Браконьер

Возможно, вам в голову иногда прокрадывались мысли о том, что вас никто не понимает. Ни в коем случае не обесцениваю ваши переживания, но, эй, это меня никто не понимает! Представьте, что ваши одноклассники превратились в не самых умных приматов и вам надо проводить с ними большую часть дня в замкнутом пространстве. Представили? А теперь умножьте это на десять. Нет, на сто! На тысячу!  - Алло, - докапывался до меня Тадао (тот самый перец без переднего зуба и совести), - если самолёты не птицы, то как они летают.  Вы меня знаете, я человек сдержанный и уравновешенный, но сейчас мне хотелось надавать по короткостриженной башке учебником японского с нелепой, яркой обложкой. Тадао стоял надо мной, опершись на парту, как карикатурный плохой парень из американского боевика. Жаль, что в окно не влетит сейчас с ноги Джон Уик и не прекратит мои мучения.  Я сжала кулачки, ещë слишком маленькие, чтобы ими махать, и дружелюбно (не уверена, что очень, но я пыталась) улыбнулась однокласснику.  - Вертолëты, по-твоему, тоже птицы? - поинтересовалась я.  - Ну, ты и дурочка, - самодовольно рассмеялся Тадао, - вертолёты делают люди, а летают они потому что у них есть лопасти.  - А слово "турбина" тебе о чëм-нибудь говорит? - у меня уже скулы свело вежливо улыбаться.  Мальчик растеряно нахмурился и его поза тут же потеряла былую уверенность.  - Это такое мороженое? - предположил он.  Вот честно, я пыталась быть взрослой и снисходительной, но Тадао с того дня, как ему не удалось докопаться за меня из-за кораблика Рю, просто доколебал. К чему изящный сарказм и постирония, если сопляк её не выкупает? Пришло время для прямых оскорблений.  - Ты тупица! - воскликнула я, вскочив со стульчика и хлопнув по парте. - Чего пристал? Заняться нечем? Пойди открой хоть раз учебник для разнообразия!  - Мне не надо учиться! - в тон мне заорал Тадао. - Мама говорит, что я умный!  Я начала чувствовать как краснеют от раздражения уши. Мне захотелось извиниться перед бывшими одноклассниками, коих в прошлой жизни я считала людьми весьма неумными. В сравнении с нынешними представителями школьной расы, те блистали интеллектом.  - Да само твоë существование оскорбляет теорию Дарвина! - не выдержала я.  - Теорию Дарвина? - фыркнул Тадао, явно неуверенный в том, что правильно произносит фамилию учëного. - Так может она была недостаточно хороша!  - Боже, об этом и речь, - удручëнно вздохнула я и плюхнулась обратно за парту, прикрыв лицо руками.  Сидя с закрытыми глазами я надеялась, что Тадао, подчиняясь позывам фототаксиса, уползëт от меня куда подальше. Но, нет...  - Эй, что ты имеешь в виду?  Я почувствовала толчок в плечо. А ещё как рассыпалось на наполнитель для кошачьего лотка моë терпение. Медленно отняв от лица руки и открыв глаза, я смерила одноклассника взглядом, который должен был остудить его пыл, и уже собиралась открыть рот, но тут из-за спины донёсся голос моего друга по семейным обстоятельствам:  - Прищепка сказала, что ты идиот. 

