Nobody knows I'm waiting

— Не трогай меня. — Сказал Эдельвейс, когда Роберт пришёл. — Что? В смысле? Почему? — Удивился Роберт. — Месть за вчерашнее. Пока не скажешь когда — я для тебя вне зоны доступа. — Усмехнулся Эдельвейс. — Мне кажется это слишком жестоко. — Сказал Роберт. — Месяц ждать я тоже не хочу. Точнее не могу. А ты своими обжиманиями только хуже делаешь. — Я тебя понял. — Сказал Роберт. — Что с мелким? — Не вышел. Только забирал поднос поесть и всё. — Ладно, поговорю с ним сам. — Сказал Роберт и поднялся наверх. — Рэй. Либо ты откроешь мне, либо я зайду сам. Рэй довольно быстро открыл дверь. Роберт чуть-чуть почувствовал себя настоящим взрослым. — Я не хочу с вами жить. — Не горячись. Давай поговорим. — Не хочу. — А я и не спрашиваю хочешь ты или нет. Мы должны поговорить. — О чём мне разговаривать с человеком, которого я попытался застрелить? — Например, о том, как ты метко стреляешь? Очень круто для первого раза. — Ты ненормальный. Это причина почему я не хочу с вами жить. — Самый нормальный из ненормальных. А теперь присядь и давай поговорим. — Сказал Роберт, зайдя в комнату. — Зачем ты меня хотел застрелить? — Поговори со своим хахалем. Я уже объяснил ему это. — Я хочу услышать лично у тебя. Парень сделал лицо полное отвращения и сказал: — Я думал, что он тебя боится и ты издеваешься над ним. Да и вообще он зашуганный какой-то, будто ты его здесь насильно держишь. Ни слова не сказал почти за всё время, что я тут. — У нас есть договорённость не показывать при других свои отношения, но при семье можно, вот он и думал, что делать при тебе. Да и ты со своим «пидоры-пидоры» весь день ему на мозги капал. Вот он и ходил грустным. — А синяки? — Какие синяки? — Спросил Роберт. — На коленях и ещё на руках несколько… — Сразу скажу! Я его не бью. Он сам посадил… Он не сильно думает головой иногда. — Завуалированно сказал Роберт. — Понятно. Они посидели некоторое время в тишине. — Ты сердишься на меня? — Нет. Я знал, что ты стащил пистолет. — Я просто… Вы возможно действительно хорошие, но я опять обложался. — Я не откажусь от тебя. Среди всех детей мы взяли именно тебя. Я хочу дать тебе второй шанс… третий…да хоть сколько! Я понимаю, как тебе может быть… Просто прими факт, что здесь тебе будет нормально. Никто тебя не просит называть нас родителями, — Не понимаешь! — Воскликнул парень. — У тебя есть родители! — Тебя не смущает, что мои родители мужчины? — Ну… — Это не мои биологические родители. Мои биологические родители умерли, когда мы с моей сестрой родились. Прям в тот же день. Оба. Мать Эдельвейса умерла, когда тот был подростком. Так что не надо говорить, что кто-то из нас тебя не понимает. У нас у обоих нет родителей. — Я не знал. Этого нет в интернете. — Поэтому я и хотел поговорить о нас нормально. Но ты упрямый. Это твой новый дом, так что смирись с этим. Хотя бы на полгода. — Я не могу остаться здесь. Я сбегу. — С чего это не можешь? — Роберт начал думать, что сказали бы его родители. — Сделка? Ты не сбегаешь до конца опекунства, а я тебе дарю машину сразу после. — Я согласен. — Сказал парень немного подумав. Всё же на машине можно будет уехать хоть на край света. — Почему ты хочешь сбежать? Тебе тут ничего не навредит. Мы с Эдельвейсом любим только друг друга. На маленьких мальчиков не смотрим, так что мы не извращенцы. — У меня есть условие. Для школы нужно придумать легенду, что у меня один отец. Я не хочу, чтобы меня засмеяли. — Проигнорировал вопрос парень. — Да, без проблем. Я поговорю с Эдом, мы решим, кто в школу приезжать будет в случае чего и сразу скажем тебе легенду, хорошо? — Да. — Ещё предложение. Совсем скоро у моей сестры игра в полуфинале. Нам дали три билета. Ты пойдёшь? Хочется познакомить тебя и с остальной семьёй. — Я подумаю… — Как я понял, ты объятия не сильно любишь? Как насчёт отбития кулачка? — Сказал Роберт и вытянул руку. Парень пожал плечами и отбил кулак. — Покушай хорошо. У тебя растущий организм, тебе сил много надо. И если что, я всегда рядом для разговора или чего-то ещё. Эдельвейс тоже. — Ладно. Роберт спустился вниз. — Всё решено. Он остаётся с нами. — Я знал, что ты умеешь пороть всякую чушь с умным видом. — Эй! Что