Fortuna major

Кого позвать мне? С кем мне поделиться

Той грустной радостью, что я остался жив?

Сергей Есенин.

      Легко отодвинув белую ширму, передо мной появилась Мадам Помфри. Она была невысокого роста, с седоватыми волосами, аккуратно собранными в пучок, а её нежный взгляд был направлен на меня. Я протерла глаза пальцами и часто заморгала, дабы убедится, что у меня не галлюцинации. Женщина не пропала с виду, и я, открыв рот, ошарашено уставилась на неё. О нет, нет, это не сон! — Милая, как ты себя чувствуешь? Ты неплохо отдохнула, — подходя ближе, искренне поинтересовалась она и, доставая какую-то маленькую склянку из кармана белого фартука, продолжила. — Что-то болит? Беспокоит? Вот, выпей, станет легче.       Я растеряно наблюдала за каждым движением целительницы, а потом медленно перевела взгляд на протянутую морщинистую ладонь, в которой лежала бутылочка с неизвестным мне содержимым. Продолжая тупо глазеть на предмет, я истерично ухмыльнулась. Глаз нервно задергался, а из-за нарастающих в душе тревожности и паники, появился ком в горле. Сознание снова отказывалось принимать происходящее за реальность.       Помфри, заметив мою напряженность и отрешенность, аккуратно присела на край кровати, понимающе улыбнулась и положила ладонь на мою дрожащую руку. От неё исходил едва заметный запах трав и цветов, с легкими нотками древесины.       Вместе с её теплотой и мягким ароматом, я чувствовала, как тревожность постепенно ослабляла хватку, а паника медленно угасала. Это что, магия какая-то? Чары? Светлая улыбка и заботливый взгляд помогли немного расслабится, но пить какую-то жижу до сих пор не хотелось. — Дорогая, ну же, тебе стоит это выпить, — прервав короткое молчание, женщина наклонилась поближе, заглядывая мне в глаза. Она немного покрутила бутылочкой и слабо улыбнулась.— Не беспокойся, оно не горькое и оно придаст тебе сил.       Мои губы открылись, чтобы дать отрицательный ответ, но слова не захотели вылетать. В итоге, смирившись и аккуратно поерзав на мягком матраце, медленно взяла склянку ослабленной рукой и, повертев её в разные стороны, недоверчиво посмотрела на целительницу. Жидкость была прозрачного цвета с какими-то мелкими кусочками то ли листьев, то ли каких-то трав, и больше походила на бурду, которую мы все в детстве варили, используя воду и какой-то мусор. Я прерывисто вздохнула и слабо скривилась, понимая, что другого выхода у меня явно нет. С такими ассоциациями, доверия эта жижа и вовсе перестала вызывать. Может, я всё-таки под какими-то седативными препаратами, и мне это всё кажется?       Откупорив пробку, я почувствовала слабый аромат корицы. Сжав бутылочку в руке, я еще раз взглянула на Помфри и сделала небольшой глоток. Вкус был немного терпким, с оттенками пряностей, но приятным и насыщенным. Под чутким наблюдением медсестры, я выпила содержимое разом и облизала сухие губы. Через мгновение, почувствовала, как ощущение дискомфорта в теле ушло, а настроение сразу повысилось. — Спасибо, и правда стало легче, — прокашлявшись, я наконец-то выдавила из себя слова и слабо улыбнулась. — Ну вот видишь! — вставая с кровати, бодро произнесла Помфри и принялась записывать что-то в блокнот, который ловко достала из фартука. — Так, тебя все-таки что-то беспокоит? — Нет, нет, всё… — делая небольшую паузу и шумно выдыхая, призадумалась. — Всё порядке, ничего не болит.       Если не считать того, что я не в своем мире и не в своем теле, то у меня всё просто прекрасно! Грустно усмехнувшись своим мыслям, я сглотнула. Ну? И что дальше?       Она в ответ лишь кивнула и дальше продолжила делать записи в блокноте. Вздохнув, я отвела взгляд в сторону и стала рассматривать помещение. Высокие красивые потолки, обрамленные каменной резьбой панорамные окна, через которые проходят слепящие лучи солнца, большое количество пустых кроватей с белоснежными простынями, множество тумбочек с какими-то лечебными зельями, мягкий запах трав и, удивительно, полное отсутствие людей. Плюс ко всему, местная атмосфера кардинально отличалась от привычной атмосферы больниц и каким-то волшебным образом дарила душевное спокойствие. То ли это подействовало зелье, которое мне дали, то ли я настолько расслабилась, но мне вдруг показалось, что здесь не так уж и плохо. — Сколько я здесь нахожусь? — нарушив затянувшуюся тишину, я вопросительно хмыкнула и снова посмотрела на Помфри. — Я имею в виду, сколько я была без сознания? — Ох, милая, ты была без сознания неделю. — целительница, как ни в чем не бывало, убрала записную книжку в карман и, поправив фартук, достала палочку. — Встань, пожалуйста, сейчас мы тебя осмотрим!       Сколько-сколько? Неделю без сознания? Так сразу и встать? Опешив, я недоуменно взглянула на мадам, но все-таки медленно откинула одеяло. Аккуратно сев и поставив ноги на холодный каменный пол, уперлась руками о край кровати. Голова была слегка тяжелой и немного кружилась. Приподнявшись с места, я, естественно, ожидала, что потеряю равновесие после такого длительного бессознательного состояния, поэтому решила подержаться за тумбочку. К моему удивлению, как только выпрямилась, я испытала такой невероятный прилив сил, что невольно заулыбалась. Как такое возможно? Покрутив плечами и размяв шею, переступила с ноги на ногу. Словно никакой слабости и не было.       