Разница менталитетов

      Первым делом Венти по прибытии в Инадзуму решил проверить местные бары, исключительно в научных бардовских целях. Как оказалось, распевать песни у инадзумовцев не принято, как и напиваться до беспамятства, почти не смакуя вкус сакэ. Венти благодушно списал это на разницу менталитетов, а не глупость иностранцев. Те, впрочем, имели схожее мнение и о нём. Это был первый раз, как местные пренебрежительно назвали его "турист". Но колкие взгляды не способны остановить Венти от демонстрации своего мондштатдского духа.       В час дня он бездумно слонялся по улицам, слизывая с губ остатки вина с одуванчиками, которое Венти предусмотрительно захватил с собой на другой континент. Сначала его целью было угостить местных мондштатдской гордостью, теперь же он понимает, что захватил его только с целью похмелиться после невиданного ранее крепкого алкоголя. Всё же, главная божественная сила Венти заключалась в способности вынести любой градус. Спросил бы кто, о чём он жалеет больше всего после утраты сердца бога, — Венти бы мгновенно ответил, что это настигнувшее впервые за сотни лет похмелье. И, возможно, отсутствие крыльев. Тоже неприятное последствие. Зато лопатки теперь легко чесать.

***

      Когда стрелка часов была готова остановиться на двух, а день бы начинал клониться к закату, уступая место разгульной вечерней жизни, Венти замечает в приоткрытых сёдзи старую знакомую и мгновенно бежит к ней. Конечно, он собирался навестить её рано или поздно — несмотря на отсутствие какого-либо плана, куда идти-то, чтобы её навестить. — Райден! — крикнул он, и девушка обернулась, хмуро оглядев его и тут же отворачиваясь обратно к собеседнику, скрытому от взгляда Венти. — Эй, Райден! Эи? Баал! — прохожие начинали оборачиваться на странного иностранца, кричавшего в сторону изысканного чайного домика. — Ладно, не переживай, я сейчас поднимусь! — сказал он скорее для себя, придумывая, как лучше влезть по балкам на террасу.       Хоть и лезть пришлось всего два метра, похмелье превратило это в непосильную задачу. Но не успел Венти перебросить ногу в последний рывок, его резко подняли за шкирку сильные руки. Перед собой он увидел Райден. — Для тебя я Сёгун Райден, невежда, — грозно проговорила она, всё же дав трещину и смутившись своего тона, и отпустила Венти на террасу. — Эи! Сколько лет, сколько зим, как поживаешь? — вскрикнул он, попытавшись обнять знакомую, которая легко увернулась от его выпада.       На улице начали собираться прохожие, заметив на террасе сёгуна. Поэтому Райден скрылась в чайной, прикрыв за собой сёдзи. Венти, впрочем, их открывает и скользит внутрь, не задумываясь о приглашении. — Барбатос, — Эи вздыхает, — если ты не заметил, у нас личная встреча. — Всё хорошо, Эи, я даже соскучилась по компании других архонтов, — в разговор вступила её спутница, которую Венти с трудом и тяжким кряхтением шестеренок в голове узнает. — Яэ Мико! Ты так выросла, удивительно, - скинув ботинки, Венти уселся на пустующую третью подушку, — а ты ведь была чрезвычайно милым лисёнком. Даже в мою ладошку помещалась!       В руках жрицы послышался треск деревянных палочек, но лицо Яэ выражало лишь усмешку, галантно прикрытую второй ладонью. — А ты, судя по запаху, совсем не изменился с тех пор, — парировала она, и они вместе натянуто посмеялись. — Так как у вас дела в Мондштадте? Я помню, что ты не вмешиваешься в дела правительства, но наверняка ты за ними приглядываешь, так? Если ничего не изменилось за прошедшие года... сейчас же магистром является Варка, ведь так? Я слышала о нём только лестные слова, — всё говорила и говорила Мико, разливая чай.       Венти что-то невнятно промычал, отпивая чай и тут же морщась от небольшого ожога на языке. Политика никогда его не интересовала, как и другие серьёзные темы для вежливой рабочей беседы. Они ведь друзья, зачем такие формальности. — Сейчас действующим магистром является Джинн Гуннхильдр, она в прошлом была заместителем Варки, — начал Венти с тяжким вздохом, но после воодушевился. — Очень самоотверженная рыцарка, и к тому же гордая обладательница Анемо стихии. — Ох, — безэмоционально воскликнула Эи, которую светские разговоры тоже не приводили в особый восторг. Но, всё же с некоторым беспокойством она продолжила. — Неужели Варка погиб?       Венти прекратил разглядывать пляшущие чаинки в прозрачном чайничке и перевёл взгляд на собеседниц. Он... не знал. По сравнению с несколькими сотен лет год — достаточно небольшой срок, но для смертных такая экспедиция заслуженно считалась “затянувшейся”, а обычно из таких уже не возвращаются живыми. Венти никогда не задумывался о судьбе Варки до сегодняшнего дня. Магистры сменялись множество раз со времён основания Ордо Фавониус, некоторых Венти даже в лицо не видел. Вряд ли бы он смог перечислить всех даже в трезвом состоянии, оттого Венти никогда и не переживал за судьбы магистров. Жизни смертных, всё же, быстротечны. Но, не желая расстраивать собеседниц и самого себя, Венти улыбается: — Нет, что вы, просто не так давно он отправился в экспедицию, Гуннхильдр всё ещё замещает его.       Но всё же Венти успел заметить прищуренный взгляд Яэ напротив. Как бы Мико не любила это сравнение, всё в ней напоминало лису. Хитрую, наглую лису. — Похоже, ты обеспокоен его возвращением, Барбатос, — свою ухмылку Мико скрыла за чашкой чая. — Вовсе нет. Варка отличный рыцарь, ни раз доказывающий своё мастерство, просто невозможно усомниться в его способностях, — Венти присосался к своей странной чашке без ручки. Пальцы жутко жгло, но нежелание продолжать тему жгло сильнее.