делаешь? — Пытаюсь написать новый трек. — Опять о наших отношениях? — Да. Сможешь пом… — Нет. — Оборвал Роберт. — Я сказал, что больше не буду записывать тебе ничего. Мы слишком много инфоповодов тогда сделали, когда вместе на сцене появились. — Но ты же тогда сказал ничего страшного… — Да, но поплыли слухи и несколько крупных инвесторов отказались от компании, пока я не внёс ясность и не соврал, что это не я. Ты же помнишь, я сказал, что женат… — Да, ты поэтому на стол ещё поставил нашу с тобой старую фотку, чтобы ни у кого сомнений не было? — У тебя там длинные волосы и они закрывают лицо, не понятно какого ты пола. — Мне нужна какая-то изуминка в песню… С твоим голосом они залетают в чарты, а без него вообще фигня получается. Люди любят твой бэквокал… — Да не умею я петь. Ты, кстати не думаешь уволиться из компании? — Что? Почему? — Я хочу, чтобы ты занимался музыкой и не отвлекался. Ты же кайфуешь от музыки… — Роберт. Я работаю не ради денег, а ради того, чтобы с тобой больше времени проводить. К тому же, как я тебя могу оставить среди всех этих женщин? — Я же тебя отпускаю в клуб после концертов. — Малыш, я ревную больше в два раза, потому что ты любишь оба пола, поэтому молчать. — Насколько часто я зассматриваюсь на других, в отличие от тебя? — Сказал Роберт и ухмыльнулся. — Ну одно дело смотреть. А вот у тебя лицо… Вот прям улыбнёшься вот этой своей ехидной улыбочкой и всё, у тебя уже номер спрашивают. — Мне теперь не выходить на улицу? — Не принимай близко к сердцу. Люблю тебя. — Да я не принимаю… Вообще это же ты выбираешь мне одежду, так что должен понести за это наказание. — Я надеюсь ты накажешь меня в скором времени. — Да, завалю работой как самый злой начальник. Ладно, я работать. — Сказал Роберт и наклонился, чтобы поцеловать Эдельвейса, но тот ладонью отодвинул его лицо. — Напомню, о том, что ты ко мне не прикасаешься. — Вспомнил-вспомнил. Люблю тебя. Не понимаю в чём прикол, страдать же будешь ты, а не я. — С чего это? — Ты же тактильный, а не я. — Ой попизди больше, ты тоже тактильный на самом деле. — Мне это не так жизненнонеобходимо как тебе. — Забьёмся? Сколько продержишься? Ставлю два дня. В субботу на матче ты уже сдашься. — Ставлю месяц. — Пфф, сам в себя не веришь. — Зачем мне больше ставить? Ты сдашься раньше и заставишь меня нарушить договор. — Ну-ну посмотрим. Роберт поднялся наверх, начал работать, Эдельвейс несколько раз заходил к нему, крутился возле стола, что-то говорил и уходил. Всю проблему спора он понял ночью — он не мог уснуть без знакомой тяжести. Роберт придвинулся настолько близко, насколько мог не касаться Эдельвейса и попытался уснуть. В итоге он пролежал всю ночь и не смог заснуть. С каждым днём становилось сложнее, количество чашек кофе увеличивалось, но спор проигрывать не хотелось. В машине перед матчем, Рэй даже спросил: — У вас всё нормально? Роберт посмотрел в зеркало заднего вида. — Поставь газировку в стаканчик для газировки. — Сказал Роберт, увидев, что стаканчик стоит на сидении. — Ты увиливаешь от ответа. — Почему ты думаешь, что у нас что-то не так? — Вы оба нервные и не такие слащавые как в первые дни. На мужиков стали походить. — Слащавые? — Переспросил Эдельвейс. — Мы вообще не слащавые. — Да-да, конечно. Роберт, тебе куртка не жмёт? — Убери стаканчик в отсек для стаканчиков. — Повторил Роберт. — Нет, не жмёт. Что с ней не так? — Когда вы меня покупали вы были в других куртках, а сейчас вы просто поменялись ими? — Мы давно так делаем. Ещё со студенчества. У нас дофига общей одежды, кроме костюмов и всякой деловой фигни. Хотя проблемы начались, когда Роберт захотел вернуться в форму и начал проёбывать время в зале. Поэтому теперь эта куртка ему маленькая, но он отрицает это. — Тебе же наоборот нравится? — Да, но разница в размерах одежды стала больше. — Она сейчас вроде такая же? — Нет, моя куртка тебе действительно жмёт в рукавах. Ты конечно не такой крупный, как Джеймс, но всё же это пиздец. — Ну… Тебе естественно будет всё большое, я же намного выше тебя. И ты опять про Джеймса. — Да он действительно крупнее тебя! Он буквально в проём дверной боком входит. — Че это ты на него зассматриваешься. У него же