Как и ожидалось, когда я перестал врать себе, дела пошли в гору

      Хачиман в кои-то веки решил посмотреть, что делает класс. Его класс, как и класс Заимокузы, задумал показать постановку. В сценарии было что-то про геев и что-то про космос. Наверное, современный ремейк старого фильма «Геи-ниггеры из далёкого космоса». Не особо интересно.       Парень прошёлся взглядом по актёрскому составу. Тоцука в главной роли — это всё меняет. Хачиман внимательней всмотрелся в копию сценария. А, так это маленький принц! Тоцука в роли гей-ниггера отменяется.       Тем временем шла гримировка актёров. Прямо сейчас три девушки наводили марафет на совершенно оцепеневшего Тоцуку.       — Тоцука, у тебя та-а-а-акая замечательная кожа!       — Да, оставить её без косметики — это просто преступление.       — У-ум… Это же просто репетиция, не нужна мне никакая косметика.       Тоцука попробовал осторожно возразить, но его миловидность привела к обратному результату.       — Гримёрам тоже надо тренироваться!       — Точно!       Энтузиазм девушек вспыхнул ещё сильнее. В глазах Тоцуки промелькнула борьба, он решился и с нажимом произнёс:       — Вы, девушки, не знаете слова «нет»? Объяснить значение? — Мальчик вскинул голову, решительно глядя в глаза нависшей над ним девушки.       Девушка стушевалась, но вторая девушка, которая говорила про косметику, не сдавалась:       — Ха? Ну давай, объясни.       — Ямаути, можно потрогать твою грудь?       — Рискни, если не боишься смерти! — девушка закрылась, скрещенными руками, прижав два неплохих холмика.       — Это значит «нет»? — Тоцука явно поймал спортивный азарт, пытаясь убедить девушек принять его отказ.       — Это… — глазки Ямаути забегали. — Если я разрешу, ты дашь себя накрасить?       Девушка выпрямила руки со сжатыми кулаками и немного наклонилась, приняв решительную позу. Тоцука охренел от такого поворота. Хачиман тоже. Остальные не слушали гримёров, занимаясь своими делами. Наконец, мальчик произнёс:       — Красить губы недостойно мужчины, — Ямаути слегка расслабилась. — Но не воспользоваться таким шансом ничто иное как бесчестье.       Маленькие ладони Тоцуки сжали роскошные груди девушки. Девушку будто парализовало от неожиданности. Но потом она расслабилась и потрепала волосы Тоцуки:       — А у тебя есть смелость, маленький принц.       На этом моменте Хачиману полагалось брызнуть кровью из носа, но за ним такое не водится. Над его ухом кто-то тяжело задышал:       — Восхитительно…       А вот на Эбину подобное не распространялось.       — Ты разве не за яой топишь? — повернулся к ней Хачиман.       — Я за любовь в любом её проявлении! — гордо заявила извращенка, вытирая кровь.       — Здесь всегда так весело? Я уже жалею, что так сильно занят в оргкомитете, — Хачиман несколько преувеличил свою занятость. На всякий случай.       — Нет, сегодня впервые. Но я бы дала тебе роль Хаямы, а ему роль Тоцуки. Вы двое идеально сочетаетесь.       Надо её как-то отвлечь. Хачиману не очень нравился ход её мыслей.       — А ты сама? Не хотела бы сыграть главную роль? — язык сработал быстрее мозга.       — Ты со мной заигрываешь? Как-нибудь в другой раз, но попытка хорошая. Мне сейчас такое не интересно, — ненадолго задумавшись, ответила Эбина.       Стоп что? Ему не нагрубили, не высмеяли и не линчевали? Сегодня что, праздник какой-то?.. С каких пор девушки не поедают живьём парней, которые им не нравятся? Или они никогда так не делали, и ему просто не повезло с Оримото… А может в старшей школе с этим по-другому? Вот он же изменился с тех времён, так почему бы и девушкам не перестать быть кровожадными и хищными тварями, с которыми нужно держать ухо востро?       Хачиман надолго задумался, пытаясь вплести новую информацию в пошатнувшуюся картину мира…       Наконец оправившись от потрясения, он мирно направился в оргкомитет, не менее мирно прошёл мимо ругающихся о чём-то Харуно, Мегури и Юкино и спокойно сел в кресло. Там же сейчас Харуно была, да? Ну неважно, можно повтыкать в телефон, пока все не соберутся.       