Nobody knows I'm waiting

— Ваш иждивенец был пойман в комендантский час. — Да-да, что-то ещё? — Вяло ответил Эдельвейс, закрывая рот из-за того, что зевнул. — К вам не заходила опека? Я не совсем уверен, что вы благопол… — Извините, но право на отдых может иметь любой человек. У моего мужа тяжёлый период, он не может немного отвлечься? — Начал нападать Эдельвейс. — Да, мы разрешили Рэю погулять, но мы были заняты своими делами, поэтому не уследили, что он не вернулся вовремя, за это я искренне каюсь. Поэтому можно я уже заплачу штраф и мы все дружно пойдём спать? — Нет, вы меня не дослушали. — Это вы меня не дослушали. Вы считаете, что два гея не смогут справиться с опекой? Вы ущемляете права меньшинств? — Эдельвейс начал играть на старой дудке. — Тем более у нас есть деньги, чтобы обеспечить ему достойное будущее. Он подросток! Его никто другой больше не возьмёт. — Послушайте… — Нет. Я люблю своего сына и вам его не отдам. — Сказал Эдельвейс и положил руку на плечо Рэю. — Сколько стоит штраф нынче? — Пятьсот долларов. — Сказал полицейский. — Понял. Я схожу за кошельком и вернусь. — Сказал Эдельвейс и поднялся наверх. В штанах Роберта, он не нашёл кошелька, что было довольно странно. Поэтому пришлось взять деньги из заначки. Когда он оплатил штраф и закрыл за полицейским дверь, Рэй сказал: — Э...дель… - Эдельвейс смотрел на него выжидая, когда тот наконец выговорит имя. - Эдельвейс, я опять всё испортил. — Всё нормально. Надеюсь, ты хорошо провёл это время. — Сказал Эдельвейс и щёлкнул парня по носу. — Сам таким же был. Матушка всё время платила штрафы и наказывала. А мне так пофиг было на это всё. Я же понимаю, что и тебе побоку. — Нет, я серьёзно прошу прощения. Я должен был прийти раньше. Меня поймали всего через час от комендантского… — Я рад, что ты хорошо прогулялся. — Сказал Эдельвейс и обнял его, хотя тот и сопротивлялся. — Если ты не вандалил и ничего другого не делал, то что плохого? — Можешь отпустить меня?.. — Нет, это любвеобильные обнимашки. — Иди своего мужа обнимай. — Не хочу. От него сейчас воняет алкашкой и блевотой, так что я лучше буду обниматься своего ёжика. — Сказал он и начал ерошить волосы парня. Парень ещё несколько раз попытался вылезти, но довольно быстро сдался. После этого Эдельвейс отпустил парня. — Я спать. — Сказал парень и быстро начал подниматься наверх, пропуская ступеньки, которые скрипят. — Завтра в школу. Не засиживайся допоздна. Спокойной ночи, сынок. Эдельвейс так и видел, что у парня в тот момент рушится вся вселенная. Парень был похож на кошку, которую только что спасли от собак. Эд просто усмехнулся и поднялся наверх. — Роберт. — Сказал он, начиная расстёгивать его одежду. — Завтра от тебя будет вонять перегаром. — Не будет. Я протрезвел. — Сказал он и притянул к себе Эдельвейса, чтобы поцеловать. — Будет. От тебя сейчас уже несёт. И ничего ты не протрезвел. — Я люблю тебя. — Сказал Роберт, начиная растёгивать рубашку Эдельвейса. — Идиот. Не веди себя по-свински. — Сказал Эдельвейс, убирая руку. — Почему? — Потому что ты совсем не соображаешь. — Сказал Эдельвейс, снимая с него рубашку. — И чего ты надулся? Типо бедненький? — Ты меня совсем не любишь. — Да, абсолютно не люблю. Использую тебя из-за славы и денег. — С иронией сказал Эдельвейс. — Если ты протрезвел, сними с себя одежду и ляг на диван спать. Эдельвейс понимал, что тот ему нагло лжёт, поэтому, когда тот не смог и дойти несколько метров, он просто усмехнулся и сам дотащил его до дивана. Да, ещё на момент закупки мебели, Эдельвейс спрашивал, зачем им диван в комнате, но сейчас, он понял, что Роберт был прав, купив его. — Эдельвейс, давай полежим вместе. — Сказал Роберт и опрокинул его на себя. — Ты действительно невыносимый, когда бухой. — Сказал Эдельвейс, пока Роберт целовал его. Роберт сразу же отпустил его и отвернулся. Эдельвейс накрыл его пледом и сам лёг на кровать. Утром, он встал пораньше, чтобы отвести Рэя в школу. — Что с Робертом? — Спросил Рэй в машине. — Спит. Всё нормально. — Видимо вы сильно повеселились. Ты замечал, что, когда он отсутствует ты становишься серьёзным и ответственным взрослым. А когда с ним, то всё время какой-то хернёй страдаешь? — Ну… Как по мне любовь как раз про это. Про то, что можно быть слабым и спокойным, пока есть рядом кто-то серьёзный. На самом деле Роберт из нас ещё больший дуралей. Это он просто пытается казаться таким брутальным. Мы бы просто не сошлись, если бы оба не были придурками. А с ним, я могу почувствовать себя любимым и слабым. Вот и всё. До школы ехать было не так далеко, поэтому Эдельвейс высадил сына, заехал в кофейню, купил кофе и поехал в офис. — О кофе! — Воскликнули сотрудники. — У нас через несколько часов совещание. Будьте готовы. — А где начальник? — Я что ли знаю, где он прохлаждается? Мы же не живём вместе. — Сказал Эдельвейс. — Я надеюсь все помнят свои задачи? Я позвоню ему, если не ответит — съезжу за ним. За это не переживайте. Эдельвейс несколько раз сделал вид, что позвонил и потом поехал за Робертом. Именно таков и был изначальный план - дать любимому мужу поспать подольше. Когда Эдельвейс приехал, Роберт уже не спал. "Невдуплёныш" - Умилился Эдельвейс, увидев своего лохматого рыжика. — Доброе утро. Ты как? — В говно. Когда совещание? — У тебя есть два часа. Но час на дорогу и на подготовку