Юность

Левин прижал меня к себе и что-то прошептал на ухо. Его кожа была такая приятная на ощупь, а от голоса внутри разливалось тепло. Его губы оказались так близко от моих — ещё секунда, и я прикоснусь к ним... — Настя! Срочно вставай! — визгливый голос резко выдернул меня из сна. Я открыла глаза. Левин был так близко, а ощущения — такими реальными. И ведь надо же было сестре всё испортить! Катька плюхнулась рядом на диван. Я с трудом повернулась к ней лицом и разлепила глаза. — Чё надо? — буркнула я, — Ты мне такой сон испортила. — А нефиг спать в пять вечера, родители скоро вернутся, — Катька начала трясти меня за плечо. Я позволила назойливой сестре залезть ко мне под одеяло, лишь бы та угомонились. Она сама только недавно вернулась домой; провела ночь с подружками недалеко от дома — именно так она сказала папе. Только вряд ли это был девичник с просмотром романтических фильмов, да и квартира могла находиться не столь близко — в каком-нибудь злополучном отдалённом райончике. — Насть, тут такое дело… Я вчера первый раз поцеловалась. — Поздравляю. Надеюсь, ты потом почистила зубы? Там на ваших вписках каких только людей нет. Это точно был не бомж? — спросила я саркастически. — Ой, иди в жопу! — Ладно, шучу я. Ну поцеловалась ты, что дальше? — Чё дальше, а ничё дальше. — Катя, не выпендривайся. — Ну… мне понравилось. — Очень многословно. Ради этого ты меня разбудила? — Кому же мне ещё рассказывать о таком? Девки были со мной, они всё видели. Остаёшься только ты. На удивление, я была польщена признанием сестры. Признанием не в первом поцелуе, а в том, что она настолько мне доверяет. — Ладно, и кто этот человек? Я его знаю? — Не знаешь и вряд ли узнаешь. Это так, не серьёзно совсем. Да и обстоятельства так себе были. Но до чего же прекрасно! Катька возбуждённо взбрыкнула под одеялом, от чего из тепла выскользнули мои босые ноги. — Знаешь, какой был мой первый поцелуй вообще? — я ностальгически закатила глаза. — Мы, короче, с Олей и девчонками из класса поехали как-то к ней, типа девичник устроить, а она позвала каких-то друзей своих. И вот, среди них был такой парень, вроде симпатичный, а вроде и не очень — странная у него внешность была. И он, точно помню, Светке нравился, которая из класса. Она с ним пыталась общаться, а он всё к Оле лип. К Свете вообще никто не липнет, даже жаль её. Я думала, ему реально нравится Оля, но в один момент он зажимает меня в коридоре по дороге из туалета и целует. Я в ахуе была, конечно, но… это было довольно приятно. — А Света что? Не узнала про ваш поцелуй? — Ой, да не. Мы с этим парнем после вписки никогда больше не виделись, да и Оля вроде перестала давно с той компашкой общаться. Это ещё до Рязанова было. — А говорят, первый поцелуй должен быть особенным… — Пиздят. Первый поцелуй обычно самый стрёмный получается, так же, как и первый секс. И не важно, испытываешь ли ты чувства к человеку или это первый встречный. Кстати, видела мой последний шедевр? — Я вдруг вспомнила про рисунок, который закончила несколько дней назад. Я сползла с дивана и потянулась к ящику письменного стола. Долго копалась в тетрадно-бумажном хаосе, потом выудила лист с карандашным рисунком. На рисунке был изображён молодой мужчина с длинными белыми волосами и надменным лицом, который властно прижимал к себе другого — темноволосого, чуть ниже ростом, с жёсткими чертами лица, горбинкой на носу, почти чёрными глазами. — Ну что за невыносимая красота! — Катя картинно схватилась за сердце. — Опять эти твои прекрасные выдуманные мужчины! А реальных людей слабо нарисовать? — Ты посмотри вокруг! Где ты видишь красивых реальных людей, которые могут вдохновить на такой рисунок? Не, я по персонажам. — Ой не ври, у тебя в компании столько красивых парней, что я вообще удивляюсь, как ты до сих пор встречаешься с Лёшей. Бросай уже его, признавайся в чувствах к Левину и будьте счастливы. — Эх, наивная! Как ты себе это представляешь? Слушай, Саш, тут такое дело. Я тебя люблю, а Лекс — это так, для прикола. Давай мы с тобой замутим, только не скажем об этом Лере, ведь она тоже в тебя влюблена. Или скажем сразу, ведь она всё равно узнает, но в любом случае возненавидит меня. Какая романтичная история! Катя смеялась, уткнувшись мне в плечо, а я мечтала ничего не чувствовать. Поболтав ещё немного, мы с Катькой решили вместе прогуляться по магазинам, посидеть в кафе, поговорить по душам. Мы почти никогда не проводили время вдвоём — в детстве ссорились чуть ли не каждый день, а когда выросли, у каждой появились свои интересы. В свободное время я рисовала, читала или маялась от безделья, когда у друзей появлялись свои дела, а Катька предпочитала активный образ жизни: постоянно зависала на танцевальных тренировках и выступлениях, имела много друзей и никогда не страдала от излишка свободного времени. — Как вы потусили-то вчера? — спросила Катька, когда мы вышли из трамвая. — Да неплохо в целом. А ты ничего странного не заметила? С телевизором на кухне, например. — Да вроде нет. А что с ними? — Ну вот и славно. Надеюсь, родители тоже не заметят, что это вообще новый телевизор. — Вы чё, раздолбали телевизор и купили новый? — сдавленно спросила Катька. — Только т-с-с-с, — я приложила палец к губам, — пусть это останется нашей маленькой тайной. — Офигеть