Nobody knows I'm waiting

— Роби, я скучаю… — Сказал Эдельвейс по видеозвонку. — Прости, никак не могу поспособствовать своему приезду. — Меня так привлекает твой голос… У нас слишком большой дом для одного. Без тебя он стал совсем пустым. — Разве это не ты просил меня ставить как можно меньше вещей, потому что любишь минимализм? — Да, но… Роберт, сколько ещё это будет продолжаться? — Я не знаю. Эмме нужна помощь, пока Джеймс не решил проблему с памятью. Ты же сам понимаешь, ей тяжело это тащить на себе. Эдельвейс тяжело вздохнул. — Ну что такое? Ты чего такой грустный? Представь, что я просто в командировке. Для нас же обычное дело быть подали друг от друга в командировках. — Да, но у тебя не командировка и когда ты прилетишь, у тебя будет завал по работе. — Ты ещё не собираешься спать? — Пока что нет. Роберт свернул приложение звонка и начал выбирать любимую еду Эдельвейса, чтобы сделать доставку до дома. — Роберт? Ты тут? У тебя камера выключилась. Роберт нажал оплатить и быстро вернулся в приложение. — Всё нормально, я по работе ответил. — Любовницам? — Да, конечно. Соскучились совсем по мне. — Эхх, твой главный любовник тебя больше всех ждёт. Я купил кое-что для спальни… — Эдельвейс ван… Эдельвейс Алдервейрелд, Вы вынуждаете своё начальство сделать Вам выговор. — Ты забыл моё полное имя? — Я просто устал. Не спал несколько дней, прости. — Ну и как же меня зовут? — Эдельвейс… — Роберт Аарон Миньярд-Джостен, какого хрена? — Да знаю я как тебя зовут, не начинай. — Тогда скажи. Второе имя так и вертелось на языке. Это было имя какого-то художника, только с другим ударением… — Я жду. — Эдельвейс Рембрандт Алдервейрелд. — На этот раз прощаю. Ты не ахуел ли? — Прости, солнце. — Угу, проехали. — Поникшим голосом сказал Эдельвейс. — Эди. — М? — Я люблю тебя. Где бы я сейчас не находился, я тебя очень сильно люблю и скучаю по тебе. Как только у меня появится возможность, я слетаю к тебе, хорошо? — Почему ты не даёшь мне прилететь? — Потому что блять… Ты мой секретарь. Если нас обоих не будет, то в офисе начнёт твориться хуйня. Тем более у тебя концерты. — Почему ты отдыхаешь, а я не могу? — Да не отдыхаю я! — Крикнул Роберт, но потом резко перешёл на шёпот, вспомнив что сейчас ночь. — Я работаю ночью, если ты приедешь, я даже времени работать не смогу найти. Я пока с тобой разговариваю налаживаю всякую хрень и отвечаю на вопросы блять ебанных тупых работников. — Тише-тише. — Что тише? Ты опять нагнал на меня снихуя, а я должен заткнуться. Ну спасибо. Я пытаюсь быть вровень с твоими доходами, как ты не понимаешь? — Я понимаю… Подожди, кто-то позвонил в дверь. Эдельвейс отложил телефон и пошёл открывать дверь. Роберт знал, что это доставка, поэтому не волновался. Через несколько минут он вернулся к звонку. — Засранец, куда мне столько еды? — Какой еды? — Доставка. Я знаю, что это ты заказал. — Я ничего не заказывал. Может тебе кто-то другой заказал, о ком я не знаю? — Не прикидывайся дурачком, только ты знаешь, что я без ума от клубники со сливками. И только ты делаешь заказ на имя Роберт Миньярд-Джостен. Так что не выёбывайся. — Ладно-ладно. Покушай хорошо и ложись спать. Я попытаюсь уломать Эмму… — Всё нормально, я не знаю, чего на тебя так взъелся. Возможно устал на работе. В общем… Люблю тебя. — Спасибо, что озаряешь мои дни. Спокойной ночи, красавчик. Эдельвейс улыбнулся и отключил звонок. С лица Роберта быстро сползла улыбка, которую он старательно натягивал. Усталость тут же окутала его, а ведь ему ещё предстояло