Любовный треугольник 2.0

Леви сидел на кровати с опущенной головой и улыбался каким-то своим мыслям. Казалось, что нет более умиротворенной картины, чем грозный капитан, который наконец обрел покой наедине с самим собой. Но у всего есть свои скрытые стороны, которые не видны постороннему человеку.

***

По приезде суровый капитан хоть и не показывал своих настоящих эмоций, но он был чертовски рад, что выжил, ведь впервые его кто-то ждал. И ждал с горящими от радости глазами, с горячими поцелуями и искренними объятиями, к которым Аккерману пришлось привыкать, потому что в его прошлом его никто никогда не обнимал, а если и хотел, то только, чтобы потом воткнуть нож в спину. — Я дома, — громко говорит Леви, сразу же расплываясь в улыбке, когда до него дошел запах свежеиспеченных булочек, которые ему так быстро полюбились. — Минутку, — кричат ему в ответ, на что Аккерман только тяжело вздохнул, но улыбку с лица не согнал. Слишком был счастлив. — Что готовишь? — спрашивает Леви Питера, обнимая парня со спины. Да, может вопрос и был глупым, но это давало понять капитану, что он наконец и вправду вернулся домой, а значит теперь находится в безопасности. Хотя Аккерману было все равно есть ли у него крыша над головой или нет. Его дом — Питер, невысокий парень, но все же чуть выше Леви, вечно веселый и общительный. Искренний и беззаботный, который показал Леви какая бывает чистая и искренняя любовь. — Даже не знаю, — протянул Питер, поворачиваясь к брюнету лицом. — Наверное, гусениц, который находятся у нас в саду. Решил удивить тебя экзотикой, — парень берет в руки лицо Леви и нежно чмокает в нос, отчего капитан сразу надувается, надеясь получить более интимный поцелуй. — Ладно, ладно, — смеется Питер и наконец целует в губы Леви, удивляясь самому себе, как у него до сих пор перехватывает дыхание от их соприкосновения. Аккерман перемещает свои руки с талии Питера на ягодицы, но не сжимает их, решая тем самым дать понять парню свои чувства, когда не получил с первого раза свой законный поцелуй. — Стой, булочки, — Питер с трудом оторвал от себя Леви и напоследок чмокнул в уголки губ. — Мне тоже не хочется, но ты давно не ел нормально, — парень быстро берет булочки и перекладывает их на тарелку, ставя чайник. — Что-то не так? — Леви следил за каждым действием брюнета и улавливал слегка заметную дрожь в руках и бегающий взгляд. — Такое чувство, что ты решил меня избегать, — Аккерман садиться за стол, желая поскорее убрать это странное чувство, которое сжимало сердце, готовясь вот-вот его раздавить. — С чего ты взял? — Питер нервно усмехнулся, но от капитана не скрылся быстрый взгляд брошенный в сторону спальни. — Как удобно, — Леви встает со своего места и направляется в сторону их спальни, которая была совсем рядом с кухней, и от глаз Аккермана не скрылось, как Питер замер на месте, уставясь в эти злосчастные булочки. Заходя в комнату, брюнет ничего не заметил, поэтому решил на всякий заглянуть под кровать и занавески, но не нашел ничего, что могло вызвать такую реакцию у парня, который все еще стоял на одном месте и никак не мог отвести взгляд с тарелки. Неожиданно из шкафа раздался шум, заставившись Леви со скоростью света оказаться рядом с ним и резко распахнуть его. — Выметайся, — процедил Аккерман сквозь зубы, смотря прямо в глаза нервного Жана, который был одет в одни трусы. — Ты меня не слышал? — спокойно говорит Леви, уступая дорогу бледному парню, который пятился к двери спиной, следя за капитаном. — Это… — начинает Питер, но быстро понимает, что никакие оправдания тут не помогут. — Я пойду собирать вещи, — парень склонил голову, не желая смотреть на Леви. — Почему? — единственное, что произносит Аккерман, желая услышать ответ на вопрос. Самому капитану тоже хотелось склонить голову и заплакать от всей ситуации, хотелось закрыть глаза, а открыть уже в постели, понимая, что все это оказалось сном, но, увы, это реальность. Именно поэтому Леви все еще стоял с гордо поднятой головой, показывая всем своим видом, что ему все равно, когда это было не так. — Я не знаю, — честно признает Питер, понимая, что совершил ошибку, которую уже не исправить. — Просто не знаю, — на глазах наворачиваются слезы, но парень все же собирает свои вещи под пристальным взглядом серых глаз и уходит, оставляя после себя только аромат уже ненавистных Леви булочек. Аккерман садиться на кровать и позволяет себе слабину, скатившуюся по щеке. Он доверился, поверил, полюбил, а его так жестоко бросили. В этот момент в его голову стали проникать десятки вопросов: «Зачем?»,"Что я сделал не так?», «Было ли это все правдой?», но на эти вопросы он уже никогда не ответит.