Nobody knows I'm waiting

— Роберт! Куда ты спешишь? Robert! — Последнее слово было выкрикнуто с сильным голландским акцентом. — Йа-йа, Эдельвейс? — Передразнил его Роберт, продолжая целовать его ключицу. — Дай мне сходить в душ. — Не хочу. — Hij liet me snel gaan! Geen koffie meer! - Выкрикнул он. Роберт испугался такого большого наплыва незнакомой ему лексики, поэтому отпустил Эдельвейса. На самом то деле он его сильно и не держал. Эдельвейс сразу же ушёл. А Роберт дёрнул головой и ударился об полку над кроватью, которая тут же начала падать вместе с содержимым на ней. Роберт схватил, что успел, остальные книги посыпались на него. Повесив полку обратно, он стал расставлять на ней содержимое. В момент, когда он закончил, вернулся Эдельвейс. Роберт посмотрел на него и спустился с колен на кровать. — Вот теперь можешь набрасываться. — Прошептал Эдельвейс. — А я уже не хочу. Всё. Проехали. - Начал издеваться Роберт. — Ты сам понимаешь, что нельзя вот так просто… Роберт поднялся и поцеловал Эдельвейса. — Понимаю. Всё в порядке. Не думай об этом. Включи музыку. Эдельвейс с обидой подошёл к колонке и подключил к ней свой телефон. Роберт приобнял его за талию, прошёлся руками по локтям Роберта и прибавил звук на телефоне в руках Эдельвейса, а потом отложил его. Эдельвейс повернулся лицом к Роберту. — Мой идеальный слух может пострадать от такой громкой музыки. — В следующий раз купим тебе беруши. — Сказал Роберт и, целуя Эдельвейса, начал продвигаться к кровати. Когда колени Эдельвейса коснулись кровати, он упал на матрас. — Хитрец. — Сказал Эдельвейс, пока Роберт продвигался по нему. - Сказал, что не хочешь. — Обманный манёвр. И зачем ты оделся, после душа? Никогда не одевался, а тут шорты нацепил. — Не знаю, мне было стыдно. — Стыдно? Стыд это не про тебя. Губы Роберта скользнули по белой коже Эдельвейса. Во всех местах, которых он касался, он засасывал его кожу. Он свободно касался его груди и исследовал талию. Эдельвейс засунул руки под его одежду и начал подниматься руками по его тёплой спине. Приблизившись к верхней части тела, Роберт обхватил его щеки, взъерошил мокрые волосы и поцеловал. Рука Роберта скользнула по его мягкой шее, а затем нежно погладила спину и обняла стройную талию. Он смял его ягодицы, а потом провёл руками по его бёдрам. Рука, поднимавшаяся по внутренней стороне бедер, теперь лежала прямо на паху. Раздался тихий стон из-за того, что Эдельвейс укусил Роберта за ухо. Когда Роберт спустил шорты и скользнул рукой по нижнему белью, Эдельвейс обвил рукой шею Роберта и уткнулся в неё лицом. Роберт коснулся одной рукой его ягодиц, а другой осторожно провёл по члену. В мгновение ока Эдельвейс лежал снизу с удивлённым выражением лица. Спустив шорты Эдельвейса до бедер, Роберт опустил верхнюю часть тела и, после короткого внутреннего конфликта, прижался губами к выпуклости. Эдельвейс изумлённо приподнялся на локтях, тяжело дыша закрыл глаза руками. "Нет, не смогу." - подумал Роберт. Он придвинулся к Эдельвейсу, убрал его руки и поцеловал. Влажные губы ненадолго соединились. Роберт надел презерватив на свой возбужденный член и нанес обильное количество лубриканта на него и на палец. Легонько толкнув в грудь Эдельвейса, чтобы то лёг на кровать, и взглянув в его глаза, Роберт просунул подушку под поясницу. Он придвинул его нижнюю часть тела к своей и раздвинул его ноги. Эдельвейс слегка выругался на нидерландском и повернул голову. Роберт обхватил Эдельвейса за колено и медленно двинул пальцами внутрь. Выдавив много смазки, он осторожно