просто. Папа тебя убьёт. — Если ты ему не скажешь, не убьёт. Пока я рассказывала Катьке о происшествии, о странном поведении Левина, об измене Оли и о бедном Филечке, мы поднялись на четвёртый этаж. Здесь раскинулись огромный фудкорт, зал с игровыми автоматами, кинотеатр и куча маленьких киосков с игрушками и сладостями. Года три назад мы всей семьёй проводили в торгово-развлекательном комплексе каждое воскресенье, пока я не решила, что тусоваться с родителями не модно. Теперь подростковая спесь спала, и я с удовольствием ходила с папой по магазинам или обсуждала с мамой свою личную жизнь за кусочком торта. После трапезы в Макдоналдсе я предложила сыграть в аэрохоккей — единственную игру, где я всегда выигрывала. Первую партию Катька проиграла в сухую, на второй ей удалось забить шайбу три раза, два из которых были случайными. Я положила на стол шайбу, планируя удар в новом раунде, когда вдалеке заметила знакомую фигуру. — Катька, срочно сделай вид, что мы увлечённо играем и ни на что не обращаем внимания, — протараторила я, запустив шайбу. Катя пропустила удар, потому что начала вертеть головой из стороны в сторону, пытаясь найти источник моей паники. — Да успокойся ты, не вертись! Там Левин идёт, не хочу, чтобы меня заметил. — Почему? Ты чё, стесняешься, что ли? — Да тихо ты, играй давай. Однако общительная сестра вдруг заорала: — Саша Левин, привет! Давай к нам! — Господи, почему тебя вообще родили? — простонала я, закрывая лицо рукой. Левин в компании незнакомого парня, разумеется, услышали и двинулись в нашу сторону. Мне было неловко, ведь мы с ним ни разу не общались один на один, вне компании. Только несколько раз на вписках вместе выходили курить. Но одно дело — побеседовать за стаканчиком, и совсем другое — встретиться днём в людном месте. Левин бросил рюкзак на пол и присел на край стола. — Это Влад, вроде вы ещё не встречались. Мой одноклассник и друг детства, — он представил спутника, тот скромно кивнул. — А это твоя сестрёнка? Симпатичная. Представишь нас? — Катя, это Саша. Саша, это Катя, — меня передёрнуло, когда Левин назвал сестру симпатичной. — Тоже поиграть пришли? — Да не, просто мимо шли. — Такое приятное совпадение. Да, Насть? — Катька демонстративно толкнула меня локтём в бок. Я на это лишь промычала что-то невразумительное. — Как там твои предки? Надеюсь, не заметили подмены телека? — спросил Левин. — Да вроде нет. Хорошо, что Артём смог настроить его, иначе капец, — я растерянно улыбнулась. Все мысли из головы внезапно выветрились — я абсолютно не представляла, что сказать. На помощь пришла Катька. — Хочешь с Настей сыграть? Она чемпион по аэрохоккею, — Катька схватила Левина за плечи и потянула на своё место. Левин воспринял идею с большим энтузиазмом. Две партии мы с ним гоняли шайбу как профи — Влад и Катя быстро вертели головой, пытаясь отследить его молниеносные движения, но я всё-таки победила. Папа всегда говорил, что мужчины не любят уступать женщине, особенно в спорте. Я его никогда не слушала и делала всё по-своему. После игры Левин долго тряс мне руку и благодарил за интересный бой, а я чувствовала, что меня бросает то в жар, то в холод. Потом Левин почти насильно всучил биту Владу. Я ухмыльнулась — тот был довольно массивным и наверняка неповоротливым, потому обыграть его будет раз плюнуть. Как же я ошиблась! Первую партию я проиграла всухую, на второй удалось забить всего два гола. Влад лихо закручивал шайбу и уверенно защищал свои ворота. Он стал первым, кому удалось победить меня в аэрохоккее. Влад не стал кичиться победой, а лишь улыбнулся и похвалил меня за достойное соперничество. Дальше Левин решил сыграть с Катькой, мне пришлось встать рядом с Владом. У меня плохо получалось поддерживать беседу с незнакомцами, поэтому я рассеянно улыбнулась Владу и стала наблюдать за игрой. — На кого ставишь? — спросил Влад, кивнув на стол. — На Левина, конечно. Катька играет так себе, — я пожала плечами. Действительно, на первой же минуте она пропустила три гола и теперь выглядела расстроенной. — Как-то нечестно, тебе не кажется? Влад поднял с пола рюкзак и, подловив момент, когда Катька поставила шайбу на поле, кинул его в руки Левина. — Саня, лови! Левин в недоумении поймал рюкзак как раз в тот момент, когда Катька ударила по шайбе. Я не смогла сдержать смех, Влад довольно улыбался. — Владик, ты за кого болеешь вообще? — воскликнул Левин, нисколько не обидевшись. — Это же читерство! Считаю этот гол не засчитанным. — Я всего лишь уровнял шансы. Или тебе бы польстило выиграть у маленькой девочки? — Эй, я вообще-то здесь! — Катька затрясла рукой, словно хотела ответить на уроке. — И я могу сама справиться, не надо мне помогать. — Конечно, можешь, — согласился Влад, — но зачем отказываться от помощи, если это может принести тебе победу? Ребята продолжили игру, а с Владом я теперь разговаривала с куда большим энтузиазмом. Он оказался приятным в общении и невероятно эрудированным: рассказал про спор Дарвина и какого-то епископа насчёт теории эволюции, поделился мнением о влиянии революции на образ мышления жителей России, спросил меня о… Я даже не поняла, о чём он меня спросил. На его фоне все мои знакомые, да и я тоже, казались слишком заурядными и глупыми, но слушать его было крайне интересно.