Помфри подняла уголки губ, пробормотала что-то невнятное под нос, взмахивая рукой, и я вдруг почувствовала легкое покалывание по всему телу. Будто прошел электрический заряд, который вмиг распространился по всем клеткам и также быстро исчез. Нахмурившись, я подняла взгляд, ожидая каких-это дальнейших указаний, но смотреть было не на кого. Целительница успела куда-то быстро исчезнуть, а я непонимающе заморгала. Это все? Весь осмотр что-ли? А что, собственно, произошло? — Прекрасно, просто прекрасно, с тобой все отлично! Можешь переодеваться, вот твои чистые вещи, — довольно пролепетала женщина, быстро появившись с аккуратно сложенной формой на руках. Положив её на постель, она развернулась на каблуках, быстро задернула ширму и улетела с такой же скоростью в конец помещения. — Как будешь готова, обязательно подойди ко мне! Буду ждать!       Чего? И все? Ничего не понятно, но очень интересно. Задумчиво почесав затылок и фыркнув, я посмотрела по сторонам и, плюхнувшись на кровать, с измученным вздохом взяла форму в руки и стала её рассматривать. Мне только и оставалось, что повиноваться.       Это была одежда, принадлежащая истинной владелице этого тела. Качественная черная мантия с вышитым гербом львиного факультета, белоснежная рубашка из плотного, но мягкого на ощупь материала, серый кашемировый джемпер, такого же цвета классическая юбка средней длины, а также гольфы, полосатый золотисто-красный галстук и строгие туфли. Скривившись, я поняла, что в этом она сделала свой последний вздох. Меня передернуло. Уставившись в одну точку, я задумалась. Считается-ли, что я надеваю вещи умершего человека? Или они уже являются моими? Теперь она — я, а я — она, следовательно, все её — моё?       Тряхнув головой, чтобы отогнать навязчивые философские мысли, которые так и просили потратить на них время, я хмыкнула и пожала плечами. Ну и фиг с ним, не голой же мне ходить. Спустя пять минут, уже одетая и готовая идти, отдернула ширму. Решив напоследок осмотреть постель, я вновь заметила черный кожаный дневник, тихо лежащий на тумбочке. Закатив глаза и цокнув, схватила злосчастный блокнот и брезгливо повертела им в руках. И что мне с ним делать? Почитать ради разнообразия и забавы? Желания таскаться с этим добром не было, но оставлять его тут тоже нельзя. Недовольно выдохнув и покрепче сжав дневник, я направилась к Помфри. — Я готова, — подходя к письменному столу целительницы, я немного повысила голос, чтобы она меня услышала. — Вы что-то хотели сказать?       Она подняла на меня взгляд и легким движением руки указала на рядом стоящий стул, продолжая делать пометки на пергаменте. Кивнув, я присела и с большим интересом уставилась на её рабочее место. Массивный стол, выполненный из темного дерева с резными узорами, был в некоторых местах уже потертым и выцветшим. На нем находилось куча склянок, банок, травок, каких-то жидкостей, книг, старых пергаментов и различных блокнотов. С таким большим количеством предметов, место уже давно должно было быть завалено, но всё содержалось в идеальном порядке. Сразу видно, что человек дорожит своим делом. — Да, вот держи: рецепт и ещё некоторые рекомендации, — произнесла Помфри, отвлекая меня от изучения предметов на её столе, и положила пергамент на край. Она ловко выбрала какое-то лекарство и с улыбкой продолжила. — А вот это выпей после обеда, потом зайди ко мне, и я дам тебе ещё. Ну вот, вроде все сказала! — Спасибо, — протянула я, взяв рецепт и склянку, и аккуратно встала. Развернувшись, бросила короткий задумчивый взгляд на женщину и направилась к выходу. — Тогда до встречи. — Ах, подожди, совсем забыла! Ох, уж дырявая моя голова. Мы предупредили твоих родителей, поэтому обязательно напиши им письмо! — когда я уже находилась около дверей, целительница бросила мне в след, коротко хихикнув. Я повернула голову, а она шуточно пригрозила мне пальцем и встала из-за стола. — Не забудь зайти после обеда!       Обернувшись и безмолвно кивнув в ответ, я толкнула дубовую дверь. Оказавшись в одиночестве в коридоре, измученно выдохнула и погрузилась в размышления. Если физическая усталость не чувствовалась за счет зелья, то эмоциональная вдруг дала о себе знать.       В голове крутилось большое количество мыслей и вопросов, на которые я, к сожалению, не знала ответов. Как такое могло произойти? Как я оказалась здесь? Может ли это быть лишь больным плодом моего воображения? Если это реальность, а ощущается это так, то что мне делать дальше? Как мне жить дальше?       Обрывисто вдохнув, я огляделась по сторонам и направилась по памяти бывшей хозяйки тела в Большой Зал. Единственное, за что в данный момент я могла поблагодарить вселенную это то, что мне доступны хоть какие-то детали жизни Эстель Граймс. Иначе пришлось бы строить дурочку и спрашивать у кого-то путь, а разговаривать в данный момент ни с кем не хотелось.       В пустом длинном коридоре было слышно лишь медленное постукивание уже моих невысоких каблуков о каменный пол. Краем глаза заметив, что на меня бесцеремонно уставилась парочка с холста, я безразлично продолжила идти, не останавливаясь. Люди на картинах почти что отсутствовали, кроме самых любопытных. Им побыстрее хотелось узнать обо всем что происходит в Хогвартсе, а потом посплетничать, разнося информацию по школе как вирус. Наверняка они знают много всего и с ними скорее всего интересно пообщаться, но сейчас явно не время для этого. Раз я теперь здесь, и пока понятия не имею как отсюда выбраться, то времени у меня достаточно. К моему сожалению.       