смазал вход, чтобы легче растянуть мышцы. Роберт прижал верхнюю часть тела к груди Эдельвейса, глядя ему в глаза и раздвигая пальцы внутри. Эдельвейс зажмурился, когда он подталкивал и прикасался к нему ещё более нагло. Член, на который давила другая рука, медленно поднялся и ударился в живот Роберта. Роберт молчал. Во рту пересохло, и он чувствовал, что вот-вот сойдет с ума от сдерживаемого желания (Он никогда не чувствовал такого сильного желание заняться сексом), но ему всё же пришлось продержаться еще немного. Через несколько толчков, из члена Эдельвейса стрельнула сперма. — И что? Это всё? — С насмешкой сказал Роберт. Пальцы Эдельвейса небрежно коснулись груди Роберта, поспешно стягивая футболку. Роберт задыхался. Было жарко, теперь он понимал, почему Эдельвейс постоянно открывал окна. Он вытащил пальцы. — Всё на этом. — Ну нееееееет… — Протянул Эдельвейс. — Не будь мудаком. Давай продолжим. — Зачем? Ты уже достиг цели, а я обойдусь. — Хватит меня дразнить. А то я к тебе опять буду приставать посреди урока. Роберт пододвинул свою нижнюю часть вперёд, устроившись прямо возле входа, а затем медленно начал входить. Роберт вошёл только наполовину, помня обстоятельства прошлого раза, поэтому не мог двинуться сразу, и ему пришлось немного подождать. — Продолжаю? Эд кивнул. Его лицо было очень соблазнительным. То, как он моргает глазами, как облизывает свои пересохшие губы, как касается лица Роберта своими мягкими пальцами, убивало Роберта. Он обнял тело Эдельвейса, а затем, схватив за талию, медленно вошёл до основания. Эдельвейс вздохнул и прикрыл рот ладонью. Затем Роберт начал двигать своей поясницей, стараясь попасть под такт музыки, но всё же старался быть медленней. — Ты пытаешься попасть под темп «We will rock you»? — Да, а что? — Хреново получается. Не попадаешь. — Ты с ума сойдёшь, если я начну под темп попадать. — И то верно. - Пробормотал Роберт. Он делал осторожные движения, пока не попал по простате, и Эдельвейс не вскрикнул, сквозь ладонь. Роберт отпустил запястье Эда, которое крепко держал, и убрал назад свои вспотевшие волосы. — Эди… обними меня. Его голос стал хриплым. Глаза Эдельвейса расширились, будто он услышал что-то неожиданное, заколебался, а затем обнял Роберта за шею, который, в свою очередь, прислонился к его груди и прошептал: — Поцелуй меня. — А если я не хочу целовать такого засранца? Песня переключилась. «Baby said» — заиграла из колонки. — Раз так хочешь… Сейчас попаду под такт. Медленный темп больше не был таковым, он слишком долго сдерживался. Каждый раз, когда он двигался, у него изо рта вырывалось сильное дыхание, а Эд еле-еле мог сдерживать стоны. Тело Эдельвейса было таким же честным, как и его личность, поэтому, когда его стимулировали, он немедленно реагировал. Пальцы, впившиеся в спину Роберта, глубокое дыхание и напряжение внутри были наградой для Роберта. Его тело было настолько чувствительным, что оно дрожало и реагировало каждый раз, когда он толкался в него. Вместо поцелуя он укусил Роберта за ухо, и в какой-то момент из его груди вырвался стон. — Больно? Все уши уже мне искусал. Эдельвейс только покачал головой. Раздался стон, похожий на крик. Они всё же пытались быть тише, но не всегда получалось. Роберт снова наклонился, зарылся лицом в шею Эдельвейса и сильно засосал его кожу. Эдельвейс схватил Роберта за шею, как будто повис на нем, и начал двигать бедрами. Вскоре он начал помогать улавливать ритм. Сольное движение превратилось в дуэт.