себе, и Нетейам подхватил: — Та же проблема, — он отзеркалил улыбку. — Я хотел сказать «особенность». — Что означает твое? — «Дар». Это на языке матери. Она считает, что в именах заложена наша сила и всё такое. А что насчёт тебя? — Тайвань, эмиграция, третье поколение, — отчеканил Аонунг. — Еще дед перебрался в Штаты. В поисках лучшей жизни. — И как? Нашел? — А то! С Аонунгом оказалось так легко общаться. С него будто слетела показушная наглость. Нетейаму хотелось больше о нем узнать. — У тебя отец военный? — Нет. С чего ты взял? — Просто ты сказал, что он знает моего, и я подумал… — Я его видел! — всполошился Аонунг. — Твоего. Он, ну, на коляске? Да? — Да. — Родился таким? — Нет, — качнул головой Нетейам. — Ранение. Еще до моего рождения. Аонунг весь подобрался, явно борясь с любопытством. Нетейам быстро выучил эту особенность жителей побережья: они гораздо сильнее парились насчет слов и определений, стараясь казаться цивилизованнее деревенщин-реднеков. — Да спрашивай уже, — рассмеялся Нетейам, разрешая. — И как оно? Жить на колесах? Тяжело? Вы помогаете? Типа, заталкиваете в дом? Возите? Ухаживаете? — Он не инвалид, — усмехнулся Нетейам. Отец, как и никто другой из его семьи, не нуждался в жалости. — Отец может… Примерно всё. — А водить машину? — Может. Наша специально дооборудована, не нужно жать на педали. — А подняться на второй этаж? — Легко. С помощью рук. — Ничего себе! Вот бы это увидеть. — Он не цирковой артист, представлений не устраивает, — фыркнул Нетейам. — Но, да, у него сильные руки. Очень сильные. Он на перекладине подтягивается больше, чем я. — А сколько отжимается? — весело поддел Аонунг. — Э-э, с этим есть проблемы. — А он может попрыгать на скакалке? Танцевать степ? Сесть на лошадь! — Ой, заткнись, — засмеялся Нетейам, и Аонунг тоже подхватил, весело щурясь. «Только не смей влюбляться в этот смех». Внутри сжало, Нетейам замолчал и опустил голову, пережидая приступ какой-то неуместной нежности. Так приятно было смеяться вместе с Аонунгом. Так тепло. Он снова поднял взгляд, и Аонунг быстро отвел свой, сосредоточившись на сигарете, которую теперь просто крутил в руках. — Странно, — Нетейам только сейчас осознал. — Ты же спортсмен. Почему куришь? Тебе это не мешает? — Нет! Я просто… — Аонунг виновато насупился. — Очень редко таким балуюсь. Только когда нужно нервы в порядок привести, — он внезапно встряхнулся и повысил голос: — Четвертое место! Грёбанное четвертое место в заплыве! Я грёбанный неудачник! — Сегодня? Соревнование? — Столько сил, столько времени потратил на тренировки, но всё равно — всего лишь четвертое! «Сигарета, конечно, поможет тебе стать быстрее», — Нетейам проглотил колкость, и вместо этого посочувствовал: — Обидно. — Еще как! — Что будешь с этим делать? — Ну, я пока в депрессии, если ты не заметил, — Аонунг показал на место, в котором они отсиживались. — Прячусь ото всех и страдаю от несправедливости бытия. — В этой школе невозможно спрятаться. — Ну да. Ты же меня нашёл. — Я не специально. Аонунг усмехнулся, а после протянул руку и ласково отвел косички, упавшие Нетейаму на лицо. И тут же сам перепугался от этого непроизвольного жеста, отдернул ладонь, будто сделал что-то не то. — Нравятся? — Нетейам улыбнулся и сам пропустил сквозь пальцы гладкие жгуты. — Необычно. — Можешь еще потрогать. Если хочешь. Сёстры потратили целый день, разбирая непослушные пряди на длинные косички. Теперь волосы приходилось очень аккуратно мыть, а на ночь заматывать в гладкий шелковый платок, чтобы косички не растрепались. Но Нетейаму нравилось, он