***

      За формальностями пролетело ещё некоторое время. Наконец, обстановка стала располагать к более дружеским разговорам. — Эи... Я не хочу показаться грубым, но я не чувствую твоего сердца бога... — Что? А, да, точно, — она инстинктивно прижала руку к груди, — я отдала его Мико на хранение. Дальнейшая его судьба меня не особо интересовала.       В сёдзи ударил грубый порыв ветра, заставивший Венти невольно вздрогнуть. Не планировал он так расчувствоваться, но в груди закипало неконтролируемое негодование. Сначала Моракс, теперь Баал — неужели только он беспокоился об утрате своего гнозиса? — Так просто отдала его? — он звучал раздражённо. — Эи, ты не перестаешь меня удивлять!       Венти натянуто рассмеялся, приговаривая “О тебе точно нужно написать песню!” и отпивая из своей уже пятой чашки чая. Эи почему-то стыдливо уставилась в пол, размышляя о своём. — Эи никогда и не владела им, — вступилась Мико. — Сразу после получения она отдала его мне, и с тех пор я хранила его вплоть до одной выгодной сделки.       Послышался звук громкого трещания уличного фурина. Венти догадывался, вследствие какой сделки сердце было утеряно, но ради собственной безопасности решил не озвучивать своё предположение, чтобы не убеждаться в своей правоте. — К слову, я слышала, что ты утратил своё сердце бога не по собственной воле. Мои соболезнования.       Нельзя было понять, говорила ли Мико искренне. В её глазах не было ни намёка на усмешку, но могла ли она, не будучи архонтом, понять, какова на самом деле цена божественного сердца?