к собранию. — Понял, я в душ. Люблю тебя. Целовать не буду, от меня воняет. — А я поцелую. — Сказал Эдельвейс и поцеловал Роберта в щёку. Роберт подёргал Эдельвейса за щёку и ушёл в душ. В этот момент Эдельвейсу позвонил Эндрю. Когда разговор закончился, Роберт вышел из душа. — Вот теперь, можно уже и поцеловать тебя. — Сказал Роберт и прикнул губами к губам Эдельвейса. — Люблю тебя. Ты не думал, что нужно воспользоваться феном после душа? У тебя с волос капает. — Сказал Эдельвейс и слизал каплю с щеки. — Эдельвейс, сегодня будний день. И сейчас утро. Но нам нужно ехать на работу, поэтому не надо меня заводить. — А я ничего и не делаю. — С ухмылкой ответил Эдельвейс. — Просто напоминаю, что нужно высушить волосы и уложить их. — Доверюсь тебе. Ты же не занят? — Нет. — Сказал Эдельвейс и пошёл за феном. Усадив Роберта перед зеркалом, он начал сушить ему волосы. — Ты же знаешь, что я всё понимаю? Ты никогда не укладываешь волосы сам, а если где-то в командировке без меня, ты их просто зачёсываешь. — Да. Я специально оставляю это тебе. Мне нравится, когда ты прикасаешься к моим волосам. — Роб, хватит милашничать. Я сейчас умру. Я не хочу никуда ехать, хочу побыть с тобой. — Надо. — Сказал Роберт и поцеловал Эдельвейса, когда вставал со стула. — Я обещал, что уложу волосы на совещание. Как раз успею, пока ты одеваешься. В итоге Роберт оделся намного быстрее и наблюдал за Эдельвейсом. Перед выходом Эдельвейс поправил воротник рубашки у Роберта. — Может галстук? — Не надо. Тебе без него хорошо. Блять... Рубашка мятая. - Что? Где? - Удивился Роберт. - Вот складочка. - Эд, это всего одна складочка. Она появилась от того, что я сидел. Эдельвейс закатил глаза и посмотрел на время. Ровно за час до совещания они сели в машину. — Рэй в школе? — Спросил Роберт. — Да. А ты где свой бумажник оставил? — Честно, не помню. А что? — Вчера нужна была наличка, а у тебя не было кошелька с собой. Пришлось из заначки взять. — Что я вчера вообще натворил? — Напился в хлам, облевал туалет в клубе, потом приставал ко мне, в итоге я тебя послал спать на диван, потому что от тебя несло алкашкой. — Диван в спальне всё же был нужен. — Да, но только для тебя. Я, когда пьянею, не пристаю. — Пфф? Я так тебе и поверил. Кое-кто поцеловал оператора на концерте… — Роберт! — Перебил покрасневший Эдельвейс. — Я уже говорил, что я перебрал и мне очень-очень стыдно за свой поступок. — Почему-то это единственный случай, когда я не ревную. — Может потому что, когда это расплылось по сети, я умолял тебя о прощении и бился в истерике? — Мне и до этого было безразлично. Ты ведь был пьяный. — Я рад, что тебя это не волнует. Поэтому хочу, чтобы ты забыл об этом. - А если бы ты приставал ко мне, насколько вообще адекватно заниматься с тобой чем-то в таком состоянии? - Я не против. Я никогда не напиваюсь в стельку. Я знаю себе меру. - Ага, конечно. - Усмехнувшись сказал Роберт. - Я думал, что ты против такого. - Я не против, если это ты. Мы же в браке... Не хочешь родителям позвонить? — Есть нужда? Мне никто вроде не звонил. Да и... они будут спрашивать о моей ситуации с Эммой. О… Ебать, десять пропущенных от Рэя сегодня ночью. Что такое произошло? — Ничего серьёзного. Немного загулялся и немного делов натворил. Поэтому и звонил. - Чего? - Всё нормально. Мы уже поговорили с ним. Совещание тянулось очень долго. Эдельвейсу было скучно, он уже тысячу раз, если не больше, слышал речь Роберта. Да, что тут скрывать — он её написал. Но тем не менее, хоть он и страдал фигнёй, когда менеджер отдела кадров решил пообщаться с ним через блокнот, Эдельвейс посмотрел на него с серьёзным лицом. Все сотрудники знают, что если Роберт «добрый коп», то Эдельвейс «злой коп». Но если речь заходит о собраниях Роберта с сотрудниками, на которых Эдельвейс не появляется, то на них они играют противоположные роли. На самом деле Эдельвейсу даже страшно за сотрудников, потому что после таких собраний у Роберта ещё долго хрипит голос. Когда собрание закончилось, Эдельвейс проводил некоторых рекламодателей в кабинет к Роберту. Рабочий день подходил к концу, Роберт так и не выходил из кабинета, когда рекламодатели ушли. Только один раз - в обед. Когда Эдельвейс пошёл к кофемашинке, работники посмотрели на него с жалостливым видом. — Чего это вы загрустили? — Усмехнулся он. — Вам десять минут осталось работать. — Но сегодня понедельник… Тяжёлый день, хотелось бы пораньше домой. К семье, детям. Вот у Вас, Эдельвейс, есть дети? — Спросил работник. — Да. У меня сын. — Боже, он наверно такой же красавец, как и Вы. — Сказала девушка. — Красавец. — Разве Вы не пи… — Начал противный работник. — Да, именно так. Я вроде бы не скрываю этого. Я, по вашему мнению, не могу усыновить ребёнка? — Можете. А чего решили из Нидерландов переехать сюда? — Я в офисе для души работаю. Да и мой лучший друг, наш многоуважаемый начальник, решил переместить главный офис сюда . А я в детстве тут и жил. — Вы лучшие друзья с начальником? Он просто не выглядит, как тот, с кем можно общение заводить… — Сказала девушка из отдела программирования. Именно этот отдел и слышит больше всего криков. — А что? Какие ещё с ним отношения иметь? Романтические? Ну Вы на роль его жены не годитесь. — Сказал Эдельвейс, введя в краску девушку. — Точнее не замените его жену. Он на самом деле