Мельком посмотрев на выданный Помфри рецепт, я саркастически хмыкнула из-за его содержания. Совет заключался в том, чтобы я больше отдыхала, больше кушала и больше общалась с друзьями. Какими друзьями, хорошая моя? У этой Эстель Граймс никогда их не было. Всё общение сводилось к насмешкам, мерзким шуточкам или вообще к полному игнорированию. И, о да, теперь всё это дерьмо легло на меня!       Недовольно цокнув и откинув пряди волос, резко остановилась. Из-за этого нескончаемого потока мыслей, я совсем не заметила как спустилась на цокольный этаж. Неожиданно для себя обнаружила, что оказалась перед открытыми громадными дубовыми дверьми, ведущими в просторный зал. Медленно озаряясь по сторонам, чуть ли не с открытым ртом я проникла внутрь. С каждым шагом, сердце невольно начинало биться быстрее, а зрачки расширились от впечатляющего зрелища передо мной.       Величественное пространство поражало своими размерами и невероятной красотой. Большой зал был наполнен светом, проникающим сквозь стеклянные окна, расположенные по всей стене. Высокие сводчатые потолки, которые терялись в пушистых облаках, создавали иллюзию настоящего бескрайнего неба над головой. Стены зала были украшены огромными полотнами, на которых изображены гербы всех четырех факультетов Хогвартса. Золотой величественный лев на бордовом фоне, миролюбивый черный барсук на канареечно-желтом, бронзовый хищный орел на темно-синем и, конечно же, изворотливая серебряная змея на изумрудно-зеленом. Под каждым гербом располагались длинные деревянные столы, уставленные серебряной посудой и разнообразными и явно вкусными блюдами. В дальнем конце зала перпендикулярно им находился преподавательский стол, а перед ним известная всем кафедра в виде совы, с которой Альбус Дамблдор каждый год раздавал очки только лишь Поттеру.       Ошарашено бегая глазами по залу и восхищённо улыбаясь, я, несмотря под ноги и чуть не споткнувшись о скамью, присела за свободную и пустующую часть стола Гриффиндора и также продолжила вертеться. Через несколько секунд поняв, что я выгляжу как умалишенная, опустила голову и с прищуром стала разглядывать местный контингент. Ребята разных возрастов, сидя за столами, шумно общались, смеялись и параллельно уплетали за обе щеки. Народу было достаточно, но на меня все равно никто не обращал внимания, следовательно, можно было продолжать безумно вертеться и охать. Переведя взгляд на преподавательский стол, я заметила, что почти все профессора присутствовали на обеде. Деканы факультетов, учителя и директор школы волшебства спокойно трапезничали, изредка переговариваясь.       Атмосфера стояла невероятная. Веселый гул, беззаботность, радость и просто потрясающий аромат еды положительно сказывались на моем настроении. Невольно улыбнувшись из-за приятного ощущения, которое грело душу, и отбросив все тревожные и уже порядком осточертевшие мысли на задний план, я наконец-то взглянула на пустую тарелку, а потом на стоящие рядом со мной переполненные блюда. В животе громко заурчало, и облизнув губы, я быстро стала накладывать себе порцию еды. От сочной куриной грудки с картошкой и приготовленными на пару овощами невольно начинали течь слюнки.       Спустя время чувство голода постепенно начало угасать, и насадив на вилку последний кусочек мяса, я безразлично покрутила им в воздухе и не спеша засунула его в рот. Различные блюда на столе и то, что лежало у меня в тарелке перестали меня занимать, и я снова обратила внимание на здешний колоритный народ.       Мельком пройдясь взглядом по толпе, я задержала свой взор на сидящих в дали учениках и чуть не поперхнулась. Выглядели они подозрительно знакомо. Ну, конечно же! Сойдя со бумажных страниц, сидела всеми любимая компашка. Смеющийся Гарри Поттер, опять жующий Рон Уизли, доказывающая что-то Гермиона Грейнджер. Стоп. А рядом кто? Разве возможно быть такой красивой? Присмотревшись, я поняла, что это, естественно, главная героиня фанфика — Адель Эттвуд. Какое же клише делать главную героиню невероятно и несусветно красивой, с прекрасным телом, которого в принципе не существует. Разве нельзя писать о обычных девушках? Ухмыльнувшись, я покачала головой и продолжила вяло жевать.       Отведя взгляд в сторону, в густой толпе мне попалась белобрысая макушка. Заинтересованно хмыкнув, я вытянула шею и увидела так горячо любимого хозяйкой тела бессердечного красавца. Драко Люциус Малфой. Потрясающе. Честно, он и правда красивый парень. Но влюбиться с первого взгляда? Какие же глупости. Иронично приподняв уголки губ, я прошлась взглядом по столу Слизерина. Рядом же о чем-то увлеченно беседовали его друзья — задорный Блейз Забини и кучерявый Теодор Нотт. Тоже красавцы. Других известных слизеринцев я перестала искать. Увидела всех кого надо было увидеть. Правда ожидала, что герои произведут на меня большее впечатление.       Усмешка медленно сползла с моих губ и взяв стакан с тыквенным соком, я сделала большой глоток. Напиток и правда оказался вкусным. Держа стакан в руке, я погрузилась в мысли, стеклянным взглядом уставившись в одну точку. В груди снова зарождалось неприятно волнующее чувство. Это была больно обжигающая смесь тревоги с оттенком грусти и тоски, в которой оставались острые кусочки страха. Навязчивая мысль замаячила, затмевая другие и принося душевную боль. В горле встал ком, который мешал нормаль дышать.

