Дрянь

      Несколькими часами ранее в кафе близ аэропорта сидели двое видных молодых людей, абсолютно непохожих друг на друга, но будто составляющих единое целое, придавая месту некоторую завершённость своим совместным присутствием.       Черноволосый парень в серой джинсовой куртке, обвешанный сумками, копался в телефоне и каждую минуту лукаво улыбался, дёргая правой ногой, обутой в дорогостоящие фирменные «Джорданы».       Напротив него сидел бритый молодой человек несколько хулиганистой наружности.       Тыквенный огонь его волос прожигал глазные яблоки, а чёрные гвоздики вкупе с матовой большой серьгой придавали ему особой брутальности.       В отличие от своего спутника, Рыжий никак не мог доесть свой перекус, состоявший из сэндвича с яичницей и колы. Парень недовольно кривился, смотря то на свой ланч, то в экран телефона.       Это заставляло Тяня смеяться.       — Что? Пишешь на своём кулинарном форуме для богатеньких домохозяек о том, насколько нынче плохо готовят в приаэропортных забегаловках?       Хэ надул губы и кокетливо положил руки на стол, пародируя женщин чуть старше сорока, что с таким усердием готовят шарлотку и делятся обновлённым рецептом Цезаря каждое воскресенье.       — Ублюдок, — ударил по столу Мо и развернул экран телефона в сторону Тяня с такой резвостью, что у второго забегали искры в глазах. — Это вовсе не сайт для домохозяек, детка, и ты прекрасно это знаешь.       Осознав, что слово «детка» вырвалось из его уст совершенно случайно, ГуаньШань запнулся и покраснел.       — А вообще, здесь и правда готовят дерьмово.       — Тогда почему ты заказал это? — поинтересовался Хэ, будто заранее зная ответ на вопрос.       — Надеялся на чудо, — рявкнул Мо. — А вообще, ты первый решил набить брюхо, а я в жизни бы не позволил есть такому фартовому мажору, как ты, в одиночестве.       — Ой-ёй... — повёл бровью Хэ Тянь, получив свою дозу эндорфинов. — Какой же Вы всё-таки мелочный парниша.       — Ну да, мелочный, — согласился Мо ГуаньШань, чуть отодвинувшись и обратив свой взгляд к штанам Тяня.       В свою очередь Хэ ни сказал ни слова, сохраняя немыслимую честь, и лишь пленительный строгий взор исподлобья говорил о скорой страшной мести.

***

      Когда парочка поутихла, погрузившись в свои мысли, Тянь заметил пришедшее ему на телефон уведомление и, не медля, принялся его читать.       Отправитель писал кратко, но весьма эмоционально и многозначительно. «Я уже на месте. Не могу поверить глазам! Скоро свершится долгожданная Вендетта».       Хэ Тянь, ощерившись совершенно подлым образом, принялся сочинять ответ, энергично двигая пальцами по экрану.       Заметивший оживление парня, Мо ГуаньШань даже отвлёкся от собственного телефона и, оторвав от сэндвича подгоревший кусочек, кинул его в сторону участника особо секретных переговоров, но промахнулся и заскрипел зубами от собственной неудачи, в то время как его соратник по сердцу и постели объяснял незнакомцу истинное значение слова «Вендетта». «Вендетта — это кровная месть, — писал он. — А в твоём случае это очередное задание: холодный расчёт и желание истреблять змей. Кстати, с приездом!»       Написав последнюю строку, Тянь засиял и отложил телефон в сторону, окрылённый тем, что дела идут донельзя хорошо.       — Ты чего такой радостный? — воскликнул Мо и при этом сам едва подавлял в себе желание улыбаться, чувствуя на подсознательном уровне нечто знаменательное. — Никак заказал очередную безделушку бесполезную и сидит лыбу давит... И не говори, что общался с братом: когда ты контактируешь с этим страшным человеком, у вас обоих физиономии прискорбнее могильных эпитафий...       ГуаньШань мог бы съязвить ещё похлеще, если бы не рука Тяня, накрывшая его собственную в нужный момент.       Медленно поглаживая её, Хэ игриво склонил голову набок и прищурил глаза, смотря на недоумевавшего Рыжика, в свою очередь желавшего взглядом просверлить дыру в его руке.       — Хватит с тебя! — несколько минут потерпев, заявил Мо и одёрнул руку, сведя брови, подобно мостам в Санкт-Петербурге. — У нас впереди ещё целый рейс.       — Вот именно — целый рейс! — подтвердил Хэ Тянь, облизнувшись и изрядно выбесив этим ГуаньШаня. — И ты запомнишь его особенно отчётливо.