адекватный человек. Иногда на эмоции Вы выводите, но он ведь и сам всё время работает. Его понять можно. — Меня обсуждаешь? — Спросил Роберт. Эдельвейс вздрогнул от неожиданности. — Иди нахер. — Сказал Эдельвейс, чем заставил весь офис замолчать. — Ко мне в кабинет через… — Роберт посмотрел на часы. — Через пять минут. Роберт взял две печеньки и ушёл к себе. — Зря Вы так. Выговор ведь получите. — Я работаю для удовольствия, а не ради денег. Пофиг. Поорёт на меня, на вас орать не будет. Эдельвейс знал, что Роберт не будет на него кричать. Он зашёл через несколько минут к Роберту. Тот сначала посмотрел на вошедшего с серьёзным лицом, но потом лицо сразу же сменилось яркой улыбкой. — Создаёшь вид злого начальника? — Пытаюсь. Эдельвейс наклонился через стол и поцеловал Роберта. — Эд. Не на работе. — Прости, не сдержался. Рассказывал, какая у тебя воображаемая жена молодец. Зачем звал? — Сборная США по экси переделывают форму и наш логотип будет у них. Ещё в общем-то несколько спортсменов подпишут рекламные контракты и пустят видеоролики на билборды и тд. Думаю неплохая инвестиция в будущее, с учётом того, что я уверен — они победят. — Ты серьёзно о работе захотел поговорить? — Нет, я соскучился. Просто ты обычно херню какую-то говоришь, если я молчу. А мне нельзя сейчас отвлекаться от работы, поэтому я как раз и про неё и говорил. — Сам ты херня… Люблю тебя, малыш. — Домой хочу. Рэй дома? — Хрен знает? — Мы ахуенные родители. — Усмехнулся Эдельвейс. — Разве ребёнок сам не должен писать об этом? Мы с Эммой вроде всегда писали. Да не пропадёт он… — А у него ключи от дома хоть есть? — Э… А ты давал их ему? — Нет. — И я не давал. Эдельвейс начал ходить по кабинету, чтобы понять, что делать. Но потом его осенило: — Слушай, он вчера же как-то попал домой. — Чего-то я действительно ничего не понимаю. — Ладно, вечером выясним. — А если он замёрзнет до вечера? — Случайно повысил голос Роберт. — Вчера же попал как-то домой. Значит и сегодня попадет. — Головная боль… Подойди сюда, пожалуйста. Эдельвейс подошёл к Роберту, тот сразу же поднялся с кресла, чтобы поцеловать его. — Всё теперь можешь идти работать. — Да мне нечего делать… И, кстати, побрейся дома. — Поболтай с другими? Тут же абсолютно другие работники. С нами почти никто не переехал сюда. — Ладно, работай. Не буду отвлекать. Но времени не так много осталось. Не засиживайся. Вместо того, чтобы отвлекать других от работы Эдельвейс открыл «три в ряд» и начал играть. Парень посмеивался, когда слышал перешёптывания, что начальник на него накричал, хотя те даже не знали причины. Он даже не заметил, как весь офис опустел. Они задержались на работе на час больше. — Робусь. — Сказал Эдельвейс, заходя в кабинет. — Поехали домой. — Окей. — Сказал Роберт и сразу же начал собираться. Для Эдельвейса это показалось странным, Роберт никогда не собирался сразу же. — Волнуешься за Рэя? — Нет. Я позвонил ему, он сказал, что дома. Всё нормально. — Ты закончил с работой? — Не совсем, но маленько осталось. — Что-то не так? — Всё абсолютно нормально. — Максимально спокойным голосом ответил Роберт. Чувство беспокойства не покидало Эдельвейса до самой машины. Он всё продолжал задавать Роберту вопросы. — Устал? — Нет. Ждал на самом деле, когда ты закончишь. Что-то прям с серьёзным видом делал. — Сказал Роберт, закрывая офис. — Я играл в «три в ряд»… Я тебя чем-то задел? — Нет. — Сказал Роберт в лифте. — Кто-то другой задел тебя? — Нет… — Сказал Роберт, открывая дверь машины для Эдельвейса. Эдельвейс сел в машину. Роберт обошёл машину, сел в неё, тихо включил музыку и двинулся с места. В машину изредка попадал свет, подсвечивая профиль Роберта. Красивый синий свет просачивался в окна, попадая на глаза и волосы Роберта, осветляя их до янтарного. «Я пахал как проклятый, разве я не заслужил награды? Особенно когда прямо передо мной маячит то, что нужно. С чего бы я должен держать себя в руках?» — Думал Эдельвейс, но продолжал держать себя в руках. — Ты чего молчишь?.. — Спросил Эдельвейс, положив руку на руку Роберта, лежащую на коробке передач. — Наслаждаюсь музыкой? Обычно же ты что-то лялякаешь, когда мы едем. — Ты буквально включил музыку без слов, так, что я даже не могу и напеть… — Может я хочу, чтобы ты поберёг свой голос? — Но я же всегда напеваю, когда мы едем… Эдельвейс наконец посмотрел в окно и понял, что они едут совсем не домой. — Что происходит? — Эдельвейс я сейчас едва сдерживаю свой гнев. Ничего не происходит всё в полном порядке. Я в хорошем настроении, в отличнейшем даже. Эдельвейс внимательно посмотрел на него. — У тебя родители в какой команде экси играли во времена студенчества? — Лисы? — Ну вот я про что и говорю. От мандаринки не родится апельсинка. Ехидный лис сидит и опять что-то замышляет или скрывает. Роберт усмехнулся. — Приехали. Помнишь это место? Эдельвейс открыл окно и наполовину вылез из машины. Лёгкий свежий ветерок сразу же подул на него. Он не помнил, что это за место. — Нет. Не помню. — Когда-то давно меня родители наказали, а я сбежал посреди ночи на машине и приехал к тебе, а потом мы с тобой приехали сюда. Воспоминания сразу же воспроизвелись в голове, заставив покраснеть. Эдельвейс помнил, чем они занимались тут, потому что потом, удаляя запись с видеорегистратора, хоть ему и стыдно в этом признаться, он