Самый лучший папа, и не только...

Грелль Все-таки хороший у меня друг. Не всякий пустит к себе среди ночи. Как только я разделся, он сразу же спросил: — Может, тебе чаю или покушать хочешь? — Если честно, от чашки горячего чая и сытного ужина я бы не отказался. — Хорошо, тогда мой руки, и проходи на кухню. Я пока чайник поставлю и еду разогрею. В ванной я пробыл буквально минут семь, но когда зашел на кухню, был немного удивлен — все уже стояло на столе, готовое. — Чего застыл? Проходи, садись, — произнес друг. Меня дважды просить не нужно было. Когда с трапезой было покончено, Михаэль сказал: — А теперь ложимся спать, уже поздно. Это несколько удивило меня, и, наверное, это отразилось на моем лице, потому что он добавил: — Завтра обо всем поговорим, не переживай. Я вздохнул с облегчением, потому что был настолько устал, что не хотел говорить ни о чем, особенно о таких личных вещах. — Постелю тебе в гостевой комнате. Идем, — сказал Михаэль. — Спасибо тебе. — Да не за что. Мы же друзья. Оставшись в комнате один, я сразу лег в кровать. Однако заснуть не мог. Мысли о том, что произошло, не давали покоя, а еще больше меня пугала неизвестность. Я не знал, как теперь будет вести себя со мной Гробовщик. Что если тот поцелуй стал моей главной ошибкой, которая изменит наши отношения? Что если он не захочет больше жить со мной в одном доме и отправит меня куда-нибудь? Зачем ему такой сын? Я сам не знал, как теперь относиться к нему и как вести себя. Не мог понять свои чувства. Когда я увидел, как Анна целует его, мне стало так больно, хотя, по идее, должно было быть все равно. Ведь мне друг говорил, что у отца появилась девушка, а я не верил. Даже не допускал такой мысли, может, потому и так отреагировал. Раньше мы были только вдвоем, а теперь появляется кто-то третий. Скорее всего, причина именно в этом. Но тогда непонятно, почему, когда лицо Гробовщика оказалось так близко, мне захотелось его поцеловать, почувствовать себя на месте Анны. Почему мне захотелось сделать так, чтобы ему понравилось? То, что я ощущал в тот момент, трудно описать. Ясно одно — мне понравилось, было так приятно. Вот только нормально ли это? Одолеваемый мыслями, я уснул только под утро. Разбудила меня мелодия звонка. Нехотя разлепив глаза, я вытащил телефон из-под подушки и посмотрел на экран. «Вполне ожидаемо», — подумал я, когда увидел, что звонит Гробовщик. Конечно, он хочет узнать, где я, ведь я пропал. Но я еще не готов говорить с ним и слышать то, что он, скорее всего, мне скажет. Поэтому сбросил вызов. Через пару секунд поступил новый звонок — снова отклоняю. Так повторилось раз пятнадцать. Не выдержав этого, я решил отправить ему смс, может, оно его немного успокоит. Беру телефон и начинаю набирать: «Со мной все хорошо, не переживай. Я вернусь домой, когда буду готов. Прошу, не ищи меня и не звони. Мне нужно время подумать.» Нажав на кнопку отправить, я запоздало подумал, не слишком ли грубо и нагло написал, но уже поздно. Осталось только ждать ответа. Через десять минут пришло сообщение. Мне понадобилось пять минут, чтобы набраться храбрости. Я все же открыл его. Там было написано: «Я рад, что с тобой все хорошо. Не переживай, даю тебе время разобраться в себе. Но знай, когда вернешься, тебя ждет серьезный разговор.» После этих слов стало немного легче. Будет возможность спокойно подумать. Вот только пугает этот "серьезный разговор". Спать уже не хотелось, поэтому решил посмотреть на время — уже первый час дня. Кто ж спит в это время? И как еще друг меня не разбудил? Хотя, я благодарен ему за это. Одевшись, я решил сходить на кухню за водой. Вчера видел там графин с водой и стакан. На кухне никого не было, и я, утолив жажду, уже собирался идти искать хозяина дома, как за моей спиной раздался голос: — Ну ты и соня! Я уже думал, ты в спячку впал — как медведь. — Не шути так. Просто долго не мог уснуть, вот и встал поздно, — ответил я. — Я все понимаю, но не пошутить не мог. Скажи, кто тебе так настойчиво трезвонил? — Ты слышал? — Да твой телефон громко играет, сложно было не услышать. Кто звонил? — Отец звонил. — Ты ответил? — Нет, но написал сообщение, и он прислал ответ. — И что он сказал? — Он дает мне время подумать и искать не будет. — Хорошо. Только мне не совсем понятно, что у вас случилось. Вы ведь всегда были так близки? Близки? Эх, знал бы ты, что произошло... — Знаешь, трудно объяснить, — ответил я. — Придется постараться. Ведь если расскажешь, тебе станет легче. Кроме того, может, я смогу помочь тебе, дать дельный совет. — Надеюсь. — Разберемся. Только сейчас покушать