работать половину ночи. Собравшись с мыслими, он запустил ноутбук и начал работать. Проснулся Роберт около девяти, когда на ноутбук пришло новое сообщение. Он так и не поработал. Отложив ноутбук, Роберт оделся и пошёл к Эмме домой. Входная дверь была открыта. — Доброе утро? — Сказала Эмма, увидев Роберта на пороге кухни. — Доброе-доброе. То есть вы говорите, что у вас тут безопасно, а сами дверь открытой оставляете? — Я знала, что ты придёшь. — Пиздец, откуда? — Папа написал. — Эмма, кто-то пришёл? — Спросил Джеймс, зайдя на кухню. — Ахуеть… Это вот так вот лечение проходит? Я понял вас. — Усмехнулся Роберт, увидев засосы по всему торсу Джеймса. — Джеймс, оденься, пожалуйста. — В общем, мне срочно нужно уехать домой. — По какой причине? — У меня должна быть причина? Я вам не нянька, сколько смог, столько и помог. — Мне просто интересно. По Эдельвейсу соскучился или по работе? — Эмма, я сплю по три часа, потому что работаю и сижу с Кейтлин. — За Эммой не нужно так сильно следить. Она же сама может играть в игрушки. — Да неинтересно ей это, какое развитие у ребёнка? Никакого. — Ты в детстве тоже сам себе предоставлен был и ничего плохого не случилось. — Блять. — Прошипел Роберт. — Парень, вали-ка ты подальше из моего дома. — Сказал Джеймс. — Джеймс. — Сказала Эмма, прерывая его. — Просто ответь и можешь лететь, Роб. — Да, я хочу побыть со своим мужем. И да, кроме этого у меня ещё есть проблемы по работе, которые надо решить. — Пфф, романтики… — Усмехнулся Джеймс. Роберт замахнулся на него, но Эмма вовремя перехватила руку. — Ребят, давайте вы не будете собачиться, как в старые-добрые. — Давай поговорим наедине. — Предложил Роберт. — Заодно дочь заберёшь. — Никуда она с тобой не пойдёт. — Мне кажется ты уже совсем обнаглел. Поверь, я водился с твоей дочерью, только ради твоей жены. Хотя тебя мне первое время тоже жалко было. — Быстро пожали оба руки и помирились. Пока вы не помиритесь, я вас обоих видеть не хочу. — И куда ты пойдёшь? — Сказал Джеймс. Роберт же просто протянул руку. Эмма остановилась, чтобы подождать. Джеймс протянул руку и пожал её. После этого близнецы вышли из дома. — Когда ты планируешь сказать дочери, что он потерял память? — Я не планировала… — Эмма, придётся. Что на Джеймса нашло? Он хоть что-то вспомнил. — Вспомнил, но совсем не то, чего я ожидала. Да и воспоминания у него часто какие-то ложные. — Пытается вспомнить и что-то выдумывает. Мне знакомо это. Тоже внушал себе, что такое было, чтобы порадовать людей вокруг. — Ну он помнит кое-что, но это не самая важная информация. — Прости, что сейчас чуть не ударил его. У меня с агрессией в последнее время проблемы. — Я тебя понимаю, ты же не спишь толком. Лети уже к своему мужу. — Звучит, как издевательство. — Нет, я рада, что у вас всё нормально. И что вы любите друг друга. — Не совсем всё нормально, но да. — Всё ещё из-за детей? — Да. И не только это сейчас. В общем как всегда навалилось всё. Роберт и Эмма обнялись, и парень поспешил собирать вещи. Перед самым выходом его остановила малышка. — Дядя Роберт! Ты куда? — Сказала она чуть не плача. Роберт поднял племянницу на руки и обнял. — Я полетел к себе домой. — Ты опять долго-долго там будешь? Роберт вздохнул. Он бы хотел вернуться к своему привычному образу работы, но стеклянные глаза племянницы разбивали ему сердце. — Нет, я побуду со своим мужем и тут же прилечу обратно. — С дядей Эдом? — Малышка никогда нормально не могла выговорить полное имя Эдельвейса. — Да, с ним. Я же люблю его. — Почему у всех