оставил копию записи себе. И даже несколько раз пересматривал. Салон может и не было видно, но и звуков ему хватало. — Чего это ты так?.. — Да вот кое-кто уложил волосы, оделся красиво… Ещё и, когда я вышел проводить рекламодателей во время обеденного перерыва и решил поговорить один раз с работниками, которые почему-то оказались все женщины, кое-кто начал прожигать меня взглядом, надул губы и сделал во мне огромную дырень. Ещё и потом вечером в кабинет зашёл, милашничать со мной начал. А я что? Обещал, что в будние буду свободен, так ещё и утром, в итоге всё утро проспал. И уговор нарушил до этого. — Сказал Роберт и положил руку на бедро. Сердце начало стучать так сильно, что оглушало. В машине становилось слишком жарко, хоть и работал кондиционер. Когда Роберт потянулся, чтобы поцеловать, Эдельвейс ещё раз, понял, что не ошибся в своём выборе. — Ты плачешь? — Резко спросил Роберт. — Нет-нет, я так… Боже, я люблю тебя. — Я могу продолжать? — Да. — Сразу говорю, сегодня получаешь кайф только ты. — Сказал он и растегнул ширинку на брюках. «Я хочу, чтобы ты поберёг свой голос» — Отдавалось в его голове. Если раньше он не придавал этому никакого значения, то сейчас, когда он только и делал, что надрывал связки, он наконец-то понял о чём говорил Роберт. Всё закончилось слишком быстро, застегнув брюки, Эдельвейс сказал: — Если мне взбредёт когда-то трахнуться ночью, то напомни мне, что я слишком громкий. — Сказал Эдельвейс и опустил глаза. — Я же тебе это говорил. А ты не поверил. — Как давно ты думал о том, чтобы провернуть всё это? У тебя целая речь была заготовлена даже… — Ну… я хотел этого ещё с собрания, когда ты сидел и хуйланил. Потом пытался всё рассчитать, ещё и у Рэя спросил не собирается ли он погулять сегодня. Как видишь нет. Думал даже с работы пораньше съебать, а ты какие-то речи там толкал, что я работаю и день и ночь, поэтому пришлось что-то поделать. А то, что я тебе сказал… Я сказал это на ходу. Не думал даже. — Мы серьёзно сейчас просто уедем? — Да, Эд. Мне просто хотелось сделать тебе приятно. Люблю тебя. Обратно они ехали в более позитивной атмосфере, хотя Эдельвейса и напрягал стояк Роберта, видневшийся через брюки. - Может я тоже тебе? - Нет. Не нужно. Я не хочу. По призде домой, Эдельвейс прокричал, что они дома. Рэй спустился через несколько минут, чтобы подать признаки жизни. — Привет, сынок. Как школа сегодня? — Сказал Эдельвейс и сразу же обнял его. Тот хоть и не обнял в ответ, не обидел Эда этим. — Паршиво. Это же школа. Почему у тебя какое-то слишком приподнятое настроение? — А какое должно быть, если всё хорошо, так мы ещё и рано ушли с работы? — Не знаю. Вы же приехали позже на час с работы. — Это рано. Роберт обычно до ночи засиживается. Эдельвейс и Рэй прошли на кухню, пока Роберт поднялся наверх. — Что на ужин хочешь? — Мне не принципиально. — Рэй, если я спрашиваю, значит, я не знаю, что приготовить. А с учётом того, что раньше мы с Робертом обычно ничего не готовили, то это довольно ново для нас обоих. — Почему с вами так сложно?.. — Сказал Рэй, сев за стол. — Мы можем заказать доставку, могу сделать пасту, курицу с овощами, рис. — Не знаю. — Ладно, закажу доставку. И приготовлю на завтра покушать. Когда Роберт определился, что заказать, он начал варить макароны. — Эдельвейс, тут есть одна проблемка… — Какая? — У моей школы есть дресс-код. Синяя одежда, у меня нет вообще ничего такого. Есть дни когда её можно не носить, но обычно надо ходить в этих цветах, так как школа частная. — Окей, съездим купим. Что-то ещё? — А Роберт… знает о вчерашнем? — Наполовину. Про штраф не знает. И про копов у нас дома тоже. Будет нашим секретом. — Спасибо. — Газировку будешь? — Да. Эдельвейс достал бутылку колы из холодильника и налил в два стакана. После этого он начал нарезать овощи. Через несколько минут нарезки Эд почувствовал мягкое прикосновение сначала к талии, а потом губами к уху. — Что готовишь? — Пасту на завтра. Я заказал доставку, на сегодня. Когда на шею упала капля, Эдельвейс обернулся. — Роберт! Ну полотенце же есть… — Да высохну… — Причесался бы хоть, а то как непонятно кто… Бери с Рэя пример. Он опрятный. Рэй усмехнулся. Эдельвейс именно этого и добивался, осознавая, что подростку может быть некомфортно. Роберт демонстративно причесал свои волосы руками и сел за стол. — А ты не хочешь рассказать нам, как попадаешь домой? Ключи мы тебе не давали. — А ты не хочешь одеться? За столом некультурно раздетым сидеть. — Сдерзил Рэй. Эдельвейс бросил вгляд назад, но Роберт, вместо того, чтобы что-то сказать, ничего не ответил и поднялся наверх. — Я думал, что он сорвётся на тебя, но сегодня он какой-то подозрительно странный. Роберт довольно быстро вернулся назад, надевая на лестнице футболку. — Давай, рассказывай. — Я просто открываю дверь, потому что вы её забываете закрыть… — А если бы мы всё-таки закрыли дверь, что бы ты делал? — Через окно бы залез? Вы в спальне всё время оставляете окно открытым. — Так она на втором этаже. — И? — Окей… Я тебя понял. У меня такое чувство, будто вы от меня что-то скрываете. Что вчера произошло? — Ничего такого. — Одновременно ответили Рэй и Эдельвейс. — Рэй… погоди, поверни лицо. — Зачем? — Сказал Рэй, сидящий всё это время в капюшоне. — Сними капюшон. Это неприлично. — Не хочу. — Я твоё условие выполнил. Выполни