***

      Где-то на середине шестой чашки Венти спросил: — Кстати, вы ещё не встречались с Мораксом? Насколько я знаю, он тоже прибыл в Инадзуму, но я ещё не успел с ним увидеться.       Эи встрепенулась, будто внезапно вспомнила слово, долго крутившееся на языке. Мико нахмурилась, покосившись в сторону чашки Венти. — Вообще-то...       Сёдзи отворились, и в помещение вошёл долгожданный гость. — Гудзи Яэ, Сёгун Райден, - Моракс кивнул сидящим, но на последнем имени внезапно скривился, — Барбатос.       Грозными шагами он приблизился к Венти, и, как Райден, легко поднял его за шкирку и оттащил с подушки, непринуждённо занимая его место. И почему только Венти выбрал себе такую маленькую физическую форму! Будь его воля, сейчас бы обернулся драконом. Вряд ли бы он поместился в дверях таверны, зато больше никто не осмелился бы так непочтительно обращаться с его тушкой. Он ведь тоже могущественный архонт, в конце концов. Ну, являлся таковым. — Прошу прощения за своё опоздание... Я снова забыл свой кошелёк, — удивительно было наблюдать, как до того вытянутая по струнке напряжённая фигура стыдливо сжимается, отводя взгляд. — Мне пришлось долго объяснять продавцу, как именно записать мои покупки на счёт иностранного ритуального бюро. В итоге я просто сдался, так что прошу прощения, что пришёл без всякого подарка... — Да ладно, Моракс, только не говори, что ты всё ещё злишься! — вскрикнул Венти, как только пришёл в себя, очутившись на холодном полу.       Названный метнул в Венти взгляд, полный ярости. — Я же просил не называть меня так. — Вот видишь! Ты выбрал себе другое имя, отпустив прошлое, так почему ты все ещё злишься!       Венти всплеснул руками, опрокидывая одну из чашек. Внутрь тут же осторожно заглянул персонал. — Прошу прощения за вторжение, Госпожа, — сказал вошедший, поклонившись в знак извинения в сторону Мико, — вам требуется помощь? — Прошу простить моих спутников за неудобства, — вежливо улыбнулась Яэ, тем не менее источая холод раздражения. — Будьте так добры, принесите ещё одну чашку и сухое полотенце.       Несмотря на её просьбу, персонал сам убрал пролитый чай. Во время этого в комнате царила тишина, в которой можно было расслышать лишь тихие завывания ветра, пытающегося пробиться внутрь. — То, что сделал ты, произошло не в настолько далёком прошлом, — сказал Чжун Ли, когда персонал оставил их. — Да я не об этом! — Венти раздражённо провёл руками по лицу. — Ты же больше не называешь себя архонтом и не участвуешь в жизни Ли Юэ. Так почему он должен?