нормальных детей дядя и тётя, дедушка и бабушка, а у меня нет? — И чем же ты ненормальна? — Вопрос застал Роберта в расплох. — Это один из вариантов нормы. Не важно кто у тебя есть, важно, чтобы они тебя любили так ведь? У многих есть и бабушка, и дедушка, но любят ли они их также, как мы тебя? У многих есть только бабушка или только дедушка, они тоже любят своих внуков. У многих вообще нет тёть или дядь. Отсутствие какого-то родственика не считается отклонением. — Возвращайся скорее. — А у тебя же есть бабушка? Мама Джеймса? — У папы есть мама? — Возможно? Не знаю. — Начал увиливать Роберт, поняв, что сболтнул лишнего. — Мне пора на самолёт, малышка. Хочешь я привезу тебе лего, которое ты хотела? — Да! — Хорошо себя веди до моего прилёта. Роберт ушёл, так как его уже ждало такси. В самолёте он моментально заснул, поэтому до квартиры он добрался бодрячком. Дверь в квартиру была запрограмирована под него и Эдельвейса, поэтому достаточно было приложить палец. Но в этот раз что-то пошло не так и отпечатак пальца не сработал, Роберт ввёл пароль и… Дверь оказалась закрыта на второй, обычный замок, ключи от которого, были в самой квартире. Роберту пришлось позвонить в дверь. Эдельвейс довольно долго не шёл до двери. На шестое нажатие звонка, Роберт уже собрался звонить Эдельвейсу. Но услышав звук открывания, он выдохнул. Эдельвейс будто не поверил своим глазам, протерев их, парень бросился на шею вошедшего Роберта и принялся целовать его. — Привет. — Сказал Роберт, поцеловав его в ответ. — Ты чего? Плачешь? — Иди нахер. — Прошептал он. — Я никуда сегодня не пойду. Я беру выходной. Ты тоже. Никаких: «Я прилетел работать». — Я прилетел к тебе. Куда-нибудь сходим или что-то другое хочешь? — Хочу весь день лежать на диване, заказать доставку и смотреть второй сезон сериала, что мы с тобой начали до этого. — Без проблем. Еле удерживал себя, чтобы не начать смотреть «Американскую историю ужасов» без тебя. — Эй! Ты хотел без меня смотреть на Эвана Питерса? — Вообще-то я смотрю ради сюжета. Эдельвейс посмотрел на него выжидающим взглядом. — Ладно, ещё ради Эвана и Александры, не делай вообще вид, что ты не смотришь ради Дилана Макдермотта. — Пфф… Эээ… Ну… Так-то нет. Ты вообще не угадал. Натуралы мне не нравятся. — Да что ты говоришь? А тот случай с Джеймсом? — Роберт! Не вспоминай вообще о нём. Я рад, что он потерял память, потому что мне стыдно перед Эммой! — А передо мной? — Нет. Мы же ещё не были вместе… Так, всё заткнись, иначе я всю ночь буду думать о стыдных проступках молодости. — Это же хорошо, я ночью соб… — Нет, не собирался. — Сказал Эдельвейс, заткнув Роберта поцелуем. — Я скоро начну ревновать тебя к работе. Роберт разделся и прошёл на кухню. — Ты… Пил что-то из моей кружки? — Спросил Роберт, увидев свою кружку в раковине. — Нет-нет, не пил. Я просто заварил в ней кофе, чтобы был вид, что ты тут. Я не пил. Я помню, твою странную хрень с тем, что из твоей посуды нельзя есть. Я помню. И помню, что свою посуду ты моешь сам. — Это не странная хрень. — Ты выкинул около пятидесяти кружек просто из-за того что из них кто-то попил, либо кто-то поставил их в посудомойку… Мне смешнее всего было с того раза, когда ты из-за меня выкинул кружку… — Это негигиенично. У каждого должна быть своя посуда. — Ты держишь мой член у себя во рту и целуешь мой рот, разницы никакой. — Есть. И мы это уже обсуждали. — Малыш. — Что? — Я тебя люблю. — Я тебя тоже. Какао? Чай? Кофе? Переспим? — Какао. — Ты уверен, что у нас есть молоко? — У нас