Время не лечит

— Казалось, всё было идеально. Мы окончили академию, стали теми, кем мечтали, и сыграли свадьбу. Казалось, ничто ни могло это испортить. Сегодня обычный рабочий день. На улице конец весны. Солнце дарит тепло людям, а цветы успокаивали лёгким ароматом. Стоит приятный запах, а прохладные капли ритмично постукивали по асфальту. Сквозь приоткрытые шторы пробиваются первые лучи солнца, а через открытое окно в комнату пробирается ранняя прохлада. На тумбе завибрировал телефон, что быстро отключился. Это был звонок или будильник? Мидория сквозь сон слышит привычное и неприятное постукивание за окном. Немного хмурится и медленно открывает тёмно-зелёные глаза. Он поворачивается к другой стороне кровати, с каплей надежды что-то увидеть. Эти осколки надежды больно впиваются в руки, оставляя глубокие раны. А Мидории остаётся только слепо брать их в руки, надеясь, что в этот раз будет не больно. Как обычно. Тишина режет слух, а холодное постельное белье обжигает холодом и сыростью. Холодная дождевая вода впиталась в оранжево-чёрную простыню и пододеяльник. Неприятно. Мидория впился раздражённым взглядом в простыню и встал с кровати. Он взял телефон с тумбы и посмотрел на время. Один пропущенный от Урараки. Для чего она звонила? Ещё и в пять утра… До выхода на работу примерно час. В последнее время он работает не покладая рук, пытаясь убежать от реальности. Закрыть глаза на это. Спрятаться как ребёнок, в темноте от проблем, возникших после этого. Мидория глубоко выдохнул и зашёл в ванную комнату. Холодный кафель чувствовался так привычно, так обычно, так... одиноко. Он снял с себя одежду и зашёл в душевую кабину. В пустой квартире эхом раздался звук воды. Как она бьётся о плитку, стекая крупными, холодными каплями по стеклу и бледной коже. Обвивая собой каждый шрам, каждый старый и новый порез, каждую веснушку, каждый миллиметр, будто, целуя. Мидория вышел из ванной комнаты. На его бедрах было полотенце, а с кончиков кудрявых волос капали холодные капли, стекая по плечам и ключицам, со стуком падая на тёмный ламинат.

****

Он выходит из подъезда. Чёрный зонт с глухим звуком раскрывается и Мидория встаёт под дождь. Сейчас стоило бы в тишине дойти до своего агенства. По глянцевой поверхности бьют капли дождя, стекая вниз и со звонким звуком сливаясь с лужами. Тонкую плёнку на воде разрезает железная подошва красных ботинок, создавая рябь на ровной поверхности. Мидория медленно передвигает ноги и устремляет свой взгляд куда-то в небо, пытаясь уследить за холодными, прозрачными, большими каплями дождя. Ему сейчас хочется плакать и смеяться. Громко, звонко и долго. Этот дождь напоминает ему его... любовь. Такой же хмурый, грозный, агрессивный и сильный, но и вместе с этим приятный, спокойный, непредсказуемый собственник. Он любит дождь – потому что именно в эту погоду он познакомился с ним, стал с ним парой и они сыграли свадьбу. И ненавидит его – потому что в эту погоду он погиб. И... Мидории действительно больно смотреть на дождь с прежней яркой улыбкой, с теми смеющимися и счастливыми глазами, с той нежностью и любовью в глазах. Теперь всё, что он может сделать, смотря на дождь – это отчаянно пытаться улыбаться и слепо верить в лучшее. Снова сжимать в руках мелкие фарфоровые осколки надежды, оставляя кровавые следы. Его путь был недолгим. Он подошёл к зданию и достал ключи из кармана. Сквозь тяжёлые слои звука дождя прошёл тихий звон ключей. Они со звонким звуком упали в лужу. Дверь была открыта и… запятнана каплями крови. Мидория резко напрягся и был наготове сражаться. Он поднял ключи и аккуратно подвинул дверь. Деревянная дверь со скрипом распахнулась перед главным залом. В воздухе витал запах запёкшейся крови, повсюду кровавые пятна и гробовая тишина, которая резала слух. Дэку оглянулся и тихо зашёл в здание, пробираясь к лестнице на второй этаж. За его спиной вдруг эхом раздался глухой стук каблуков. — Дэку-кун? Когда ты пришёл? И почему так поздно?! — знакомый голос Урараки заставил немного расслабиться, но её тон и в принципе голос был неприветлив. Мидория обернулся и увидел сзади себя еле стоящую Урараку. Она опиралась о дверной проем, а одежда на ней в некоторых местах была порвана. — Ты в порядке? — наигранное беспокойство появилось на лице Мидории. Довольно естественно состроив обеспокоенный взгляд, он подбежал к ней. — Ночью что-то случилось? Она лишь посмотрела на него саркастичным взглядом и устало выдохнула. — Да. Видимо, одна шайка злодеев подумала, что смерть Бакуго-куна застанет нас врасплох и мы потеряем бдительность, но проканала, — она грустно улыбнулась и отвела взгляд на пол. Видимо, вспомнила какое-то хорошее воспоминание с ним. Мидория попытался выдавить из себя нормальную улыбку. — Не отчаивайся! Когда мы шли на профессию героев, то понимали всю её опасность. Мы знали, на что идём, и что наша жизнь на этой работе может резко оборваться. — «Но это не подготавливало нас к самой смерти близких…» про себя подумал Мидория и выдохнул. Сегодня им придётся хорошо здесь убрать...

