Nobody knows I'm waiting

— Малыш. — Прошептал Эдельвейс на самое ухо. — Что? — Спросил Роберт, не открывая глаз. — Люблю тебя. — Угу. — Роберт. — Что? — Я люблю тебя. — Я знаю. Спи. — А ты мне ничего не хочешь сказать? — Хочу. Эдельвейс задержал воздух в ожидании. Он слишком давно не слышал от Роберта искреннего "Я люблю тебя". Не "я люблю тебя", которое он говорил, чтобы ссориться или просто брошенного на ветер, а полноценные слова любви. Почему-то со временем они совсем обесценились. — Почеши мне спину. — Ты серьёзно? Роберт не ответил. «Уснул?» — Подумал Эдельвейс. Он начал отбивать ритм пальцами по животу Роберта, на что тот перехватил его руку и накрыл своей. — Спи, пожалуйста. — Уже обед, Роберт. — Я хочу ещё поспать. Как только он наклонился и поцеловал его, Роберт открыл глаза. Моргающие глаза, которые казались сонными, двигались вверх и вниз. Эдельвейс уверенно улыбнулся, не сводя с него глаз. А Роберт наоборот — сделал сердитое лицо. — Снимут корсет и я тебе отомщу. — Ага, я так и поверил. Ты никогда раньше меня не просыпаешься. — Кроме тех случаев, когда вообще не сплю. Медленно встав, они умылись и сели завтракать. Рэй присоединился чуть позже. — С добрым утром. — Сказал Эдельвейс. — Угу. Когда Рэй начал завтракать, Роберт спросил: — Слушай, тебе кто-то нравится? — Ну… есть одна… — Незаинтересованно ответил Рэй. — Из школы? — Нет. — Ничего себе. А где вы познакомились? — Мы всего один раз разговаривали — То есть вы не встречаетесь? — Нет. — Но хотелось бы? Сколько ей? — Девятнадцать. Роберт подавился. — Что за допрос? — Презервативы ты стащил? — Я. Но не для этого. Я их продал. — Чёртов бизнесмен. — Прошептал Эдельвейс. — Если ей девятнадцать, то мы не знаем её? — Знаете. И мне кажется даже хорошо. — Она учится где-то? — Заинтересовался Эдельвейс. — Не знаю. Но она довольно успешна в своей работе. Вроде даже впервые такое, чтобы такой молодой человек работал в этой сфере. — Никто на ум не приходит? — Спросил Эдельвейс у Роберта. — Нет. — Рэй, мне нужно кое-что рассказать тебе. — Сказал Эдельвейс. — Ты же настроен, чтобы мы тебя усыновили? — Ну, наверно… — Поэтому я должен рассказать, что… Я глава нидерландской мафии. — Мафии? — Одними губами проговорил Рэй. — Да, но я сильно не участвовал в делах последние несколько лет, решил вернуться просто… — В каких делах? — Ну одно из последних дел это расширение территорий… Немного в США отобрали, немного в Мексике, в Канаде, Финляндии. — Канаде? Ты… Ты ублюдок! — Сказал он, прежде чем опрокинуть стул и уйти наверх. — Ну… Дело сделано. Я рассказал ему. — Как-то он слишком агрессивно воспринял. Тебе не кажется? — Не знаю. Тебе когда Нил рассказал, ты как воспринял? — Я не помню, чтобы он мне рассказывал… Помню только, когда на нас мафия напала. — Но лучше же рассказать, чем они на нас нападут? — Есть причины? — Не знаю. Не должны быть. Кто из нас пойдёт с ним разговаривать? — А мы должны? — Не знаю. В общем, я на репетицию поехал, так что теперь это твоя проблема. — Эд! Какого чёрта? Эдельвейс быстро поцеловал его, ушёл наверх, чтобы переодеться. Уже позже, он поехал к своей группе. Эдельвейс уже напрочь забыл, что недавно выпустил песню про Роберта. — Наш холостяк приехал! — Воскликнул бас-гитарист. — Что? — Ты развёлся? Кольца то нет. — А нет-нет, я его ношу на шее… — Эдельвейс потянулся к шее и вспомнил, что порвал цепочку. — Ну… носил. — К чему тогда песня приурочена? — Я немного вспылил на свою любовь, но уже всё хорошо. — Я немного всё ещё не вдупляю. Мы его видели всего раз… Три года назад? Он же создатель Altways? — Да. — Ты о нём вообще не рассказываешь ничего… — А что мне о нём? — Я про то, что будто случилось что-то совсем плохое. — Начал барабанщик. — Раньше песни из тебя лились