Три девушки в центре обсудили участие Харуно в фестивале в качестве добровольца. И чего Харуно с Юкино тут-то ругаются? Хачиман со вздохом отложил телефон. Шумят тут всякие, мешают. А чего шумят? Испортит им чего Харуно своим участием? Разве что воздух, но на это способен любой из присутствующих. Абсолютно любой.       В общем, попусту тратят силы. О, теперь и Хаяма пришёл. О чём-то говорят с Харуно. Судя по всему, они знакомы, занятно. А он подозревал это, когда «ревновал» девушку к этому популярному типу в летнем лагере.       О, Сагами. Извиняется за опоздание. Так, Харуно подходит. Что-то говорит… Отсюда не слышно. Наверное, что-то такое:       — Слышь, девчуля, ты кто по масти? — Харуно приняла грозный вид.       — Ч-что? — Сагами выглядит испуганной.       — А не петушок ли ты часом?       — Н-нет.       Затем Харуно становится обычной выглядящей дружелюбно девушкой. Почему Хачиман торчит тут и смотрит вот на это? А в классе сейчас сиськи лапают…       Наконец, они закончили трепаться, и Харуно начала бесцельно шататься по конференц-залу, болтая с теми и этими, пока не обнаружила Хачимана. Не смотри на эту странную тётеньку, парень, не смотри.       Не помогло.       — Работаешь, значит, юноша?       И что ей ответить? Не говорить же, что имитирует деятельность, она может и сделать так, чтобы его конкретно запрягли. Хачиман оценивающе посмотрел на неё, но нарвавшись на насмешливый взгляд в ответ, начал смотреть в другую сторону.       — Приходится.       — Я немного удивлена. Хикигая, твоя старшая сестрёнка думала, что тебя такое не интересует.       — Правильно думала.       — У-у… Дело рук Сидзуки, да? — Харуно кивнула, сообразив, что к чему.       А может она тоже не такая страшная, раз уж девушки бывают нормальными, то почему бы и ей не быть? Хачиман развернулся к ней.       — Стечение обстоятельств. А ты тут каким ветром?       Харуно вопросительно посмотрела на него:       — С каких это пор тебе такое интересно?       А нет, страшная. Даже очень…       — Да так… просто спросил…       — Я буду помогать на фестивале, так что мы с тобой теперь коллеги. Ты рад?       Хачиман пожал плечами.       — Да мне как-то всё равно.       — Ууу, как холодно, ты такой безжалостный, Хикигая.       — Не холоднее Юкиношиты.       — Эй, я тоже ношу эту фамилию, между прочим! — Харуно игриво тыкнула его пальцем.       — Ну… — Хачиман отвёл взгляд в сторону.       Сагами поднялась на сцену и распустила комитет на день, устроив выходной. Юкиношита была против, но тут вмешалась Харуно:       — Когда я была председателем, у всех было время на свои дела.       Это же саботаж! Диверсия! Впрочем, он и правда лучше бы отдохнул. Его-то работа почти сделана. Набравшись смелости, Хачиман спросил Харуно, которую жгла взглядом Юкино:       — Эй, сестрёнка Харуно, — он дёрнул её за край рукава. — Ты просто её дразнишь или намерена совсем сорвать фестиваль? Если второе, то мне же можно не работать?       Харуно рассмеялась:       — Тебе нельзя.       — Эх, а Юкиношита так старательно всех страпо… строила… — Хачиман вздохнул.       — Жалко её? — неожиданно спросила посерьезневшая Харуно.       — Немного. Она сама взялась помогать этой Сагами, так что сама и виновата. Но без тебя было бы лучше, мне кажется. Без обид.       — Как ты можешь так говорить! — Харуно скорчила обиженную рожицу. — Я ведь хочу только добра. Чтобы все отдохнули и с новыми силами взялись за работу!       Ну да, конечно, этим тебе удалось бы обмануть восемь таких наивных юношей как Хачиман. Впрочем, этот Хачиман знал, что она знает, что он знает…       И Сагами предложила всем разойтись.       Это решение запустило цепную реакцию. Многие члены комитета стали отпрашиваться или опаздывать, потому что надо же и веселиться. Работы на человека стало больше. Впрочем, рекламщики и так бездельничали, благодаря хорошей организации работы. Так что на них особо-то и не сказалось перераспределение нагрузки.       Естественно, Хачиман, изначально настроенный не работать, был в числе тех, кто урвал себе несколько выходных. А фестиваль… У него дома свой фестиваль с МАХ-кофе и видеоиграми.