Это отличалось от того, когда Роберт двигался один. При каждом движении он идеально синхронизировался с Эдельвейсом. Он нашёптывал Роберту просьбу о более глубоком и быстром толчке. — Вот теперь попадаешь под темп. — Пробормотал он. Роберт, возбужденный до кончиков волос, в этот момент вошёл до основания. Эд застонал голосом, пропитанным удовольствием. Когда он сжался внутри, на Роберта обрушилась вспышка яркого ощущения. В этот момент ничего не было видно и слышно. Повсюду ощущалась сильная жара. Удовольствие постепенно исчезало. Роберт вышел и снял презерватив. — Как же дотошно ты чувствуешь музыкальный ритм. — Сказал Роберт через несколько минут. — Ты всё равно не попадал. — Дохуя хочешь. Сам еби, если недоволен. — А можно? — Ты недоволен? — Доволен. Очень доволен. — Ну вот всё, вопрос закрыт. — Подловил, псина… — Как же ловко ты перешёл с «малыш» на «псина». — По-твоему псина не может быть малышом? — Не знаю. Тебе виднее. Это ты придумываешь всякие прозвища мне. — Хорошо, мой scheetje. Мой любимый schatje. — Давай вернёмся к английским прозвищам. Иначе я сяду учить твой нидерландский и буду называть тебя drolletje. — Эй. Откуда ты это знаешь? — Гуглил. Я правильно это произнёс? — Буква «r» другая, но неплохо. Может пойдём, я научу тебя обращаться с приборами? — Сначала мыться, а то я грязный пиздец. — Я первее. — Сказал Эд, накинул на себя полотенце и ушёл в ванную. Роберт тоже маломальски оделся, убрался, а потом пошёл в душ, когда его освободил Эдельвейс. Выходя из ванной, он столкнулся с Джеймсом с кружкой какао в руке, собиравшийся постучать к Эмме в комнату. — С тобой всё нормально? — Спросил Джеймс. — Да. — Я здорово перепугался сегодня за тебя. Ты это… ну не делай так больше. — Если бы это было специально… Джеймс промолчал, он пытался придумать что ещё можно сказать. — Играешь круто. Без сарказма, реально круто. Не бояться ловить мяч без экипировки... это сильно. — Тебя кто-то подменил? — Нет. Хочу ещё извиниться перед тобой за всю эту хуйню. За то, что издевался над тобой и всё время подъебывал. Прости, чувак. — Ну у нас с самого начала общение не заладилось. То ли из-за того, что сестра у меня одна и я немного жадный, то ли из-за того, что ты на меня в первый же день нагнал. — В общем, прости. — Ладно, без обид. Будем считать, что ты не такой засранец, каковым являешься. — В приставку будешь? — А что? Одному совсем скучно стало? Позже, надо начать готовиться к встрече с матерью Эда, так что потом. А тебе не надо готовиться к экзаменам? — Дай мне насладиться молодостью... Ладно, я просто знаю, что нихрена не сдам. Останусь на второй год, закончу школу с Эммой. — Ага, размечтался. Ты не будешь тут ещё год жить. Я подтяну тебя по предметам, окей? — Откуда ты знаешь, что у меня в программе? Ты ж мелкотня. — Я на год вперёд программу знаю. — Так уж и быть. Приму твою помощь. — Ещё поцелуйтесь. — Сказал Эдельвейс, вышедший на шум. — Думаешь слабо? — Сказал Роберт. — Слабо. У вас своя волна, парни, у меня своя. - Сказал Джеймс. — По тому что случилось несколько лет назад, могу сказать, что ты и Роберт на одной волне. — Замолчи. — О, а о чём это ты? — Наигранно спросил Роберт. — Скажешь — убью. Роберт подошёл к Эдельвейсу и рукой начал укладывать мокрые пряди. — Ты сегодня не такой агрессивный, чем обычно. Что-то произошло? - Спросил Джеймс у Роберта. — Ага, я кофе ему купил. Зарядил энергией и теперь он снова миленький. Всё уходим. А то опять слиняешь. Мне так-то хочется спать на своей кингсайз кровати и желательно с тобой. — Удачи. — Сказал Джеймс и постучал в комнату к Эмме. — И тебе удачи. — Бросил Роберт. В