***

      В тот день Венти остановился на постоялом дворе, встретившимся ему на пути в Ли Юэ. Получил ключи от номера он ещё ранним вечером, и с тех пор особо ничем и не занимался, кроме бездумного перебирания струн лиры. Прошло слишком мало времени, чтобы перестать ощущать зудящую дыру в груди, но слишком много для того, чтобы позволить себе оставаться на одной точке и не мириться с новой реальностью. Он посоветовал путешественнице наведаться в Ли Юэ, и спустя время сам решил воспользоваться таким предложением, раз выпала такая возможность. Уже давно он не видел своего старого друга, и, учитывая, что Церемония Сошествия проводилась не так давно, можно было надеяться на то, что Моракс решил на несколько дней задержаться в городе, как любил это делать раньше.       Свои силы Венти не рассчитал, и путешествие, рассчитанное на пару дней, грозилось растянуться. Местный ветер встретил его с теплом: ластился в объятия, игрался с накидкой, целовал лицо сухим песком. Пытался заглянуть в душу, но Венти не мог ответить ему с тем же энтузиазмом. Вскоре ветер, обидевшись и не понимая причины игнорирования, начал хлестать ему в спину, сбивая с шаткого моста в воду или сдувая ему под ноги мелких слаймов. За день Венти ужасно вымотался, поэтому без раздумий остановился на постоялом дворе.       К вечеру он проголодался и спустился в местный ресторан. “Суп из моркови, картофеля и лука, ничего сложного, повар обязательно разберётся” — пытался объяснить Венти, но официант разводил руками, пока с раздражённым вздохом не отправил его прямиком к повару. Янь Сяо любезно выслушал его и сообщил, что припоминает, как пробовал такую похлёбку в далёком прошлом, когда он решил проехаться по Тейвату в поисках вдохновения. Венти успел уже обрадоваться, но когда речь зашла об оплате, Венти неловко сжался в комок. Комнату он выкупил благодаря старому мондштадскому вину, которое он стащил с полки в “Доле Ангелов”, когда Чарльз отошёл, чтобы разнять очередную драку (которую Венти даже не подстраивал), но непосредственно моры у него в карманах не имелось. Убедившись, что пары монеток, выпавших со слаймов, ему не хватит, он решил поторговаться: — Может, я сочиню про тебя песню? — Венти неловко хихикнул со своего же предложения, и Янь Сяо нахмурился, выражая тем самым очевидный ответ.       Но не успел он озвучить его вслух, как за Венти вступился незнакомый голос: — Я заплачу за него.       Венти видел Сяо всего один раз, но запомнил на всю жизнь. Не считая мимолётного пересечения где-то полвека назад, он не встречал его с тех пор, как обнаружил ранним утром обессиленного юношу без сознания. В нём ещё теплилась жизнь, но Венти никак не мог разбудить его. Ни тычками, ни шумными порывами ветра — на это отреагировал лишь камень на запястье юноши. Глаз Бога засветился, приветствуя родную стихию. Но элементальная энергия также привлекла и монстров, слоняющихся неподалёку. Поэтому Венти решил остаться рядом до его пробуждения, продолжая свои попытки освоить флейту. Хоть и получалось неплохо, лира в его руках выражала большее послушие. Музыке подвывал ветер, принося за собой слухи о незнакомом юноше. Тогда имя Сяо не отозвалось в голове у Венти тяжким воспоминанием о просьбе Моракса. Несмотря на Анемо Глаз Бога, юноша казался абсолютно ему незнакомым. Венти подумал, что это случайный проходимец, чьё желание Селестия решила исполнить самовольно без его ведома.       Когда Сяо очнулся, он уставился на флейту в руках Венти, даже не взглянув ему в глаза. — Спасибо, — только и сказал он, отряхнувшись и исчезнув в порыве анемо энергии прежде, чем Венти успел у него что-либо спросить.       Венти не удивился, что Сяо всё ещё жив. Всё-таки, он спросил у Моракса, к которому тогда направлялся, знает ли он такого юношу. Вместе с удивительными способностями адептов Венти вспомнил и о том, что сам одарил Сяо благословением. Тогда он впервые задумался над тем, что обрёк кого-то на вечную службу, иронично одарив того свободолюбивой стихией. Но у Венти после войны было слишком много собственных забот, чтобы задумываться о таком надолго.       Сяо, однако, не показывал никакой злобы. — Ох, так это ваш знакомый, Господин Сяо, — Янь Сяо поклонился ему в знак приветствия. — Да, — Сяо выглядел скованно, разговаривая с поваром и не обращая своего взгляда на Венти. Тот, наоборот, наблюдал за ним, как за удивительной зверушкой. — Сколько с меня? Вы не могли бы просто записать это на мой счёт, пожалуйста... — Не надо никаких денег! Считайте это моей благодарностью за то, что вы каждый день относите тому оболтусу обеды.       Сяо кивнул и скрылся за ширмой. Венти начало казаться, что произошедшее — галлюцинация от усталости или вовсе сон. Сейчас он вполне мог уснуть прямо за столом в ресторане. Но Венти всё равно заинтересованно скользнул за ширму и увидел, что Сяо не растворился в воздухе. Сидит себе на слишком высоком для него стуле, разглядывая ногти и не говоря ни слова. Венти ещё раз косится на Янь Сяо, занятому на кухне, и садится напротив.       Они смотрели друг-другу в глаза, не решаясь задать ни один вопрос вслух, до тех пор, пока Янь Сяо не приносит им две порции солянки. — Что это? — Сяо морщит нос, принюхиваясь. — Что это?! — Венти неверяще смотрит на него. — Почему ты за меня заплатил? — У тебя не было денег, очевидно же.       Сяо всё-таки останавливается на том, что блюдо выглядит сомнительно, поэтому отодвигает тарелку ближе к собеседнику. — Ну, да, но зачем тебе это делать? Я бы наелся шелковиц во дворе, если бы Янь Сяо отказал мне, — Венти хмурится, но пододвигает предложенную дополнительную порцию ближе к себе, приступая к первой. — Шелковицы несъедобные, — Сяо со знающим видом качает головой. — Считай это моей благодарностью.       Венти с набитым ртом мычит нечленораздельное “зашо”, и Сяо с неприязнью морщится. — За тот раз, когда ты спас меня. — Но я не спасал тебя, — ложка Венти застыла над второй тарелкой. — Это сложно объяснить. Просто ешь. — Ну, я конечно просидел с тобой весь день, пока ты лежал без сознания, — рассуждал Венти вслух, наслаждаясь угощением, — но мне правда было несложно, твоего “спасибо” было достаточно.       На удивление Сяо остался с ним до конца, пусть и не говорил больше. Когда обе тарелки оказались пусты, он хотел уже откланяться, но Венти остановил его. — Пошли, расскажешь мне, что там такого сложно объяснить. Сыграю тебе на лире, — Венти игриво ведёт плечами, — в благодарность за ужин.

