Не нужно подражать литературным героям

      Ненадолго относительный покой воцарился в квартире Жиля. Изабелла медленно, но верно шла на поправку, Катрин открывала для себя новые жанры и продолжала вести свой блог. Только тематика рецензий и обзоров Катрин резко поменялась. Иногда Катрин и Марион навещали Изабеллу, приносили ей клафути, эклеры и мороженое и развлекали её беседой. Оказалось, что мать Арно была редкостной сладкоежкой. А поскольку в последнее время дела семьи Монсальви шли неважно, то денег им хватало только на самое необходимое, да и то не всегда. Катрин дожидалась прихода Арно с учёбы или работы. После тяжёлой смены Арно напоминал медведя, разбуженного в середине зимы. У Марион похожее настроение бывало по утрам. Женщина любила поспать и смотрела на будильник как на личного врага. А поскольку работодатели Марион окончательно обнаглели, она работала без выходных почти месяц. Катрин, вопреки протестам Арно, заварила ему какао с пирожными. — Я не люблю сладкое, — возмутился молодой человек. — Тебе не обязательно его любить. Какао — прекрасный антидепрессант. А ещё я принесла для вас орехи, авокадо и бананы. — Не нужно обращаться со мной как с неразумным младенцем, — огрызнулся Арно. — С твоей работой так недолго получить профессиональное выгорание и депрессию. — Я думаю, что уже получил профессиональное выгорание, — ответил Арно, садясь за стол. — Это настоящий ужас. Все пациенты перессорились между собой. Одна ненормальная решила, что её соседка по палате украла мифическую куклу. — Почему это мифическую? — заинтересованно спросила Марион. — Да потому что никакой куклы у неё не было. Но она набросилась на несчастную женщину и избила её, требуя вернуть игрушку. В итоге эту женщину перевели в палату для буйных. — Ну надо же, — изумилась Марион, — у меня на работе почти то же самое. Аделаида полмесяца выносила всем мозг по поводу пропавшей телефонной книжки. Она искала её везде. Даже в тех местах, где она не смогла бы поместиться. Например, в коробочке с таблетками или в миниатюрном кошельке. Катрин и Арно хором расхохотались. Мадам Изабелла тоже засмеялась за компанию, хотя не совсем поняла, в чём дело. Позже Марион объяснила и ей суть проблемы. — Да, я ещё думала, что я стала совсем ненормальной. Всё же Арно оказался прав, что у меня ещё далеко не самая худшая ситуация. — Конечно нет, — энергично закивала Марион, — так вот, сегодня пришла Жаклин, а Аделаида решила, что её внук украл телефонную книжку и её документы заодно. В итоге книжка нашлась вместе с документами. — Ну вот и хорошо, — улыбнулась Катрин. — Да не совсем хорошо, — сардонически усмехнулась Марион, — до этого она целыми днями искала книжку, она мне все нервы этими поисками вымотала, но стоило ей найтись, как книга вдруг стала ненужной. А её подруга обвинила в пропаже всех: меня, Жаклин, соцработника и других родственников, которые давно наплевали на старушку. Вот уж, действительно, скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. — Как будто пропали бриллианты, — заметил Арно. Может сладости оказали своё воздействие, может рассказы Марион как всегда рассмешили Арно, а может его тронула забота и искреннее участие Катрин, но от плохого настроения не осталось и следа. — А сегодня Аделаида заявляет: «Давай освободим Марион». — Гениально! — засмеялась Катрин. — Ты же не рабыня. — Как сказать, — в тон ей ответила Марион, наливая себе и Арно малиновую наливку. Этот напиток остался ещё из старых запасов семьи Монсальви. Тогда они ещё не продали сад за долги. Теперь сада не было, а заготовки оставались. Мишель как-то пошутил, что Арно должен жениться на Катрин, потому что у её бабушки имеется роскошная дача. Катрин уже познакомила Арно с Моникой. Моника, узнав в общих чертах историю семьи Монсальви, предложила сфотографировать свой сад и послать снимки Жизель. Арно последовал её