будто носил с собой часть своего настоящего дома, любимой деревни в резервации, где он провёл всё детство. Отец иногда ворчал, он-то всегда предпочитал по-военному короткие стрижки. И Нетейам благоразумно помалкивал о своей давней мечте когда-нибудь заплести настоящие дреды. Аонунг, погрузившись в свои мысли, осторожно перебирал косички, то и дело задевая чувствительную кожу ушей. По телу расходились приятные мурашки, Нетейам рассматривал голубую радужку, Аонунг тоже не отводил взгляда. Они будто зацепились, зависли, не отворачиваясь намного дольше, чем люди обычно выдерживали. — Нравятся? — снова спросил Нетейам, отчего Аонунг убрал руку. — А я? — Что? — Аонунг не уловил вопрос. Он пожевал губу, а после тяжело сглотнул. — Фу, теперь во рту гадко, — он закинул вейп в рюкзак, порылся в нем, проверил время на телефоне. — У тебя есть жвачка? Нетейам кивнул и молча вытащил из сумки пачку. — Клубничная, — развеселился Аонунг. — У сестры отобрал, — соврал Нетейам, на что Аонунг только закатил глаза, и беззастенчиво вытряхнул себе целых три пластинки. — Говорят, — у Нетейама внутри всё подхватило от предвкушения, — что с такими целоваться сладко. — А? — Аонунг, который до этого старательно разжевывал жвачку, замер. — Ты пробовал? — Нет, — Аонунг медленно качнул головой. — А ты? — Нет, — тоже признался Нетейам и чуть прищурился, жадно ловя каждую эмоцию парня напротив. — Но был бы не прочь попробовать. — Попробовать? — Может быть, даже сейчас. — Сейчас? — совсем уж растерянно выдал Аонунг. — Если хочешь. Он почти не рассчитывал, что провокация сработает. Но взгляд Аонунга так выразительно замер на его губах… Получилось действительно сладко. Аонунг первым подался вперед, быстро и неуклюже ткнулся губами. И тут же, будто исправляясь, взялся за дело всерьез, Нетейам ответил, зажмурился от близости и от вкуса химической сладости. Всё закончилось быстро. Гораздо быстрее, чем ему бы хотелось. Нетейам медленно вдохнул и медленно выдохнул, изо всех сил стараясь скрыть внутреннее ликование и успокоить бешено бьющееся сердце. Аонунг отстранился, согнулся, рассматривая свои кеды. Его уши забавно покраснели. Было страшно спугнуть его сейчас или обидеть неправильным словом. — Ты гей? — Прямой вопрос показался самым уместным. Аонунг как-то невнятно пожал плечом и тоже спросил: — А ты? — Ну да. — Вот как? — Аонунг будто бы даже удивился. Он судорожно выдохнул и посмотрел искоса. — Ну а ты? — снова попробовал Нетейам. — Не знаю. — Как такое можно не знать? — Не знаю. Просто, ну… — Не уверен? — Никогда раньше не думал. — А сейчас? — Я не знаю! — почти с отчаянием ответил Аонунг. — Просто ты… слишком красивый. И это сбивает с толку. И теперь я… Аонунг совсем сдулся и накрыл рот ладонями, будто боясь сказать что-то не то. Нетейам тоже закусил губу. Нужно было срочно что-то ответить, что-то сделать, чтобы Аонунг не успел пожалеть о случившемся. Чтобы развеять навалившуюся атмосферу из стыда и неловкости. — Ты в порядке? — Угу. — Хочешь, помогу определиться? — Это как? — удивился Аонунг, но Нетейам не смог нормально ответить, надеясь, что до него как-нибудь само дойдет. Он не хотел давить. И очень боялся перегнуть. Если не сложится, если Аонунг сейчас перепугается и решит, что это не для него… Если он сейчас уйдет, если очухается, а после еще и растреплет друзьям… Интересно, какие слухи тогда поползут по школе? Что одноклассники станут говорить Нетейаму при встрече? Интересно, насколько сильно он испортил себе репутацию и последние полгода школы?.. — У меня дома сейчас никого нет.