моё. — Бесит… — Сказал он и снял капюшон. Эдельвейс обернулся. Рэй проколол бровь. — Вау… — Сказал Эдельвейс. — Красиво выглядит. — Это так по-пидорски. — Подстебнул Роберт. — Почему это? Прокол вообще ничего не значит… — Ну у меня с Эдельвейсом парный прокол. — И что? Его нельзя по другим причинам сделать? — Ты сам себе противоречишь. — Идите нахер. — Сказал Рэй и пошёл наверх. — Мы любим тебя таким какой ты есть. — Крикнул Эдельвейс вдогонку. — Красивый прокол. — Крикнул Роберт. — Боже… мы ужасные родители. — Прошептал Эдельвейс. — Мы вобьём ему в голову слишком много комплексов и травмируем его… — Всё возможно. Тебе помочь с готовкой? — Да. — Что сделать? — Переоденься и побрейся. — А сейчас то что не так в одежде? — Чёртовы серые спортивки, Роберт. И… Ты надел мою чёрную футболку, она тебе маленькая... Облегает всего, до этого даже было лучше. Я не могу в твою сторону смотреть. — Бриться я не хочу. Дайте мне уже отрастить усы и бородку… — Роберт, побрейся, а то я целоваться с тобой не буду. — Да мне же идёт… — Нет! Выглядишь как не знаю кто… — Давай я спрошу у Рэя, если он скажет, что мне не идёт, то я побреюсь. — Ладно. Роберт сходил наверх, а Эдельвейс прилёг на диван в гостиной пока ждал. Через некоторое время он встал и продолжил готовить. Роберт тоже уже вернулся к этому времени. — Может тебя пособлазнять немного? — Спросил Роберт, подойдя к кухонному гарнитуру. — Ты сделал это уже когда поцеловал моё чёртово ухо. Дай мне сосредоточиться на готовке. Роберт не был бы Робертом, если бы назло, не приобнял Эдельвейса, поцеловав его снова в ухо. — Так и знал, что в машине не надо было тебе верить. — Перешёл на нидерландский Эдельвейс. — Или ты хочешь сказать, что я перевозбудился? — Мне нравится, что у тебя покраснели уши. — Не отходи от темы. — Со мной всё в порядке, я могу совладать с собой, поэтому просто представил тебя в душе. — Роберт, я тебе сейчас рот заклею чем-то. — Лучше бы заткнул чем-нибудь. — Роберт! — Эдельвейс так и чувствовал, как жар приливает к лицу. — Я имею ввиду едой или поцелуем, а не то что ты подумал. — Иди нахер. — Сказал Эдельвейс и быстро чмокнул. Но Роберт имел другое мнение на этот счёт и, когда Эдельвейс развернулся к нему, Роберт взял его подбородок и напористо поцеловал. Он куда-то торопился и абсолютно не давал пространства Эду, прижимая его к кухонной тумбе. Когда Роберт наконец закончил, Эдельвейс в попытках отдышаться уткнулся в грудь Роберта. — Чего это ты весь красный? — Роберт, блять. — Мне так нравится тебя злить, прости. Так странно, что мы живём в этом доме уже неделю и тут всё ещё нет ни одного места, где бы мы не занялись сексом. — Я курить. — Резко сказал Эдельвейс, отстраняясь от Роберта. — Чего? — Злобно спросил Роберт. — Шучу. — Сказал Эдельвейс, поспешив в ванную в их комнате. Забежав в ванную, Эдельвейс залез в душевую кабину и нераздеваясь включил холодную воду. — Душ надо принимать без одежды, Эдельвейс. — Усмехнулся Роберт, как-то быстро поднявшийся следом. — Завались уже нахер. Роберт подошёл к Эдельвейсу впритык и начал растёгивать ремень. — Роберт. — Тихо прошептал Эдельвейс. — Я слишком громкий. — Я ничего не буду делать. Почти. — Сказал он, поцеловав затылок Эдельвейса. Расстегнув брюки, Роберт взял одной рукой член в руку, а другой прижал Эдельвейса к себе, давая ему опереться. — Если я хоть звук издам… — Начал Эдельвейс, но тут же громко втянул воздух, потому что пальцы Роберта блуждали по его члену. — То что? — То я на тебя обижусь. — Я могу просто не продолжать. — Прошептал Роберт на ухо. Эдельвейс даже не заметил, когда Роберт успел переключить воду на тёплую. — Давай уже. — Тихо сказал он. Роберт усмехнулся. Эдельвейс закрыл рот рукой, потому что знал, что не сдержится. Пальцы Роберта очень умело доставляли удовольствие с тех пор, как он начал вертеть ручку в руках. Сосредоточившись на дыхании Роберта, Эдельвейс не сразу понял, что Роберт залез под рубашку. — Люблю тебя. Очень сильно. — Сказал он, оставляя засос на шее. — Не на видном месте! — Прошипел на него Эдельвейс. — Уже поздно. — Сказал Роберт, оставляя ещё один. — Давай помедленнее, Роб… — Выдавил из себя Эдельвейс. — Нравится? Такими темпами тебя и в соседнем доме будет слышно. — Заткнись. Пик удовольствия настиг именно в тот момент, когда курьер позвонил в дверь. — Люблю тебя. — Сказал Роберт, протягивая руку под струю, чтобы помыть. — Я заберу доставку. Раздевшись, Эдельвейс начал принимать душ. Он абсолютно не понимал, что стряслось сегодня с Робертом. Быстро помывшись, он спустился ужинать. Бросив подозрительный взгляд на Роберта, Эдельвейс сел за стол. — Чего ты? Я переоделся. — Я вижу. — Что это такое? — Спросил Рэй, открывая свою порцию еды. — Том ям. Заедай рисом его и всё. Через несколько минут ужина, Эдельвейс посмотрел на Рэя и сказал: — Эту хрень не надо есть, это просто как приправа. Зубы поломаешь, не надо. — А тебе домашку делать не надо? — Спросил Роберт. — Ну… нет? — Пиздишь. — Да. Но делать ничего не буду. — Не хочешь попробовать в хоккей вернуться? — Нет. Не хочу. Меня не возьмут, я уже говорил. — Можно попробовать в экси? Я же отдал тебя в школу, в которой сам учился. Там есть команда. — Да меня не возьмут. — Попробуй. Просто попробуй. — Погоди, он ходит в нашу школу? — Переспросил Эдельвейс. — С каких пор там