его нет. — Тогда зачем выбираешь? — А зачем предлагаешь? — Не отвечай вопросом на вопрос. Закажи нам чего-нибудь вкусного. — Почему я? Я не хочу тратить деньги на доставку. — У тебя во всех приложениях моя карта привязана. — Я всё равно чувствую как трачу деньги. — Эдельвейс. — Ладно-ладно, любимый. — Сказал он и потрепал волосы Роберта. — Я схожу в душ и вернусь, включай сериал. Роберт помылся, когда привезли доставку. Он присоединился к трапезе Эдельвейса. — Ну-ка. Ляг на диван. Роберт сразу же лёг на диван. Эдельвейс попросил его перевернуться на живот, а после сразу же сел на него и начал делать массаж. — Я действительно думал, что ты не прилетишь по первому моему нытью… Мне просто было одиноко и скучно, а ты… — А я взял и прилетел. — Вся поясница забилась, ты как с таким напряжением ходишь? — Ты так хорошо давишь, я сейчас прям на стену полезу… — Я уже давно хотел это сделать. Безумно хотел прикоснуться к тебе, но ты был в США, поэтому я сдерживался, чтобы не сорваться и не улететь к тебе. Я постараюсь вести себя спокойнее, не расстраивайся, хорошо? — Ты обычно всегда спокоен… Эдельвейс закончил делать массаж через десять минут. Роберт сел на диван с серьёзным лицом, чем заставил переживать Эдельвейса. — Знаешь, что я подумал? — Сказал Роберт. — Меня пугает, когда ты думаешь… — Я согласен взять ребёнка в семью. — Что?.. — Я говорю, что хочу ребёнка. — Я хочу развестись с тобой. — Что блять?! — Крикнул Роберт. — Я недоговорил. Я хочу развестись с тобой, чтобы заново сделать тебе предложение. — Блять, иди нахрен. Я скажу — нет. — Малыш, блин! — Что блин? — Надо остановиться. У нас диалог каких-то дураков. — Так мы же и есть? — Роберт. Ты мне начальник. — Во-первых мы замужем, во-вторых уже да, я могу тебя уволить. В общем, я не хочу сурогатное материнство. Я хочу взять ребёнка из системы опеки. — Ну нееет… — Аргументы? — Дети-сироты агрессивные и сломанные жизнью, я хочу ребёнка с твоим характером и похожим на тебя. — Спасибо за комплимент. Я сирота. Ты тоже, к слову. — Нам не светит иметь детей, я понял. — Всё, вопросы решены. — Ну и ладно… Ты сейчас это без агрессии говоришь? — Да, Эд. Если мы не сходимся во взглядах, нам не стоит иметь детей. Весь день они пролежали, смотря сериал. В один момент Роберт заметил, что Эдельвейс заснул, выключив сериал, он отнёс мужа в спальню, а сам сел за компьютер в кабинете, чтобы поработать. — Только попробуй думать о работе… — Сквозь сон пробормотал Эдельвейс в спальне, как будто, чувствуя, что собирается делать Роберт. Роберт услышал это, посмотрел в сторону пальни и услышав душ, решил не рисковать и лечь спать. Эдельвейс, после душа, сразу же свернулся вокруг Роберта. — Люблю тебя. — Прошептал Роберт, поцеловав макушку. — Какого хуя ты после душа не оделся? — Жарко. — Сказал Эдельвейс и переплёл их пальцы. — Где твоё кольцо? — Может в ванной? Не знаю. — Иди за ним. Я обнимаюсь только с мужем, без кольца ты мне не муж. Эдельвейс вздохнул и пошёл в ванную. Надев обратно кольцо, он лёг в кровать. — Я умру от ревности в следующий раз. — Я снял его, потому что мылся. Я боюсь, что оно испортится. — Эд, это очень дорогое белое золото. С ним ничего не будет, если ты помоешься с ним. — Говорят, что оно потускнеет. — Сделаем профессиональную чистку. С моим же ничего не стало, заметь. — Всё-всё, я понял. Люблю тебя. — Не хочешь одеться? — Нет, жарко. После этого они пролежали в тишине несколько минут. Роберт думал, что Эдельвейс уже заснул. — Роб. — Прошептал Эдельвейс. — Что, любимый? — Что