Nobody knows I'm waiting

— Стой… — Сказал, проснувшись от прикосновения руки ко лбу, Роберт. — Что такое? — Полежи со мной. — Тихо сказал Роберт. — Что за резкий прилив нежности? — Не хочешь не надо… Эдельвейс лёг рядом. Роберт сразу же обнял его. И почувствовал какой-то странный запах. «Табак» — понял он. — Ты курил? — Немного… — Смущённо признался Эдельвейс. — Бросай. Либо я брошу тебя. — Не бросай меня! У меня кроме тебя никого нет. — Как это никого? А мать? — Убили. В марте. Она поэтому меня в Нидерланды послала, потому что чувствовала опасность. — Соболезную… — Да мне вроде бы сейчас уже не так грустно. Она редко бывала дома, мне хотелось проводить больше времени с ней. К тому же это всё произошло до моего совершеннолетия поэтому компанией временно управляет дядя. А возможно не временно. Не знаю. Ещё я очень был расстроен из-за того, что мы расстались. В общем всё навалилось и я пытался начать новую жизнь. Но ничего не вышло. Я проколол ухо, подстригся, налысо подстригся и никаких перемен. Искал способ расслабиться, пошёл в качалку. Я поэтому на тебя набросился… Извини меня за это. — Как я понимаю секс тебя не расслабил, поэтому ты решил курить начать? — Я… я просто был расстроен тем, что ты сказал вчера. Хотя ты абсолютно прав. — Не знаешь, кто её убил? — Английская мафия. Ну… то есть твой дядя. — Мне очень жаль… — Ничего, всё нормально. Она, как оказалось, убила Ичиро, а все остальные думали, что это не она виновата. Там просто так совпало, что она травила его долго свинцом, а потом, в день, когда она последнюю сильную дозу дала ему, кто-то свинец пустил ещё и ему в голову. Поэтому все и думали, что его застрелили, но на самом деле его отравила моя мать, он умер в тот момент, когда в него выстрелили. А твой дядя просто отомстил за него. — Вау… Я думал они враждуют. — Они были… в каких-то особых отношениях. — Ладно всё, уходи. Заразишься. — Не уйду. Ты в последнее время такой стресс испытывал и перетруждался всё время. А ещё ты регулярно пропускаешь обед! Ты вообще мне кажется не ешь. А если и ешь, то всякую дрянь. У тебя организм уязвим ко всяким болезням. Ещё и стрессанул вчера. Я куплю тебе лекарство для улучшения иммунитета. — Давай ты потом будешь читать нотации. Голова разболелась. — Ладно-ладно. Что-то принести? — Спросил Эдельвейс проверяя ещё раз температуру, но на этот раз губами. — Всё ещё горячий… — Себя унеси. Серьёзно ведь заболеешь. — Не заболею. У меня хороший иммунитет. Тем более ты сам сказал, что тебе холодно. — Да… ты тёплый, но… боюсь за тебя. Зато теперь понятно, почему ты вёл себя как мудак. — Извини меня за это… — Я не злюсь. Я понимаю, что мы оба уже не те маленькие дети. — Пфф, поступил в университет и думает что взрослый. Всё ещё такой ребёнок. Можно вопрос? — Какой? — Ты когда-нибудь… будешь готов рассказать о наших отношениях окружающим. — Не знаю. Мне нужно сначала узнать гомофобно ли моё окружение. Дай мне… хотя бы год. Я понимаю, что для тебя это важно. Но я не готов… Хорошо? — Конечно, малыш. И… Как мне тебя ласково можно называть? — А что не так сейчас? Мне, если честно, нравится малыш… — Просто ты на меня дважды из-за этого разозлился, вот я и решил спросить. — Я не зл… ладно, было дело. А мне тебя как звать? — Эдюнь. Мне понравилось. Спи давай. Надо отдохнуть хорошенько, восстановить силы. — Прости, что я ничего не чувствую к тебе. — Ты дурашка, Роберт. Всё ты чувствуешь. Ты просто ещё не осознал. Вот если я сейчас прижмусь к тебе, что ты захочешь? — Сказал Эдельвейс и прижался к груди Роберта. Роберта тянуло поцеловать макушку, уткнуться носом в волосы и сильнее обнимать его. — Ладно, может быть ты прав. — Всё. Спи. — Уйди с