* * *

Матушка Тетты полностью купила моё расположение кисло-сладкими мармеладками, формочками для песка в виде космических ракет и голубой скакалкой. И только из-за неё я согласилась возвращаться из школы вместе с Кисаки. Но вы не подумайте, мы не друзья. Даже за руки не держимся. Каждый из нас занят своими делами: Тетта учит карточки по английскому (выпендрëжник), а я - кляну на чëм свет стоит Тадао.  - Амëба, жук навозный, кроманьонец вонючий, аскарида одноклеточная, - вновь и вновь титуловала одноклассника я.  - Аскариды относятся к нематодам, - встрял Кисаки, не отрывая очкариковского внимания от карточек, - они по определению не могут быть одноклеточными.  Я, сбитая с волны поэтического обсирания мальчишки, раздражëнно зыркнула на спутника и огрызнулась: - Заткнись.  А что он мне сделает? Его мама пригласила меня послезавтра на черничный пирог. Я буду жить. Ровно до того момента, пока в моëм стакане сока не окажется цианид.  Тетта покачал головой и вернулся к своим этим всяким "bathroom", "murder", "jail". Что б его.  Неожиданно моё внимание привлëк тоненький писк. Я остановилась и огляделась. По разогретому солнышком асфальту тихой улочки прогуливались редкие прохожие, деревья отбрасывали тени, шумело из чьего-то милого домика радио. Может, показалось?  - Чего встала, прищепка? - обернувшись, проворчал Кисаки. - Тихо, - цыкнула я, приложив палец к губам, - слышишь?  Странное пищание вновь повторилось. Я запрокинула голову, коронованную ягодными заколочками, и зашарила взглядом по веткам и листве дерева, мимо которого мы проходили.  - Что ты делаешь? - раздражённо выдохнул Тетта, недовольный заминкой. Я его даже не слушала. Всë моё внимание украл белоснежный котёнок с чёрными ушками, жалобно пищавший на ветке.  - Смотри! Смотри! - я взволнованно запрыгала на месте и схватила подошедшего Кисаки за короткий рукав рубашки. - Какой кроха! Как он туда попал?  - Надеюсь, это риторический вопрос, - Тетта с кислой миной пытался отцепить меня от одежды, - в противном случае ты тупее Тадао.  - Но он такой малюсенький! Он не может спуститься!  Моё детское сердечко переполнилось от жалости к крохотному комочку милоты и мяучести.  - Только подумай, Тетта, вдруг котëнок ещë не умеет спускаться? Или у него коготки не выросли? А что если он упадёт и поранится?  Вопросы сыпались из моего рта и им вторил тонюсенький писк загнанного злой судьбой на дерево усатого путешественника.  Кисаки вздохнул и, отодвинувшись, врезал мне ногой по коленке. Я настолько этого не ожидала, что изумлённо уставилась на очкастого злодея, а мгновение спустя всхлипнула и залилась слезами.  Вы не думайте, я не плакса! Это всë из-за котëнка. И Тадао выбесил! И, может быть... да нет ерунда, точно не потому, что я подумала, что мы с Теттой стали чуточку ближе друг к другу.  Я громко ревела, размазывая горючие слезы по лицу, и только ещё сильнее расстраивалась, когда слышала растревоженное пищание котëнка. На Кисаки смотреть не хотелось. Терпеть его ненавижу! Почему всегда надо вести себя, как придурок?  - Ох, что такое произошло? - незнакомый взрослый голос, заставил меня на секунду остановиться.  Я всхлипнула, открыла глаза и настороженно посмотрела на высокого мужчину в голубой рубашке с закатанными рукавами и нелепым галстуком в полосочку. Он присел рядом на корточки и доверительно улыбнулся.  - Переживаешь из-за котëнка? - спросил незнакомец, тоже заслышавший писк.  Подумав немного и покосившись на безучастно стоявшего рядом Тетту, я вытерла слезы и кивнула. Мужчина легко рассмеялся и протянул мне свой дипломат:  - На-ка, подержи.  Стоило мне взять портфель, незнакомец, размяв плечи, легко подпрыгнул и схватился за ветку. Я глазом не успела моргнуть, как он уже подтянулся и, подцепив котёнка, потерявшегося в его широкой ладони, ловко спрыгнул в траву.  - Та-дам, - счастливо сказал мужчина, протягивая мне малыша. - Давай меняться.  Я бережно приняла в ладони напугано пищавшего котëнка. Он смешно открывал маленький ротик и переступал лапками, так и норовя свалится с моих рук.  - Береги его, - сказал напоследок неожиданный помощник и помахал рукой.  - Спасибо большое! - крикнула ему вслед я.  Голубые глаза котëночка и его маленький розовый носик показались мне такими прелестными, что я напрочь позабыла о гадости Тетты и аккуратно поднесла к нему пушистое чудо. - Ты посмотри какая прелесть! - пропищала я, не сводя глаз с котика.  - Переносчик токсоплазмоза, - фыркнул Кисаки, отвернувшись.  - Дурак ты, - беззлобно усмехнулась я и бережно поставила малыша на дорогу.  Тот тут же драпанул во все четыре коротенькие лапки и быстро скрылся из виду за поворотом. Я было расстроилась и собиралась припустить за ним, но Тетта схватил меня за руку и отрицательно покачал головой:  - Пусть идёт. Родители всë равно не разрешили бы тебе его оставить.  - Ты прав, - вздохнула я; обидно.  Мы медленно продолжили путь. День сегодня вышел какой-то сумбурный. Пожалуй, вознагражу себя фруктовым льдом и мультиками. И прописи не буду делать.  - Забыл сказать, - оторвал меня от составления расписания безделья Кисаки, - мама просила тебя зайти к нам сегодня.  - Не, - лениво ответила я, чувствуя, что мне элементарно не хватит сил вывезти псевдообщение с Теттой.  - Отказываешься? - кажется, он слегка удивился.  - Ты ударил меня и я глубоко ранена этим предательством, - слëзовыжимающим тоном сказала я, приложив руку к груди.  - Я сделал так, чтобы нам быстрее помогли, а то торчали бы там до вечера, - неохотно пояснил Кисаки, отводя взгляд.  Он, что смущëн проявлением доброго (весьма субъективно) дела? Забавно.  - Мог бы просто сказать, чтобы я заплакала.  - Да конечно, - фыркнул мальчик, пряча глаза в карточках, - ты засыпала меня дебильными вопросами до посинения.  - Факт, - пожав плечами, согласилась я.  Коленка болела, но день оказался, в общем-то, не так уж плох.