между нами опять происходит? — В любых отношениях не избежать разногласий. — У Эммы и Джеймса всё без ссор. — Это ты так думаешь. Они при мне поругались прежде, чем уехать. — Я так много всего хотел сделать, если ты приедешь, а в итоге мы тут поругались, там поругались и мне кажется я всё порчу. — Я люблю тебя, дурачок. Это хорошо, что мы с тобой обсуждаем всё, хоть и в агрессивной форме. Мы же поорём-поорём друг на друга и живём в мире потом. — Я очень сильно люблю тебя и рад, что ты терпишь все мои выскочки… — Я их не терплю. Твои выскочки — часть тебя. И их я тоже люблю. — Кое-кто из наших коллег сказал, что я недостоен тебя. Что я тебе не ровня… — Больше слушай их. Дай угадаю, тебе это сказала какая-то женщина, которая скорее всего метила на твоё место, но так оказалось, что я замужем? — Не думаю, что глава команды программистов метила на моё место. Я ей просто не нравлюсь. — Глава программистов? Команда, которая за мобильное приложение отвечает? — Да, она самая. Ты своих сотрудников не знаешь? — Ну некоторых плоховато знаю. Её знаю. Она метилась в секретари, но я её послал, она прекрасно руководит программистами. Хотела значит руководить мной… — Так секретарь не руководит же… — Ты уверен? Я сейчас должен был быть в США, но почему-то в постели со своим секретарём. — Вообще-то! Я в первую очередь твой муж. — Но это не отменяет того факта, что ты мой секретарь. — Босс затаскивает в постель своих сотрудников. Не стыдно? — Не стыдно. Знаешь что ещё делает босс в постели со своими сотрудниками? — Сказал Роберт, поцеловав Эдельвейса. — Опять босс-подчинённый? Может просто потрахаемся? — Эдельвейс Рембрандт Алдервейрелд, ты трахался в подростковом возрасте до того, как встретил меня. Со мной ты занимаешься любовью. — Со своим начальником я трахаюсь, а с тобой да, занимаюсь любовью. Роберт закатил глаза, Эдельвейс хихикнул и поцеловал его. Холодные руки потянулись под футболку. Пальцы начали прикасаться к горячей коже, заставляя мурашки бежать по коже. Руки Роберта тоже не оставались на месте, а сразу же переместились на поясницу Эдельвейса. — Мне нравится, что ты продолжаешь держать свою форму. — Любишь не только мой денежный пресс, но и настоящий? — Пфф, всегда любил только твой настоящий. Роберт тихонько толкнул Эдельвейса, заставляя наклониться, сразу же поцеловал в губы, а после укусил за ухо. — Где всё? В шкафу? В ванной? Я не помню, где у нас был секс в последний раз. — В тумбочке. Моей. — Сказал Эдельвейс и передвинулся на другую сторону кровати, чтобы достать лубрикант. — Презервативы у тебя лежат. — Сексшоп перезжает к тебе? Неожиданно. Мы же никогда там не хранили. — Тебя не было и… — Так? — Мне нужна была смазка. Для своих целей. Роберт тут же повалил его на кровать и навис над ним. — Ты возбудился от того, что я удовлетворял себя, пока тебя не было? — Да. И о чём ты думал? — О тебе конечно. Я же говорил, что соскучился. — Иногда ты делаешь такие внезапные вещи… — Сам как будто не думал обо мне. — Думал, но ничего не делал. Подними поясницу. — Сказал Роберт, чтобы подложить подушку. — Пытаешься быть заботливым? — Сказал Эдельвейс проводя рукой по прессу. — Не пытаюсь. Я такой и есть. — Верю. Роберт снял футболку одной рукой и откинул в сторону. — Ещё бы ты мне не верил. — Сказал Роберт и наклонился к шее. — Подожди. — Сказал Эдельвейс, услышав вибрацию на тумбочке. — У тебя телефон звонит. — Мне похуй. На какого идиота мне тебя променять? — Прошептал Роберт, оставляя засос на шее. — Может кто-то важный. Тебе