перебор… — Он спортсмен. Он довольно красиво выглядит. — Кто такой Джеймс? — Муж моей сестры. Джеймс Миньярд-Джостен. Можешь загуглить. — А чего вы тогда спорите, если он муж сестры. — Мы не спорим. — Роберт, ты ревнуешь. — Сказал Рэй. — Да был один инцидент в детстве… — Мы тогда с тобой ещё не встречались. На светофоре рядом с ними остановился мотоцикл. Человек на нём оглядел машину и несколько раз дёрнул ручку газа. — Ничего себе… — Восхитился Рэй. — Роберт нет. — Сказал Эдельвейс. — Если вы при каждой удобной встрече будете гоняться с Амалией, кто-то уж точно пострадает. — Да ничего не будет. Мы же гоняемся там, где нет машин. Про Джеймса поговорим позже. — Почему она вообще едет на матч отдельно? — Мне кажется она проспала, как обычно. Вот и добирается своим ходом. — Роберт снова глянул в зеркало заднего вида. — Мотоцикл понравился? — Или не мотоцикл? — Усмехнулся Эдельвейс. — Пфф. — Единственное, что сказал Рэй и посмотрел в окно. Как только на светофоре включился зелёный, Роберт втопил педаль газа в пол. Стаканчик с газировкой опрокинулся. — Идиот. На этот раз, я всё расскажу твоему отцу. — Это все она, а не я. — Усмехнулся Роберт, пытаясь догнать Амелию. — Рэй, с тебя химчистка салона. — Заткнулся и ногу с газа убрал. — Серьёзным голосом сказал Эдельвейс. — Ты не один в машине. И уж тем более, она от нас оторвалась достаточно. — Так уж и быть. — Сказал Роберт и стал ехать адекватннее. Эдельвейс же сел поудобнее и залез в телефон. Как только они увидели Нила и Эндрю, Эдельвейс сразу же представил им Рэя. Нил осмотрел парня, из-за чего тот смутился и надел капюшон. После этого Нил предложил пойти на трибуны, но Эндрю, сказал, что им нужно отойти с Робертом. Когда они отошли в дальний угол без камер и без света, Роберт спросил: — Куда мы идём? Эндрю резко толкнул его к стене и развернув, схватил за футболку, чтобы согнуть Роберта по полам. Когда к его шее прислонилось что-то холодное, по Роберту прохошёл холодный пот и единственное что он был в силах сделать это взглотнуть. — Кк…ак… ты пронёс чёртов нож? — Зашёл вместе с игроками сборной. Их не проверяли. — Что происходит? Эндрю тяжело вздохнул. — Роберт. Ты сам не понимаешь? — Я не могу думать, когда ко мне приставлен нож. — Ты по-другому видимо не понимаешь. Это уже третий раз, когда я слышу, что ты гонялся на машине. В первый раз я был максимально спокоен, во второй немного уже раздражён. Сейчас я максимально зол. Ты понимаешь что ты творишь? — Амелия просто бросает мне вызов, а я принимаю… — Для этого иди на специальные трассы для скоростной езды. — Там даже никого не было! — Ты бы не успел среагировать. Сколько ты ехал? — Ну… Что-то за сто восемьдесят может быть… — Твой отец… Аарон, умер именно по причине того, что какой-то мудак решил что превысить скорость будет хорошей идеей. — Пап, я понимаю, но… — Никаких «но» — Вырвалось сквозь зубы у Эндрю. — Какое вообще «но» может быть. Через неделю ваш с Эммой день рождения. Но не стоит забыть, что это ещё и день смерти ваших родителей. Даже если ты один на дороге, у тебя в машине ещё двое человек. Или ты хочешь, чтобы было два дня с трауром? Подумай о семье и перестань страдать хернёй. Узнаю ещё раз, сделаю всё, чтобы ты больше никогда не смог водить. Я не поднимаю руки на детей, но Роберт ты давно уже не ребёнок. А вдолбить тебе это мы видимо не смогли. — Понял. — Отлично. Я слежу за твоими действиями. Пойми. Я не хочу потерять ещё больше дорогих мне людей в аварии. Роберт сразу же направился купить закусок, а потом пошёл к vip-местам. — Ты чего такой бледный? На тебе лица нет… — Сразу же заволновался Эдельвейс. — Что случилось? — Потом расскажу… — Ладно. — Сказал Эдельвейс, но не отвёл взгляда от Роберта даже когда тот раздал еду. Даже через время Эдельвейс не смог успокоиться и вывел Роберта в перерыве в коридор. — Что случилось? Инвесторы отказались? Акции упали? Прибыль не растёт? Или что-то не по работе? — Ты сказал моему отцу, что я нарушил скоростной режим? — Нет… ты чего? Ты же знаешь, я на твоей стороне. Я только пригрозил тебе, что напишу, но я бы никогда, Роб… — Он как-то узнал и…я никогда не видел его в такой ярости. — Это был не я. Клянусь. Можешь хоть