***

— Ты расторг мой контракт. Вместо меня. Это непростительное поведение, — если бы Моракс решил оставить себе хвост, он бы метался сейчас из стороны в сторону, прямо как кошачий, но намного мощнее. Наверняка его хвост оставлял бы отметины в хлипком полу чайного домика. — Тогда ты нарушил наш контракт, если задуматься! По твоей просьбе я указал Селестии на Сяо, по твоей просьбе я благословил его глаз бога. Но как я, бог свободы, мог дать силы такой своевольной стихии такому несвободному человеку? Ты попытался заточить ветер в каменную клетку, Чжун Ли! — У нас не было никакого контракта, Венти. Если тебя так волнуют носители анемо глаза бога, будь добр разбираться с ними другими путями и не лезть в чужие дела, — на этих словах Моракс громко поставил чашку с чаем на стол, завершая разговор.       Но Венти ещё не договорил.

***

      С крыши постоялого двора открывался потрясающий вид на Тростниковые острова. Закатное солнце подсвечивало водную гладь, окрашивая реки в огненную гладь. Ветер, казалось, притих в присутствии Сяо.       Он рассказал Венти всё подчистую. О своём долге Якши, об отравляющей его карме. О том, как от влияния этой самой кармы его однажды спас Венти, того не подозревающий. В его тоне не прослеживалось ни намёка на саможалость, он говорил буднично и оттого безэмоционально. Как если бы его спросили “Неплохая погодка сегодня, Сяо!”, а он бы ответил “Да, её не могут омрачить даже ежедневные страдания, через которые мне приходится проходить”. Комедия.       Венти играл какие-то незамысловатые мелодии на лире скорее механически, разумом пребывая в глубоких раздумьях. На свои вопросы, почему Сяо продолжал мучать себя работой, он получал ответы “долг, обязанность, обещание...” Но в его глазах Венти видел лишь подавленное жалостливое желание свободы. Оно, правда, различалось с тяжким трудом, захлестываемое волнами безразличия и усталости, но упорно тянуло свои руки, ожидая спасения.       Когда взошла луна, Сяо захотел попрощаться. Он, как и всегда, собирался патрулировать ночь напролёт, но Венти, испугавшись, отстранился от лиры и схватил его за запястье. Если не сейчас, то уже никогда не получится искупить своей вины. — Хочешь, научу тебя играть на чём-нибудь?       В Сяо читалось сомнение, но скоро отчуждённость в его взгляде дала трещину. Он выбрал флейту.       Той же ночью они купили деревянную флейту у бродячего музыканта. “Утром обязательно дойдём до Ли Юэ, куплю тебе хорошую” — говорит Венти, на что Сяо с упрёком отвечает: “Не думаю, что у них предусмотрена оплата песней”. Флейту Сяо с тех пор так и не сменил.       Это был первый раз, как Сяо позволил себе вольность отказаться от своих обязанностей. Всю ночь Венти учил его играть на флейте, попутно вспоминая, как это. Со временем такие встречи стали случаться всё чаще и чаще, иногда Сяо даже позволял себе прервать их занятие, погрузившись в сон. Тогда Венти мог избавиться от зудящей под рёбрами тревоги, и расслабиться, перебирая чужие волосы.       До Ли Юэ Венти так и не доходит, оставаясь рядом с Сяо.