Как там моя семья?

      Прикрыв глаза и помотав головой, чтобы не расплакаться, я снова сделала глоток, чтобы убрать ком в горле. Не стоит сейчас об этом думать — станет лишь хуже. Пока следует сконцентрироваться на моих реальных проблемах. Я ведь и правда оказалась в дурацком фанфике. Но что мне теперь делать? Смириться и жить дальше? Может стоит хотя бы попытаться?       Только вот, с кем поделиться мне этой грустной радостью, что душа моя осталась жива? Тяжело выдохнув, я поняла, что с данной минуты эта тайна будет похоронена в могилу вместе со мной. И никто никогда о ней не узнает.       Сжав стакан в руке, я нахмурила брови. Слезами горю не поможешь и все об этом знают. Да это же совершенно бессмысленно проводить данное мне дополнительное время за соплями! Что произошло — уже произошло и ничего не изменишь, верно? Значит не время разводить слюни. Это не моя жизнь по итогу оборвалась, а её, так? И раз мне дали второй шанс, и я здесь, то буду жить так как хочу: стараться наслаждаться каждой секундой, не волнуясь по пустякам.       У меня нет никакого желания вникать и влезать в сюжет, становиться подругой главной героини или девушкой главного героя, нет никакого желания общаться с золотым Трио и точно нет никакого желания находить проблем на свою задницу, как это обычно происходит. Их жизнь меня не касается и никак не волнует.       Да и если так подумать, то у меня самый настоящий джекпот. Здесь я всего лишь пешка. Массовка, предназначенная лишь для того, чтобы подчеркнуть величие главных героев. Эстель Вероника Граймс — ничтожная частица на страницах истории, и если смерть её никак не повлияла на сюжет, то и жизнь её останется также незамеченной. Считай, жива ли девчонка или мертва — не имеет никакого значения. История останется неизменной.       Однако, эта «серая мышка» — не совсем обычная простушка, а чистокровная дочь рода Граймс и невообразимых богатств. Чего ещё можно желать в другой жизни? Правильно: отдыха, спокойствия и удовольствия. Я довольно и ехидно заулыбалась, будто последние пять минут не была погружена по голову в глубокую тоску. Может в каком-то смысле я и сошла с ума? За такой быстрый промежуток времени у меня развилось биполярное расстройство?       Наконец допив сок, я поставила граненый стакан на стол и напоследок решила схватить сочное на вид зеленое яблоко, так сильно манившее своей идеальной формой. Громко откусывая кисло-сладкий плод, да так что брызнул сок, я, облизывая губы, снова перевела взгляд на Золотое Трио и принцессу Гриффиндора. Её же вроде так тут называют. Разглядывая ребят, я заметила, как блондинка резко оборачивается к змеиному столу и хмуриться. Походу тут скоро начнется интересное представление. Всегда интересно понаблюдать за очередным срачем со множеством колких фразочек. Я опять ухмыльнулась своим мыслям.       Так, как же мне себя вести? Однозначно стоит продолжать играть роль тихой влюбленной дурочки и простушки, не имеющей даже собственного мнения, чтобы меня никто точно не замечал. А то эти резкие изменения характера и поведения персонажа точно напрягут и привлекут немало народу. А мне это надо? Естественно нет. Что, собственно, может пойти не по плану? Я никого не трогаю, и меня никто не трогает.       Услышав краем уха какой-то невнятный шум, я выпрямила позвоночник и со всем интересом уставилась на источник звука. Наконец-то долгожданный срач! К моему сожалению ничего слышно не было. Только было понятно, что Малфой что-то сказал Эттвуд, а Эттвуд в ответ что-то сказала Малфою.       Как я буду смотреть на стычки двух принцесс, если я не собираюсь участвовать в их жизни? Недовольно надув губы, я застучала пальцами по столу. Об этом следует подумать позже. Неожиданно заметив, что со стола начали пропадать еда и посуда, я изумленно вдохнула и решила потихоньку тоже исчезнуть из зала. Мне ещё надо зайти к Помфри.       Осторожно обходя учеников, я быстро прошмыгнула в коридор и стала подниматься по лестнице. Уже на втором этаже заметила, что в руках отсутствует сраный кожаный дневник. Издеваетесь? Цокнув, резко развернулась на каблуках и помчалась вниз, расталкивая некоторый народ локтями. На данный момент мне плевать, если меня таким образом заметят. Нужно побыстрее забрать эту вонючую книженцию и сжечь. Если кто-то возьмет её первее меня, то не видать мне спокойной жизни. Эта дурочка накаляла там на пожизненный срок!       Влетев в кого-то с бешеной скоростью, я недовольно и громко цокнула и, не обратив внимание на то, кто это был, вновь оказалась около громадных дверей. Поток был какой-то невообразимый. Протиснувшись между людьми, я подошла к месту, где сидела и чуть не заматерилась вслух. На столе, по всем известному закону подлости, никакого дневника не оказалось. Заебись! И вот кому надо руки оторвать, чтобы не трогал чужие вещи?       