посреди ночи звонят только значимые люди. Когда позвонили второй раз Роберт взял телефон в руку. — Инвестор из России. — Сказал Роберт и принял звонок. — Фёдор Михайлыч, привет. — Привет-привет. Чего опять на своём? Когда русский выучишь? — Времени никак нет. — Мы тут с Витахой и с Алексом думаем куда махнуть, в гольф поиграть или на охоту, а потом в баню. Мы с Витахой естественно за второй вариант. Алекс предлагает гольф. Всё эти ваши американские игры играет… Ты как? — Я пас. Слишком мало времени. — Да ну… Как мы без тебя? Решим заодно вопросики по бизнесу… — Вы же опять напьётесь и мы ни о чём не поговорим. — Это мелочи. Куда в итоге? — Я никуда не полечу. У меня слишком загруженное расписание. — Да уломай ты своего секретаря освободить место. Чем ты там таким занимаешься? — Сплю. У меня уже довольно поздно. — Голос у тебя какой-то бодрый. С женой что ли я помешал проводить время? — Можно и так сказать. — А ты чего? В командировке был? — Можно и так сказать. Семейные проблемы решал. — Что же ты заладил со своим «можно и так сказать»? — Ты невовремя позвонил. — Понимаю-понимаю. Твоя жена наверно красавица каких свет не видывал, да и ты хорош собой. Развлекайтесь. Напишешь потом, получилось ли освободить место. — Да, конечно. — До связи. — Сказал мужчина и повесил трубку. Эдельвейс сразу же рассмеялся. — Так ты в двух браках? Познакомишь с женой? — Иди нахуй. — Именно я этим и хотел заняться, пока нас не прервали. Я бы не смог ходить в баню с другими мужиками… — Я играл в экси какое-то время. Знаешь… Я видел достаточное количество мужских членов, чтобы уметь держать себя в руках. — То есть ты ревнуешь меня, а сам?.. — Ты хочешь со мной в баню к русскому и белорусскому инвестору? — Нет. Точно нет. — Вернёмся к нашему разговору. То есть я воздерживался, а ты тут развлекался с кем-то? — Не с кем-то, а с чем-то. Роберт опешил, улыбка сама поползла на лице. — Не улыбайся так. На маньяка смахиваешь. Да, мне было одиноко. Тем более ты не сказал, что приедешь. «Да, не сказал. Боялся застать тебя с другим мужчиной.» — Подумал Роберт и тут же отогнал эти мысли. — Одиноко говоришь? — Ухмыльнулся Роберт, выдавливая лубрикант. Тело Эдельвейса взрогнуло, когда к нему прикоснулись влажные пальцы. — Холодная блин… — Это ты разгорячился. Роберт сразу же вставил два пальца. — Роберт, какого хуя? — Сказал он, сжавши другую руку. — Больно? — Нет, я просто не ожидал. — Я просто подумал… — Роберт прошёлся по чувствительной точке, заставив Эдельвейса вздохнуть. — Сначала ты заварил кофе, а потом уже тут веселился. В кружке с кофе плесень ещё не появилась значит это было либо вчера, либо сегодня до моего приезда. — Ты иногда слишком много думаешь. — Я прав? — Да, прав. Вчера ночью. После нашего разговора. Роберт наклонился ниже и сделав вид, что поцелует Эдельвейса, обманул его и спустился вниз. Было очень неудобно, но Роберт хотел попробовать что-то новое. Взяв головку в рот, он заставил Эдельвейса прогнуться в спине. — Ахуеть… Какого… В двух местах… — Ты всегда можешь остановить меня. — Напомнил отстранившийся Роберт. — Помню. Просто не ожидал. Продолжай. Роберт сразу же взял полностью в рот и медленно начал проводить по основанию, что нельзя было сказать о пальцах, которые двигались наоборот быстро. Совсем скоро Эдельвейс схватился за волосы Роберта. — Хватит уже… Я скоро кончу… — Еле переводя дыхание говорит Эдельвейс. Роберт не планировал останавливаться по этой причине. Он резко поменял темпы. — Роберт. — Почти рычал Эдельвейс. — М? — Сказал