***

— И что я должен был сделать? Отобрать у него глаз бога? — Венти пытался перекричать воющий снаружи ветер, сгущающий тучи над Инадзумой. В помещении тут же потемнело. — Это бесчеловечно!       На фоне послышался кашель Райден, подавившейся чаем. Мико, похлопывая её по спине, не пыталась прикрыть своего раздражения, буравя Венти взглядом. — Ты же сам понимаешь, насколько ты его измучил своим контрактом. Судьба Ли Юэ в руках цисин, так почему Сяо обязан продолжать нести службу тебе? — Не обязан, — от раздражения Чжун Ли прикрыл глаза рукой, тем не менее продолжая говорить спокойным тоном, — только поэтому его не постигла высшая кара за нарушение обязанностей контракта

***

      Моракс в гневе страшен. И Венти никому бы не пожелал столкнуться с ним в сражении, когда он в таком состоянии. Особенно себе. Особенно после разговора за чашечкой чая, плавно перетекающего в разговор о Сяо. — Моракс! Ты ведь всегда был за конструктивный диалог, положи тот камень на место, хиличурл тебя подери! — кричал Венти, стоя на останках хлипкого бамбукового стола, много лет стоявшего в горах как местная достопримечательность. — Ты же знаешь, что без Сердца Бога ты не обойдешь меня по силе!       Монолог Венти обрывается с очередным каменным градом.       Венти позорно вернулся в родной Мондшатд весь в пыли, и первым делом он усталой походкой направился запивать свою злость в “Доле Ангелов”. Всё равно он не жалел о содеянном. За эти несколько месяцев Сяо колоссально преобразился и начал проявлять живой интерес к жизни. Такие обыденные вещи, как ловля лягушек, будоражила его, как ребёнка. Однако эту часть себя Сяо показывал только Венти, оставаясь отстраннёным в обществе других людей, и второму этот факт ужасно льстил и грел душу. Ему было приятно чувствовать себя особенным.       Также Сяо научился поддаваться собственным желаниям. Не вставать с кровати после 12 часов утра, выбирать миндальный тофу на поздний ужин, громко и долго удерживать одну противную ноту на флейте, просто потому что хочется почувствовать в губах инструмент, — такие незначительные шалости он вытворял, даже когда Венти пытался его переспорить и наставить на путь здорового сна, питания и сбережённого слуха. Однажды Сяо отвёл его на самую вершину Каменного леса Хуаган. Тогда Венти был удивлён двум вещам — что даже в таком тёплом регионе, как Ли Юэ, на вершинах гор выпадает снег и что снег, оказывается, неплохой на вкус.       В целом, он был доволен результатом. Так думал Венти, почти со спокойной душой покидая Ли Юэ.       В таверне его встречает сам Дилюк, чей и так не слишком дружелюбный вид омрачается ещё больше при виде Венти. За несколько месяцев, оказывается, никто не забыл про его кражу. Спустя один разбитый бокал Венти соглашается на утроение часов своих концертов. Можно было подумать, что Дилюк достаточно милостивый, если не знать, что теперь по уговору Венти должен проводить в таверне 156 трезвых часов в неделю. С математикой у него, конечно, никогда не ладилось.       В пятницу, проспав всего четыре часа, до Венти доходит, что он такими темпами не сможет выполнить планку по часам. Поэтому он уходит к себе в комнату на втором этаже таверны ещё позднее, чем вчера. В субботу он теряет сознание и чуть не ломает свою лиру. Дилюк, довольный сработавшим наказанием, отправляет Венти отсыпаться и снижает часы обратно до 52 в неделю, но с условием отмены бесплатной выпивки на целый месяц.       К собственному удивлению Венти идёт не в объятия мягкой кровати, а плетётся на север, подгоняемый порывами родного ветра. Только чудо донесло его до Пика Буревестника, только чудо удерживает его от того, чтоб просто скинуться вниз от осознания, что забыл захватить заначки вина. Ругая себя, Венти всё таки выбирает пожить ещё несколько сотен лет без сломанных конечностей и осторожно садится на край, расслабляя затёкшие ноги. Он снимает туфли и роняет одну в голодные волны океана, но тут же её подхватывает порыв ветра, играюче запульнув каблуком Венти в лоб. — Хей! — кричит он на невидимого собеседника, тут же улыбаясь, — Я тоже скучал.       