Ладно, ладно, думаю, теперь этот дневник сам меня найдет. Либо как повод для слухов и насмешек, либо кто-то с невероятно добрым сердцем вручит мне его, лучезарно улыбаясь. Я в любом случае буду все отрицать. Если что.       Развернувшись, я снова отправилась в так полюбившиеся больничное крыло. Отворив двери, медленно заглянула и увидела три силуэта. О чем-то оживленно беседуя, Поппи Помфри, Минерва Макгонагалл и сам Альбус Дамблдор стояли по середине помещения, образуя невидимый треугольник. — Добрый день, профессора! — произнесла я вслух, прикрывая дверь и прерывая их разговор. Все трое обернулись в мою сторону, и в их глазах мелькнуло приятное удивление. — Ах, Эстель Граймс, — улыбнулся Дамблдор, поворачиваясь всем телом, — как мы рады видеть вас. Надеюсь, вы чувствуете себя лучше? — Да, спасибо, профессор. Явно лучше, чем раньше. Просто пришла за зельем, — с напускным спокойствием ответила я, подходя ближе. Макгонагалл кивнула в знак приветствия, а на её покрытом морщинами лице, виднелась небольшая обеспокоенность. — Конечно, дорогая. Сейчас принесу. — Помфри улыбаясь, быстро направилась к полкам, полным разноцветных флаконов и настоев, начала выбирать нужные склянки. Я же стала с неподдельным интересом разглядывать персонажей книги, осторожно переводя взгляд с одного на другого.       Выдающийся волшебник и директор Школы чародейства и волшебства Хогвартс, стоял прямо передо мной, спокойно улыбаясь. Длинная белая борода и густые, длинные волосы серебристого цвета, блестели от солнечного света. А глаза, глубокие и мудрые, сверкая яркими исследовательскими бликами, смотрели на меня. Весь образ загадочного старика дополняла шикарная узорная мантия светло-голубого цвета. Минерва Макгонагалл, стоящая рядом с директором, была одета в темно-зеленое строгое форменное одеяние Хогварста, держа руки в замке. Её седые волосы прикрывала большая черная шляпа, а настороженный взгляд разглядывал меня с ног до головы.       Через секунду, декан факультета Гриффиндор подошла ближе, а подолы её мантии легко заколыхались при каждом шаге. Она ещё раз бегло прошлась по мне взглядом и произнесла. — Вы были без сознания неделю, точно все в порядке? Если вас что-то беспокоит, то стоит об этом сказать, Мисс Граймс. — Да, вам не о чем беспокоиться, профессор. Я просто чувствую себя немного измотанной, — произнесла я, обдумывая слова и замедляясь с ответом. Посмотрев женщине в её серьезные глаза, я состроила подобие улыбки. — да… именно так…       В ответ женщина лишь кротко улыбнулась и недоверчиво кивнула. Я продолжила стоять на месте, поочередно смотря на профессоров. Повисла небольшая пауза, от которой мне стало не по себе. Неловкость словно сгустилась в воздухе, заставляя меня лихорадочно перебирать в голове чужие воспоминания, чтобы быть готовой к любым вопросам. Всё снова повторялось: учёба, лица однокурсников, шумные уроки и пустые коридоры, неразделённая любовь. Но я так и не смогла найти самое важное — момент, когда и как Граймс покончила с собой. В памяти зияла пугающая пустота. Ни последнего дня, ни часа, ни минуты. Тишина. Казалось, будто кто-то силой вырвал этот кусок.       К моему счастью, уточняющих вопросов не последовало. Преподаватели продолжали смотреть на меня, каждый улыбаясь по-своему натянуто. Неужели им совсем не хочется спросить? Например: как шестикурсница оказалась ночью в туалете в таком состоянии? Почему? Что произошло? Безусловно, мне это только на руку, но всё же… как-то неправильно, что ли? Вот они — пресловутые преподаватели Хогвартса. Если это не Гарри Поттер, то плевать им хотелось. Все что надо о них знать.       Вдруг прервав тишину, целительница вернулась с тремя склянками, быстро стуча каблуками о кафель. Я отогнала раздражение, появившиеся из-за неловкости и взглянула на женщину. — Вот держи, выпевай по пол бутылочки в течение трех дней. — мягко проговорила Помфри, передавая мне лекарство. Потом, засунув руку в нагрудный кармашек фартука, она достала маленькую конфету в желтой обёртке. — А вот это, чтобы настроение всегда было на высоте! — Ох, это же лимонная долька, моя любимое лакомство. — резко оказавшись рядом и посмотрев на руку, Дамблдор улыбнулся, сверкнув глазами. — Мадам Помфри, а для меня у вас не найдется конфеты?       