каждый месяц, а теперь за три месяца ты просто скидываешь нам вот это. Не знаю, следил ли ты за её популярностью, но она стала первой в нескольких странах. — Бывает. — Он не хочет поинтересоваться… Ладно, не буду лезть не в своё дело. — Поинтересоваться чем? Что я пишу песни? Он слушает каждую из них. Тот факт, что он не ходит на концерты не делает его плохим мужем. Он просто слишком занят. У нас концерт запланирован завтра так? — Да. Вечером. — Отлично. — Придёт? — Нет, у него сломаны рёбра. — О боже… Эд. Ты буквально молчишь о нём, о своей жизни и резко раз в год просто стреляешь какой-то новостью… — Бывает. Чего вам? У вас всё равно нет никого. Эдельвейс поменял струны на гитаре. Одну струну он скрутил в колечко и сунул к себе в карман. После этого Эдельвейс поехал домой. Роберт сидел на диване и работал. Опять. Ничего нового. — Опять работаешь… — Да. Что такое? — Эдельвейса всегда забавляло его сердитое лицо. — Отложи ноутбук. У меня к тебе предложение. — Какое? — Сказал он с тем же лицом. — Предложение руки и сердца. — Сказал он встав на колено и достав колечко из кармана. Лицо Роберта тут же сменилось. Он рассмеялся и забрал кольцо. — Что это? — Колечко из юбилейной пачки моих струн. Роберт надел его на себя. — Выглядит неплохо. — Ты серьёзно будешь носить его? Я же пошутил… — Мне нравится как оно выглядит. — У меня концерт завтра… не хочешь прийти? — Ты хочешь меня тащить до зала? Я же далеко не хожу. — Но до больницы ты же доехал. — Одно дело больница. Другое… другое дело концерт. — Просто… — Эдельвейс поник. — Забей. — Иди ко мне. Эдельвейс лёг рядом. Роберт сразу же приобнял его и начал рукой поглаживать волосы. — Я не могу смотреть на то, как ты расстроен… Прости, солнышко, что не пойду на твой концерт. Я бы хотел, но, во-первых, я столько времени не простою на ногах, а во-вторых, есть шанс, что меня кто-нибудь долбанёт локтём и всё… — Я понимаю, но просто… Ты никогда не ходишь на мои концерты. — Я работаю. — Концерты в выходные, либо поздно вечером. — А тебе бы хотелось? — Да. Про тебя буквально спрашивает моя группа и… блин… их девушки, которые меняются, как месяца в календаре, часто приходили и на репетиции и на концерты. А ты был буквально раз, а потом я разозлился и записал эту сранную песню. — Мне понравилась. Хорошо звучит. — Ты так серьёзно думаешь? Там же текст про то, какой ты мудак. — Да. Но звучит прекрасно. И заставила меня немного задуматься. — Там многое сказано на эмоциях. Я так не думаю на самом деле. Ты же знаешь… Я перед тобой хоть на коленях буду ползать, чтобы ты меня простил. — Знаю. Я честно хотел бы прийти, но это слишком опасно. — Может тогда в гримёрке посидишь? — Чтобы что? Просто тебя дождаться? Не вижу смысла. — Ну ладно. Как Рэй? — Не выходил. — Чёрт. Ну это хреново… Я не мастер разговоров. Что мне ему сказать? Прости, что я родился не в той семье? Точно… так и скажу. Но сначала приготовлю ужин. Эдельвейс не сильно был профи в готовке, но сейчас старался им стать. И вроде бы получалось неплохо. По крайней мере, Роберт не жаловался. Что было довольно странно, потому что в какой-то момент он стал есть только доставку. Рэй спустился к ужину, Эдельвейс хотел его обнять, но тот оттолкнул его. — Не трогай меня, урод. — Сказал он и взяв тарелку, собрался в комнату. — Ешь тут. — Сказал Эдельвейс. — Убийцам слово не давали. — Рэй, пожалуйста. — Попросил Роберт. — Я не хочу есть с ним за одним столом. — А я не хочу потом травить тараканов. — Я уйду. — Сказал Эдельвейс. — Как поешь, скажешь. Эдельвейс ушёл наводить порядок в спальне. Через несколько минут, соседняя дверь хлопнула. Эдельвейс спустился ужинать. Роберт всё ещё сидел за столом. — Ты не представляешь насколько сильно мы влипли… — Прошептал Роберт.