голове что-то переключилось и теперь он хотел, чтобы они с Эммой помирились. Пока он думал об этом, не заметил как Эдельвейс всё разложил и рассказал ему обо всём. — Прости, повтори, я прослушал. — Тебе нельзя будет расслабляться за ужином ни на секунду. В каждом её действии может быть проверка. До этого она никого из моих бывших не пустила в дом. Секунду. — Эдельвейс достал телефон и ответил на звонок, выругался на голландском и снова улыбнулся, когда повесил трубку. — В общем, времени мало. В пятницу я иду знакомить тебя с мамой. — Уже в пятницу?! — Да. Она спросила почему я не дома. Я естественно сказал, что возвращаться не планирую. Она так заорала на меня… Ну ничего подождёт. Тем более я уверен, что она подошлёт какого-то шпиона, чтобы он следил за мной. — Понял. Никого интима в ближайшие дни. — Нет, я не про это. На это пофиг вообще. Пусть смотрит и сообщает матери, если хочет. Не в первый раз уже. — Что мешает им узнать просто с кем ты встречаешься? — Это скучно. Я думаю, маме нравится больше узнавать обо всём вокруг. Она странная. Но такой её сделало воспитание деда. А вот меня уже и она, и дед воспитывали. Как видишь... я ебанутый. Так всё. К приборам. Эдельвейс монотонно рассказывал про приборы вплоть до самого вечера. Когда вернулись Нил и Эндрю и начали готовить ужин, Эдельвейс и Роберт вернулись к себе в комнату. Потом они поужинали, но после ужина Эндрю попросил остаться Роберта. — Что опять? — Сказал Роберт, ожидая что-то нудное. — Ты должен пройти медосмотр и начать ходить к психотерапевту. — Может я сам решу? — Нет. С чего бы тебе самому решать? — Я могу сам решать! Я взрослый человек, хватит обходиться со мной как с ребёнком. Ты вообще не имеешь никакого права распоряжаться тем, куда я пойду. — Имею. Это касается твоего здоровья. Я твой отец и заставляю тебя туда идти, чтобы тебе было лучше. — Ты не мой отец. Мой отец Аарон. Роберт уже хотел уходить, как Эндрю придвинул стул вместе с ним, обратно к столу. — Мне не нравится слушать, что Джеймс, Эдельвейс и Эмма беспокоятся о твоём состоянии. С ними ты общаешься больше всего, они замечают всё. Им страшно за тебя. — Это моя жизнь. Я вправе решать, что хочу. Тебе меня не понять! — Понять. — Не понять, тебя не насиловали! Тебя не пичкали наркотой. — Раз ты говоришь, что ты мне не сын и что ты вообще взрослый, то будем разговариввть по взрослому. Слушай сюда, засранец. Тебе и не снилось то, что я пережил. Я несколько лет сидел на экспериментальном препарате, от которого побочки похуже наркотиков. Как только меня сняли с него, этот препарат перестали тестировать. Мне было семь, когда меня изнасиловал мужик из системы приёмных семей. Но это был не первый случай. До двенадцати я сменил дюжину семей. А в двенадцать у меня начался настоящий ад. Я попал к Спирам. Дрейк Спир просто ублюдок. Я не хочу рассказывать тебе о нём. Но могу сказать, что Аарон убил его. Можешь почитать в интернете. За эту хуйню, родители Кейтлин были против брака. Они считали его убийцей. Как когда-то, когда Дрейк захотел обоих близнецов я защитил Аарона, точно также и он спас меня в другой раз. Роберт завис, он точно не ожидал услышать этого. Теперь его проблемы казались «проблемками». — Поэтому ты и научил нас самообороне?.. — Да. Я не хотел, чтобы и с вами такое произошло. Ничего не вышло. — Прости. Я не знал. — Я ни в коем случае, не принижаю твои проблемы, но думай головой, прежде чем перепираться. В любом случае это моя вина в том, что я показал тебе этот клуб. Роберт промолчал. — Я пойду, пап? — Уже пап? До