на голодный желудок негоже думать. Я кивнул, и тут мой живот громко заурчал в знак согласия. Обедали молча, а когда приступили к чаю, Михаэль сказал: — Ну что, я весь во внимании. Что там у тебя стряслось? Я несколько минут колебался, а потом начал рассказывать: — Когда я вчера пришел домой, сразу заметил, что у нас гости. Раздевшись, решил поздороваться и пошел на кухню, откуда доносились голоса. Но то, что я там увидел, лишило меня дара речи. Я несколько секунд не мог пошевелиться, а потом просто развернулся и сбежал из дома. — И что же там было такого? — Помнишь, ты говорил, что у отца, скорее всего, появилась женщина? — спросил я. — Помню. — Так вот, ты был прав. Зря я не верил. — Да неужели? И как ты это понял? — А как не понять? Захожу, и вижу, как отец и его подруга Анна целуются. Скажи, это что-то другое может означать? — Думаю, нет. Поздравляю. А проблема-то в чем, друг? — спросил Михаэль. — Ну, понимаешь… — Понятно все с тобой. Ты ревнуешь отца к ней. Но тебе не стоит переживать, ты его единственный сын, и он все равно будет тебя любить. — Наверное… — Да точно тебе говорю. Все будет хорошо. Просто кроме отца у тебя появится еще и мама. Это же хорошо? — Я не уверен. — Успокойся, я тебе говорю. Это все, что тебя беспокоило? — Ну… да, — произнес я, не решаясь рассказать о происшествии в парке. — Вот и хорошо. Тогда успокаивайся. Иди домой и поговори с отцом. Пойми, если у него будет любимая, он будет счастливее. Ведь говорят, что если родители счастливы, то и дети тоже. — Попробую. Только можно я побуду у тебя до завтра? А утром пойду домой. — Хорошо. Остаток дня мы провели за просмотром телевизора. После ужина разошлись по комнатам. Лежа в кровати, я подумал, что с первой частью дня вроде как все понятно, а вот со второй — вопросов больше, чем ответов. Как теперь поговорить об этом с Михаэлем? Ладно, разберусь по ходу дела. Надеюсь только, что друг еще не спит. Я оделся и через минуту постучал в дверь комнаты Михаэля. — Что-то случилось, Грелль? — спросил он, открывая дверь. — Я хотел кое-что спросить. — Пошли чаю попьём и поговорим. Когда чай был готов и мы сели за стол, Михаэль спросил: — Так о чём ты хотел поговорить? — Даже не знаю, как сказать… — Подумай, ночь на дворе, Грелль. — Ну… предположим, есть человек, которого хочется целовать, обнимать, и совсем не хочется видеть рядом с ним кого-то другого. Что это может значить? — Ты как ребёнок, честное слово. Это значит, что ты испытываешь чувства к этому человеку. — Какие чувства? — Ты его любишь. — Люблю? — растерянно переспросил я. — Да. А теперь рассказывай: кто это? Как её зовут? Где она живёт? Как вы познакомились? Как давно? Почему молчал? — Михаэль засыпал меня вопросами. Я ещё не отошёл от его слов, а тут столько вопросов, на которые я не мог ответить. Нужно было выкручиваться. — Можно я пока не буду об этом говорить? — спросил я. — Обещаю, расскажу позже. — Как знаешь, но мне интересно. Обещай, что расскажешь, — настойчиво добавил он. — Я обещаю, — кивнул я. — Хорошо. Знай, я рад за тебя и надеюсь, у вас всё получится. — Спасибо, Михаэль. — Не за что. Теперь спать. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, — ответил я ему вслед и направился в свою комнату. Лёжа в кровати, я вновь обдумывал разговор. «Неужели я действительно люблю его?» До сих пор я любил Гробовщика как отца, но теперь осознавал, что это другое чувство. Совсем другое. Но как же так? Обычно мальчики влюбляются в девушек, а я люблю мужчину, причём старше меня и того, кто официально является моим отцом. Это казалось невероятным и неправильным. Но я не мог ничего с собой поделать. Михаэль задал мне множество вопросов, на которые я не мог ответить ему, но честно ответил самому себе. Да, я понял, что люблю Гробовщика. И теперь мне стали понятны все чувства и реакции. Только что мне делать с этой любовью? Его реакция на мой поцелуй не оставляла надежды на взаимность. Если он не примет мои чувства, как тогда жить дальше? А может, всё же попробовать? Вдруг он поймёт? Сотни мыслей роились в голове, но ни одной ясной. Я мучился до поздней ночи, прежде чем принял решение. Нужно поговорить с ним начистоту. Сказать о своих чувствах и услышать его ответ, каким бы он ни был. Я также решил наконец спросить его имя. Он никогда его не называл, а я не решался спрашивать, зная, что говорить о прошлом ему тяжело. Но теперь мне нужно знать имя того, кого я люблю. «Хватит думать, пора спать. Утро вечера мудренее», — мысленно приказал я себе. Через полчаса мне удалось уснуть. А на следующий день я уже стоял перед своим домом.