телефон проверить, если понадобиться… — Я верю тебе, Эд. Всё нормально. — Сказал Роберт и почти поцеловал Эдельвейса, пока не вспомнил о споре. — Рэй поедет к родителям сегодня. А мы едем в отель. Эдельвейс усмехнулся. — Зачем нам тогда ехать в отель? — Хочу отдохнуть на полную. Купишь мне пива? — Куплю, так уж и быть… А хотя подожди, я не помню, брал ли свои права. Если нет, то и пива тоже не будет. — Мы могли бы уехать и на такси. Сходим в ресторан в отеле, выпьем, пойдем в номер. Как тебе идея? — А машину? — Отдам отцу. Эдельвейс усмехнулся и отвёл глаза в сторону. — Эдельвейс Рембрандт Алдервейрелд, я Вас на свидание так-то зову, а Вы меня динамите. — Кто это тебя динамит? Что за пиздёж! Я просто думаю, что мест в отелях сегодня нет. — Любой каприз за ваши деньги. — Эй, Роберт! — Ладно-ладно забронирую я нам номер на два дня. Люблю тебя. После этого они вернулись ко всем. Роберт был уже доволен собой. Рэй куда-то отошёл, поэтому Роберт сразу приступил к плану. — Чего это ты лыбишься? — Спросил Нил. — Сестра-то, у тебя проигрывает. Да и сын у тебя какой-то мутный тип. — Пап, можете забрать Рэя на два дня? — Нет. — Сразу же ответили оба родителя. — Это очень важно. У нас командировка на два дня, мы же не можем Рэя оставить одного. — Знаем, мы ваши «командировки». — Па. — Его сейчас волнует только экси. Надавить на меня, через него, не получится. — Сказал Эндрю. — И куда нам его деть? Что нам делать? — Если у него есть друзья, созвонитесь с родителями и сбагрите им. А так, вы ребёнка взяли — вы и мучайтесь. Роберт скатился на кресле, Эдельвейс тихо посмеялся. — Смейся-смейся. — Роберт придвинулся ближе и прошептал. — Считай, что меня мои родители на ночёвку с тобой не пустили. — А ты сбеги ночью, как в старые добрые, пока никто не видит. — Ой иди куда шёл, Эдельвейс. Роберт перевёл свой взгляд на Рэя, который как пришёл, сел рядом. — Я думал, ты сбежать решил уже. — Без документов это тупая затея. — Автостопом не пробовал? — Поинтересовался Эндрю. — Пробовал. Ужасная идея, если хочешь замёрзнуть и попасться в лапы какому-то мудаку. — Просто надо знать, к кому садиться. — Отвлёкся от экси Нил. — Смотрите, как Кевин смешно ручками машет. — Хватит уши греть, они херню говорят. — Сказал Роберт. — Проявил бы ты хоть капельку соображения в подростковом возрасте, сейчас бы не был таким занудой. — Зато у меня есть стабильный заработок. — Сказал Роберт и наконец вернулся наблюдать за игрой, потому что услышал, как Нил объясняет Кейтлин происходящее на поле. Было довольно занятно смотреть за матчем, особенно в последние минуты, когда Эмма сравняла счёт второй раз и победу должны были определить пенальти. — Вратарь наш нынче херня. — Прошептал Нил после очереднего пропущенного мяча. Нападающие ловко забрасывали мячи в сетку. Промахов почти не было: Промазал только Джеймс и парень из другой сборной. А также один раз вратарь сборной США смог поймать мяч. Все встали и подошли ближе к ограждению, когда был решающий момент. Если сборная США забивает — они проходят в финал, если промахиваются, то серия пеннальти продолжается. Бить должна была Эмма. Хоть Нил и пытался не показывать это, но Роберт заметил беспокойство в его лице, поэтому забрал Кейтлин к себе на руки. Эмма замахнулась и в этот момент Нил крикнул, схватившись за голову: — Блять! Детский хват! Что она творит?! Но мяч тем временем угодил прямо в сетку. Вратарь как будто на что-то отвлёкся и даже не шелохнулся. Когда стадион взревел, Роберт тут же надел шумоподавляющие наушники на Кейтлин. Все поспешили сразу же к выходу. Пошли через проход для сборных, но все равно угодили в лапы журналистов. — Миньярд, Джостен! Остановились сразу трое. Роберт понимал, что его было сложно узнать (Он единственный, кто был одет во всё чёрное, кепку, маску и солнечные очки), но из-за секундного стопора, журналистка сказала: — Создатель Altways?! Роберт медленно отдал Кейтлин Рэю, хотя тот и шептал ему: — Зачем мне она?! — Уронишь — задушу. Идите к машине, я разберусь. Роберт снял маскировку, поправил рукой волосы и натянул улыбку. Ту самую белоснежную наигранную улыбку, которую ненавидел, когда видел Джеймса в детстве. Почему-то такая улыбка