Nobody knows I'm waiting

Эдельвейс сидел в гостиной, смотрел телевизор. Он не хотел возвращаться в их спальню. Там, всё, от запаха до идеально заправленной кровати напоминало о нём. В два часа ночи в проходе появился Рэй, напугав своей тёмной фигурой. — Ты чего не спишь? — Спросил Рэй. — Чего-то не спится. На столе стоял стакан с виски, который сразу же унёс Рэй. «И чё это за херня?» — Подумал Эдельвейс. После этого Рэй сел рядом. — А ты чего не спишь? — Так выходные же. — Можно я обниму тебя? — До этого ты не спрашивал. — Да, потому что ты бы никогда не дал мне тебя обнять. Я хотел показать тебе, что это не страшно и никто тебя не убьёт. Сейчас я даю тебе выбор. — Можно. Эдельвейс перекинул руку через голову Рэя и прижал к себе. — Знал бы ты как я люблю обниматься. — Я это уже понял. — Как? — Потому что вы всё время обнимались с Робертом. Наверно только при езде не обнимались. Эдельвейс легонько ухмельнулся. — Рэй, ты когда-нибудь влюблялся? — Было один раз. — Расскажи. — Это было ещё до того, как я попал в систему. — Подожди, сколько тебе было? — Двенадцать. — Продолжай. — Сказала Эдельвейс, проводя рукой по волосам Рэя. — Она ходила ко мне на хоккей, а я понтавался специально для неё. А потом, меня забрали в систему. Мы даже не попрощались, я просто исчез. Потом как-то осознал, что не любил в итоге я её, а просто так нужна была. Чтобы была. В общем, детская влюблённость. А ты когда влюбился впервые? — Тоже в этом возрасте. Сначала был парень спортсмен, потом я с другим спортсменом поцеловался на вечеринке, потом была куча других… Но я их уже не любил, а так… Тоже для вида наверно. А потом уже вот он. — Давно же вы вместе… — Мы познакомились в двенадцать. — И всё это время были вместе? — Не сразу. Я ещё встречался с бывшим. С ним позже начали. А потом через несколько лет отношений с Робертом, мы расстались по тупой причине. Потом разъехались по странам, а потом вновь вернули отношения. — Санта барбара. Да ладно, чего грустить. Вернётся ещё. Расскажи что-нибудь смешное лучше. — Вообще было много смешных моментов у нас с ним. — Я имел ввиду просто из жизни… — Извини, но смеюсь я только рядом с ним. Однажды я постирал всю одежду, а потом так получилось, что вечером не смог развесить, потому что ну… в общем… дела были. — Сказал Эдельвейс, вспомнив, чем занимался с Робертом в тот день. — А в понедельник нам нужно было на работу. Роберт не носит одни штаны больше дня, у него их ровно четыре штуки. И так оказалось, что все они были в стирке. Оставались только домашние штаны… — Те серые? — Нет. Розовые с хэллоу китти… — Он такое носит? — Я подарил. Ему понравилось. Сначала сопротивлялся, а потом надел. А там ткань такая ещё… как плед. В итоге он натянул на себя мою футболку и пиджак и так на работу пошёл. — На некоторое время, он не был похож на пидораса. — Сказал Рэй, за что сразу же получил возмущение Эдедьвейса. — На самом деле… Вы выглядели счастливыми позавчера. И вчера тоже. Я никогда не видел такие отношения, как у вас. Потому что всё, к чему я прикасаюсь, рушится. — Зайка, всё хорошо. Но ещё раз так скажешь — пойдёшь мыть рот. Ты можешь материть, курить, да хоть устрой у нас дома наркопритон, но не говори, что из-за тебя все проблемы. Ты у нас живёшь всего ничего, но я к тебе так привязался на самом деле. Ты же хороший парень. — Сказал Эдельвейс. Да, он специалист врать. Он точно не говорил несколько часов назад, что Рэй — ошибка. — Спасибо. Вы тоже нормальные. Только почему вы не взяли ребёнка помладше? Малыш бы и не вспомнил, что он приёмный… — Потому что за малышами нужно больше смотреть. А мы сошлись на том, что времени у нас нет. — А если ну ребёнок лет шести? — Тоже нужно следить. Мы сразу рассматривали варианты с четырнадцати лет. Слушай, скоро каникулы. Не хочешь куда-нибудь слетать? Хоть куда. — Хоть куда? — Да. Но только не в страны, где геев убивают. Я ещё жить хочу. — В Канаду хочу. — Канада? Такой странный выбор… Надо сделать тогда загранпаспорта. — Мне не нужно. — Чего это? — Ну… Я родился в Канаде. У меня есть гражданство… Эдельвейс уставился на него. — А я ведь ещё думал, что не часто видел, играющих в хоккей в США. Погоди, а как же гражданство США?.. — Нелегально сделано. Пожарник, который меня сюда привёз, подделал мне документы. Как-то так я получил гражданство США. — Теперь мы разрываемся на три страны. Прекрасно. — Почему на три? — У меня гражданство Нидерландов. — Так ты тоже иностранец? — А по мне не видно? Не слышно? — Я думал, у тебя просто проблемы с речью. — Мы с Робертом же разговаривали на нидерландском при тебе. — Думал, что просто практикуетесь. — А сайты, которые ты прошарил? Там не было написано? — Если честно, я больше Робертом интересовался. Как часто ты его бил? — Впервые. — А