Старик, ты, как всегда, думаешь лишь о себе. Он и из фильмов мне не нравился. Подавив желание закатить глаза, я взглянула на Дамболдора и специально издала звук, напоминающий смешок. Целительница лишь улыбнулась и укоризненно посмотрела на директора школы, отрицательно покачав головой. Альбус в ответ тихо хихикнул в своей манере и вновь устремил свой чуткий взор на меня, легко покачивая головой. Будто проверяя, а после убеждаясь в чем-то, что известно только ему одному. — Мисс Граймс, я рада, что с вами все в порядке. Мы уведомили ваших родителей о том, что произошло, поэтому будьте добры, напишите им письмо о вашем состоянии. — серьезно произнесла Маккгонагл, обращая на себя внимание. Снова оказавшись около меня и смирив всё ещё немного обеспокоенным взглядом, быстро продолжила. — Кроме того, сегодня вам не нужно идти на занятия. Вместо этого, зайдите ко мне, как отдохнете. Без пятнадцати восемь вас, надеюсь, устроит? Я выдам вам весь пропущенный материал. — Да, я в курсе, профессор. Обязательно напишу им. — улыбнувшись уголками губ, я слабо закивала головой. — Ещё раз спасибо, я буду у вас ни минутой позже.       Повернувшись полубоком к Помфри и Дамболдору, она кивнула, пожелала хорошего дня и быстро пройдя мимо меня, скрылась за дубовыми тяжёлыми дверями. Проводив взглядом своего уже нынешнего декана, я вновь посмотрела на своего уже нынешнего директора. — Что ж, Мисс Граймс, пойдемте со мной, у Мадам Помфри еще много дел. — Альбус Дамблдор прошел мимо меня, сохраняя загадочный взгляд. Повернувшись, он остановился около массивных дубовых дверей, удерживая их легким прикосновением. — Прощайте, мадам! — Да, точно. Спасибо вам, — забирая из рук Помфри несколько склянок и маленькую конфетку, я натянула улыбку и попрощалась с целительницой, поспешив к выходу из больничного крыла. — До свидания!       Спокойно поблагодарив директора школы чародейства за то, что он держал за мной дверь, я направилась в его компании в сторону башни Гриффиндора. В величественном коридоре был слышен лишь стук каблуков и легкое шуршание мантии. Я старалась не разглядывать рядом идущего старика и вновь направила свой взгляд на стены с движущимися картинами и высокие фасады. Разговаривать совершенно не хотелось. Если ещё считать, что неизвестно что у Дамболдора в голове и о чём вообще этот старик думает. Но, к моему сожалению, тишину нарушил поверхностный вопрос. Прошу, не делай вид, что тебе есть дело. Я же знаю, что нет. — Вы уверены, что вас ничего не беспокоит? — директор повернул голову в мою сторону, потирая свою седую длинную бороду, продолжая идти с выражением заботы, которое казалось откровенно наигранным. — О своих мыслях и чувствах стоит говорить, если они приносят вам дискомфорт… — его глаза сначала выглядели заинтересованными, но что-то в них мне казалось лживым. — Благодарю за вопрос, профессор, но поверьте, со мной все хорошо. — который раз за день натянуто улыбнувшись, я мельком оглянула лицо своего собеседника и быстро отвернула голову с другую сторону. — То что произошло, лишь тень прошлого, как говорится. — что-то в его проницательном взгляде настораживало, и я никак не могла понять, что именно.       Что, не ожидал? Я тоже умею красиво выражаться. Ну, старикашка любит загадки, поэтому пусть поломает голову и перестанет наконец мучить меня вопросами, на которые у меня полностью отсутсвует желание отвечать. — Это радует, моя дорогая. Ваше самочувствие — как феникс, воскрешающий из пепла. — Дамблдор мягко улыбнулся, от чего в уголках его глаз разбежались глубокие старческие морщины. Вновь стало тихо. Слишком тихо.       Вот это уже серьезно. Откуда у него такие реплики? Походу, решил ответить на мою замудрённую метафору метафорой ещё замудрённее. Ярый любитель повыпендриваться. Это и в фильмах было понятно. — Спасибо, что проводили, профессор. — быстро оказавшись рядом с лестницей в башню Гриффиндора, я остановилась, чтобы скоро попрощаться. Кивнув в ответ, старик посмотрел в мои глаза и остался стоять на месте. Скомкано улыбнувшись, я развернулась и стала подниматься по ступенькам. — До свидания. — Не заботитесь ли вы о том, что тень может внести свои изменения? — привлекая мое внимание, директор школы чародейства прочистил горло и встав полубоком, задал мне вопрос.       Резко остановившись на ступеньках, я повернулась к нему. Открыв рот, лишь застыла на месте, не находя ответ. Его слова невольно застали меня врасплох, и я не могла вырваться из этого странного ощущения.       Альбус Дамболдор мягко хмыкнул, прищурившись, как будто знал что-то, чего я не понимаю, и продолжил, не проявив ни капли беспокойства, как ни в чем не бывало: — Что ж, поразмышляйте над этим, Мисс Граймс. Хорошего дня вам!       Это уже пугает. Невольно хлопая ресницами, я осталась стоять, не в силах отвести взгляд от его медленно удаляющейся фигуры. В голове сразу всплыло множество мыслей, но ни одна не смогла пробиться сквозь этот непонятно откуда взявшийся холодный, беспокойный страх.       