этого сказал, что я тебе не отец. Иди. Но в больницу я тебя всё равно отвезу. Как бы я ненавидел их сам… Но тебе определённо нужна медицинская помощь. На следующий день Роберт, Эмма и Эдельвейс поехали на машине Джеймса, потому что Эндрю нужно было куда-то съездить утром. Эмма не стала садиться вперёд. — Роб, садись вперёд. — Предложил Джеймс. От такого предложения Роберт не захотел отказываться. Весь день в школе проходил нормально, пока не наступил последний урок. В кабинете было душно. В конце урока Роберт упал навзничь со стула. Он очнулся от того, что в его лицо брызгают водой. — Отведите его в медпункт, я уже позвонила его отцу. — Не надо в медпункт. До конца урока несколько минут. Я досижу. — А если ты помрёшь у меня тут на уроке? Быстро в медпункт. Роберт вообще впервые слышал, что учительница по немецкому говорила на английском. — Я отведу его. — Одновременно сказали Джеймс, Эдельвейс и Эмма. — Сам уйду. — Буркнул Роберт. Медсестра ничего дельного не смогла сказать. Только измерила давление. — Впервые такое вижу, чтобы после обморока давление было 75/60. Обычно подскакивает. Пульс у тебя бешенный 140. Да и ты вроде не под наркотиками… Страненько всё это. Прозвенел звонок с урока, и на телефон Роберта сразу же пришло сообщение. — Я ухожу. Отец приехал за мной. Медсестра захотела его остановить, но он уже открыл дверь и вышел. Выход из школы был в одном коридоре с кабинетом немецкого. Поэтому Роберт столкнулся с Эммой, Джеймсом и Эдельвейсом. — Вы на тренировку сейчас? — Спросил Роберт. — Ты как вообще? — Спросил Джеймс. — Нормально. — Да, мы на тренировку, но ты едешь домой. — Сказала Эмма. — Это будет входить в наш договор? — Спросил Роберт. — Ты чокнутый? — Спросил Джеймс. — Едь домой. Ты на игре нам живой нужен. Поэтому Эдельвейс и Роберт пошли к выходу одни. — Всё хорошо? — Да. Я отлично себя чувствую. Вы заебали уже. — Прости, что надоедаю. Стой. — Одёрнул Роберта за рукав Эдельвейс. — Вот только не говори, что с мистером Джостеном сейчас светловолосая женщина разговаривает. — А ну да, стоит какая-то, курит. — Я не иду к машине. — Почему? — Это моя мать. Она заберёт меня с собой. — А если мы просто посадим тебя к себе в машину? — Она не ездит без охраны. Меня сразу же в машину запрут. — Блять… — Прошептал Роберт. — Давай я папе позвоню. Роберт набрал Нилу. — Пап. — Сказал он на немецком. — Можешь в другое место отъехать? — Зачем? Я вас вижу отсюда. — Мы не можем подойти. Роберт посматривал в их сторону и в этот же момент телефон Нила выхватила женщина. — Передай телефон моему сыну. — Сказала она на английском. Роберт не хотел делать этого, но Эдельвейс определённо услышал её и забрал телефон. — Что? — Спросил он. — Нет, я не пойду к тебе. Lk sta naast mijn vriend. Wat? Heb je een baken in mijn kleding genaaid? Ben je helemaal gek? Lk begrijp. Lk ga naar jou. Niet schieten. Laat hem in leven, hij heeft nergens de schuld van. Эдельвейс отдал телефон Роберту. — Пойдём. — Сказал он, поникшим голосом. — Стой. — Роберт схватил его за предплечья. — Что случилось? Давай уйдём через другой ход или сбежим. — Нет, Роберт. Нельзя. Мы ничего не можем сделать. Идём. Просто послушай меня. Они подошли к машинам. — С тобой всё уже нормально? — Спросил Нил. — Да. Но я на всякий случай, решил ему помочь дойти до сюда. Лучшим друзьям нужно ведь помогать? — Перебил Роберта Эдельвейс. — Садись в машину, Рембрандт. — Приказала женщина. Она подождала, когда Эдельвейс сядет в машину, докурила сигарету и садясь в машину, сказала: — Не убейся по дороге, Натаниэль.