есть дресс-код? — А да, мне директорша что-то втирала. — Сказал Роберт. — Красный цвет или что-то такое. — Красный? Рэй, а зачем тебе голубые вещи? — Перепутал. Мне красные нужны. Эдельвейс вздохнул. Когда-нибудь Рэй перестанет врать и скажет о своих желаниях вслух. После ужина, Роберт остался готовить пасту, которую начал готовить Эдельвейс. Эдельвейс лежал уже в спальне, когда Роберт закончил. Тот зашёл в гардероб, разделся и залез в кровать. — Чего ты сердитый? — Спросил Роберт. — Со мной все нормально. Это ты чего-то объелся. Я может что-то не помню? Типо какой-то памятной даты или чего-то такого? Роберт не успел ответить, на телефон Эдельвейса позвонили. Контакт был подписан как «мама». Он взял трубку. — А ты не думал проснуться? — Сказал голос в трубке и Роберт одновременно. Открыв глаза, Эдельвейс понял, что сейчас глубокая ночь. Он осмотрелся вокруг. Роберт лежал рядом и обнимал его. От того, что Эдельвейс резко проснулся, он тоже открыл глаза. — Кошмар приснился? — Когда я уснул? Что сегодня было? Вы ужинали без меня? — Да. А что? — Приснится же такая хрень… Весь день во сне прожил. Будто мы после работы с тобой съездили кое-куда, потом я ужин готовил… — Это было. Я тебе ещё и отсосал в машине. Ты готовил ужин, мы с тобой поспорили о бороде, я вернулся, а ты заснул в гостиной. — Пиздец… Приснится же такое. — Что снилось? — Ну… мы том ям ели. А до этого ты в душе со мной был. — То есть заказал ты пиццу, а хотел том ям на самом деле? Чего его не купил? — Я не помню. Блять… Я ещё во сне подозревал, что что-то не так. Ты был каким-то странным. — Каким? Расскажи, чтобы я взял на заметку. — Я не хочу это рассказывать. Мне стыдно. — Да давай. Ничего стыднее того поступка на концерте, думаю быть не может. — Там на уровне… — Говори давай. Надо же исполнять тайные желания. — Меня всё устраивает. — Засранец. — Сам такой. — Сказал Эдельвейс и прижался поближе к Роберту. — Расскажи. Я не буду смеяться. — Ты обычно милашничаешь, а потом становишься горячим, а там ты сразу был… — А подробнее? Эдельвейс закрыл глаза рукой и пересказал всё. — И хочешь повторить? — Спросил Роберт. — Нет, мне нравится всё как есть. — А что тут стыдного то? — Я не знаю? Как ты вообще держишься? — Я не зависим от секса, меня устраивают прикосновения и внимание. — Ага, пизди больше. Я тоже не зависим. — Только член стоит сейчас у тебя, а не у меня. — Это всё из-за твоего хамского поведения во сне. Так что иди нафиг. — Завтра удалённо работаем, ты же помнишь. — Конечно. Вторник мой самый нелюбимый день. Ты встаёшь и уходишь в свой кабинет на весь день. — Да, но ведь я могу уйти работать чуть позже, с учётом того, что Рэй уйдёт в школу. — Я тебе поверю. Роберт посмотрел пристально в его глаза и после долгой паузы сказал: — То есть ты хочешь, чтобы я вёл себя как ты во время секса? — Роберт, это был всего лишь сон. Не надо ничего. Ты мне нравишься таким, какой ты есть. — Но ты называешь это сном, а не кошмаром. Ничего плохого же не произойдёт, если попробовать. — Я когда-нибудь засуну тебе кляп в рот. Ты слишком много говоришь смущающей хрени. — Что будешь делать с моим смущающим видом? Тебе напомнить, как ты вёл себя в подростковом возрасте? — Тебя хочется только тискать… Роб, ты же помнишь, что у меня концерт завтра? — Помню. В бар собрался вечером? Я думал, ты считаешь, что я в хорошей форме. — Да, собрался в бар… Мне реально нравится, как ты выглядишь. Никогда не подумал бы, что мне будут нравиться накачанные парни. Не зря ведь говорят, что породистых забирают ещё щенками… Ты был таким худеньким хиленьким. А потом произошло вот это. Хотя ты за последний месяц поднабрал. Из-за стресса наверно. — О неет… Я думал это незаметно. Я обязательно вернусь в зал. — Всё в порядке. Ты сейчас здоровее выглядишь. — Пиздишь же? — Я люблю тебя. Спи давай. — Сказал Эдельвейс и прижался к Роберту. — Спокойной ночи. Эдельвейс проснулся, когда расцвело. Он предположил, что Рэй уже ушёл в школу. Лежали они жуть как неудобно, к тому же Роберт слишком сильно прижал к себе. Эдельвейс посмотрел на него. Волосы торчали в разные стороны, а брови были нахмурены. Эдельвейс попытался вылезти из объятий Роберта, но попытки были тщетны. Эдельвейс поцеловал Роберта, его брови на секунду расслабились, но сразу же нахмурились обратно. — Солнышко, вставай. Роберту было всё равно. После нескольких попыток разбудить его, Эдельвейс еле как вылез с кровати. На прикроватной тумбе Роберта лежал блистер таблеток. Эдельвейс всё понял, Роберт опять не мог заснуть полночи, поэтому выпил таблетки. Вообще психиатр, говорила пить ему их каждый день, но он терпеть не мог этого делать. Каждый раз, когда он выпивал снотворное, он просыпался от кошмара, да и разбудить его было невозможно. Эдельвейс поднял блистер и пересчитал количество. Выпил ровно одну. Эд даже не помнил, когда у него появился страх, что Роберт выпьет намного больше. Тем более обычно Роберт ничего не рассказывал, держал всё в себе. — Знать бы что у тебя на душе, малыш… — Сказал Эдельвейс, поцеловал его и вышел из спальни. Ему нужно было загрузить стирку, помыть дом и по-возможности ещё приготовить поесть. Ближе к обеду на его телефон пришло сообщение от контакта: «Лошара (муж сестры)» — В бар не хочешь сходить? Странно было видеть это сообщение от Джеймса.

— Ты же не пьёшь?