помогала расположить аудиторию к себе и никто даже и не замечал, что она наигранная. — Роберт, подскажите, почему вы решили прийти на матч? — Моя сестра играла, почему я не должен был прийти? Поддержка родных самое важное. — С вами был Эдельвейс Алдервейрелд? — Спросил уже другой журналист. — Кто эти дети? — Эдельвейс мой друг с детства, мы учились в одной школе, также он очень хорошо общается с Джеймсом и Эммой. Про детей… Один из них Эдельвейса. А так… Без комментариев. — Планируете расширение мессенджера? Алгоритмы начинают падать, что хотите предпринять? — Пфф. Алгоритмы у Altways падают? Насмешили. Не знаю, где вы берёте данные. И давайте вернёмся к экси. Всё же тут не конференция по моему приложению. Предоставляю слово, своим родителям, самым пожилым игрокам экси. — Сказал Роберт, посмотрел на реакцию родителей и тут же сбежал. Он рад, что не забросил занятие спортом, потому что бег закрепился плотно в его жизни. Довольно трудно не попасться на глаза журналистам, чтобы не отвечать на вопросы. Когда он залез в машину, то сразу же завёл её и поехал прочь. Только через несколько минут, он решил заговорить. — Всё нормально? — Абсолютно. Но кое-кто забыл пристегнуться. Роберт быстро пристегнулся и продолжил ехать в сторону дома родителей. — Что с алгоритмами приложения? — Можно не о работе в выходные… — Эд. Прямо сейчас я вообще не в курсе того, что происходит в компании. Ты обещал мне сказать, если произойдёт что-то. Почему я узнаю об этом от журналистов? — Недавно был какой-то сбой на ночь и алгоритмы немного упали, вот и всё. — Какой-то сбой?! На ночь?! Ты в своём уме? — Прикрикнул Роберт, а потом вспомнил о Кейтлин в машине. — Это целая ночь! У нас то это может и была ночь, но в других странах это буквально день. — Не истери. — Почему промолчал? — Потому что это не твоя работа. А работа твоей команды программистов. Тем более, ты бы не спал всю ночь, пытаясь решить проблему, которую создал не ты! — Боже… Почему просто… Блять, да иди ты нахуй. — Ещё и я виноват. Прекрасно. — Не долго песня пела. А ведь делали вид, что типо любите друг друга. — Начал подливать масла в огонь Рэй. — Работа и личное не пересекаются, Рэй. — Да, Роберт. Работа и личное не пересекаются. — Напомнил Эдельвейс. — Я и не пересекаю, Эд. Закрыли тему. — Что такое блять? — Спросила Кейтлин. — Emma zal mij vermoorden… — Сказал Роберт — Очень плохое слово, не повторяй его. — Папа тоже говорит. — Но его нельзя говорить, слышишь? — Мама тоже говорит. Почему всем можно, а мне нельзя? — Никому нельзя. Это говорят только тупые взрослые. — Дедушка Эндрю не тупой, но тоже говорит. — Да, но дедушка некультурный, поэтому и говорит это. Если хочешь выглядеть культурной и образованной, не стоит говорить такие слова. Тем более ты сейчас маленькая, поэтому вся ответственность за твои слова на твоих родителях. Ты же не хочешь поставить их в неловкое положение? — Хорошо. Приехав домой к родителям, Роберт расселся на диване вместе с Эдельвейсом, пока дети куда-то исчезли. Включив телевизор, он только и видел репортаж с ним, а также победу в полуфинале сборной США. Поэтому Роберт сразу же выключил телевизор и сел поближе. — Прости, что сорвался. — Роб, всё нормально, я понимаю, что ты не спишь нормально последнее время, поэтому и не говорил, чтобы ты хотя бы чуть-чуть, но спал. — Люблю тебя. — Сказал Роберт, поцеловал Эдельвейса и лёг к нему на колени. — Эй! Ты говорил, что продержишься больше. — Может да, а может и нет, в общем, признаю, я пиздабол и хочу вздремнуть. — Сказал Роберт и прикрыл глаза. Его разбудили чьи-то голоса, в коридоре. — Нет, ты определённо молодец, но зачем нужно было рисковать, используя другой хват? — Спросил Нил. — Эффект неожиданности. Отвлекла вратаря. А где Кейтлин? — Спросила она у парней. — Да хрен знает. — Пробормотал Роберт. — С Рэем скорее всего. — Сказал Эдельвейс. Эмма сходила наверх, поискала Кейтлин. Когда она забрала её, отдала Джеймсу и сказала Роберту: — Нам нужно поговорить. Роберт встал и пошёл за Эммой. — Что такое? — Сказал парень. — Роберт, не пойми меня неправильно, но… Я не хочу, чтобы Рэй приближался к Кейтлин. — Чего? Что случилось? — В том то и дело, что пока — ничего. Вряд ли нет причин, почему от него отказывались. Я не хочу подвергать дочь опасности, когда она рядом с преступником. Ну… Он выглядит именно так. — Я тебя понял. Если тут нет места моему сыну, значит и мне тоже. — Сказал Роберт и пошёл за Эдельвейсом. — Мы уезжаем. — Уже? — Удивился Нил. — Уголовникам тут не место. — Сказал Роберт и крикнул Рэю, чтобы спускался. — Всем покеда, удачи вам в финале. — Не гоняй. День рождения заедешь отпраздновать? — Спросил Эндрю. — Нет. У сборной США финальная игра в наш с Эммой день рождения, так, что я не приеду. — 25 лет в этот день. Загляни к родителям. — Напомнил Эндрю. — Разобьюсь — загляну. — Сказал Роберт и вышел на крыльцо. Потрогав карманы, он понял, что с собой у него нет мятных конфет, которые обычно ел, чтобы успокоиться, поэтому сразу же отправился в машину и начал искать в бардачке. Найдя один апельсиновый леденец, он отложил его в сторону. Рэй и Эдельвейс вышли через несколько минут. — Будешь? — Спросил Роберт предлагая Рэю леденец. — Нет. Почему мы уезжаем? — Спросил Рэй. — Малявка прикольная, я обещал ещё поиграть с ней. — Мы больше сюда не вернёмся. Нам тут не рады. — Чего? — Удивился Эдельвейс. — Объяснишь мне потом? — С Эммой поругались. Я не хочу больше приезжать сюда. На этом всё. — Это резкое решение мне кажется, нужно обдумать ситуацию. — Обдумаю дома. До дома они ехали в полной тишине. Поужинав, каждый отправился по своим комнатам. — Тебе к школе что-то нужно? Тетради, канцелярия, ноутбук? — Спросил Роберт, заглянув к Рэю. — К какой школе? — Ты идёшь в школу в понедельник. Извини, что полазил в твоём профиле в моей соцсети, но все твои друзья из одной школы, поэтому прикрепил тебя к ней. — Я даже не знаю радоваться или наоборот… — К школе что-то нужно? — Нет. — Ты можешь озвучивать свои желания вслух. Сделаю почти всё, что захочешь. Рэй кивнул головой, и Роберт пошёл к Эдельвейсу. — Не хочешь съездить, развеяться? — Я уже разделся, ты сёрьёзно? Куда это ты собрался? — Не знаю? Хоть к побережью съездить… — Не смеши, сейчас март. Очень холодно, чтобы купаться. Давай спать лучше. — Просто спать? — Ухмыльнулся Роберт. — Сам сказал — до будних. — Я запомнил. Но помни, я нарушил обещание не трогать тебя. — Пофиг. — Не заболел? — Сказал Роберт, устраиваясь рядом. — Нет, просто у тебя нет настроения и ты на эмоциях опять молишь херню. А когда у тебя настроения нет, секс просто отстойный. — Ты знаешь меня полностью. — Сказал Роберт и переплёл их руки. — Эдельвейс. — М? — Любимый. — Что? — Милаш. — Да что? — А где грёбанное кольцо? — Не ревнуй! Сейчас всё объясню. — Сказал Эдельвейс и потянулся рукой под футболку, доставая цепочку. — Вот. Кольцо на цепочке. Когда играю на инструментах, оно мешается. Но оно всё ещё при мне. — Хорошо. Люблю тебя. — Я тебя тоже. — Спасибо, что терпишь мои перепады настроения. Ты сегодня очень красиво выглядел. — Конечно, вдруг бы пришлось перед репортёрами выпендриться. — Ложись поближе. — Сказал Роберт и придвинул Эдельвейса к себе. — Не дохера ли ты сильный? — Сказал Эдельвейс, когда Роберт уже навалился на него и начал целовать. — Я могу быть ещё сильнее. — Сказал Роберт и сжал в руках ягодицу. — Роберт, чего ты хочешь? — Спросил Эдельвейс, когда Роберт уже снимал, его футболку. — Молодой человек! Остановитесь. Роберт провёл языком по груди и вернулся к поцелую. — Я специально нарушил твои правила, а сейчас ты отказываешься? — Да. — Ладно. — Сказал Роберт и разлёгся на Эдельвейсе. — Роб, ты тяжёлый. Давай хотя бы наоборот ляжем. — Нам нужно купить новый матрас. — Роберт! Я о другом сейчас! — Да-да немного полежу и слезу. — Твоё немного опять закончится тем, что ты уснёшь. — Ещё немножко… — Сказал Роберт, прикрыв глаза. — Эй, мудак, ты уже засыпаешь! Когда из другой комнаты послышалась музыка, Роберт откатился в сторону со смехом. — Как я и думал, звукоизоляция тут плохая. — И чего он это на ночь глядя… — Подросток… Сами недавно только из этого возраста вышли. Вспомни, что мы творили и… — С чего это мы? Это ты. Ты же в какой-то момент даже наркотой увлёкся и выпивкой. А как же тот факт, что ты промышлял исправлением своих оценок и посещаемости? — Так. Вообще-то наркоту я никогда не