Нахмурившись, на секунду задумалась. Этот старик прикалывается или реально спрашивает? Что ему надо? Или это просто его очередной способ похвастаться умом, погружая меня в метафоры, чтобы потом забавно наблюдать за моими неуклюжими попытками понять?       Недовольно фыркнув, я цокнула языком и уже хотела подняться в общежитие, но наткнулась взглядом на Полную Даму, являющуюся так называемым стражем Гриффиндора. Она томно и скучающе вздыхала, да так часто, что даже глупцу станет понятно: у неё дефицит общения. А это очень-очень плохо. Для меня это значит трагический конец. Я и так выжата как лимон, и если она засосет меня в диалог, то не видать мне больше света небесного.       Я тихо захныкала от безысходности и медленно продвинулась к картине. Другого выхода не было. Точнее входа. Судорожно пытаясь откопать в памяти Граймс пароль от сраной гостиной, я окончательно разочаровалась в своем положении и, наконец, приблизилась к Даме. Завидев меня, она яро оживилась и расплылась в широкой улыбке. — Ах, неужели кто-то в такое время пришел меня навестить? — громко защебетав, она замахала руками и пропела, используя ультразвук, что у меня невольно начали ныть барабанные перепонки. Полная Дама резко оборвавшись продолжила без остановки стрекотать. — Милочка, я так рада, что ты пришла пообщаться со мной! Мне довольно скучно здесь без всех, да и знаешь, моя дорогая подруга — ведьма Виолетт сегодня невероятно занята! Она придет ко мне только ближе к вечеру, а я уже изнываю без новостей! Занимаю себя только своим чудесным пением, и то, даже это восхитительное занятие наскучило мне, но если…       Нескончаемый поток мыслей, который казалось застоялся на несколько десятилетий, превращаясь в словесный понос, с ошеломляющей силой и быстротой вылился на меня, и тогда я поняла: я помру второй раз. И из этого дерьма я точно не выберусь, так как совершенно точно не помню чёртов пароль.

Я. Не. Помню. Чёртов. Пароль.

      Под болтовню и мешанину из непонятных звуков, относящихся к так называемому пению, уровень моей раздражённости рос в геометрической прогрессии. Терпения уже не хватало, да так, что задергался глаз, и теперь я начала издавать непонятные звуки.

Если проторчу на лестнице больше минуты, то Гриффиндор останется без картины.

— …ну вот можешь представить, что она ему сказала? Гриндилоу! Она обозвала его Гриндилоу! — громко и безудержно хохоча, Полная Дама смахивала скопившиеся от смеха слезинки и, шумно выдохнув, продолжила тараторить. — Вот надо же такое придумать! Ах, кстати, был у меня один так называемый Гриндилоу… — Полная Дама! Вы вообще слышите меня? Алло, мадам! — уже который раз пытаясь достучатся до картины, я быстро замахала перед ней рукой и рассержено продолжила. — Пропустите меня уже внутрь, вы не представляете как же я устала! Я совершенно не хочу тратить свое время!       Она удивленно захлопала глазами, осмотрев меня с головы до ног, и на мгновение замолкла. Видимо, обдумывая сказанное, прищурилась и переменившись в лице, отвернула голову. — Пароль. — обиженно надув губы, расстроенно хмыкнула картина, даже не смотря в мою сторону. — Без пароля не пущу, раз ты пришла не со мной разговаривать.       Это изначально был мой конец. Я то думала, он будет ожидать меня в старости, а нет, он подкрался незаметно и предстал в виде говорящей картины. Еле сдерживая желание сказать ей парочку ласковых, я потерла переносицу. Хотя бы заткнулась — уже победа. — Я не помню, — сглотнув ком и напряженно улыбнувшись, я нервно потрясла свободной кистью руки и напористо продолжила. — Всю неделю лежала без сознания в больничном крыле. Пароль же явно сменился, не так ли? — Так ли. — недоверчиво кивнув, Полная Дама наконец развернулась ко мне лицом и прищурившись, причмокивая губами, пролепетала. — Однако, правила есть правила. Пароль!       Да какой к чёрту пароль? Она же явно видит цвет школьной формы! Или что, это такое принужденное мучение, эдакий тест на выносливость? Блять, клянусь, если простою тут ещё, то вынесу к чёртовой матери этот портрет и спущу его со свистом по лестнице!       Подняв голову и закрыв глаза, я вымученно и гневно выдохнула и, зажевав губу, на которой и так живого места не осталось, застыла на месте. Пиздец, ну приехали. Почему пресловутый директор или любезнейшая декан факультета не сообщили мне пароль? Разве это не входит в их обязанности? Мне что, теперь сидеть здесь и ждать пока у кого-то закончатся лекции? Да, вы, блять, издеваетесь?       