— Да. Но надо поговорить, а тебя можно заманить либо в стриптиз-клуб, либо в бар. В стриптиз-клуб я не горю желанием идти.

— Да не хожу я по стриптиз-клубам! Я замужний человек! Нахер мне эти ваши стриптиз-клубы, когда у меня дома свой? Я сегодня выступаю. Так что ищи бар рядом, после концерта заеду.

Эдельвейс переслал адрес места, где они выступают сегодня Джеймсу, на что получил незамедлительную реакцию: — Не ходишь по стриптиз-клубам говоришь? Эд вбил в карты место, где они выступают. И сразу же позвонил барабанщику, тому, кто выбрал это место. — Какого хрена? — Что? — Какого хрена мы выступаем в стрипухе?! — У клиента там день рождение, платит несколько миллионов, всё по прайсу, даже больше. Плюсом выполнил весь райдер. Почему мы должны отказать? — Тебя не смущает, что это гей-стрипуха? — Нет, а должно? — Да! — Крикнул Эдельвейс в трубку. — Я блять… — Что? Эдельвейс громко выдохнул в трубку. — Я замужем. Напомню тебе. И мой молодой человек очень ревнивый. — И что теперь? Отказаться мы не можем. Ты там работать собрался, а не развлекаться. — Я думал, у нас обычное выступление… Я больше не буду перекладывать на тебя это. — Да не ссы, он был всего на одном концерте, так что всё будет нормально. Давай просто сорвём большой куш и всё. Эдельвейс положил трубку. Большой куш? Нафиг ему эти деньги? Ему никогда не нужны были деньги. Все вокруг гонятся за ними, забывая о самом главном. О себе. Зачем ему нужен будет этот куш, если это может повлиять на их отношения с Робертом? Ничего уже не поделаешь — придётся выступать. Пока он метался в сомнениях, параллельно готовя обед, Рэй успел прийти домой. Парень слишком тихо пробрался в дом и спросил: — Почему вы дома? Эдельвейс подпрыгнул от испуга. — Не пугай меня так больше. — Я не получил ответа на свой вопрос. — Мы работаем четыре дня в неделю. Один день из них у нас на дистанционке. Это вторник. — Ты какой-то нервный сегодня. — Есть причины. — Понял. Я у себя. — Сказал Рэй и ушёл наверх. Эдельвейс выключил плиту и поднялся в свою ванную. Он несколько раз умылся, чтобы успокоиться и, подняв лицо к зеркалу, он испугался проснувшегося Роберта. — Прости, что напугал. — Сказал он и легонько поцеловал Эдельвейса. — Опять не спалось ночью? — Да. Хреново было что-то. Сколько время? — Уже к пяти подходит. — Пиздец! Я проспал весь рабочий день. Ебанный блять… Удачи тебе на концерте, а я быстро возьму что-то перекусить и… Извини, засяду в кабинет до ночи. — Хорошо, малыш. Но долго не засиживайся. Завтра рано вставать. — Люблю тебя. — Сказал Роберт, прежде чем уйти. Эдельвейс начал собираться. На концерт нужно было приехать пораньше. Тем более нужно было придумать что-то с одеждой. Он решил вызвать такси, а не брать машину. — Всем привет! — Сказал Эдельвейс, зайдя в гримёрку. — Эд, после выступления в бар не хочешь? — Нет. У меня запланирована встреча. — Ты опять?! Когда уже с нами потусуешься? — В следующий раз. Не бухать же нам каждый раз после концертов. — Что будешь делать, кстати, с местом проведения сегодня? — Спросил гитарист. — Ты же вроде по мужикам. — Надену бандану на глаза. Мужчины тут это не самая главная проблема. Когда все оделись, барабанщик сказал: — Ладушки, давайте фото перед выступлением сделаем и отрепетируем разок. Эдельвейс уже был в повязке, поэтому было трудновато понять куда смотреть. Когда Эдельвейс распелся, а парни настроились, уже подошло время выходить на сцену. Эдельвейс выступал как обычно на праздниках, вот только без зрения было трудновато. Да и почему-то вентиляторы не работали, поэтому было очень жарко. Пришлось даже растегнуть рубашку. Да, он ничего не стеснялся, ему честно было насрать. И не такое вытворял на своих концертах. Когда они закончили, Эдельвейс ушёл самым первым и направился в бар, что скинул ему Джеймс. Найти его было не так сложно. — Ты бы хоть застегнулся. — Напомнил Джеймс. — Проёб вышел небольшой. — Сказал он и застегнул рубашку, которую в спешке просто накинул на себя после концерта. — Официант, записывай. — Что для вас? — Повторять дважды не буду. Река крови, Зелёный веспер, сазерак, тётку Роберту, Манхэттен, Лонг Айленд Айс ти… — Эд, может хватит? Ты просто перечисляешь самые крепкие алкогольные коктели… — Не хватит. Мохито и космополитен. На этом всё. И малышу вот этому картошку фри. Я угощаю. Официант пожелал приятного вечера, надеясь получить большие чаевые. — Мне жаль твою печень. Ты действительно выпьешь это всё? — Да. — Лаадно… Так вот, причина по которой я тебя позвал. — Стой. Пока коктелей нет, я разговаривать не хочу. Когда принесли половину коктелей, Эдельвейс сразу же начал их пить. — О чём ты хотел поговорить? — Сказал он, покончив с самым крепким. — Что произошло между Эммой и Робертом? — Не ебу. Он только сказал, что поссорились и всё. — С каких пор он вообще такой резкий? — Как таблетки пить начал. — От чего? — Он спать нормально не может. Бессоница ещё с универа. Перестрессовал, наверно. Если он и засыпает, то от кошмаров просыпается. — И других вариантов нет? — Есть конечно. Он иногда посреди ночи встать побегать может, мы даже беговую дорожку купили, но он её даже не распаковал. Ну есть ещё один вариант… Но у нас сын и как-то не очень получается. — Пфф, сразу видно родителями только стали. Подождать пока ляжет спать не вариант? — Ты тупой или что? Как часто подростки спят ночью? Да и вообще как-то некомфортно. — В общаге