****

С момента смерти Бакуго прошёл год. Дни стали как одна неизменная картина, только, злодеи разные. Да, может, вы скажите, что жизнь на этом не останавливается и стоит жить дальше, только… как жить, если смысла нет в живых? В один вечер, Мидория возвращался домой. Он заходит в свою квартиру, не поднимая взгляда с пола. Дэку снимает обувь и натыкается взглядом на чересчур знакомые ноги. Он резко смотрит вверх и видит Бакуго. Стоящего рядом с ним. Он улыбался. Так же, как и в свой последний день перед работой. Так нежно, с грубой любовью и заботой. Кацуки спокойно стоял у стены и наблюдал за действиями Мидории. Последний только с немым шоком смотрел на Каччана. Такого… такого… реального?… Дэку резко встал и накинулся на Бакуго. — Каччан! — он прошёл сквозь Кацуки и чуть не упал. Тот исчез. Просто будто его и не было. В свете коридорной лампы у Изуку заблестели глаза. И сейчас, уже не от очередной глупой идеи, а кажется, от слёз. Глаза неприятно защипало, а в груди – заболело. По веснушчатым щекам прошлись мокрые дорожки. Такие горячие и обжигающие, в отличии от дождя. Он смотрел пустым взглядом в пол. В квартире повисла привычная, мертвая тишина. Лишь тихий стук слёзы, что падали на пол, говорил что тут кто-то есть.

****

Прошло ещё два года. После этого случая Мидория стал видеть галлюцинации. Постоянно где-то мелькал силуэт Бакуго, слышался его голос, он видел как тот передвигался, но… не чувствовал его. Сколько раз он пытался его тронуть, обнять, или что-то сказать… Он слышал его голос, что утопал в тишине квартиры. Что смешивался с голосами прошлых пользователей ОЗВ. Что заставляло сходить с ума. — Заткнитесь! — тишину разорвал громкий и звонкий крик. Весь тот шум, что слышит только Мидория, вдруг резко утих. Часы показывали пять утра, а на небе стали проглядываться первые лучики солнца. На тёмных глазах стали наворачиваться слёзы, что крупными каплями падали на кровать, впитываясь в холодную простыню. В свете бледной луны блеснула молния, рассекая тяжёлые слои ливня. Капли бились о асфальт, успокаивая тихим стуком, что так приятно звучит с тишиной, которую Мидория услышал впервые за последний год. Он встал с кровати и медленно подошёл к подоконнику. От открытого окна привычно и приятно веяло холодом, заманчиво маня к себе. Мидория как-то странно улыбнулся и сел на мокрый, холодный подоконник, вывесив ноги из окна. Снова ударила молния, красиво освещая ярко-алый рассвет. Прохладная вода ударялась о бледную кожу, стекая вниз и оставляя мокрые дорожки. Мидория поднял свой взгляд на небо. Одновременно такое хмурое, притягательное, красивое и сильное. Он смотрел так радостно. Так счастливо. Так… безумно. Тёмные глаза устремились куда-то вниз, просматривая сквозь густую, едкую дымку. Дэку рассмеялся. Громко, звонко, устало и отчаянно. Мидория провёл рукой по мокрым от дождя кудрям. — Не думал, что моя смерть будет такой, но… я счастлив, что скоро увижу тебя… Каччан… Он напоследок оглядел спящий город. Ярко-алый рассвет, что так походил на глаза Бакуго. Такой же пронзительный и такой же красивый. Мидория встал на конец подоконника. — Что ж, прощайте! Мокрые ноги соскользнули с подоконника... … Тёмные глаза резко распахнулись, быстро бегая по знакомому потолку. Он садится на кровать и оглядывается по сторонам. За окном привычно стучит дождь, оставляя после себя неприятный привкус одиночества, но… ему тепло. — Дэку?..Ты чего? Ложись обратно, придурок… пять утра… — грубый и усталый голос заставил его вздрогнуть. Мидория медленно поворачивается к другой стороне кровати. — К-Каччан…? Каччан! — Мидория вскрикивает и крепко обнимает человека, лежащего рядом с ним. Он действительно чувствует его. Он действительно слышит его. Он действительно чувствует его тепло. С ним действительно его Каччан. Последний лишь устало выдохнул и в лицо Мидории прилетает небольшой взрыв, оставляя после себя маленькие ожоги…