совету. Он написал тёте, что они приобрели новый сад с фонтанами, водопадами, альпийской горкой, статуями, прудом с рыбками, мостом и беседкой. Завистливая Жизель позвонила племяннику и сквозь зубы процедила: — Поздравляю. Надеюсь, что сад куплен на честный заработок. — С каких пор вы, тётушка, устроились работать в Главное налоговое управление? — нагло произнёс Арно и бросил трубку. Катрин привычным жестом осушила бокал Арно, при этом нагло произнеся: — Я предлагаю выпить за твоё избавление от вредных привычек. Кстати, алкоголь не сочетается с антидепрессантами. — Похоже, что ты всё же психически больная. Какие к долбаной матери антидепрессанты? В этот момент раздался голос Изабеллы Монсальви: — Арно, что у вас произошло? Вы ругаетесь? — Что ты, мама? Мы репетируем новую пьесу Жиля. — Жиль очень талантливый и хороший человек, — произнесла успокоившаяся госпожа Монсальви. — Эти продукты являются антидепрессантами. Они выведут тебя из алкогольной депрессии и запоя. Я проштудировала весь интернет. Хорошо, что я живу у Жиля — Ну это кому как, — зло усмехнулся Арно. — Дело в том, что мои родители постоянно мониторили мои контакты и даже запросы в интернете. Представляю культурный шок папы и мамы, если бы они увидели мои запросы: — Как бросить пить? — Вред алкоголя. — Как отучить жениха от регулярной выпивки. — Ну ты тут явно поторопилась, — снисходительно произнёс Арно. — У тебя нет жениха. — Есть, — затоптала Катрин ногами, — только он ещё не осознаёт своё счастье. — Детский сад, малышовая группа, — устало констатировал Арно. — Ладно, я пошёл спать. Можешь радоваться. Сегодня я уже не в настроении пить. А может тебе сменить профессию? Из тебя выйдет гениальный нарколог. Стоит пообщаться с тобой, и желание выпить пропадает. — Я уже думала об этом, — на полном серьёзе заявила Катрин, — и я склоняюсь к этой профессии. Ты будешь психиатром, а я наркологом, нам будет о чём поговорить. — Нам и сейчас есть о чём поговорить, — Арно протяжно зевнул. Марион и Катрин вызвали такси и приготовились к очередному празднику. Но судьба снова изумила подруг своими причудливыми орнаментами. В машине дамы оживлённо переговаривались. — Так ты теперь свободная женщина или нет? — задала Катрин вопрос. — Это смотря в каком смысле, — кокетливо ответила Марион. — Я про твоих работодателей. — А, в этом плане, увы, нет, — погрустнела женщина. — Ну а чем закончился этот диалог? — полюбопытствовала Катрин. — Да ничем, — пожала полными плечами Марион. — Ладно, не надо дуться. Сейчас расскажу. Я хоть недавно и рыдала по поводу скорого увольнения, но услышав глупые слова Аделаиды, поняла — вот он мой решительный и последний шанс уйти с высоко поднятой головой. Говорю, значит: — Ну и прекрасно. Значит, сегодня я последний день работаю. Ты бы видела, как заволновалась Жаклин. Говорит: — Нет, мы не готовы тебя уволить. А дальше она произнесла две гениальных фразы: — Ну мы тебя не сильно напрягаем? Ты, Катрин, сама посуди, что можно ответить на подобное нахальство? В итоге скорее Сена станет морем, чем я получу выходной. — А какая вторая гениальная фраза? — грустно произнесла Катрин. Ей было неимоверно жаль Марион. Ненависть к Жаклин и Аделаиде расцветала в душе Катрин как крапива в апреле. — А вторая гениальная фраза: — Ой, Марион, как же мне тяжело подниматься на четвёртый этаж, — передразнила женщина. Заметь, Катрин, она, чтобы обесценить мой труд, говорит: — Ну тебе нужно только прийти утром, днём и вечером. Невелик труд. То есть для неё подъём и спуск два раза в неделю тяжёл неимоверно. Но я должна с лёгкостью ходить туда-сюда три раза в день. — Железная логика, — заметил высокий белобрысый водитель, до этого внимательно слушавщий разговор. — Вы, девушки, извините меня, но я не смог не вмешаться. Самому это очень близко. Это не логика, а двойные стандарты. — Спасибо, вам за участие, месье, — вежливо