вам срать на всех было. — Да там похуй, все свои. Мы вообще-то закрылись, это ты подумал, что дверь заклинило и выбил её. — Я рад, что вы ещё не начали. Иначе у меня была бы травма на всю жизнь. — И ты сейчас говоришь про себя. А теперь поставь на место ребёнка? — Ладно, но вам же похуй было, когда вы просто в родительском доме музыку врубали. — Потому что мы были молодые и тупые, думали никто не догадается. — А сейчас ты не молодой хочешь сказать? — Молодой. Ещё какой. — А ты чего при упоминании Роберта погрустнел сразу? — Да блять… — Эдельвейс выпивал уже четвёртый коктейль. — Я не знал, что мы будем выступать в стриптиз-клубе. Пока ты не сказал. — Разве не ты занимаешься выбором мест для концерта? — Я. Но я был занят в начале месяца, поэтому попросил своего барабанщика распланировать ближайший месяц. Нам нихуёво заплатили конечно… Телефон Эдельвейса начал звонить. Он посмотрел, кто звонит. — Привет, малыш. — Ты где? — В баре. Я же тебе прислал трансляцию геопозиции… — С кем? — С Джеймсом. — С Джеймсом? Ну ладно тогда, отдыхайте. Эдельвейс положил трубку и убрал телефон. — Ещё блять и проспал всё утро. — На работу опоздали? — Нет, у нас удалёнка сегодня. Он ещё так пафосно говорил, что пойдёт позже работать, что потрахаемся, а сам проспал до пяти почти! — Потише говори. — Да что мне скрывать! Мне так похуй… — Сказал Эдельвейс и выпил предпоследний коктейль. — Два сапога пара, когда напьётесь. — Ты просто завидуешь мне? У самого то член мизерный. — С чего это ты взял? — Так у тебя член встал, когда ты меня поцеловал. Да и в душе несколько раз пересекались, после физры в школе. — Я тогда мелким был. - Сказал Джеймс, закончив есть картошку фри. — Ага, только у Роберта даже, когда он мелким был, вот такущий был. — Спасибо что просвещаешь меня. Но мне необязательно знать это. — Нахера ты вообще меня тогда поцеловал? — Не знаю. Ты довольно красивый. У тебя ресницы длинные, да и скулы цепляют. Такая аристократическая внешность. Был бы я геем, клюнул бы на тебя. — Но ты хочешь сказать, что тебе вообще не нравятся мужчины? — Да. Абсолютно. — Я так тебе и поверил. Ты мне кстати когда-то нравился… Только когда Роберт указал, что у тебя фальшивая улыбка, я сразу понял, что ты мразь какая-то. А так да. Хорош собой. Вылизанный весь, но будь ты со мной, точно бы вёл я. — С чего бы это? — А чё мне твой карнишон? Джеймс был уже на грани. Эдельвейсу нравилось его бесить. — Блять, кто делает мохито безалкогольным? В чём прикол? Принцесска, что молчишь? Сочувствую, Эмме, такая красавица с таким... ну... чуть красивее обезьяны. Видимо переборщил, потому что кулак Джеймса он давно не ощущал на своей щеке. — Едем домой. Где вы живетё? - Сразу же сказал Джеймс. — В доме. — Боже, Эдельвейс… — Что? У нас красивый большой дом… — Адрес назови. — Я не помню. — Блять… Покажешь куда ехать ладно. Только через час, Джеймс дотащил его до дома, потому что они всё время петляли около. На зло никто не открывал, когда Джеймс стучал. — Ты тупой? Открыто. — Сказал Эдельвейс и дёрнул на ручку. Как только дверь открылась, Джеймс сразу сбросил с себя Эдельвейса. Тот не смог держать равновесие и упал на пол. — Какого хрена? — Спросил Роберт, спустившийся вниз. — Он дохуя выпил. И наебнулся. Оставляю его на тебя. — Стой. Как Кейтлин поживает? — Нормально. — Подожди минутку. Пока Роберт куда-то ходил, Эдельвейс попытался встать, но ничего не получилось. — Держи. - Сказал Роберт передавая пакетик. - Она очень любит сушенные яблоки. Пока, Джеймс. Джеймс ушёл. Роберт довольно легко поднял Эдельвейса и потащил наверх. Когда Роберт бросил на кровать, Эдельвейс притянул его к себе. — Малыш, я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя. — А где Рэй? Давно не видел его. — Лежи давай блять. Гуляет он где-то. — Не поздно? И если он гуляет, то мы тут одни? — Да. Мы одни. Но ты бухой. — Роберт. Я подам на тебя в суд за жестокое обращение. — Солнце, откуда у тебя синяк на лице? — Спросил Роберт, меняя тему. — Джеймс ударил. Разозлился чего-то. — Идиот… Другой вопрос. А чего ты в стриптиз-клубе забыл? Эдельвейс сразу погрустнел. — Прости, что не сказал. Но я честно не знал, где мы будем выступать. Я был всё выступление с закрытыми глазами. — Надеюсь больше такого не повторится. — А теперь, когда я признался во всех своих грехах, я хочу сделать то, о чём ты обещал утром. — Эд. — Ты же знаешь, что если запрещать мне что-то, то я захочу сделать это ещё больше. Я сказал, что хочу это сделать, но почему ты меня не слушаешь. Роберт легонько усмехнулся. «Бесит» — подумал Эдельвейс. — Эй, реально, почему ты так себя ведешь? Я что тебя съем? Что мне делать с таким нытиком, как ты? — Чего?.. — Нахмурился Роберт. — Хочешь сказать, что справишься сам? Что плохого в том, чтобы сделать это и спать спокойно? Почему ты отказываешься? — Мой дорогой муж, я тебя всем сердцем люблю, но ты перебрал. — Я начинаю злиться. — Сказал он и повалил Роберта на кровать. — Думаешь ты один такой сильный? — Ладно-ладно, уговорил. Но перед этим… — Роберт поднял свой телефон и включил диктофон. — Скажи что ты не будешь сожалеть утром. — Я естественно не буду сожалеть утром, если мой дорогой муж меня наконец трахнет. Роберт закончил запись. — Прям трахнуть? Мы же уже обсуждали это с тобой. Трахался ты со своими бывшими, а со мной занимаешься любовью. — Хорошо. Но я хочу, чтобы ты выебал меня до потери памяти.