Древние записки Хогвартса. II

Джеймс Поттер сидел у постели матери, внимательно всматриваясь в её лицо. Юфимия выглядела уставшей, но улыбалась, пытаясь подбодрить сына. Рядом стоял Флимонт, его лицо было суровым, но в глазах читалась надежда.  — Мам, пап, — начал Джеймс, нервно теребя край мантийного рукава. — Вы... держитесь. Целители говорили, что всё будет хуже.  Юфимия слабо улыбнулась:   — Мы держимся ради тебя, Джимми. Ради тебя и ради будущего. Как там школа? — Да всё в порядке, — Джеймс пожал плечами. — Ну, почти. Хогсмит закрыт, на рождественский бал рассчитывать не приходится, но ничего, мы справимся. Главное, чтобы вы поправились. Флимонт посмотрел на сына с лёгкой улыбкой: — Ты всё тот же, — сказал он, его голос дрожал. — Оптимист. Это хорошо Джеймс кивнул, но взгляд его оставался мрачным. Он оглянулся, когда в палату вошла Джози.   — Джеймс, тебе пора, — мягко сказала она. — Колдомедики ждут тебя для диагностики.   Джеймс хотел было возразить, но Юфимия мягко коснулась его руки:   — Иди, дорогой. Всё будет хорошо.   С неохотой он поднялся, бросив прощальный взгляд на родителей.   — Увидимся позже, — пообещал он, прежде чем выйти.   Как только дверь за Джеймсом закрылась, Джози повернулась к Юфимии и Флимонту, её лицо стало серьёзным.   — Я проверила ещё раз, — сказала она тихо, доставая палочку из кармана. — Всё, что мы пробовали, не помогает. Это проклятие задело медианные линии вашей души. Влиять на это напрямую слишком опасно.  Джози достала из кармана маленькую зажигалку из гоблинского серебра.   — Вот. Эта зажигалка с поддерживающей магией. Огонь покажет сколько её осталось. Каждый берите её в руки и щелкайте затвором. Вот так, — она взяла зажигалку вместе с Флимонтом и щелкнула на секунду, а затем протянула Юфимии, — Вот, пробуйте без меня. — Спасибо, Джозефина, — тихо сказал Флимонт, наблюдая за тем, как его жена повторила её движение.  В этот момент в дверь снова постучали, и вошёл колдомедик:   — Мисс Дамблдор, вас ждут в карантинной зоне.   Джеймс сидел на стуле напротив Джози, устало потирая лицо.   — Ты думаешь, они поправятся? — тихо спросил он, избегая её взгляда.   — Шанс небольшой, но возможно скоро их иммунитет начнет сопротивляться болезни, — уклончиво ответила Джози.   — Ты как-то помогаешь им, да? — вдруг выпалил он.   Она слегка напряглась:   — Почему ты так думаешь?   — Потому что никто не может так долго держаться с драконьей оспой, особенно в их возрасте. Но они держатся.   — Лучше расскажи, что там у тебя с Лили, — перевела тему Джози. Он смутился:   — С чего ты вдруг про Лили?   — Просто хочу знать, как у тебя дела, — сказала она с лукавой улыбкой.

***

На следующий день двадцать второго декабря мародеры спокойно завтракали за столом факультета, когда директор Дамблдор, получив Патронуса-ежика, поднялся со своего места и, взмахнув рукой, громко объявил:   — В связи с возможной угрозой здоровью все студенты и сотрудники школы остаются в пределах Хогвартса на период всех рождественских каникул. Карантин вводится незамедлительно.   — Гриффиндорцам будет запрещен выход из башни до особого распоряжения. Пожалуйста покиньте большой зал, минимизируя контакты с другими учениками, — распорядилась профессор Макгонакал. Реакция была мгновенной: кто-то громко вздохнул, кто-то вскрикнул от разочарования, а несколько студентов из старших курсов сразу начали обсуждать пропущенные планы на каникулы.   — Надо найти Джози… — шепнул Сириус Джеймсу, понимая куда клонит Макгонакал. — …и Лили, — продолжил Джеймс. — Никуда не сворачивая, — подчеркнула декан, будто слышала своих учеников или уже настолько предсказуемыми они были.

***

Лили и Джози сидели на койках в больничном крыле, они обе были отгорожены барьером ото всех, пару минут ушел Дамблдор, и Лили каталась со смеху по своей кровати: — Артемизия! Джоз, я не повторю это никогда — Ты и не повторила, — ответила Джози. Её голос рычал, выдавая недуг, — Ты слышала моё второе имя на третьем курсе, а на шестом у тебя язык трубочкой свернулся, когда ты бессовестно пыталась это рассказать парням! — Джозефина, береги голос! — властно сказала мадам Помфри, подходя к девушкам поближе, — Обе, температура!  Лили послушно наложила на них медицинские чары, которым её научила Джози. — Тридцать восемь, мэм, — отчиталась Лили, хотя целительница и так всё видела. Затем она наложила диагностическое заклинание на себя потом на Джози.  — Ну и что ты видишь? — спросила Поппи у Джози как летом на практике в Мунго. — Инфекция неясного генезиса. Прямые тесты на драконью оспу отрицательные. Но мой голос, мэм, и кожный покров… всё же я сквиб, это неизучено.  — Джозефина, вы — страшный человек, — целительница покачала головой и слегка улыбнулась.

***

Мародёры сидели в комнате гриффиндорской башни, изнывая от скуки и невозможности выбраться наружу. Сириус закинул ноги на тумбочку, рассматривая больничное крыло на карте мародёров, а Римус углубился в книгу, хотя, судя по его отсутствующему виду, мысли его были далеко от текста. Питер пытался что-то написать на пергаменте, но каждый раз перечёркивал написанное с досадой.   — Это пытка, — протянул Сириус, откинув голову назад. — Мы в заперти, Лунатик читает какую-то свою умную книжонку, Пит пытается сражаться с грамматикой, а я, — он махнул рукой в сторону Джеймса, который лежал на кровати, глядя в потолок, — даже не могу уговорить нашего мистера Поттера на партию в шахматы.   — Я думаю, что это оправданно, — задумчиво начал Римус, не отрывая взгляда от книги, — Джози была с Джеймсом полдня, а потом полдня с тобой.   — Я себя прекрасно чувствую, — сказал Джеймс, не сводя взгляда с потолка. — Мне кажется, что она заболела только потому, что так захотела.   — Хочешь сказать, она специально подстроила карантин? — недоверчиво спросил Сириус, но в его голосе звучало восхищение.   — Возможно, — отозвался Джеймс. — И я даже рад. Если бы всех нас выпустили на рождественские каникулы, кто знает, что могло бы случиться в Лондоне?   Мародёры на секунду замолчали, осознавая, что нападения на маглов и маглорожденных были куда более серьёзной угрозой, чем их скука.   — Ладно, раз уж мы всё равно застряли здесь, может, придумаем, как разыграть Слизнорта? — вдруг оживился Сириус. — Или напишем любовное письмо от имени Лили и подбросим Джеймсу, чтобы он наконец-то осмелился позвать её на свидание!   — Я тебя прикончу, Бродяга, — лениво бросил Джеймс, хотя его уши покраснели.   Разговор мародёров продолжался в их привычной манере — с подколами, шутками и небольшими планами, которые, впрочем, редко доходили до реализации.