принимал по своей воле. А вот у тебя были беспорядочные половые связи и огромное количество алкоголя. Ты же ещё и курить начал. — Курить я начал вроде бы позже… В любом случае, я бросил. И какие это беспорядочные половые связи?! Всё было порядочно, пока я одну рыжую сволочь не встретил. Как-то пытался забыть её, а потом получилось, что мы в одной кровати лежим. — Погоди, зачем ты пытался забыть меня? — Кое-кто уверял, что он гетеро. — Но ты всё равно же поцеловал меня на концерте! — Я был пьян. Когда я пьян, я более решительный. Да и ну… Надо было решить проблему с тем, что с другими у меня ничего не выходило, как я встретил тебя. — Серьёзно? — Всё, не смейся надо мной. — Я и не смеюсь. У самого такая ситуация была. — Чего?! — Ну… когда мы с тобой прекращали отношения, я даже к врачу ходил, он сказал, что это реакция на стресс, но… Ты чего ржёшь? — Почему ты не говорил об этом?! — Сказал Эдельвейс заливаясь смеяхом. — Потому что не думал, что тебе интересно было послушать про то, что я делал, когда мы с тобой расставались. — Люблю тебя. — Сказал Эдельвейс, встав с кровати. — Ты куда это? — Вдохновение появилось. Надо набросать. — Я с тобой. — Сказал Роберт, вставая с кровати. — Нет. — Отрезал Эдельвейс. — А чего? Меня пугает… Что ты собрался писать там? Про импотенцию песню? — Возможно. Роберт сразу же вернулся в кровать. Эдельвейс быстро поцеловал его и ушёл. Роберт ворочался несколько часов, пока не сдался и не ушёл в свой кабинет, где и заснул за работой. — Милый. — М? — Уже утро. Пора на работу. — О нееет… Погоди, сегодня воскресенье. — Да. Я шучу. Ещё даже не утро. Ну почти… Пять утра. — Я не закончил чистить код. Ещё чуть-чуть и приду. — Роберт. Завтра нужно подготовиться к выступлению перед рядом крупных рекламщиков, чтобы продвинуться. — Тогда тем более надо что-то сделать… — Я уложу волосы, если ты пойдешь сейчас же спать. — Гелем? Как раньше? — Да. — Ёмаё… Люблю тебя. — Сказал Роберт и резко поднял Эдельвейса. — Уронишь — убью. — Это моя фраза! — Но ты её так брутально произнёс. Я прям… Тебя молодого вспомнил, когда меня пидором назвали в первом ещё универе. Ведь тогда тебя даже и отчислить хотели, но Дэн замяла всю ситуацию. — В итого нихера это и не нужно было. Мы же все равно в другой универ перепоступили оба. — Сказал Роберт, и плюхнул Эдельвейса на кровать. Когда Роберт лёг, он сразу же обнял Эдельвейса. — Нет, отпусти, я задохнусь. — С чего бы это? Когда обнимаемся всё же в порядке… — Мы обнимаемся не так долго, чтобы твои сиськи мешали мне дышать. — Чего? Ты серьёзно? — Начал смеяться Роберт. — Да. Всегда так было. — И… ну… тебе не нравится? Может, чёрт, есть какие-то варианты, чтобы вернуться в прошлую форму… И вообще, кто мне сегодня про Джеймса высказывал? — Мне нравится всё. Просто ты слишком сильно меня прижимаешь. Джеймсу идёт в той форме, в которой он сейчас. А тебе в той, в которой ты сейчас. — Понял. Мы вроде бы уже столько лет вместе и ты только сейчас об этом говоришь… — Ну… Иногда мне это нравится. Но не когда я хочу спать. Вообще, на тебе удобно лежать. Так что заткнись и спи. — Люблю тебя. — Сказал Роберт, прежде чем заснуть. Проснулся он от стука в дверь. — Войдите. — По привычке сказал он, хотя даже ещё не осознал, что не в офисе. — Всё в порядке? — Спросил Рэй. — В полном. Что такое? — Уже пять часов, а никто из вас не выходил даже. Вот и решил проверить, вдруг вы померли оба. Но раз всё в порядке, я пойду. — Куда это? — Погулять. — Про уговор помнишь? — Помню. Все документы у меня в комнате. Я не собираюсь сбегать. — Если попадёшь куда — звони. Но я верю в то, что ты пай-мальчик и идёшь просто гулять под музыку в наушниках. Представляя, как захватишь мир. — Именно так. Аривидерчи. — Рэй. Вечером, мы с Эдельвейсом уедем на часа три. Не жди, ложись спать. — Понял. — Сказал Рэй и вышел. Как только входная дверь защёлкнулась, Эдельвейс поднялся и спросил: — Куда это мы поедем? — Не хочешь в клуб? Как обычно поиграем в игру, к кому больше раз подкатят? — Поехали. Выезжаем. По машинам, срочно. — Ещё я планирую нажраться. — Чего это ты так? — Просто. Вспоминай правила. — Сказал Роберт, проводя рукой по прессу Эдельвейса. — Никакого флирта