Роберт, не вытаскивая член из рта. Тут же раздался довольно громкий стон и сперма брызнула бы в рот, если бы не Эдельвейс, который с огромной силой дёрнул за волосы. Роберт взял салфетку и вытер лицо. — Блять, прости. — Мог и в рот кончить, ничего бы страшного не произошло. — В глаза не попало? — Забеспокоился Эдельвейс. — Нет, а если и попало, то я уже вытер. Всё нормально. Продолжаем? — Да. Я люблю тебя. — Сказал Эдельвейс, притянув к себе за шею Роберта. Роберт медленно приложил свои губы к губам Эдельвейса. Роберту нравилось растягивать удовольствие. Итак времени мало, чтобы побыть вместе. Хоть что-то в их жизни должно быть медленным. Градус с каждой секундой повышался, красные следы на мраморной коже Эдельвейса начинали выделяться всё сильнее и сильнее. Роберт несколько раз опускался до пупка, продолжая дразнить. — Да хватит уже… Прошу… Я не могу так, ты ещё ни разу… — С предыханием говорил Эдельвейс, развязывая бантик на пижамных штанах Роберта. — Твоё удовольствие для меня важнее своего. — Если моё важнее, то делай своё дело нормально. — Сказал Эдельвейс, опрокинув Роберта на кровать. — Тебе же не нравится эта поза? — Кто сказал? — Робко ответил Эдельвейс, открывая упаковку с презервативом. — Раз у нас вечер настольгии, то хочу вспомнить одни из первых разов в подростковом возрасте. — Люблю тебя. Делай, что считаешь нужным. Эдельвейс, спустил штаны, выдавил смазку и распределил её по члену Роберта. Дальше всё как в тумане. Эдельвейс действовал довольно быстро. Роберт никогда не понимал куда он торопится, но когда тот уже опирался на его грудь и был сверху, дыхание перехватило. Из головы Роберта сразу улетучились все мысли. Не получалось о чём-то подумать, во всех местах его ласкали любимые руки, а на ухо, он слышал прекрасный голос, который слышали миллионы, но именно в такой тональности, только он. Эдельвейс как всегда сводит его с ума. Руки Роберта тоже не лежат на одних бёдрах, он полбадривающе проходится по всему его телу, что определённо нравится Эдельвейсу. Когда он наклонился, чтобы поцеловать Роберта, тот прижал его к себе и начал совершать более резкие толчки, чем ускорил разрядку обоих. Эдельвейс почти сразу приподнялся и лёг рядом. — Не боишься так голос сорвать? — Усмехнувшись сказал Роберт. — Похуй. Из-за такой причины можно и лишиться его. — В ванную? — Сказал Роберт, чувствуя как по шее стекает пот. — Да, но дай чуть отдышаться. — Хорошо. — Сказал Роберт и начал перебирать волосы Эдельвейса. Он даже и не заметил как задремал, но его сразу же разбудил Эдельвейс. — Робусь? — Прошептал Эдельвейс наимилейшим голосом, которым обычно будит его на работу. — Что, солнце? — Я согласен с твоим предложением. — Каким? — Давай возьмём ребёнка из детдома. — Серьёзно? — Да. Я соглашусь с любым твоим выбором. Я слишком сильно люблю тебя. Когда они наполнили ванную и начали мыться, Роберт продолжил разговор: — У меня ещё есть кое-что, что я хочу тебе сказать. — Что? — У тебя же все твои участники группы в США переехали? — К чему ты клонишь? — У меня родные все в США. Мне наскучила эта квартира. Она неуютная. Не хочешь переехать в квартиру в США? — Я не знаю… А как же фирма? — Я хочу перенести главный офис в США. Уже давно. — Надо подумать с этим. Давай сначала решим с ребёнком… — Нет, надо решать наоборот проблемы. — А наши несколько лет, прожитых тут, ничего для тебя не значат? — Мы можем оставить квартиру, Эд. Но я хочу больше проводить с тобой времени. В США с этим будет проще. — Я должен подумать.