откуда у тебя синяк? Это он тебя? — Нет. Это Джеймс. Всё нормально, у нас с ним чуть-чуть странные отношения. — А с Робертом не странные? — Нет… Блять, может просто позвонить ему. Чё за хуйня? — Может не надо? Ты пьяный. — Я не пьяный. — Заткнись. Ложись спать. Он увидел в Рэе не маленького ребёнка, которого видел до этого, а взрослого мужчину, поэтому просто сделал как он сказал. Но утром он сорвался. Рэй спал рядом с ним, Эдельвейс накинул на него плед и вышел на кухню. Выпил остатки виски из бутылк и стакана и вышел на улицу, закурив. Выкурив несколько сигарет, он дёрнул себя за волосы и судорожно начал названивать Роберту. Все его номера были недоступны. «Сука, опять сменил.» — Подумал Эдельвейс и позвонил через приложение. Роберт взял трубку и ответил. — Ало. — Слушай, а где тебя носит? — Сразу же начал с агрессии Эдельвейс. Он хотел быть мягче, но Роберт его так сильно бесил в тот момент. Вот это его скучающее «Ало». — Это вообще нормально, что ты просто взял и съебался? Бухаешь наверно где-то? — Выговорился? — Нет. Когда вернёшься? — Я не вернусь. — Сказал Роберт, после слов Эдельвейса. — Чего? Это с какой стати? — Сказал Эдельвейс, будто кто-то что-то ему обязан. — Ты сам мне сказал научиться не строить жизнь на деньгах. Поэтому я бросил все свои деньги, все твои деньги и без денег сейчас начну всё заново. — Какого хрена? Ты блять где вообще? — Сбегаю от проблем. — Со смешком сказал Роберт. — Ну и вали нахер! Чё мне с ребёнком делать? — Ты хотел его, а не я. — Слушай. — С усмешкой сказал Эдельвейс. — Даже хорошо, что ты ушёл. Нам без тебя будет лучше. Ублюдок. — А знаешь что? — Голос Роберта сменился, теперь он не был скучающе-спокойным. — Я рад, что ты меня ударил. У меня мозги встали на место. Я понял, что никогда тебя не любил. — Скотина, завались нахер! — Крикнул Эдельвейс и отключил звонок. Он сразу же побежал в их спальню, кинул телефон в дальний угол, и хоть не с первого раза, но сорвал цепочку, оставляя алый след на своей шее. Кольцо сразу же упало на пол и укатилось куда-то под кровать. — Ну и насрать. — Сказал Эдельвейс и прыгнул на кровать, хоть ему это и запрещал делать Роберт. Через несколько минут пришёл проснувшийся Рэй. — Всё-таки позвонил? — Спросил он. — Да. — Как я и ожидал, ничего хорошего не случилось. — Я психанул. Как только услышал его голос. — Было ожидаемо. — Всё, иди в свою комнату. Учи уроки. Дай мне пострадать в одиночестве. — Я просто думаю, стоит ли мне собирать вещи или нет. Я отправляюсь обратно в систему? — Боже… Нет. Я тебя ни за что не отдам обратно. Пойдём тогда завтракать, я настрадался. — Сказал Эдельвейс и поднялся с кровати. Он быстро приготовил яичницу и сел завтракать с Рэем. — Слушай, по договору с ним, ты должен был в спорт вернуться, но я не знаю, где тут хоккейные клубы есть. — Он меня в команду экси пропихнул. — Заплатил? — Да. Эдельвейс тяжело вздохнул. «Опять решил всё деньгами» Подумал Эд. — Я ничего не смыслю в нём… Но сходство с хоккеем есть. Ладно, что-нибудь придумаем. Оба деда играли. Эмма и Джеймс может помогут. «Ужасно приготовил завтрак. У Роберта бы вышло лучше.» — Подумал Эдельвейс, когда попробовал яичницу и сразу же отогнал эти мысли куда подальше. — Эд. Эдельвейс тем временем уже несколько минут елозил кусочком авокадо по желтку. — Успокойся. — Сказал Рэй строгим голосом. — Он вернётся. Роберт забрал только паспорт и загран. Этого не хватит, чтобы выжить. К тому же он довольно известный, так что просто пошляться по улицам не получится. — А ты откуда знаешь, что он забрал только эти документы? — Ну… привычка старая. Извини. А ещё он мне пишет и спрашивает о жизни и так далее… — Он пишет тебе? — Переспросил Эдельвейс. — Ну да… «Может он специально сказал, что ребёнок — прихоть Эдельвейса? Специально, чтобы разозлить?» — Это хорошо. — Сказал Эдельвейс. — Он любит тебя. — Возможно. — Сказал Рэй и пожал плечами. После завтрака он предупредил Рэя, что пойдёт работать. Сев за синтезатор, он должен был дописать песню о том какая же прекрасная штука любовь. Но вместо этого, каждый раз, он вспоминал, как Роберт нежно прижимался к нему, пока тот работал, и обнимая за шею, целовал. От этого Эдельвейс разозлился ещё сильнее и решил не дописывать ту песню. Вместо этого, он начал писать песню, как ему всё надоело и что любовь для идиотов. И вот, когда ему осталось дописать концовку, в его голову резко пришёл открывок из их недавней ночи, когда он напился. От гнева он ударил по синтезатору, заставив пластик, на одной из клавиш, отлететь в сторону. Поставив локти на инструмент, Эдельвейс закрыл ладонями глаза. Слёзы полились тонкими ручейками сначала по ладоням, а потом очень противно в рукава кофты. Самым обидным фактом было, что кофта тоже была Роберта.