заметила Марион. — Будем знакомы. Меня зовут Марион Фурнье. Я практически получила высшее филологическое образование, но не сдала последние экзамены из-за болезни мамы. Теперь работаю сиделкой за мизерную оплату. Выходные мне только снятся. А в марте мне исполнится уже тридцать пять. Катрин всё время гадала, сколько же лет Марион. На лице женщины не было места даже простым мимическим морщинам. Несмотря на пристрастие Марион к выпивке, её кожа была идеальной, волосы густыми, зубы ровными и белыми, словно сахар, а глаза ясными. Если Марион покупала выпивку без макияжа, то у неё предварительно спрашивали паспорт. Катрин подумала, что если бы Марион вела здоровый образ жизни, то она могла бы стать фотомоделью. Но Марион, в отличие от ранимой Лоизы, жила по своему разумению. Она ни от кого не зависела, сама зарабатывала себе на жизнь и не обращала внимания на чужое мнение. — Моё имя — Готье Норман, — представился симпатичный таксист. — Мне тридцать два года. В моё, вернее в наше время, родители говорили, что нужно получать высшее образование. Я получил красный диплом по специальности «Финансы и кредит». Но всем требовались специалисты с опытом работы. В итоге по незначительному блату я устроился менеджером в одну фирму. — От всей души поздравляю, — искренне обрадовалась за случайного знакомого Марион. — Да уже не с чем, — безрадостно усмехнулся водитель. — У меня обнаружили камни а почках, ну, в общем, одной операции оказалось недостаточно. — И вы до сих пор болеете? — расстроилась Катрин. — Сто лет я не встречал людей, неравнодушных к чужому горю, — изумился таксист. — Мне повезло с вами. Да, я вылечился, — заявил Готье. — Но моему начальнику надоели мои вечные больничные. И тогда он меня уволил. Он заявил, что сокращает многих сотрудников. А знаете, что опровергает эту теорию? — заявил Готье, весело блестя глазами цвета северного моря. — Ну мы не Дельфийские оракулы и не Кумские сивиллы, — съязвила Марион. — Меня не только уволили, но и унизили, — зло объявил Готье. — Да, они согласились оставить меня на два месяца с той же зарплатой. Но я должен обучить бесталанную сволочь, которая должна стать на моё место. Я отказался и пошёл на принцип, — тихо и грустно закончил Готье. — Уважаю, — неожиданно серьёзно сказала Марион. — Я бы так не смогла. А надо бы. Хотя я тоже недавно немного пошла на принцип. Аделаида теперь заимела новую идею-фикс. Ей надо, чтобы я вымыла её плиту. Я объяснила, что это не входит в обязанности сиделки. Но Аделаида продолжает настаивать и говорить, что это её просьба. Вы думаете, что мне сложно вымыть плиту? Мне просто надоело, что об меня вытирают ноги. — А что, Жаклин не может вымыть плиту? — растерялась Катрин. — Ну не королевское это дело — мыть плиту. Если бы они мне заплатили дополнительно за мытьё плиты, то она бы сияла как отражение иномарки в луже. А сегодня мне даже не предложили выходной. Зато говорит, что её бесценная доченька как только приходит, сразу утомляется и ложится спать. Хотя она работает на пятидневке по пять часов в день. Когда у меня был такой график, я была бодрой, весёлой и даже брала подработку на выходные. А я прикинулась дурочкой. Говорю: — Пусть Жаклин моет плиту. — Ну так она не умеет. — А я тоже не умею. — Похоже, что эта Жаклин ничего не умеет, — возмутилась Катрин. — Ни ногти постричь, ни плиту помыть. — Да, всё она умеет. Только я на них давно работаю. Могли бы увеличить зарплату или хотя бы платить за переработку. Наверное, меня продержат до лета, если я не сыграю в ящик, — смахнула слезу Марион. — А вы не думали, что они боятся вам давать выходные, чтобы вы не устроились на другую работу? — заметил Готье. — Да, — подтвердила Марион, — они очень боятся моего ухода. Где они найдут вторую дуру? — Не смейте так говорить о себе, — внезапно рассердился Готье. — Сейчас я расскажу вам о своей работёнке.