Мондштатдский ветер, его верный спутник на протяжении тысячелетий, приветливо боднул его в бок и пробежался по шее, колохнув косички. Всё его жесты Венти выучил давно, поэтому понимал старого друга без слов. Не то чтобы ветер мог произносить слова, но раньше дуновения приносили ему образы и истории людей со всего Тейвата. Они складывалось в песни, которым его друг подпевал шумом за окном. Или трещанием колокольчиков. Или шелестом его плаща. Ветер всегда подпевал ему, где бы он ни находился.       С утратой своего сердца Венти перестал его слышать. Он чувствовал его касания, но больше не мог ощутить его беспокойный шёпот. Венти осознал это сразу, почти мгновенно. И сколько он не пытался, не вслушивался, не медитировал, он не мог вернуть своего собеседника, впервые оставшись в абсолютном одиночестве.       Вместо слов ветер всё чаще стал показывать своё присутствие своими прикосновениями. Вечно растрёпанные косички — ничтожная цена за чувство тепла и безопасности.       Потеряв голос своей музы, Венти не остановился в творческом пути. Он решил сам собирать сюжеты для своих песен, общаясь со смертными. Всё-таки, раньше ему уже доводилось знать множество людей, а не ограничиваться малой компанией собутыльников, так почему бы не вернуться к истокам? В Сумеру, что ли, наведаться.       Его размышления прервал громкий треск, раздавшийся сзади. Хлынувший порыв энергии заставил инстинктивно схватиться за берет. Ветер на такую грубость взбушевался: громко зашелестели листья кедра, внизу застрекотали волны. Венти слышал, как вихрь сбил незваного гостя с ног. Ещё до того, как его позвали по имени, он знал, кто нарушил его покой. Что-то незримое обычным взглядом подсказывало ему, что он прав в своей догадке. Когда Венти обернулся, ветер уже успокоился, лаская щёки Сяо осторожными дуновениями и извиняясь за резкий выпад. — Сяо, — вздыхает он, чувствуя себя разочарованно. Но вместо упрёка в его голосе слышится нежность и тайная радость.       Сяо, не спрашивая, втыкает копье в землю и садится рядом на холодную траву. — Тебя было сложно найти, — Сяо звучит почти-что обиженно, — почему я узнаю от Моракса, что ты покинул Ли Юэ? — Он меня выгнал, — Венти пренебрежительно фыркнул.       Сяо сделал до комичного удивлённое лицо. Венти рассмеялся бы, если бы не ситуация. — Что, хочешь сказать, он совсем не злился, когда ты спрашивал у него про меня? — вскрикнул Венти — Совсем нет, — Сяо качает головой, — кажется, только ты способен вызвать у него ярый гнев.       На дальнейшие возмущения Венти Сяо лишь улыбается. — Спасибо, что сообщил, — зевает Венти, — ну, что я не испортил твои отношения с отцом. — Моракс мне не отец, — хмурится Сяо.       Венти утыкается лбом ему в плечо и мычит что-то себе под нос. Всё-таки, жаль, что он не успел научить Сяо понимать шутки. Или ещё лучше — шутить самостоятельно. Венти попытался представить Сяо с чувством юмора Кейи и поморщился. Наверное, он всё же похож на Розарию... Хотя её шутки Венти тоже не всегда понимает. Если рассказы про обезглавливания похитителей сокровищ, конечно, шутки. Венти надеется, что это шутки, ведь Розария во время таких рассказов хрипло смеётся. — Я бы проводил тебя до Каменных врат, но боюсь, что не дойду даже до кровати, — Венти виновато хихикает. — Я устал, как собака, Дилюк, хозяин таверны, в которой я работаю, обнаружил пропажу... — Я не собирался возвращаться сегодня, — Сяо прерывает его полусонный рассказ, но Венти не обижается, взбодрясь от услышанных слов. Он поднимается с чужого плеча, разминает затёкшую щеку и хмурится. — Сяо, — серьёзно отвечает Венти, не отводя глаза, — ты свободен. Тебе не нужно оставаться ни рядом с Мораксом, ни со мной, ни с кем-либо ещё. Ты волен быть там, где захочешь сам. — Я знаю, — Сяо вздыхает и сам притягивает Венти обратно, возвращая его голову себе на плечо, — и я нахожусь там, где хочу сейчас находиться.       Они молчат, пока ветер напевает свою мелодию, кружа вокруг них. — Пик Буревестника? — на пробу спрашивает Венти, не зная, куда деть свои руки.       Своего ученика он явно недооценил. Сяо смеётся с этого, тихо, осторожно, как с хорошей шутки. — Рядом с тобой.