кровати. — Уйду как заснёшь. — Не наблюдай тогда за мной, а то я не могу заснуть из-за этого… — Хорошо. — Сказал Эдельвейс и повернулся спиной к Роберту. Роберт обнял его и практически сразу заснул. Проснулся он от чьего-то голоса. — Вставай, он сейчас зайдёт и Роберту не понравится, что кто-то о вас узнал. — Прошептал Джеймс Эдельвейсу. Эдельвейс заметил, что Роберт проснулся, поцеловал его в лоб и сказал: — Спи, всё нормально. Я разбужу тебя попозже, чтобы лекарства дать. Роберт снова прикрыл глаза и провалился в сон. — Самый красивый парень в этом общежитии, подъем. — Сказал через какое-то время Эдельвейс. — Открывай рот. Роберт приподнялся и открыл рот. Эдельвейс поднёс ему какое-то лекарство на ложке. Роберт сразу же принял его. — Что это? — От горла. — Оно у меня не болит. — Ага, а утром кто хрипел? Давай не ври. — Почему пахнет чем-то… горелым? — Джеймс! Твою мать, попросил всего лишь воду поставить на огонь! — Крикнул Эдельвейс и тут же выбежал из комнаты. Роберт перестал улыбаться, когда увидел соседа на верхней койке. — Чё он с тобой так носится? — Сказал он. — Мы лучшие друзья. Привычка уже. Эдельвейс принёс поднос с тарелкой супа и дал Роберту. — Ничего не знаю — ешь. Через силу, но ешь. — Люблю тебя. — Случайно сказал Роберт. — Да, я тоже ценю тебя, друг. — Выкрутился Эдельвейс, понимая, что Роберт проговорился. Роберт посмотрел краем глаза на соседа, у того округлились глаза и он что-то точно заподозрил. Роберт быстро доел куриный суп и посмотрел на соседа. Тот всё ещё наблюдал за ними. Роберт отставил поднос и приблизился к лицу Эдельвейса. Он положил руку к нему на щеку и поцеловал его. Возможно он просто бредит из-за температуры, поэтому творит необдуманные вещи, но… Эдельвейс — открытый гей и почему бы Роберту просто не показать свои чувства хотя бы тому с кем он живёт. Как только он оторвался от губ Эдельвейса, он сразу же посмотрел на соседа. — Я так и знал! Ещё ведь и думал, чего ты на девушек, на которых я тебе указываю говоришь «ну нормальная». — Я би. Девушки мне тоже нравятся. — Так погодите парни, а чего вы тогда ругались? — Мы расстались в прошлом году и недавно сошлись. Ругались как раз из-за недопониманий. И я сейчас в ахуе с того, что он сделал. — Сказал Эдельвейс. — Мне кажется у меня бред. Похуй, чё вот ты нам сделаешь? Выселишь нас? А вот хуй тебе. — Чё за шум? — Спросил Джеймс. — А он знает, что вы?.. — Спросил сосед и ударил несколько раз ладонью по кулаку. — Ну того… — Знаю. — Сказал Джеймс. — Всё можно выдохнуть. Тронешь моего парня и я тебя выебу понял. — Сказал Роберт. — Выебешь в смысле изобьёшь? Или в прямом смысле. — Да тебе какая разница? Тебе точно не понравится. — Почему? А мне нравится когда ты еб… — Роберт закрыл рот Эдельвейса рукой. — О… Вот оно как. Теперь у меня вопросов нет. — Что по курсовой, Джеймс? — Преподаватель был в восторге! Она сказала никогда не видела такой хорошей работы. Поставила тебе почти максимум. Пять баллов сняла за то, что ты не был на презентации. — Сука… — Пробормотал Роберт. — Ну она обычно без презентации ставит не больше пятидесяти, а тут прям хорошо поставила. — Давай я тебя успокою. — Сказал Эдельвейс, облизнувши ладонь Роберта, которая закрывала ему рот. — Можно попросить вас тут не трахаться. — Сказал сосед. — Я не могу своего парня целовать? Какой секс вообще, до тридцати можно забыть об этом слове! — Эд, ты рофлишь или что? Я понять не могу. — Да, шучу. Мы подумаем о вашем мнении. Роберт прикоснулся губами к его губам в лёгком поцелуе, чувствуя как язык коснулся языка, прикусил губу после нежного прикосновения губ губами. «Всё же я люблю этого мудака» — Подумал он, смотря в океан голубых глаз.