Из очередного потока мыслей меня вывел звук скрипа старых петель. Удивленно встрепенувшись, я направила свой взор на источник. Портрет с громкими возмущениями медленно начал отворяться, и в проёме появилась маленькая девочка. Вот он мой шанс! Я довольно хихикнула и расплылась в хитрой усмешке. Студентка испуганно икнула и посмотрела на меня. Не тратя время и используя подарок свыше, я не дала девчонке выйти и резко пролетела мимо, наконец-то, прошмыгнув в гостиную. За спиной лишь слышались гневные возгласы Полной Дамы.       Без энтузиазма я осмотрела помещение и, проплыв к мягкому и так манящему дивану, плюхнулась на пятую точку и измученно выдохнула. Небрежно бросив рядом склянки с лекарством, откинув голову на спинку и закрыв глаза, расслабила тело и измученную болтовней душу. Аллилуйя, покой! Однако, как назло, в голове начал всплывать загадочный вопрос про тень и её последствия. Сведя брови к переносице, я открыла глаза. Вопрос какой-то совершенно дурацкий, но на удивление довольно цепляющий.       Так какие же изменения может внести тень? Никакие — вот мой ответ, старик! Я совершенно не собираюсь вмешиваться в основную историю, поэтому последствий никаких не будет. Почему я вообще забиваю голову столь бессмысленными вопросами? У меня есть мысли похуже. И проблемы похуже. И дерьмо похуже. Правда ли пойдет все по моему так называемому плану?       Уже в тысячный раз измученно выпустив воздух, я сжала губы в тонкую полоску. Отдаваясь огромному количеству вопросов, которые крутились словно мухи, я не заметила, как уставшее за пару часов сознание помахало мне белой тряпочкой, веки наполнились тяжестью, а разум стал медленно погружаться в сладкую дрему. — Эй! Привет! — резко очнувшись от посторонних звуков, я открыла глаза и подняла голову со спинки. Проморгавшись, перед собой на диване напротив я увидела двух девушек. — Ты же Эстель, верно? Ты заснула прямо на диване. — Верно, — прочистив горло и сфокусировав зрение, я начала рассматривать собеседниц. Вспоминать их не пришлось. Блондинка и шатенка. Принцесса и отличница. Героиня и поддержка. Эттвуд и Грейнджер. Да ещё так близко! Вот это успех, который меня совсем не радует.       Повисла небольшая пауза. Наклонив голову в бок, я сдержала саркастическую усмешку, вызванную своими мыслями и посмотрела в глаза звездочке Гриффиндора. И чего тебе надо? Дружить не хочу, спасибо. Она улыбнулась краешками губ, однако, в глазах её промелькнуло слабое удивление, а на переносице возникла мелкая морщинка. На миг отведя глаза, она со слабо видимым недоумением посмотрела на Грейнджер и продолжила. — Я вижу тебе уже лучше! Это замечательно, — опустив кисти на подол школьной юбки, она начала медленно разглаживать складки и вновь устремила свой взор на меня. Ей неловко что-ли? Грейнджер в этот момент закивала и натянуто улыбнулась, заглядывая мне в глаза. — Знаешь, мы тут кое-что нашли, — Гермиона поерзала на месте и, метнув настороженный взгляд на Адель, сглотнула. И ей тоже неловко? — Мы думаем, это принадлежит тебе.       Эттвуд согласившись с подругой, схватила школьную сумку, лежавшую рядом с ней, и засунув руку, выудила дневник в черной кожаной обложке. Ха! — Ты оставила его на столе во время обеда, — блондинка протянула мне пресловутую книжку и лучезарно улыбнулась. — Возвращаем в целости и сохранности. Поверь, мы его не читали! — они обе отрицательно покачали головой и замолкли.       Так и знала. Чертов дневник сам меня нашел. И кто же его принес? Конечно чистая душой героиня, которая придет на помощь всем бедняжкам, по её мнению, обделенным подарками судьбы. И неважно, что именно эти бедняжки думают о ней. Я на секунду опустила голову и расплылась в улыбке, пропитанной иронией. Нужно не выдавать себя. — Спасибо, — произнесла я, даже если толком не просила их о помощи, и аккуратно взяла дневник. Повертев им в руке, я устремила свой взор прямиком на Эстель. — Я искренне благодарна вам! — специально натянув радостную улыбку и счастливо сощурив глаза, начала наблюдать за действиями героини. Это ты хотела услышать? — Ну и супер! — Адель в который раз переглянулась с Гермионой и поспешно встала с мягкого дивана. Подруга поспешила за ней. — Тогда, до встречи, Эстель! Нам нужно идти!       Кивнув в ответ, я облизнула пересохшие губы и проследила за однокурсницами. Они обошли потрепанную временем и первокурсниками бархатную мебель и, помахав мне, поспешно направились выходу. — Постойте! — вспомнив важную деталь и несильно развернувшись, я облокотилась рукой на спинку и прикрикнула. Героини остановились и вопросительно уставились на меня. — А какой у нас пароль?       Гермиона переглянулась с Адель и на секунду замялась. Потом насмешливо улыбнулась, будто зная что сейчас что-то произойдет и посмотрела на Эттвуд. Та в свою очередь горделиво вздернула нос, поставив руки на бока, и, расплывшись в улыбке до ушей, торжественно произнесла:

«Fortuna major!»