***

      После ссоры с Мораксом Венти оказался на вечерней улице Инадзумы. Здешний ветер отличался от привычного ему, но даже незнакомому дуновению Венти позволял играть меж его пальцев, легко перебирающих струны лиры. Местные проходили мимо, почти не останавливаясь, не вслушиваясь в музыку. "Иностранец", "турист" — слышал он от хмурых прохожих, но все же продолжал играть, пока ветер вдруг не переменился, принося с собой знакомое тепло. Венти поднял глаза и увидел своего самого верного слушателя, стоящего в тени торговых палаток. — Ты всё таки воспользовался моим советом! — Венти сам подошёл к нему, привычно обнимая за плечи и утыкаясь носом под ухо, потому что знает — не оттолкнут, не увернутся, не прогонят хмурым взглядом (хоть и постараются). — Да, — Сяо шумно выдыхает в чужие волосы, обнимая в ответ, — отпуск с твоих слов звучал интересно. Но только один раз.       Венти ухмыльнулся. Как бы Сяо не пытался это отрицать, работая, несмотря на разорванный контракт, день и ночь, защищая гавань от, впрочем, немногочисленных нападений, мондштатдский дух сорняком пророс у него глубоко в сердце. И Венти, честно, гордился тем, что заразил его желанием лениво нежиться в лучах любви, растягивая дни в счастливом безумстве и откладывая работу всё дальше и дальше. В совместных буднях он нашёл новую музу, и один только вид Сяо заставлял бездумные ноты, сыгранные Венти наугад, складываться в целые мелодии, перетекающие в новые песни.       Тексты Венти придумывал, собирая в памяти человеческие истории. О влюблённых, тайно встречающихся поздно ночью на Утёсе Звездолова; о мальчике, ожидающего возвращения отца из гор; об отце у могилы дочери, рассказывающем о своём горе только своей лире и ветру. Скоро они начали кончаться — тогда Венти объездил весь Ли Юэ вместе с Сяо, который вовсе был не против, вечерами подыгрывая новым песням своей флейтой.       Когда стало известно о празднике в Инадзуме, наконец открывшей границы, Венти не смог отказаться от возможности услышать больше историй смертных. Сяо отказался поехать вместе с ним, признавшись, что всё ещё боится оставлять защиту Ли Юэ полностью в руках цисин. Венти, наслышанный о битве с Осиалом, конечно, пытался с ним спорить, но вскоре сдался, уважая чужое право самостоятельно принимать решения. Конечно, он бубнил себе под нос что-то вроде “дал ему удочку на свою голову”, пока собирал одну маленькую сумку в дорогу, но Венти никогда не был по-настоящему против поехать один.       Хоть и прошло всего пару дней, Венти уже чувствовал, что поездка себя не оправдает. Алкоголь тут не особо вкусный, местные не особо шли на контакт с незнакомцем, а сутки тянулись крайне монотонно. Он скучал без музы. Даже если выдавались минуты радости и наслаждения своим путешествием, новые строчки для песен не зарождались в голове Венти. И даже давно заученные мелодии стали звучать фальшиво и бесчувственно, что сильно его раздражало. Настолько сильно, что он уж было собрался в обратный путь, но Сяо его опередил, прибыв в Инадзуму и подарив одну, но невероятно важную причину остаться здесь подольше. — Тогда предлагаю начать твой отпуск в Инадзуме с хорошего вина из одуванчиков, — ухмыльнулся Венти и схватил его за руку.