в ответ на флирт. — Назвал первое правило Эдельвейс. Роберт поцеловал его шею. — Никаких физических прикосновений. Роберт перешёл на ключицу. — Как только предлагают секс, сразу же посылать куда подальше. Роберт опустился к пупку. — Не допускать распускание рук или поцелуи. Роберт оттянул резинку пижамных штанов. — Чего это ты делаешь? — Рэй ушёл. Почему нет? Просто продолжай перечислять правила. — Да вроде всё? — Нет. Их больше. — Как только узнали нас, как медийных личностей, тут же уходим. И… блять, не помню я больше. — Ну тогда всё. — Сказал Роберт и обратно подтянул штаны. — Твою мать, как обычно. Твой любимый девиз — возбудим и не дадим. — Да. Собирайся, погнали в клуб. — Дай мне час. — Помню, что тебе нужно много времени. Через час, когда Роберт и Эдельвейс были готовы, они выехали в клуб. — Укладку сделал… — Ага, а ты своим одеколоном напшикался. — И оба в официальном. — Ставлю на пятнадцать. — Не многовато? Думаю на десятку. Не пей, нам надо машину увести. — Я тоже хотел! — Нет. Ты в прошлый раз. И в позапрошлый. Дай мне развлечься. — Ладно. Так уж и быть. В хламину только не упивайся, ты тяжёлый, чтобы тебя нести. — Без б. Зайдя в клуб, они сразу же разделились. Немного попетляв в толпе, оба попали за барную стойку. Сидели они друг напротив друга, но на достаточном расстоянии, чтобы понять, что они не вместе. Роберт заказал себе первый напиток и сразу же на его телефон пришло сообщение: «1». Роберт посмотрел в сторону Эдельвейса и действительно одна девушка разговаривала рядом с ним. Когда к Эдельвейсу подошло уже трое, к Роберту подошёл только один. — Скучаешь? — Сказал парень. Роберт заказал ещё один коктейль, потому что к Эдельвейсу подошёл четвёртый человек. — Нет. — Сказал Роберт, прерывая разговор. Он очень сильно проигрывал игру. — Один тут? — Да. — Тоже тот красавчик белобрысый привлекает? Но как по мне от него прям и веет чем-то мудаковатым. Поэтому может забьёшь на него и проведём время вместе? — Сорян, я по женщинам. — Так я и поверил. — Вали отсюда. — Понял. — Сказал парень и, заказав Роберту ещё коктейль, ушёл. Роберт привык, что брать с чужих рук не стоит, поэтому и в этот раз отказался. Когда Роберт допивал свой пятнадцатый шот, Эдельвейс доделал свою пятнадцатую жертву и подошёл к Роберту. — Я же просил не напиваться в хламину. Идём. — Сказал Эдельвейс и начал поднимать Роберта. — Тебе звонят. — Похуй. Уже слишком поздно. Пусть идут нахуй. Куда ты меня ведёшь? — В туалет. Проблеваться. — Я себя нормально чувствую. — Ага, только если ты наблюёшь в машине, ты будешь ныть, что химчистка стоит дорого. И вообще запах не выветрится и ты купишь новую. Зайдя в кабинку, Эдельвейс закрыл за ними дверь. Роберт сразу же поцеловал его. — От тебя несёт алкоголем. Так что два пальца… Ну вот опять это лицо. — Сказал Эдельвейс и успел наклонить Роберта над унитазом. Через несколько минут они уже были около машины. — Да куда ты лезешь за руль, еблан?! — Сказал Эдельвейс, вытаскивая Роберта. — По девушкам говоришь? — Сказал парень, который подходил к Роберту. — Да. — Облокотившись на машину, сказал Роберт. — А это кто тогда? — Друг. — Сказал Эдельвейс, и засунул Роберта в машину. Роберт не слышал дальшейшего разговора, только лишь увидел, как в один момент Эдельвейс ударил парня и сразу же сел в машину. Роберт перехватил руку и поцеловал костяшки. — Ты только, что проблевался. Это не выглядит мило, Роб. В бардачке вода и таблетки — выпей. Одну таблетку. Роберт достал таблетки и выпил. — Может проверишь, кто тебе звонил? — Не. — Сказал Роберт и уставился в окно. — Если что-то важное, потом не вини меня. — Люблю тебя. Эдельвейс довольно быстро привёз их домой. Роберт сразу же начал приставать к Эдельвейсу, когда тот вытащил его из машины. — Малыш. Хватит меня целовать. Лицо Эдельвейса поменялось, когда он увидел какую-то машину, припаркованную рядом с домом. Зайдя в дом, Роберт споткнулся об чьи-то туфли в коридоре. Эдельвейс тем временем смотрел в столовую. Рэй сидел, прикрыв глаза руками. Рядом с ним сидел мент. — Опекуны? — Спросил полицейский у Рэя. Тот лишь легонько тряхнул головой. — Извините, у меня важное дело. — Сказал Эдельвейс и потащил Роберта наверх.